– Юра, что там? – Малинин отвлёкся на вошедшего Берегового.

– Ничего. Ящик железный, да бутылки.

– Куда он деться-то мог? – Егор посмотрел на Надежду.

– Ну я откуда знаю? – женщина развела руками и, подумав немного, проговорила: – Метров пять вбок есть неглубокая пещерка, за ней узкий коридор. Туда особо никто не ходит из местных, так как если дальше пройти, там обрыв. Егеря по весне каждый год вход туда огораживают, а то потом задолбаешься туристов оттуда выковыривать. Как тараканы, во все щели лезут.

– Юра, пойдём посмотрим, – махнул рукой Малинин.

– Э, полковник, – остановила его Надежда. – Я тебе серьёзно говорю, дошли до входа, глянули внутрь и обратно. Там обрыв очень полого вниз идёт, даже не заметишь.

– Понял, – отрывисто сказал Егор. – Но Белов-то должен был знать об этом?

– Естественно.

Пригибая головы, мужчины вышли из-под укрытия скальной стены, свет от фонарей сразу же потерялся в буйстве вьюги, и они побрели, стараясь не отходить далеко друг от друга в направлении, указанном судмедэкспертом. Вход в пещеру Малинин нашёл практически на ощупь, он сделал движение вперёд и, споткнувшись обо что-то прикрытое снегом, упал внутрь каменного мешка.

– Егор Николаевич! – крикнул Юра.

– Нормально всё, – поднимаясь на ноги, отозвался Малинин. – Лучше глянь, что там, и посвети сюда, я фонарик обронил.

– Мужик здесь, – резко выдохнул Береговой. – Вам лучше самому посмотреть.

Малинин, чуть прихрамывая, встал, осмотрелся вокруг и пошёл на свет фонаря, туда, где Юра немного смёл снег с заиндевевшего тела таксиста, смотрящего вверх почерневшими глазницами и, словно выпускающим последний вскрик, разинутым ртом.

– Надежду веди сюда, – бесполезно тыкая в холодную шею пальцами, сказал Егор. – Пульса у него нет.

– Да какой там пульс, вы на лицо его посмотрите, – покривился Береговой, показывая на кожу вокруг глаз мужчины. – Что это такое?

– Я откуда знаю?! – стараясь перекричать ветер, гаркнул Егор. – Давай Надежду сюда.

Светлое пятно фонаря чуть колыхнулось, внутрь круга ступила тень, и грубый мужской бас произнёс:

– Э, это… Я с машины морга водитель, – мужчина покосился на Белова. – Ох, ты ж, – он хотел снять шапку, но передумал. – Короче, мне сейчас звонили, говорят, буран усиливается, сказали срочно возвращаться. Резкое понижение температуры и буря будет сильная, даже на наших машинах встрять можем.

– Понял! – крикнул в ответ Малинин. – Юра, пошли за носилками, а ты скажи Надежде.

– Уже. Носилки сам принесу, давайте быстрее собираться.

Кое-как справившись с погрузкой, Малинин, не чувствуя рук и лица, забрался в машину, глянул на мертвенно-бледного Мамыкина, задумчивую Надежду и, дождавшись, когда внутрь заберётся Береговой, сказал:

– Сейчас в морг, потом общее собрание, – прочистив горло, он добавил: – Юра, собери всех.

– Связи нет.

– Ближе к посёлку будет, – коротко бросил Егор.

Софья уже целый час сидела в номере первой жертвы Айнаны, куда её привёз участковый, и придумывала разные способы, как она хотела бы разделаться с Еленой, которая не упускала счастливого случая и вовсю раскатывала сладко-ядовитые речи, игнорируя Унге, пытавшуюся корректно её успокоить.

– И всё-таки, почему именно Тыкулкас? – уже в который раз спросила Елена.

– Вам реально нечем заняться? – поджав губы, спросила у неё Софья.

– Ну почему же, – Елена пожала плечами. – У меня как раз есть дела и вы одно из моих приоритетных. А то что-то слишком большая концентрация присутствия гражданского лица в звеньях связанных между собой событий.

– Если бы вы присоединились раньше, то вы, наверное, знали бы, что я принесла немало пользы, – спокойно парировала Софья.

– Каждый из нас приносит ту или иную пользу, – приклеив улыбку на лицо, сказала Елена и отвлеклась на входящее сообщение. – Береговой пишет. Просит приехать в наш нынешний шикарный кабинет.

– Я думаю, здесь мы закончили, – проговорила Унге. – Могу отсылать информацию в Питер, там местные должны помочь со сбором остальной информации.

– Да. Там ребята ждут, – покивала Елена. – Ну что, Софья, поехали на собрание. Вам ведь интересно, что там нашли наши благородные сыщики?

– Послушайте, если вы работаете из праздного интереса, то я действительно хочу разобраться в том, что происходит.

– Кто бы сомневался, – фыркнула Елена.

Добравшись на случайной попутке до рабочего пристанища Малинина, женщины вошли в молчаливое пространство и, обозрев посеревшие лица мужчин, Елена спросила:

– Что случилось?

– Труп девушки, – глухо сказал Малинин, – снимки у Мамыкина. И ещё труп Белова, который нас утром подвозил и на место происшествия вызвал. Нам пришлось бегло осмотреть там всё, – выдохнул он. – Спасатели позвонили и просили всех вернуться на места, так как метель усиливалась, потом могли бы не выбраться. Сейчас Надежда с Медикаментом всех осматривают, просили до утра их не трогать. Завтра ещё раз поедем, днём место осмотрим.

– Ну, что ж, я тоже за то, чтобы не болтаться под рукой у профессионалов, когда они работают, – покивала Елена. – Какие у кого есть мысли?

– Айнану пока не нашли. Что по первой жертве? Понятно, откуда она? – спросил Малинин, нажимая кнопку старенького чайника.

– Из Питера. Я послала запросы, так как у неё кроме документов в номере и странно обезличенных вещей, ничего нет.

– Что значит странно-обезличенных? – спросил Егор.

– У неё багаж выглядит, как дорожный набор, купленный по дороге. Куда бы мы ни ехали, всё равно находятся личные вещи, которые мы берём с собой. Книжка, духи, любимая косметичка, чуть потасканная, но такая удобная, – задумчиво произнесла Унге. – А здесь всё новое, абсолютно всё. Нет поношенных носочков, маек, трусов, в конце концов.

Вьюжный ветер с силой шарахнул по крыше, подцепил край старой кровли и стал мотать его за собой, пока она отчаянно визжала, не желая следовать за своим мучителем, но в следующую минуту, когда ветродуй всё-таки добился своего, вдруг погас свет.

– Отлично, – Малинин шарахнул ладонью по столу. – Это теперь точно до утра. Давайте отдыхать поедем, вы тем более все с дороги. Сейчас участковый приедет, – Малинин кивнул. – Я попросил вас до гостиницы довезти, а мы с Соней домой.

Скоро попрощавшись, уставшие за целый день люди быстро переместились в подкативший «уазик» и уехали в сторону гостиницы, а Малинин, посадив Софью в свою машину, грустно глянул на оторванный огрызок крыши и, махнув рукой, сел за руль.

– Какой-то странный день, – тихо произнесла Соня, когда они с Малининым, отряхивая с себя снег, ввалились в дом.

– Нормальный, – сухо сказал Егор. – Отлично, здесь тоже нет света, – цыкнул он, пощёлкав выключателем. – Ничего, сейчас печку разожгу.

– Егор, – Софья остановила его, – если тебе неудобно, что мы сейчас живём, так сказать, вместе, то давай я перееду в гостиницу.

Малинин устало посмотрел на неё, чуть улыбнулся и тихо спросил:

– Соня, а ты правда считаешь, что я такой ветреный пацан, который не знает, чего хочет от этой жизни?

– Нет, – немного смутилась Софья, – просто…

– Соня, просто сейчас я работаю, – он обнял её и притянул к себе. – Прошло несколько дней с нашей встречи, а у нас четыре жертвы и все мои мысли о деле. Но вот вечер, особенно с тобой, пусть будет только наш, – несколько вымученно произнёс последнюю нелепую фразу Егор. – Поможешь мне? Давай печку затопим, ужин сделаем и до утра будем говорить о глупостях.

К рассвету ветер, казалось, должен был уже устать, но он продолжал носиться, принимал всё новые и новые партии снежных залпов, и когда сквозь холодное марево пробился бледный дневной лик, городок был полностью закатан в свежее белое полотно, которое нарушали только неровные стежки следов или ровные строчки расчищенных поутру дорожек.

Егор стоял спиной к окну, смотрел, как из комнаты отступают ночные тени, как убирают свои прозрачные лапы с голых лопаток Сони, спящей на животе, и мечтал только об одном: чтобы поскорее закончилось это невыносимо тяжёлое дело, и он бы уехал отсюда с Соней, навсегда распрощавшись с работой следователя. Но именно сегодня эти мысли Егору почему-то показались чуждыми. Он повернулся, посмотрел сквозь слегка заиндевевшее стекло в сторону затерянной в темноте реки, и ему вдруг почудилось, что на другом, далёком берегу, горит костёр, хотя увидеть его в такую пургу было бы попросту невозможно.

***

За рекой коптились пламенем сложенные горкой дрова, огонь скакал по сухой древесине, пускал вверх дымные кольца и они, ударяясь о потолок пещеры, вылетали наружу.

– Отец, – в холодном недвижимом воздухе вдруг повисло короткое слово, – я всё верно сделала?

– Да, – не оборачиваясь отозвался шаман. – Но они думают, ты ошиблась.

– Но у первой невесты нужно было просто отобрать её разум.

– Всё верно, но пусть думают, что ты ошиблась, нам нужно время. Ты всё делаешь правильно, не пускай в свою голову суету. Теперь отдохни два дня.

Снежная завеса сорвалась с крючков ветра, устав, легла поверх смёрзшегося наста, и вьюжная ночь начала таять, ненадолго уступая место короткому северному дню.

Глава 5

Неутомимый снег всё падал на землю, начисто лишая надежды, что хоть сколько-то ещё будут радовать глаз яркие мазки осенних пейзажей. Фонари тускло светили в землю, заставляли искриться белые полотна, на которых показывали немое кино летающие на хвосте ветра снежинки.

Малинин с трудом открыл замок, вошёл в свою рабочую обитель и застыл на пороге, так как весь пол и остальные поверхности были усеяны снегом, просочившимся сквозь вчерашнюю прореху, которую за ночь вьюга расковыряла до приличных размеров. И сейчас кабинет Егора был больше похож на карикатуру кабинета с подписью: «А вы оплатили коммунальные платежи?».

– То есть вам, Егор Николаевич, на улице этого добра не хватает? – протиснувшись вслед за Малининым, проворчал Мамыкин. – Вот, моя интуиция меня не подвела, хорошо, что я вчера не стал распаковываться и забрал всё с собой в гостиницу. Если теперь нам предстоит бодро работать на свежем воздухе, то я сразу отказываюсь.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – сквозь зубы отозвался Малинин, скидывая ломающееся белое покрывало со своего стола.

Во дворе послышалось урчание мотора, и в белом крутящемся облаке метели остановился тентованный грузовичок, оттуда выпрыгнул мужчина, поправил большую меховую шапку и мелкой рысцой побежал к входу:

– Начальник, принимай мебель! – заорал он. – Куда ставить?

– А вот сюда и ставь, – зло сказал Егор, показывая на прорвавшуюся внутрь зиму.

– Ох, ё, – мужик сдвинул шапку к затылку. – Крышу сорвало, что ли?

– Да, – коротко ответил Егор.

– Давай, залатаю, – прикинув что-то в мыслях, сказал водитель. – Недорого возьму.

– С администрацией договаривайся, вот с них недорого и возьмёшь, – рявкнул Малинин. – Алло, Алла Петровна, у меня крышу сорвало. Я оценил ваш юмор, но мне и приехавшей группе работать негде, у вас десять минут, чтобы решить вопрос с переездом. Помещение должно быть большим. Да, подойдёт. А теперь позвоните водителю, который мебель привёз, и разъясните ему, что делать и что он не на шабашке, а на работе, – Малинин повесил трубку и, глянув на Мамыкина, сказал: – Отдали в пользование дом культуры.

– А здесь культура не нужна?

– Нужна, но летом, зимой все по домам сидят.

Дверь в помещение отворилась, вместе с влетевшим потоком холодного воздуха взлетела белая пелена, но почти сразу же осела, и на пороге остановился озадаченный Береговой.

– Что это у вас здесь?