В его покои вошли несколько человек в алых одеждах, один из которых держал в руках маленький серебряный молоточек. Это были кардиналы, обладатели высшего после папы духовного сана. Цвет их сутан символизирует кровь, которую они с готовностью должны пролить, защищая веру и святого отца. Римский пурпур – княжеский цвет. Это неслучайно, ведь кардиналов еще называют князьями церкви. Они всегда находятся вблизи понтифика и исполняют при нем совещательную функцию. Многие из них обладают также и административными полномочиями, возглавляя различные отделы, конгрегации и дикастерии в римской курии. Кто-то из преосвященных иерархов руководит государственным секретариатом, кто-то святой инквизицией. Есть среди них и тот, чья должность отличается особо. Это кардинал камерленго. Именно он, неаполитанец Томмазо Сфорца, не имеет особых полномочий, но разом обретет всю полноту власти в тот момент, когда римский папа навсегда закроет свои глаза. Функции камерленго сродни полномочиям регента или местоблюстителя, и для их обретения существует особый выверенный ритуал, для которого кардинал Сфорца и внес в покои почившего понтифика тот самый серебряный молоточек.

Да, папа, в силу величия своего сана, не принадлежит себе всю свою жизнь. Он не имеет права на личное пространство, не получает он его и после смерти. Покойный окружен царедворцами и куриальными сановниками. Их действия отлажены, протоколы исполняются. Кардинал камерленго медленно подходит к папскому одру и, наклонившись, трижды ударяет понтифика в лоб молоточком. Разумеется, действие это носит исключительно церемониальный характер, но исполнить его необходимо. Каждое прикосновение кардинал сопровождает обращением, как бы исполненный надежды, что папа всего лишь крепко спит. Трижды он зовет римского епископа по имени, данному ему при крещении. «Бартоломео Альберто, ты спишь?», – взывает иерарх, касаясь лба понтифика. Ответа нет. Призыв повторяется. Снова тишина. Когда собравшиеся и в третий раз не слышат голоса папы, кардинал Сфорца торжественно и скорбно возглашает: «Воистину папа скончался».

С этой самой секунды церковь входит в особое состояние, известное как «при незанятом престоле», а вся верховная власть передается кардиналу камерленго. Это не передышка. Совсем нет. В этот непродолжительный период высшим должностным лицам церкви необходимо организовать похороны почившего папы и выборы его преемника.

Торжественная церемония коронации является видимым знаком начала правления римского епископа. Окончание его понтификата также имеет свой церемониальный акт. Церковь – древний институт, полный различных обрядов и традиций, которые составляют неотъемлемую часть ее бытия. В мире, полном символов и священных действий, смерть сама по себе не значит ничего. Правление папы закончится тогда, когда будут исполнены важные обрядовые составляющие.

Даже удостовериться в смерти человека, имеющего полноту духовной и государственной власти, нельзя иначе, как путем обряда. Разумеется, завершить его правление следует также торжественно, как оно было начато и как продолжалось все эти годы.

В присутствии высших придворных сановников и духовных лиц кардинал Сфорца снял с руки почившего его папский перстень, известный как «кольцо рыбака». Папа – преемник апостола Петра, первого епископа города Рима. Именно он, закидывающий сети в море, изображается на золотом кольце. Простой рыболов, ставший первым и верховным апостолом Иисуса Христа, так сильно напоминал римским папам их самих. Эти люди нередко рождались в самых простых семьях и возносились затем до титула отца царей и князей.

Золотое кольцо рыбака, принадлежавшее папе Римскому Пию IX и сломанное после его смерти

Папский перстень уникален. Он изготавливается заново всякий раз, когда на престол восходит новый понтифик. Будучи символом преемства власти, кольцо рыбака служило и индивидуальной папской печатью, которую он оставлял на сургуче, покрывающем ценные документы. Совершенно очевидно, что такой предмет, несущий в себе столь важную государственную и теологическую составляющую, должен был уничтожаться со смертью его владельца.

Уверенным ударом молотка кардинал разбивал перстень. Понтификат очередного преемника Петра был завершен, а церковь продолжала жить, но документы ее были отныне защищены от возможных случаев компромата или подделки.

Итак, первые необходимые церемонии были проведены. Курия начинала готовиться к следующему важнейшему этапу – похоронам римского папы. Разумеется, лицо такого уровня не могло быть погребено тихо и скромно. Последнее появление епископа-монарха перед верующими должно не уступать в торжественности и пышности его коронации. Скончался не просто глава государства, умер отец сотен тысяч верующих католиков, к Богу ушел владыка царей земных.

Его последний путь должен во всем соответствовать величию его сана. Тело папы Григория начали готовить к погребению сразу после того, как Святой Престол официально объявил о смерти его святейшества. Тысячи итальянцев приедут проститься со своим папой. Рим будет переполнен. Каждому из пришедших должна быть предоставлена возможность взглянуть на покойного. Для многих это будет первый и единственный раз в их жизни. Понтифик не умер. Он лишь уснул, ожидая воскресения из мертвых, подобно тому, как по вере церкви воскрес Иисус Христос. Его покой должен быть величественным, всем необходимо видеть лишь безмятежный мирный сон, избавляющий верующих от тревог и укрепляющий их убежденность в грядущем воскресении.

Тело усопшего папы подвергалось тщательной процедуре бальзамирования. Нет, это не подражание египетским фараонам древности, это лишь способ сохранить понтифику прижизненный вид на момент прощания. В те годы искусство сохранения было далеко от нынешнего, и для улучшения эффекта из тела папы извлекались внутренние органы.

Читатель может задаться вопросом, для чего следует начинать рассказ со столь странного описания такой процедуры? Что же, дадим ответ. Тот уровень отношения церкви и общества к персонам римских пап, который царил, начиная со средних веков и вплоть до века девятнадцатого, невозможно понять, если не коснуться даже таких, казалось бы излишних вещей.

Считалось верхом неблагочестия использовать даже слово «внутренности». В отношении римского папы с пиететом употребляли термин «предсердия», отделяя тем самым персону понтифика от любого другого человека даже в столь деликатном вопросе.

Предсердия тщательным образом помещались в сосуды-реликварии, словно драгоценности, и относились в храм святых Викентия и Анастасия, где погребались под главным алтарем. Приезжающие в Рим туристы и сегодня могут посетить эту церковь, расположенную прямо напротив знаменитого фонтана Треви, и прочесть на мраморной табличке имена пап, чьи предсердия помещались здесь на протяжение почти четырехсот лет.

После завершения всех подготовительных процедур тело папы Григория было облачено в алые богослужебные одежды. Да, перед взором пришедших людей открывался образ почившего монарха во всем его великолепии, в драгоценной митре и украшенных золотом перчатках, но перед Богом предстоял епископ, которому Добрый Пастырь доверил управление всей церковью. Хоронили не просто правителя и властителя. Скончался священнослужитель.

Тело понтифика, окруженное десятками длинных горящих свечей, было расположено на высоком трехуровневом пьедестале, именуемом катафалком.

На нем в торжественном сне лежал тот, у кого при жизни была власть над телами и душами. Катафалк располагался в соборе святого Петра, а точнее, в одной из его боковых капелл, известной как «часовня Святейшего Таинства». Через толстые черные прутья ограды толпы верующих могли увидеть папу Григория. Все было обустроено так, чтобы чувство скорби уступало место ощущению священного трепета.

Звон капитолийского колокола, известного как Патарина, объявил о начале периода «новемдиалис». Этот девятидневный траур сопровождался совершением особых заупокойных богослужений-реквиемов, которые служили во всех храмах Вечного города. Особым образом поминовение проходило в самом Ватикане. Шесть поминальных месс совершалось непосредственно в соборе святого Петра, а три – в Сикстинской капелле.

Последней заупокойной мессе были присущи все мыслимые и немыслимые церемониальные украшения, превращающие ее в поистине великую мистерию, и вдруг неожиданно акценты смещаются. Вся торжественность уходит. Последние почести наместнику Бога на земле отданы. Пришло время вспомнить и о другом его титуле – «слуга слуг Божьих», подчеркивающем не власть, но смиренное служение римского папы. Такие смысловые перемены были свойственны папскому церемониалу. Понтифику предлагалось взглянуть на свое положение через различные призмы. Во время пышущей торжественностью коронационной мессы перед восседающим на царском престоле папой вдруг сжигался пучок льна. Это зрелище сопровождалось обращением: «Святой отец, так проходит земная слава». Церемония погребения была построена схожим образом. Тело усопшего папы снималось с царского катафалка и полагалось в скромного вида кипарисовый гроб. Вернее сказать, таких гробов было три, каждый из которых полагался в предыдущий. Кипарисовый, цинковый и дубовый. Вероятно, цинк должен был служить своего рода консервантом на случай, если в будущем папу причислят к лику святых и появится необходимость открыть его мощи.

В руки усопшего полагался свиток с кратким описанием основных вех его правления, а также давались три монеты, золотая, серебряная и медная, обозначавшие символическую плату за его труды.

В присутствии лишь самых высокопоставленных иерархов и приближенных тело папы Григория было тихо и скромно погребено в базилике святого Петра. Девятидневный траур завершился. Перед кардиналами стояла следующая задача: выборы нового преемника апостола-рыбака.

Глава 3
Запертая комната

Любого, кто приезжает в Рим, конечно же, встречает повсеместно располагающийся герб Святого Престола. Это отголоски той эпохи, когда весь город, да и не только он, были частью большой церковной области, подчинявшейся римскому папе. Легко догадаться, что главный геральдический символ клерикального государства будет иметь элементы, несущие в себе богословский смысл.

Гуляя по улицам Вечного города, проходя вдоль его старинных зданий и фонтанов, путник видит не просто колоритную европейскую столицу. Перед ним предстает оплот католицизма во всей его красе. То там, то здесь, с фасадов гордых базилик и статных палаццо, взору открываются величественные ключи, скрещенные между собой и увенчанные папской тиарой. Эти ключи, один золотого, другой серебряного цвета, являются отсылкой к евангельской истории, согласно которой Иисус Христос обещал апостолу Петру, что даст ему ключи от Царства Небесного.

Рим – город Петра, кафедра римская – Петрова, а папы – его преемники. Геральдическая композиция доносит до смотрящего на нее главную идею папства. Епископы Рима – наследники того, кто получил ключи от неба из рук самого Иисуса. Их власть абсолютна. Каждый элемент проникнут державным величием. Тиара, три ее властные короны, массивные ключи. Их цвета, блестящее золото и сдержанное серебро, содержат в себе еще одну теологическую концепцию. Церковь имеет власть отпускать или оставлять за грешником его грехи. То, что будет прощено на земле, простится и на небесах. Эта власть не утрачена, не упущена. Она охраняется папами в течение веков. Именно поэтому ключи как бы находятся под сенью тиары. Все имеет смысл. Идея доносится четко и явно. Преклонись.

Герб Святого Престола