Фиалка не знала, почему от этих слов внутри всё странно задрожало, ведь она уже давно не ощущала вообще никаких эмоций, оставаясь отстранённой от всего мира. А этот оборотень говорил такие странные вещи…

– Х-хорошо, – с запинкой, неуверенно ответила она, незаметно сглотнув.

А Джеймс вдруг прищурил глаза, в них мелькнул опасный огонёк.

– И я не хочу, чтобы ты пыталась угадать мои желания и подстраиваться под них, – добавил он, чуть наклонившись к лицу Фиалки. – Я не люблю наказывать, девочка, но если ты совершишь ошибку, мне придётся это сделать. Чтобы мы оба поняли, что нам это не нравится, и больше никогда не возвращались к подобным ситуациям. Ты меня поняла?

– Д-да, – снова запнулась Фиалка.

Она окончательно запуталась, и в животе поселилось неприятное чувство. Как она может что-то говорить о своих желаниях, когда… их и нет вовсе? Демонам было всё равно на её желания, их интересовали только собственные.

– Значит, мы договорились? Ты будешь со мной честной? – настойчиво повторил Джеймс, и его тёплое дыхание согрело невольно приоткрывшиеся губы Фиалки.

– Я… да, хорошо, я буду честной, – пробормотала она, невольно сжав кулаки от волнения и растерянности.

– Отлично, – кивнул Джеймс и коснулся её губ невесомым поцелуем, тут же выпрямившись. – Тогда разденься. Я хочу посмотреть на тебя.

А вот эта просьба удивления уже не вызвала. Фиалка начала молча расстёгивать пуговички на лифе, поймав себя на том, что хочет облизнуть губы. Пусть поцелуй и вышел мимолётным, однако он оставил ощущение покалывавших иголочек, и… ей вдруг захотелось повторить, только по-настоящему. Удивление мазнуло изнутри лёгким пёрышком, Фиалка на мгновение отвлеклась от Джеймса, а в следующую минуту горячие, чуть шершавые ладони легли ей на плечи, сдвигая лёгкий фиолетовый шёлк. Он упал на пол, обвившись вокруг лодыжек, и Фиалка осталась стоять обнажённой перед оборотнем, не считая чулок и подвязок.

Глава 2

Оборотень молча скользил по ней взглядом, рассматривая, его ладони так же медленно переместились на аккуратную, небольшую грудь, мимолётно огладили. Фиалка вздрогнула, неожиданно ощутив, как по коже разбежались щекотные мурашки. До сих пор прикосновения мужчин не вызывали у неё ничего кроме отвращения… А от рук Джеймса соски тут же собрались в тугие розовые горошины, красноречиво выдавая её состояние. Склонив голову, он посмотрел в глаза замершей Фиалке.

– Тебе нравится то, что я делаю? – прямо спросил он, и его ладони спустились на талию Фиалке, замерли на бёдрах.

На мгновение в её глазах мелькнула растерянность, оборотень почувствовал, как напряглась девушка.

– Честность, милая, помнишь? – тихо произнёс Джеймс, не сводя с неё пристального взгляда, и тихонько большими пальцами погладил нежную, бархатистую кожу. – Нравится?

Его ладони снова скользнули вверх, накрыли упругие холмики и мягко сжали, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чутко прислушиваясь к себе.

– Д-да… – неуверенно пробормотала она, слишком давно не испытывавшая ничего подобного.

Наверное, это в самом деле приятно, эти нежные поглаживания, без грубости и боли. Отстраниться не хотелось, это она могла сказать точно. Джеймс одобрительно кивнул, его губы дрогнули в намёке на улыбку. В следующий момент он поймал руку Фиалки и потянул за собой к дивану, чем вызвал у неё мимолётное удивление.

– Давай посмотрим, что ещё тебе нравится, девочка моя, – произнёс Джеймс, усадив её так, что спиной Фиалка удобно откинулась на угол между спинкой и подлокотником.

– Хорошо, – послушно отозвалась она, проснувшееся любопытство щекотало изнутри мягким пёрышком.

И это тоже было удивительно. Отсутствие страха для Фиалки стало открытием, не меньшим, чем собственные проснувшиеся эмоции. Правда, поза вызывала смутное беспокойство, слишком уж беззащитной она ощущала себя. Но пока что Джеймс не сделал ей ничего плохого, и Фиалка надеялась, не сделает. Оборотень между тем медленно наклонился, и в следующее мгновение его горячие, влажные губы накрыли торчащую вершинку, слегка втянув в рот. Глаза Фиалки распахнулись от удивления, потому что и это оказалось неожиданно приятно. {Так} демоны и их приятели с ней не обращались… Джеймс не делал больше ничего, лишь нежно посасывал, перекатывая языком, дразня и поглаживая, и по коже разбежались горячие ручейки, отчего Фиалка прерывисто вздохнула, чуть выгнувшись навстречу. Джеймс тут же поднял голову, в его глазах мелькнул довольный огонёк.

– И так тоже нравится? – низким, вибрирующим голосом спросил он.

– Нравится, – послушно повторила Фиалка, чувствуя смутное разочарование, что он прекратил.

– Вот и хорошо, тогда продолжим, – и он снова наклонился, на этот раз к второй груди.

Неторопливые, нежные ласки творили с ней что-то странное. Волнующее, ранее неизведанное, и оттого совсем чуточку беспокоящее. Фиалка не знала, как правильно вести себя, как реагировать, чтобы не вызвать недовольство оборотня. Кажется, ему всё-таки приятно было видеть, что ей нравится… А сдерживаться становилось сложнее с каждой минутой, с каждым прикосновением. Набухшие вершинки тяжело пульсировали, вспыхивали сотнями искорок каждый раз, как рот Джеймса накрывал их, посасывал, нежно прихватывал. Но вдруг всё же оборотень не слишком любит какие-то громкие звуки?!

Фиалка судорожно вздыхала, ёрзала, выгибалась навстречу, чувствуя, как между ног становится всё жарче. Она стискивала колени, пытаясь продлить, усилить ощущения, прикусывала губы, но всё ещё не позволяла себе до конца расслабиться… И тут Джеймс поднял голову, посмотрев ей в глаза.

– Я хочу слышать, как тебе хорошо, милая, – тихим, низким голосом произнёс он, и Фиалка вздрогнула от неожиданности, не в силах отвести взгляд. – Не надо сдерживаться.

Она кивнула, не доверяя собственному голосу, растерянность мешалась с облегчением. Как же хорошо, что Джеймс прямо говорил, а не заставлял её догадываться! Фиалка только надеялась, что правильно всё поняла, и оборотень не обманывает, чтобы потом наказать…

Между тем, Джеймс снова склонился над ней, тёплые ладони накрыли упругие холмики, на мгновение нежно сжали, а пальцы обвели набухшие, жарко пульсировавшие бутоны сосков. Горячие губы скользнули дальше по животу, оставляя след из щекочущих мурашек на коже. У Фиалки вырвался тихий возглас от неожиданности, а Джеймс не останавливался, спускаясь ниже, туда, где всё горело между ног. Девушка погрузилась в новые, волнующие ощущения, мешавшиеся с удивлением – разве могут простые прикосновения приносить столько удовольствия? Ещё и… от мужчины? Оказывается, могут, ещё как.

Ладони Джеймса медленно провели по телу Фиалки, спустились на бёдра, а губы накрыли холмик прямо над складочками. Девушка напряжённо замерла, уставившись в потолок и не в силах опустить глаза на оборотня. Что он задумал?.. Джеймс поднял голову, его руки мягко надавили, и Фиалка услышала:

– Раздвинь ножки, милая.

– З-зачем?.. – вырвалось у неё, и она чуть не зажала себе рот.

Нет, ну понятно, он хотел её… Но ведь оставался одетым, и даже штанов не снял. Сердце девушки колотилось быстро-быстро, а когда Джеймс медленно улыбнулся, подскочило к горлу, сбив дыхание ещё больше.

– Буду делать тебе приятно, – вкрадчиво ответил он и снова напомнил. – Доверие, Фиалочка моя, помнишь?

Девушка незаметно сглотнула и неуверенно кивнула, после чего покорно развела колени, открываясь перед ним. Пока оборотень в самом деле не сделал ничего плохого, почему бы не довериться ему дальше? Однако Фиалка невольно затаила дыхание, ощущая тёплые губы около самого сокровенного местечка. А через мгновение пальцы Джеймса мягко раздвинули влажные лепестки, легко, невесомо скользнули по нежной плоти, и Фиалка задохнулась от волны эмоций, невольно выгнувшись навстречу. Нет, её, конечно, трогали {там}, но… грубо, неприятно, никакого удовольствия эти прикосновения не приносили. Не то что Джеймс…

Только вот в следующий момент вместо пальцев между раскрытых складочек скользнул уже его язык. Фиалка моментально смутилась, невнятно пискнула и попыталась тут же сдвинуть ноги от неожиданности и растерянности. Только оборотень не дал, удержал, подняв голову и посмотрев на Фиалку чуть прищуренными глазами.

– Что-то не так, милая? – спросил он, и хотя никаких недовольных ноток в его голосе не слышалось, она вздрогнула и строго напомнила себе, что теперь Джеймс её хозяин, и она обязана выполнять все его желания.

Даже такие странные. В конце концов, он же оборотень. Может, у них это нормально, пробовать на вкус женщин. Чувствуя, как пылают щёки, Фиалка едва заметно покачала головой, сделала глубокий вдох и еле слышно ответила:

– Всё хорошо… Простите…

– Нет, так не пойдёт, – вдруг заявил Джеймс и мягко погладил внутреннюю сторону её бёдер. – Мы ведь договорились, что ты будешь честной, Фиа. Тебе неприятно? – продолжил он расспросы, пока его пальцы поднялись чуть выше и продолжали скользить вокруг чувствительного местечка, отвлекая и волнуя.

Она прерывисто вздохнула, облизнув губы, и покачала головой. Быть честной оказалось весьма сложным.

– Н-нет, – почти шёпотом ответила она. – Я… Мне… н-никогда так не делали… – призналась всё же Фиалка, пряча взгляд, и чувствуя, как щекам стало ещё жарче.

Глаза Джеймса довольно блеснули, он мягко улыбнулся.

– Тогда чего ты испугалась? – мурлыкнул он. – Просто расслабься и получай удовольствие, милая.

И он снова наклонился, а язык уверенно провёл между складочек, добираясь до чувствительной серединки. Фиалка сдавленно охнула, её глаза широко распахнулись, а тело выгнулось навстречу пикантной ласке. По венам словно огонь прошёлся, желание лизнуло изнутри огненным факелом. Она хотела продолжения… И уже неважно, насколько странно и непривычно всё было. Прежде чем Фиалка успела сообразить, с её губ сорвалось тихое:

– Ещё…

От Джеймса донеслось довольное хмыканье, и он продолжил. Пальцы ещё шире раздвинули влажные складочки, горячий рот жадно прижимался к раскрытому лону, мягко втягивая скользкий кусочек плоти. Посасывал и игрался с ним, заставляя девушку судорожно вздыхать, а потом и тихо постанывать, нетерпеливо ёрзая и желая большего. Правда, чего именно большего, она и сама до конца не понимала, ведь с ней всё это происходило в первый раз. Ладони Джеймса скользнули под её попку, приподняли, а большие пальцы уверенно проникли в жаркую, упругую глубину, двигаясь там размеренно и неглубоко, лишь поддразнивая и сильнее разжигая полыхавший в теле костёр.

Она даже не поняла, в какой момент её пальчики оказались в жёстких прядях Джеймса, Фиалка вообще перестала себя контролировать, полностью погрузившись в новые, горячие ощущения. Она забыла, кто и где находится, она сгорала в пламени, которое сумел разбудить в ней Джеймс всего лишь несколькими откровенными ласками. Но какими!.. Фиалка бы никогда не подумала, что {там} всё может быть настолько чувствительным. А Джеймс продолжал, его язык уверенно скользил по раздразненному, истекающему лону, тщательно вылизывая, исследуя, нежно обводя набухший бугорок. Странное напряжение внутри стремительно нарастало, превращая Фиалку в один обнажённый, натянутый до предела нерв. Волны дрожи то и дело пробегали от шеи до самых кончиков пальцев, она хватала ртом воздух, что-то бессвязно шепча, стоны становились громче с каждым прикосновением.

Оборотень несколько раз останавливался, каким-то невероятным образом угадывая тот самый момент, когда Фиалка уже готова была рассыпаться на множество осколков. Замирала, балансируя на самой грани, а потом снова стремительно падала в пропасть без дна. Чтобы опять зависнуть, почти не ощущая собственного тела…