Но тот, кто украшен тремя коронами, смиренно покоится сейчас под сводами ватиканской базилики. Он почил. Церковь, вступившая в период вакантного престола, спешит донести верующим новую идею, выраженную в изображении. Символы – это язык церкви, ее стихия. В этом искусстве ей нет равных. Как только понтифик умирает, немедленно на изображениях всех гербов, на которых это возможно сделать, тиара удаляется. Место ее обладателя и преемника власти ключей незанято. Но власть эту церковь не потеряла. Она не брошена, не оставлена. Она находится под опекой Бога. Над скрещенными ключами вместо благородной тиары распахивается зонт – символ покрова и защиты. Его изображение, выполненное в желто-красных тонах, было и остается главным и самым узнаваемым признаком периода вакантного престола. Этот зонт покинет герб только тогда, когда снова воцарится тот, чью голову украсят три короны.

Это событие не терпит никаких отлагательств. Не только со всей Италии, но со всего католического мира в Рим съезжаются князья церкви – кардиналы. Священная кардинальская коллегия состоит из нескольких десятков достопочтенных представителей. Многие из них получили свой сан из рук почившего папы Григория. Далеко не все кардиналы постоянно присутствуют в Риме и трудятся в курии. Большинство либо возглавляют епархии в разных странах, либо могут быть простыми священниками, дьяконами или даже мирянами, которые получили этот высокий титул за особые заслуги.

Обладатели пурпурных одежд собираются вместе для исполнения своего главного предназначения. В течение ближайшего времени они должны будут перед самими собой, перед своей совестью и перед Богом ответить на самый важный вопрос в их жизни. Кто из них обладает теми неповторимыми духовными, нравственными и административными качествами, чтобы занять место почившего папы. В теории любой крещеный мужчина католик может быть избран епископом Рима, но уже много веков кардиналы избирают понтифика только из числа самих себя.

Та форма правления, представителем которой является римский папа, достаточно занятна и необычна. Условно ее можно классифицировать как выборную теократическую монархию. Конечно, папа является государем. Как мы уже могли понять из его пышных титулов, в монаршем достоинстве этого человека не было никаких сомнений. Признавали его и многие земные правители. Однако сама церковь, полагающая себя божественным организмом, чествуя святого отца, всегда помнила о том, что верховная власть может принадлежать исключительно Богу. В силу того, что римский папа является в первую очередь священнослужителем и по законам церкви не имеет права на семью, его полномочия не могут передаваться по наследству, в результате чего каждый новый папа избирается.

Процедура выборов очередного римского епископа уникальна, торжественна, как и полагается, глубоко церемониальна и разительно отличается от любых других электоральных мероприятий, которые проводят политические организации. Процесс избрания нового папы известен всему миру под словом «конклав». Термин этот имеет латинские корни и переводится как «запертые на ключ». Уже исходя из названия становится очевидно, что мероприятие это достаточно необычно.

История конклавов, а точнее сказать, выборов римского первосвященника, насчитывает фактически две тысячи лет, так как происходит все время, сколько существует церковь.

За этот долгий срок форма, обряды и ритуалы избрания неоднократно менялись и пересматривались. На заре церкви главу римской общины выбирали, вероятно, ее члены. Точно неизвестно, каков был первоначальный способ. Скорее всего, голосовало римское духовенство и люди с добрым именем. К восьмому веку, однако, данное право у простолюдинов было отнято в пользу клириков, а затем снова даровано, но уже лишь представителям аристократии. Продолжалась эта практика, впрочем, недолго. Уже во времена остготского владычества в Италии короли самостоятельно назначали пап. Затем этот выбор стал компетенцией императора Священной Римской Империи. Чем больше крепла власть пап, тем менее они хотели зависеть от земных монархов. Образ епископа римского все больше отдалялся от простого главы христианской общины и приближался к образу владыки и самодержца, который не подчиняется никакой земной власти, но сам обладает авторитетом среди мирских правителей. В одиннадцатом веке право избирать преемника князя апостолов окончательно сконцентрировалось в руках кардиналов. Этот порядок нерушим и по сей день.

Остается только догадываться, как выглядели те древние и простые выборы, проходившие тогда в молодой и небольшой римской общине. Непросто проследить и весь путь эволюции обрядов и форм. Оставим этот вопрос историкам, а сами взглянем на конклав, который собрался для выборов преемника почившего папы Григория. К этому моменту традиции и церемонии уже хорошо известны и сохраняются фактически неизменными и в наши дни.

13 июня 1846 года для простых римлян мало чем отличалось от всех остальных дней. Шумели рынки, звонили церковные колокола, бегали дети, горожане были заняты каждый своим делом. Совсем иначе обстояли дела на квиринальском холме, располагавшемся севернее центральных районов. Одноименный Квиринальский дворец, служивший резиденцией для римских пап, обустраивали должным образом для размещения в нем преосвященных кардиналов, прибывших на конклав.

Внимательный читатель может задаться вопросом, почему упоминается это место? Ведь практически каждый из нас хотя бы раз в жизни слышал, что папу выбирают в Сикстинской капелле. Это действительно так. Однако за все время эта процедура где только ни проводилась. И в других местах, и в других городах, и даже в других государствах. В конечном итоге выборщики стали размещаться в Апостольском дворце Ватикана, а голосовать в знаменитой сикстине в окружении бессмертных фресок Микеланджело.

Итак, работа в квиринале шла полным ходом. Точно также, как несколько десятков лет спустя она будет проходить уже на ватиканском холме.

Дворец, полный обеденных залов, личных покоев и длинных коридоров, готовили для конклава. Кельи для кардиналов были обустроены, выборная зала обставлена трибунами. Несколько человек внесли в богато украшенную комнату, соответствующую всему дворцовому великолепию, странный и весьма выделяющийся предмет. Это была небольшая печь с высоким дымоходом, который установят на крыше дворца. Зачем она могла понадобиться в разгар лета, да еще и в средиземноморском климате? Едва ли кто-то мог замерзнуть. Все дело в том, что эта печь, как и многие утилитарные предметы, в церковном мире обрела особое предназначение. Она служила своего рода маяком и средством связи между выбирающими понтифика кардиналами и народом, столпившимся на улице в трепетном ожидании и молитве. Все просто. Если в результате одного тура голосования люди в алых одеждах не придут к единогласному решению, то в печь добавят сырой соломы, и дым пойдет черным. Это будет означать, что конклав продолжается, и выбор не сделан. Когда иерархи изберут нового епископа Рима, то верующие увидят чистый белый дым, и все разом поймут, что престол апостола Петра более не вакантен.

Конклав таинственен. Церковь всегда говорит о нем не иначе как об области действия Святого Духа. На практике же это время сложных переговоров, эмоциональных споров, а порой и подковерных интриг. История знает и попытки шантажа, и случаи подкупа. Сложно доподлинно сказать, в какие игры играли на конклаве, особенно в бурное и неспокойное время средних веков.

Коллегия кардиналов на конклаве по избранию папы римского

Само обозначение «запертые на ключ» недвусмысленно дает понять, что в истории папских выборов были случаи, когда что-то шло не так, как планировалось. Это правда. Конклавы последних двух веков редко длились дольше четырех дней, однако, раньше этот процесс мог затянуться на месяцы и даже на годы. Кардиналы, прибывшие в столичный город и проживавшие в папских дворцах в окружении слуг, ни в чем не нуждались. Их хорошо кормили, за ними была приставлена прислуга. Безмятежная жизнь аристократии в городе на семи холмах весьма располагала к покою и беседам. Выборщики порой достаточно быстро забывали, с какой целью они вообще находятся в Риме. Они не были ограничены временем, их все устраивало, они могли подолгу вести беседы о будущем церкви, делая это довольно отвлеченно. При таком ритме выборы могли часто заходить в тупик, а некоторые кардиналы без всякого смущения даже активно комментировали свои решения простому народу, чем вызывали временами пусть и легкие, но все-таки волнения среди горожан. Показательным является случай, произошедший в городе Витербо. Выборы, проходившие там, продлились более двух лет.

Это накалило атмосферу до такого уровня, что горожане в гневе разобрали крышу епископского дворца и ворвались к кардиналам с требованием взяться уже, наконец, за дело.

Естественно, такое положение вещей рано или поздно перестало устраивать высшее духовенство. Начали приниматься меры. Для того, чтобы сделать невозможным повторение подобных ситуаций, голосующих кардиналов стали изолировать от внешнего мира и запирать на ключ, дабы ускорить таким образом процедуру избрания папы. С тех пор и до сего дня выборы римского понтифика проходят за закрытыми дверями, которые торжественно и церемониально запираются на ключ, а единственным средством связи была и остается труба на крыше. Сейчас, конечно, никакой практической пользы в этом нет, но церковь не была бы церковью, если бы не могла превратить любое банальное действие или слово в свою священную и вековую традицию. Так уж она устроена.

Но вернемся к конклаву, избиравшему преемника папы Григория. Утро 14 июня началось в строгом соответствии с установленным порядком. Члены священной коллегии кардиналов вместе с представителями высшего римского духовенства собрались в базилике для совершения мессы «ради выборов понтифика». Совершал богослужение, как и полагается, декан кардинальской коллегии Людовико Микара. Иерарх обратился к собратьям с проповедью, в которой напомнил о необходимости честного голосования, осознанного выбора и важности ответа перед самим Богом. Заручившись поддержкой свыше, кардиналы отправились торжественной процессией в капеллу Паолина для проведения выборов. Зрелище это действительно впечатляет. В предшествии свещеносцев, окуриваемые со всех сторон кадильным дымом, под пение молитв иерархи стройными рядами чинно проходили старинные помпезные залы. Ступень за ступенью поднимались они по почетной лестнице, творению архитектора Фламинио Понцио. Мимо идущих проплывали фрески кирасирского зала, драгоценные вазы зала лоджий, золотые стены, украшенные гобеленами.

Войдя под своды капеллы, которая, кстати говоря, идентична по размеру ватиканскому шедевру Микеланджело, преосвященные кардиналы занимали свои места, над каждым из которых располагался балдахин. В самый важный момент, когда выбор совершится, все они разом схлопнутся над головами сидящих. Лишь один останется в прежнем раскрытом положении. Тот, что осеняет собой нового римского первосвященника.

На богато украшенном Евангелии, располагающемся в центре капеллы, иерархи торжественно клянутся честно и искренне отдать свой голос достойнейшему, прикасаясь к Писанию рукой. Дело чести совершилось. Церемониймейстер, засвидетельствовав присягу, громко возглашает: «Все вон!».

С этой секунды в капелле не может оставаться ни одного постороннего. Вот почему мы и сейчас не увидим видеозаписей и репортажей, освещающих ход голосования. Только Бог. Только кардиналы. Двери затворяются на ключ.

Окружающему миру церковь стремиться явить всегда свою внешнюю благолепную сторону. Внутренние же ее дела остаются сокрытыми от непосвященных глаз. Все церемонии конклава завершены. Начинаются выборы. Там, за закрытой дверью, пройдут прения и споры. Схлестнутся сторонники курса предыдущего папы и чающие перемен, консерваторы и либералы, политики и теологи. В итоге каждый из них изменит свой почерк и напишет на бюллетени имя того, кого хочет видеть на папском престоле. За себя голосовать запрещено. Следуют ли этому правилу в условиях анонимности, мы не знаем. Ведь никаких данных на маленьком клочке бумаги нет. Только имя. В конце все голоса будут подсчитаны, а бюллетени сожжены в той самой печи. Какой дым они явят миру? Зависит от тех, кто их заполнял. Две трети голосов необходимы для того, чтобы один из всех кардиналов больше никогда не надел своих красных риз.

Лицевая и оборотная стороны бюллетеня

Голоса подсчитываются. Звучат фамилии. Джицци! Ламбрускини! Мастаи! Ламбрускини! Джицци! Джицци!