– Вот, держи. – Коснувшись его глади, она передаёт зеркало мне. – Я пойду проконтролирую нашу соню, не дай Матерь, ещё в ванне уснёт.

Понимаю, что это просто повод, но благодарна Мирре за тактичность. Я действительно хотела бы переговорить с родителями без свидетелей.

Забравшись с ногами на кровать, я всматриваюсь в зеркальную поверхность, которая постепенно истаивает, вновь показывая мне обстановку гостиной.

Возле шкафа с папиными запасами снова сидит бабуля, но на этот раз в компании моей сестры. Младше меня на пять лет, она должна была отправиться на первый курс «Пацифаль» уже в этом году. Но умудрилась завалить вступительные экзамены, натравив на тьютора Эрто всех животных, что присутствовали на испытании.

Ларика, моё рыжеволосое исчадие Неведомого, пошла в отца и родилась альвой Охотника. И по идее, должна была с лёгкостью направить доставшуюся ей на экзамене свинку к нужному загону. Но вместо этого она взяла под контроль всех подопытных тварей и отправила облизывать Таррика. Ларика клялась Шестёркой, что это произошло случайно, на нервах. Но зная её характер и нелюбовь к семейству Эрто, я была уверена в обратном.

В итоге сестрице посоветовали посидеть год дома и подготовиться получше. И вот прямо сейчас я наблюдала за тем, как она готовится – болтая с бабулей и подливая ей фамильный виски.

– Это что ещё такое?! – тихо рявкнув, возмущаюсь я.

– Ой! – ба вскрикивает, опрокидывает на себя рюмочку и в негодовании смотрит на меня. – Кара!

– Я знаю! Твоя личная и персональная!

– Да сколько можно-то? – сварливо бурчит бабушка и бросает недовольный взгляд на посмеивающуюся Ларику. – А ты чего ржёшь, мелочь? Иди зови мать, явно не с нами Кара хочет поговорить.

– Вообще-то, и с тобой тоже, – отмечаю я и кивком приветствую сестрицу. – Привет, Лар. Как дела?

– Не приняли, – обиженно поджав губу, отвечает она.

Сразу ведь поняла, о чём я спрашиваю. После фиаско с поступлением сестра загорелась идеей вступить в Корпус вечных странников. Его члены путешествуют по всему миру, неся культуру альв и помогая тем, кому эта помощь нужна.

– Это потому, что мала ещё, – авторитетно заявляет бабуля. – Вот что вам дома не живётся? Одной образование подавай, другой – путешествия!

Ба украдкой тянется к уже наполненной рюмке и тут же делает вид, что ей нужен платок. Всё потому, что ловит мой строгий взгляд.

– Бабушка, какой на этот раз повод для возлияний?

– Читала, что у монахов-чийнийцев сегодня праздник Объединения Душ.

– Ба, чийнийцы, вообще-то, не приемлют алкоголь.

– Так и я не чийнийка, – хитро прищурившись, парирует бабушка.

И я понимаю, что снова не переспорила её. Но и злиться на неё сил нет, поэтому с трудом гашу улыбку и перевожу взгляд на откровенно ржущую Ларику.

– Родители дома?

– Сейчас маму позову. Отца вызвали во дворец.

– Так он же в отпуске.

– Ха, какой отпуск при его должности? – Лара пожимает плечами и поднимается.

Уже сейчас она выше меня ростом, да и хрупкостью сестра пошла в маму. Рядом с ней я всегда ощущаю себя слоном в посудной лавке. Парни на неё заглядываются куда чаще. Я же была и есть кактус в нашей семье. Вроде и не страшненькая, но на фоне мамы и Ларики – ну, такое.

Всё это проносится в мыслях, пока я провожаю гибкую фигуру Лары.

– У каждой красоты свои беды, – философски отмечает ба, когда дверь за сестрой закрывается, напоследок дав нам услышать: «Ма-а-а-а, там наш катусёнок вышел на связь!»

– О чём ты? – Недоумённо смотрю на бабулю.

Она одним махом опустошает рюмку и, довольно крякнув, поясняет:

– У каждого своя красота, Кара. У тебя она душевная, твой дар – твоя красота. И она же несёт сотню проблем для тебя. Вплоть до смертоносных. Ларику же с её внешней красотой никто не воспринимает всерьёз. Ты думаешь, почему она на экзамене провалилась? Её высмеивали, мол, нечего девчонке делать на факультете Охотников. Вот она им и показала всю мощь своего дара.

– Погоди, ты точно про нашу академию говоришь? – хмурюсь я. – То, что я слышу, скорее, на Илларию похоже.

– О да, дитя. Вам Ларочка ничего не рассказала, а со мной поделилась. И да, даже в твоей драгоценной «Пацифаль» нас, девчонок, – бабуля корчит гримасу, – не всегда принимают за равных. Может, ещё молодёжь – да. А вот старая гвардия всё ещё считает, что каждому полу – своё занятие.

– Да быть такого не может, – несколько опешив от такого заявления, проговариваю я. – Я никогда не чувствовала какого-то пренебрежения в мою сторону.

– А на каком факультете ты учишься, милая? – ехидно прищурившись, уточняет ба.

– Матери, – растерянно бормочу я.

И тут до меня доходит. Ну, конечно! Я учусь на исконно женском факультете. Да и альвы Матери в своём большинстве – представительницы прекрасного пола.

Усаживаюсь поудобнее и перехватываю ножку зеркала. Из ванной слышится заливистый хохот девчонок, а у меня в голове озарение. Я драконов в шовинизме обвиняла, а у нас-то тоже до полного равноправия далеко.

– То-то же, – довольно хмыкает ба и, кряхтя, поднимается.

Подхватывает бутылку с виски и направляется к шкафу.

– Чешуекрылы, конечно, те ещё снобы и высокомерные засранцы, но они хотя бы честны в своём отношении к женщинам. А наши мужчины вроде как выдали нам возможность учиться, работать, даже занимать какие-то посты в руководстве королевства. Да только всё это видимость.

Я слежу за тем, как бабуля со вздохом убирает бутыль в тайный бар, проводит запечатывающей лозой по его створкам и оборачивается ко мне.

– Что взгрустнула, Кара? – с грустной улыбкой спрашивает она. – Или ты не догадывалась?

– На самом деле нет, – ошарашенно выдыхаю я. – И что-то у меня слишком много потрясений за последние пару дней.

– Вот видишь, как полезно общаться с бабушкой и слушать её мудрые речи. Вот сестра твоя не упускает такой возможности. А ты всё по садам-лугам скакала, цветочки свои растила.

Невольно бросаю взгляд в сторону окна, куда как раз сейчас настойчиво стучится гигантская роза.

– Дорастилась, – шепчу я.

И тут же встряхиваюсь от окрика ба.

– Что ты там шепчешь? Бабушка Виреми хоть и молода, как козочка, да слух у неё уже не тот!

– Всё у тебя то, хитрая вы матушка! – В кабинет влетает мама и, обеспокоенно поведя взглядом, находит меня. – Что случилось Кара?

– О-о-о, – тяну я, не зная с чего начать.

Но посмотрев на часы, висящие над входом, резко перехожу к самой сути:

– Ма, если у альвы к дракону происходит неконтролируемый выброс силы – это очень плохо?

Мамуля моментально бледнеет, отчего меня окатывает лёгкой волной паники. И она только усиливается, когда я вижу не менее испуганное лицо бабушки. Одна лишь Ларика заглядывает в гостиную с ехидным любопытством на лице.

– Лара, закрой дверь с той стороны! – внезапно рявкает мама, да так, что сестрица, ойкнув, ядром вылетает из комнаты.

Я бы, наверное, тоже куда-нибудь спряталась, потому что видеть маму в таком состоянии доводится впервые.

– Мама, подойдите ближе, похоже, без вашего совета тут не обойтись.

Ма оборачивается к бабушке, и та – послушно и без бурчания! – семенит к зеркалу.

– Мам, что происходит? Ты меня пугаешь!

– Всё в порядке, милая, – отвечает мама с напряжённой мягкостью в голосе. – Просто то, о чём ты говоришь, не очень хороший знак. Скажи, это случилось с тобой или кем-то из девочек?

– С Лиарой, – почему-то брякаю я.

Просто видя, в каком состоянии сейчас мои обожаемые женщины, я не решаюсь так с ходу огорошить их произошедшим со мной. Лучше выведаю информацию, а потом решу, как с этой чешуйчатокрылой бедой справляться.

– А, это та самая Лиара из семьи Байландо? – облегчённо фыркает бабушка. – Ну, с её наследственностью другого ожидать было сложно.

– Мама! – одёргивает её матушка. – Хватит сплетничать!

– А это не сплетни, а достоверная информация из проверенного источника, то есть меня. Её прабабка только так с драконами привязки крутила! Бабочка-однодневка она, и внучка по её пути пошла, получается.

– Мама!

– Бабуля!

Мы с мамочкой вскрикиваем почти одновременно. Только я – удивлённо, а мама – возмущённо. Я и понятия не имела, что бабуля каким-то образом знакома с семейством моей сокурсницы.

– Ой, да ну вас, поностальгировать не даёте. – Ба машет на нас рукой и усаживается в стоящее рядом кресло. – Напугали только. Кара. – Ба прикрывает глаза рукой и тихо продолжает: – То, что ты описываешь, – это начало привязки. У альв это происходит неосознанно, бесконтрольно. А вот дракон может её отвергнуть, магически не открыться и не закрепить связь. Попробует разок силу альвы, не понравится – он пойдёт дальше себе «по вкусу» выбирать.

– Как это? – ошарашенно спрашиваю я, ожесточённо потирая лоб.

– Мама, это закрытая информация, – предупреждающе шипит матушка. – Её запретили выдавать детям.

– Авива, – резко обрубает её бабуля. – Дозакрывались уже, вон, у детей этих спонтанные привязки начались! Кара, ты мне вот что скажи: у того дракона, который с вашей Лиарой был, магический ореол возник? Что подруга говорит?

– Возник, – подавленно проговариваю я.

– Значит, привязка началась. Ещё два-три таких «сеанса», – бабуля берёт последнее слово в кавычки, – и всё, у нас будет новая пара.

– Противозаконная, – вздыхает мама и устало прикрывает глаза. – Ни у нас, ни в империи ребят не примут. Привязки запрещены пактом Перемирия, который подписали обе стороны.

– А как же Мирра? Если она получит привязку с Армом? Вы же сами говорите, у нас этот процесс не контролируется. Вряд ли принц откажется от личной альвы в роли жены.

Я непонимающе вздёргиваю брови, переводя взгляд с бабушки на маму.

– Династический брак имеет другую силу. – Мама пожимает плечами. – Им разрешат, ведь это укрепит союз между странами.

– А привязки между жителями, значит, не укрепят? – прищуриваюсь я, чувствуя, что мама темнит.

– Привязки между жителями откроют дорогу к новому рабству, – отрезает матушка. – Сейчас те, кто поставляет на теневой рынок живой товар – вне закона. А разреши привязки – и всё, ты не докажешь, что того или иного гражданина королевства вывезли без его согласия. Всё будет по закону!

Отшатываюсь от зеркала, потрясённо глядя на маму. Столько информации, столько ужасов. Голова начинает трещать, а на кончиках пальцев появляется золотое свечение.

– Кара, успокойся. Мы многое от вас скрываем именно потому, что это вызовет взрыв в обществе. Но раз у вас такое чрезвычайное происшествие, придётся рассказывать. Сообщи о произошедшем Ривейле, она поможет твоей подруге.

– Ага, – эхом подтверждаю я.

– И, Кара, детка, драконы любят перебирать альв в поисках самой «вкусной», – бабуля вставляет очередной ошарашивающий факт. – Ищут ту, что обладает практически бездонным резервом и особым оттенком магии. Догадываешься, о какой альве я говорю?

Она чуть наклоняет голову и вопросительно приподнимает бровь. И я лишь молча киваю. Тут без слов понятно, что мне опять «повезло».

Зеркальная гладь тем временем затягивается, я успеваю лишь коротко попрощаться с родными, напоследок дав обещание связываться каждый день.

– Надо послать ей мой родовой оберег. – Я слышу затухающую беседу. – Ни одной привязки за мою недолгую жизнь у чешуекрылов.

– Это потому, что вы, мама, вызываете у драконов изжогу. А не потому, что вам какая-то семейная реликвия помогла.

Смотрю на своё бледное отражение и только и думаю, как бы мне тоже такую способность обрести. Изжога для дракона – лучше репутации и не придумать.

Глава 11. Столкновение с неизбежным

Рейвард Греаз