Глава шестая
Единственный и неповторимый

Долго ли, коротко ли, чаща начала редеть. Когда они вышли на ровный проезжий тракт, Тайка перекинулась из волчицы в человека. А то ещё не хватало напугать какого-нибудь несчастного крестьянина.

С каждым разом превращение давалось всё легче, она больше не мучилась мыслью: «А вдруг не получится?» Не зря говорят, что навык приходит с опытом.

Тем временем Лис всё ускорял и ускорял шаг.

– Шевелись, ведьма!

– Погоди-ка, – насторожилась Тайка. – А разве мы не должны были оставаться в лесу? Маржана ведь где-то там.

– Была там, да теперь нет. Ты не чуешь, что ли? Вон следы на земле.

– Ну и что? Мало ли тут лошадей проходит.

– Некованых?

Пришлось Тайке признать, что он прав. Жаль, вынюхивать добычу в волчьем обличье она ещё не научилась. Но не всё сразу.

– К тому же ты должна ещё кое-что увидеть. Оно имеет отношение к тому, что происходит.

– Что? – в душу Тайки закралось нехорошее предчувствие.

Прежде она уже ходила по этому тракту. И, если чувство направления её не обманывало, они шли аккурат в сторону Светелграда.

– Ой, это словами не опишешь… Сейчас дорога повернёт, и сама убедишься. Вот, смотри.

Тайка проследила за его пальцем и ахнула: впереди колыхалось сиреневое марево. Сквозь него было видно и продолжение дороги, и растущие вдоль обочины рябинки, и пасущихся вдалеке овец. А людей – ни единого. Вдалеке даже угадывались стены дивьей столицы, но всё было какое-то мутное – будто за пыльным стеклом.

– Выглядит как неудачный фотофильтр. Это какое-то заклятие? – сказала девушка почти шёпотом.

– Ты бесконечно прозорлива, ведьма! – Лис зааплодировал, но не смог скрыть за ёрничаньем тревогу во взгляде. – Мы называем это Пологом.

– А что он делает?

– Вот это-то нам и предстоит выяснить.

– А-а-а это не опасно? – высунулся из Тайкиного рюкзака задремавший там Пушок. Нос у него был в хлебных крошках.

– Мы в Дивьем царстве, мой пернатый друг. Тут сейчас везде опасно, – подмигнул Лис.

А Тайке вдруг подумалось: как же она по нему скучала! По такому вот лохматому, темноглазому, притворно неловкому и слегка безбашенному… Будто родную душу встретила. Впрочем, почему «будто»? Они же и впрямь родственники.

– Что, прям везде-везде?! – заволновался Пушок. – А если мне в кустики надо, тоже опасно?

Лис вздохнул:

– Ладно… Давай, только быстро.

Они сошли на обочину, и коловерша устремился в заросли.

– Главное, чтобы малину не нашёл. А то мы его до завтра не выловим. – Воспользовавшись передышкой, Тайка сняла куртку и обвязала её вокруг пояса.

В Дивнозёрье сейчас был разгар весны, однако ночами всё ещё случались заморозки. Зато в Дивьем краю царило вечное лето – как в сказке. Впрочем, так было не всегда.

Сейчас она стояла рядом с колдуном, который наслал на Дивь бесконечно долгую и суровую зиму, потому что повздорил с Ратибором. Ратибор этот приходился Тайке прадедом, она его никогда не видела. По слухам – и к лучшему. Он был отвратительным царём. Да и человеком, признаться, тоже с душком…

– Послушай, Лис. – У Тайки вдруг всё внутри похолодело. – Если тебя, правителя соседнего княжества, Ратибор поймает на своей земле – это же всё, война. Ты ведь Кощеевич – для него самый главный враг. И не только для него. Уверена, тебя добрая половина дивьих будет рада скрутить и царю на блюдечке доставить. Или сразу приложить чем-нибудь тяжёлым. И мы вот так просто с тобой расхаживаем, потому что ты решил мне показать занятную колдовскую достопримечательность?

Лицо Лиса стало кислым.

– Во-первых, эта штука действительно важная, потому что несколько дней назад появилась. Тогда же, когда и всадники. Во-вторых, никому и в голову не придёт, что навий князь может вот так запросто пешочком по дорожке разгуливать, а в‐третьих…

Что «в-третьих», Тайка так и не узнала, потому что совсем рядом послышался топот копыт и грозно взоржал конь. Охнув, она нырнула в камыши. Кроссовки тут же наполнились водой из придорожной канавы.

И откуда только взялся этот всадник? Не с неба же свалился?

Присмотревшись повнимательнее, девушка поняла: может статься, что и с неба. Волшебные скакуны, они такие – хошь по земле скачут, хошь по воздуху.

– Шторм-конь! – сдавленно ахнул Лис за её спиной.

Тайка удивилась, не услышав радости в его голосе. Ведь где Шторм-конь, там и Маржана. Значит, поиски увенчались успехом? Почему же они до сих пор сидят в камышах?

Она на всякий случай огляделась: а вдруг эти назгулы местного разлива тоже рыщут неподалёку? Нет, никого…

– Сиди смирно! – прошипел Кощеевич и даже попытался ухватить Тайку за рукав, но поздно: она уже пошевелилась.

Всадник повернулся на звук. Одновременно порыв ветра сдул капюшон с его головы, и Тайка не поверила своим глазам. В седле тоже сидел Лис. Ну и как теперь понять, который из них настоящий?

Ошарашенная, она сама не заметила, как поднялась в полный рост. Всадник, заметив её, тоже округлил глаза:

– Ведьма?! А ты-то тут какими судьбами?

Той же фразой он приветствовал её и у Баюна. У Тайки никогда раньше не случалось дежавю, но всё когда-то бывает впервые.

– Не подпускай его! Это морок!

Тайка моргнуть не успела, а тот Лис, что был рядом, потащил её за собой напрямки через колдобины.

– Блин, я кроссовку потеряла!

– Голову сейчас потеряешь! Бегом, к Пологу.

– Это к тому, сиреневенькому?

– Да! Живо!

Но разве уйти пешему от Шторм-коня? Как ни старались беглецы, а всадник настиг их в три скока и преградил путь:

– Это мы ещё посмотрим, кто тут морок! Не хочу сказать, что тебя ведут на верную погибель, ведьма, но имей в виду: все, кто зашёл за этот Полог, назад не вернулись. Я не знаю, кто принял мой облик, но уверен, что это отнюдь не дружеский розыгрыш.

Оба Лиса щёлкнули пальцами, словно зажигалкой. Вспыхнули огоньки готовых сорваться заклинаний, и Тайка помотала головой. Бр-р… Происходящее всё больше походило на бред. Ладно, не бред, а чары. Но иногда это почти одно и то же.

Чтобы не путать близнецов у себя в голове, она решила того, что на коне, называть Кощеевичем (ему было меньше веры), а того, что рядом, – Лисом (всё-таки они уже какое-то время путешествовали вместе).

– Тебя и одного порой многовато, а тут сразу двое! – выпалила она в сердцах. – Да что ж за напасть на мою несчастную голову!

В ответ оба расхохотались. Точно так же, как сделал бы и настоящий Лис. Ему ведь все эти «как ты с князем разговариваешь!» были по барабану. Эх, не получилось подловить.

– Тая-а-а, вы где-е-е?! Уф, еле догнал. Ну куда вы без меня-у-упс!..

Признаться, из-за всех этих потрясений она совсем забыла про оставленного в кустиках Пушка.

– Тая, почему их двое? – коловерша протёр глаза, словно пытаясь понять, не двоится ли в них.

– Хотела бы я знать. Какой-то настоящий, какой-то фальшивый. Один говорит – сюда ходи, другой – туда ходи. Вот я и пытаюсь разобраться.

По крайней мере, никто ни на кого не нападал – и то хлеб. Значит, с близнецами можно было попробовать договориться. Лис, кстати, тоже всегда предпочитал говорить, а не драться.

– Тая, а вдруг они оба поддельные?! – замогильным голосом провыл Пушок.

– Главное, чтобы не оба настоящие. Ну-с, ребята, гасим чары. – Тайка сплела руки на груди. – Чем докажете, что вы те, за кого себя выдаёте?

– Мы с тобой столько уже вместе прошли, ведьма. От самой Границы топаем. Могла бы уже и не спрашивать, – обиделся Лис. – Я хоть раз дал повод в себе усомниться?

– А вдруг это всё морок? – задумчиво произнёс Кощеевич. – И ты, и Пушок. Почему я должен верить, что ты годами где-то пропадала, а теперь вдруг оп-па – и заявилась прямиком из Дивнозёрья. Подозрительно это. Так что давай сперва сама доказывай, что ты не фальшивка.

Ну здрасьте, приехали! Тайка аж задохнулась от возмущения. Она к ним через тёмный лес продиралась, её чуть кот Баюн не сожрал – и это вместо благодарности?!

Когда первый миг негодования прошёл и настало время мыслить здраво, она поняла, что, в общем-то, Кощеевич прав. Она свалилась в Волшебный край будто снег на голову, и хочет, чтобы её приняли с распростёртыми объятиями, как раньше. Но время уже ушло… Никто не должен быть благодарен ей за то, что она наконец-то вспомнила о старых друзьях, перестав упиваться собственными печалями.

– Давайте каждый поделится воспоминанием, которое знают только двое. Тогда сразу станет ясно, кто притворяется. – Тайка сама предложила и сама же озадачилась. В такие моменты всегда бывает тяжело вспомнить что-то стоящее. – Например, наша первая встреча, когда я ещё не знала, кто ты такой, и приняла тебя за бедолагу, случайно забредшего на границу миров к Путь- и Непуть-ручьям. Ты был в джинсах и бежевом растянутом свитере с косами. Сойдёт за общее воспоминание?

– Вполне, – кивнул Лис. – Но мне от тебя подтверждение и не нужно. В дороге поболтали, ты была убедительна. Разве что… для успокоения совести скажи: что я в тот момент делал?

– На ветке яблони дрых, – улыбнулась Тайка. – Вернее, только что проснулся.

– И за кого ты меня приняла?

– За художника. А ты сказал, что музыкант.

– Всё, вопросов больше не имею.

Лис сложил руки на груди и принялся насвистывать весёлую песенку. Кощеевич же покачал головой.

– Не убедила. Мало ли кому Тайка об этом рассказывала. Я-то молчал, а вот у неё язык без костей.

– Эй! Не говори обо мне так, будто меня здесь нет!

Этот Кощеевич нравился ей всё меньше. Но интуиция подсказывала, что именно поэтому к нему следует присмотреться.

– Тая, превратись в волчицу, – снова подсказал Пушок… – Такого точно никто не сможет сделать. Ну, кроме твоего дедушки. И других побратимов Люты. Но их в мире единицы.

– Пернатый дело говорит. – Кощеевич поднял большой палец и показал его Пушку. Ишь, понабрался в Дивнозёрье жестов и словечек…

– По волчьему веленью… – вздохнула Тайка.

Оп! Пожалуйста.

– Теперь верю. – Кощеевич смотрел на неё с любопытством учёного-натуралиста. – Иди сюда, за ушком почешу. Не рычи, не рычи. Чего ты такая злая?

– Теперь ваши доказательства! – девушка переводила глаза с Лиса на Кощеевича и обратно.

Несмотря на одинаковые лица и повадки, разница между ними всё-таки была. Первый одевался по-простому, прятал руки в рукава, сутулился и немного улыбался. Именно таким Тайка запомнила Лиса на заре знакомства.

Когда выглядишь так, будто сгинешь-пропадёшь без чужой помощи, добиться своего становится легче. Собеседник расслабляется, а порой даже начинает тебя «спасать». Именно так люди выкладывают секреты или приводят в свой стан врага.

Тот, что на коне, наоборот, не скрывал ни молодецкой удали, ни достатка. Плащ из лучшего сукна, сапоги сафьяновые, шпоры серебряные, гусли за спиной – в узорчатом чехле, даже уздечка и та самоцветная. Богато, но не вычурно. От взгляда оторопь берёт. И вроде вы просто стоите и разговариваете, но в голове будто мигает красная лампочка: не подходи! Опасно! Сунешься дальше положенного – без носа любопытного останешься. А может, и жизнью поплатишься – тут уж как повезёт.

Увы, все эти рассуждения не помогали, потому что Лис бывал и таким, и этаким. И ещё парой десятков других Лисов. Тайке подумалось, что, родись Кощеевич в нашем мире, за него бы театральные студии передрались. Вот только каков он настоящий, не знал никто. Возможно, даже он сам.

Кощеевич усмехнулся, словно прочитав её мысли, а Лис зашептал:

– Не нравится мне его ухмылочка. По-моему, этот гад время тянет. Как бы подкрепление не подоспело. Будь готова. Возможно, придётся драться. Но не беспокойся, у меня есть в запасе пара фокусов. – Он похлопал себя по карману и, расправив плечи, грозно глянул в глаза сопернику. – Может, споём, а? Если гусельки одолжишь. Уж что-что, а мой голос ни один супостат не подделает.

– Если ты настаиваешь… – Кощеевич заметно растерялся. Даже за гуслями не сразу потянулся.