– И мне довелось видеть этот аппарат. Помнится, было у нас такое дело затяжное, запутанное… – сыщик перевёл взгляд на друга. – Капитон Макарович, какие чудеса ты рассказываешь. А я и не знал, что твоя Поленька такая умница. Выходит, друг, ты вырастил провидицу, – сказал сыщик.

Граф Шувалов почувствовал, что у сыщика появился особый интерес к этому вопросу.

– Ой, даже не знаю, что сказать. Спорить не стану. Так и есть, провидица. Боюсь, не к добру приведёт всё это.

– Не о том ты думаешь. Дар у девочки открылся. А это дорогого стоит. Я бы хотел поговорить с ней. Позволишь?

– Отчего ж не позволить? Пойдём, проведу тебя к ней. Небось в библиотеке сидит. Книги из рук не выпускает.

– Умная она у тебя, я же говорю, особенная.

– Есть такое дело. Ох и умная девочка. Порой сам удивляюсь. И Василиса Захаровна никак поверить не может, что правда это.

– Капитон, тебе-то чего удивляться? Вон у самого какая голова и на все руки мастер. И с супругой повезло: одно удовольствие слушать её. Василиса Захаровна замечательная женщина. Так что не греши, друг. Полинушка удалась в своих родителей.

– Ты прав, дружище. Роптать безбожно. Знал бы ты, какие чудеса вытворяет моя Поленька на кухне. С детских лет бегала туда и подружилась с нашим поваром, а тот знатным мастером был. И вот он, Пётр Тимофеевич, научил нашу дочь своему ремеслу. Говорит, что сейчас она стряпает лучше его самого. Это он так скромничает. Но, представь, я ел стряпню дочери и наслаждался. Тает во рту. И что самое интересное, не различишь, из каких продуктов она сотворила это чудо. А какие полотна рисует, увидишь и зачаруешься.

– Капитон, вот что скажу тебе. Она у вас одарённая, лично я очень рад за тебя и за Поленьку. Вот увидишь, ей эти знания пригодятся.

После этих слов граф изменился в лице.

– Ты, что же думаешь, я позволю своей наследнице стать кухаркой и обслуживать господ?! – Шувалов повысил голос и как-то странно посмотрел на друга.

– Капитон, чего ты разгневался без причины? Я всего лишь сказал, что эти знания в чрезвычайной ситуации выручат твою наследницу. Но это не значит, что она пойдёт в наймы к кому-то. Ей уж точно не грозит такой выбор.

– То-то и оно. Свою дочь я обеспечу всем необходимым, можешь быть уверен и спокоен за неё. У меня хорошие доходы. Она защищена своей семьёй.

– Вот в этом я нисколько не сомневаюсь. Давай, пойдём к Полине. Давно с ней не виделся. Соскучился по ней, охота поговорить с крестницей.

– Пойдём, друг.

***

Открытие

Хозяин проводил Пракшина в библиотеку, а сам отлучился. Служанка прибежала за ним и доложила, что посыльный прибыл со срочным поручением, а от кого не сказала.

– Ну да ладно, пойдём, сам всё узнаю, – ответил ей Шувалов и направился на выход.

Профессиональному и опытному сыскарю не потребовалось много времени, чтобы догадаться: девушка погружена в чтение и даже не слышала, как он вошёл.

– Ну, здравствуй, крестница, – обратился Осип Данилович к ней, и на его лице засияла улыбка.

Поленька, услышав голос крёстного, подняла взгляд на гостя с очередного трактата. По привычке вложила между страниц цветную закладку, которую смастерила сама. Девочка, увидев радостное лицо своего друга и советчика, подскочила с места и подбежала к нему. Он нежно обнял крестницу и поцеловал в лоб.

– Давненько не виделись, как поживаешь, душа моя?

– Осип Данилович, какими судьбами? Как хорошо, что вы приехали к нам. Давеча спрашивала у батюшки, где вы, почему не навещаете? А у него один ответ: занят твой крёстный, работа у него такая, Государю служит.

– Так и есть, душа моя, служу людям и Государю. Или ты не знала?

– Отчего же? Знала.

– Тысячу раз собирался заехать к вам, и, как назло, что-то мешало. Работа такая. Не взыщи, моя девочка.

– Осип Данилович, да ладно вам. Чего оправдываетесь? Мы ведь не чужие. Всё понимаем, – улыбнувшись, ответила ему Полина.

– Приятно слышать. Рассказывай, что нового, как дела у тебя, чем занимаешься?

– Не поверите, если скажу, – и выражение лица крестницы тотчас изменилось. Оно стало сосредоточенным и серьёзным.

– Тебе поверю. Рассказывай и ничего не бойся.

– Ой, дорогой крёстный, даже не знаю, с чего начать.

– Отец сказывал, что у тебя открылись удивительные способности, будто бы видишь на расстоянии события и людей взглядом просвечиваешь насквозь. Правда ли это? Или твой батюшка малость приврал мне?

– Нет, крёстный, не приврал отец, так и есть, – загрустила Поленька.

– Так это же хорошо. В тебе дар проснулся. Сможешь помогать мне в делах, опыта наберёшься в сыске. Или тебя моё дело больше не увлекает? – лукавая улыбка коснулась губ крёстного. По старой памяти он знал, что стоило заявиться на порог к Шуваловым, Полина тут же засыпала его вопросами и исключительно о работе.

– Что вы? Что вы? Ещё как интересует и мне хочется глубоко изучить его. Только вот хочу сперва разобраться в необъяснимой энергии, которая бурлит во мне.

– А что тут разбираться? Тебя Господь наградил чудодейственной магией. Пока ты была ребёнком, она благополучно и мирно спала, терпеливо выжидая своего часа. Повзрослела ты, магия проснулась и нынче требует от тебя действий. Что же в этом плохого?

– Боязно мне, крёстный. Всё так непривычно.

– Бояться тебе нечего. Ты сильнее других. Дар – неведомая и необъятная сила. Она тебя ещё удивит. Пока ты во всём масштабе не изучила свой дар, трудно тебе самой разобраться. А поймёшь, как он действует, обрадуешься. Редко кому из людей дано такое чудо – видеть на расстоянии. Ты, благодаря чудодейственной магии, сможешь узнавать о людях всё, что захочешь.

– Крёстный, а как управлять этой энергией? Я не умею. Она сильнее меня.

– Учиться тебе нужно. Подумаю, как помочь. Наведу справки, потом поговорим подробнее. А сейчас рассказывай. Вижу, секрет в себе носишь, а молчишь.

– Прозорливый вы, однако, Осип Данилович. Сразу видно, отменный сыскарь.

– И ты будешь такой, с опытом всё приходит. А магия твоя послужит хорошему делу. Давай, рассказывай, не томи.

– Крёстный, поклянитесь, что не скажете никому то, что сейчас услышите.

– Полина Капитоновна, вы что же, не доверяете своему старинному другу? Ай, как нехорошо это с вашей стороны, – шутливо произнёс крёстный.

Сыщик поднялся со стула. Притворно нахмурившись, собрал у переносицы брови, с трудом сдерживая улыбку. Пракшин приподнял два пальца, изображая традиционный и загадочный жест, и сказал:

– Клянусь, что ни одна живая душа не узнает секрета моей крестницы, – и обаятельно улыбнулся. Этим жестом он представил фрагмент из знакомого и модного в те времена комедийного спектакля. Надо сказать, Пракшин по натуре слыл большим шутником, невзирая на род деятельности.

– Всё шутите. Ну почему же, не доверяю? Как вы не понимаете? Не сносить мне головы, коли матушка узнает, что я копалась в её вещах!

– Клянусь тебе нашей дружбой и обещаю: никто ничего не узнает, – серьёзно пообещал Осип Данилович.

– Если так, слушайте. Вам верю.

Не так давно я заходила в комнату матушки, она попросила принести ей шаль. На балконе поднялся сильный ветер, вот и захотела маменька укутаться, чтобы согреться. Так вот, я как вошла, сразу же обратила внимание на одну вещицу, которая стояла на женском столике. Не в силах была оторвать взгляд от старинной инкрустированной шкатулки необыкновенной красоты. Она досталась маменьке по наследству. Точно такую же вещицу видела однажды у бабушки, когда гостила летом в её имении в Поволжье. Не удержалась я и приоткрыла шкатулку. И тут же онемела от невиданной красоты драгоценных украшений матушки. Перебирая их, на дне шкатулки наткнулась на письмо от некоего Николая Бессонова. Кто этот человек, кем он приходился маменьке, так и не поняла. Но, прочитав его послание, загорелась стойким желанием, во что бы то ни стало найти клад, о котором было сказано в письме, и обязательно понять происхождение подарка влюблённого студента.

– И что было изложено в письме? – сыскарь наблюдая за крестницей, внимательно вслушивался в её слова.

Полина, недолго думая, запустила ладошку в боковой карман платья и достала свёрнутое послание. Ощущая явную неловкость, она засмущалась, виновато посмотрев на крёстного.

– Пока ещё не вернула его на место. Совестно. Всё размышляю, что с ним дальше делать.

– Давай сюда, прочту, тогда и скажу.

– Возьмите, – девушка неловким движением протянула крёстному свою находку.

Сыщик пробежался глазами по трогательному тексту и задумался.

– Действительно, загадка. Попахивает стариной. Вот, что я думаю, крестница. Тебе придётся расспросить матушку о происхождении этого письма, это будет отправная точка в нашем расследовании. Только, когда мы узнаем все подробности дела, сможем докопаться до сути. Сама понимаешь, как давно это было, сколько воды с тех пор утекло. По понятным причинам свидетелей нет среди живых – все далече.

– Понимаю, крёстный. Но как я скажу родимой, что копалась в её шкатулке? – и лицо Полины залилось жгучим румянцем.

– А ты не говори, что преследовала определённую цель и искала в ней украшения. Скажи, увидела филигранную работу мастера и заинтересовалась, что там внутри. Не думаю, что Василиса Захаровна разгневается на тебя. Ты всегда была её любимицей. Всё зависит от того, как преподнести новость и расположить матушку к откровенному разговору.

– Спасибо, крёстный, я попробую. И всё же тревожно у меня на душе. В нашем доме без разрешения не велено брать что-либо.

– Случай исключительный. Матушка поймёт. Дерзай, крестница. А я на днях заеду к тебе. Если справишься до моего приезда, знаешь, где меня найти. С детства любила гостить в нашем доме.

– И сейчас бы не отказалась.

– Тогда, сделаем так. Ты проводишь подробную беседу с маменькой и приезжаешь ко мне погостить. Там всё и обсудим. Сколько душе твоей будет угодно, столько и оставайся у меня. Живу один, бобылём. Ты знаешь.

И тут на его лице появилась хитрая улыбка.

– А что крестница, может, попотчуешь старого холостяка своими блюдами? Батюшка твой сказывал, что ты искусная мастерица.

– А, как же, непременно попотчую и с большим удовольствием, не сомневайтесь, крёстный.

– Вот и договорились. Жду тебя. А сейчас откланяюсь, на службу пора вернуться. Я и без того засиделся у вас.

– Не сомневайтесь, Осип Данилович, скоро буду. Ждите гостью, – заверила сыскаря крестница.

– С нетерпением буду ждать, – с этими словами Пракшин покинул гостеприимный дом Шуваловых.

***

Занавес всего лишь приоткрылся, а тайна осталась глубоко спрятанной

В тот же день, после обеденной трапезы, подкараулив матушку у дверей её спальной комнаты, Полина напросилась в гости, сославшись, что давно соскучилась по общению и ласковому слову.

Маменька заулыбалась и сказала:

– Так и быть Лиса Патрикеевна, пойдём, поговорим. Прикинулась бедной сиротинушкой, да? А у самой бог ведает, что на уме, я тебя хорошо знаю. Ты же моя девочка? – Полина кивнула и заулыбалась. Василиса Захаровна раскусила замысел хитрованки. – Знаешь, что не могу отказать тебе, вот и пользуешься моей слабостью.

– Маменька, я ведь люблю вас. С кем ещё могу так душевно провести время? Только с вами. Братья взрослые, у них другие интересы, приезжают домой редко, и не до меня им вовсе. Сестрица учится в пансионе благородных девиц, вижу её по большим праздникам. Тишка ещё мал, ему со мной неинтересно, – с грустными нотками в голосе объясняла Полина.

– Ладно, ладно тебе, пойдём, чего уж там. Скоро твой день рождения, не забыла?

– Нет, матушка.

– Ты у меня уже совсем большая. Шестнадцать исполнится. Как быстро время пробежало.