После отключения связи Флавий улыбнулся. Никаких сомнений у аббата не было, что комбинация сработает. Аварский каганат набирает силу, распространяя своё влияние на огромные территории. Всё бы ничего, пусть себе завоёвывают другие народы, но авары никак не идут на контакт с Римом, а это неприемлемо. Вот и подумалось Флавию, что Михара можно использовать каким-либо способом, чтобы усмирить аваров, ведь мальчишка благородной крови. Если не сможет возвысится в самом Аварском каганате, то можно создать что-то другое, что поглотит несговорчивых аваров. А пока можно побеседовать с молодым ханом. Но прежде Флавий решил узнать у Плиния, чем закончилась беседа пастыря и пленного дикаря. Флавий велел одному из послушников пригласить пастыря Плиния в свою келью, которая значительно отличалась от жилых помещений рядовых послушников в лучшую сторону. Через десяток минут Плиний вошёл в келью Флавия.

– Проходи, Плиний, присаживайся к столу. Вина?

Получив согласие от пастыря, что тот не против выпить бокал вина, Флавий кивнул послушнику, который прислуживал аббату. После этого Флавий взмахом руки отправил послушника из своей кельи, разговор должен происходить наедине.

– Есть что сказать? – спросил Флавий, дождавшись, когда Плиний утолит жажду вином.

– Как я уже говорил, пленник не так прост. Он точно не даст согласия служить храму послушником, это заметно по его взгляду. Хотя некоторые подробности он выслушал. Очень сомневаюсь в том, что его можно держать под какими-либо правилами. Он степняк, а значит привык к вольной жизни. Я считаю, что этот молодой хан всегда будет думать о побеге. Есть в его взгляде непокорность. Если тебе, Флавий интересно моё мнение, то я бы его казнил, он вне сомнений нам враг, – вполне искренне ответил Плиний, продолжая делать небольшие глотки вина из бокала.

– Я услышал тебя, пастырь. Можешь возвращаться на границу, за пленника благодарю, я не забуду этой услуги, – сухо ответил Флавий.

Плиний допил вино и покинул келью Флавия. Флавий же решил, что поговорит с пленником через пару суток, пусть повариться в собственном соку, наедине со своими мыслями.

Примерно в это же время кардинал Квинт изучил схему комбинаций, что ему выслал аббат Флавий. Ввести молодого хана в игру за престол Аварского каганата – хорошая мысль. Тем более в то время, когда Аварский каганат стали раздирать междоусобицы, а с востока наступают хазары, которые могут создать сильный каганат. Великий каган Рустам-хан не в состоянии удерживать власть, пройдёт ещё несколько лет и каганат рассыпится на несколько племенных образований. Как политик Квинт понимал, что Аварский каганат играет важную роль в объединении провинций Римской империи. Пока есть общий враг, провинции обязательно будут держаться вместе, а союзники, что составляют буферную зону, могут начать отделяться от империи, ведь они до сих пор не включены в состав империи. Комбинация интересная, об этом стоит поговорить с главой титанов. Основная база ППД титанов расположена на малом континенте в южных морях, а именно на территории Австралии. Можно было бы связаться с президентом Салюсом через спутниковую связь, но лучше всего – это личный контакт. Приняв решение, Квинт дождался тёмного времени суток, чтобы использовать атмосферный флаер-бот для перелёта на южный континент. Таковой имелся в Главном храме Рима. Бот стоял на закрытой территории и тщательно охранялся от посторонних взглядов. Через три часа Квинт попал в резиденцию Салюса. Главный титан принял Квинта безотлагательно, понимая, что только экстренная ситуация заставила Квинта воспользоваться таким транспортом, о котором знали только самые верные титанам гомуны.

– Квинт, предлагаю сразу говорить о деле, которое тебя сюда привело, – решительно заявил Салюс.

Квинт, как персона приближённая к власти, а кроме этого, ещё и кандидат в титаны, знал, что Салюс имеет возраст более тысячи лет. Это говорит о том, что вакцина альфаробов работает, раз позволяет перешагнуть жизненный порог в тысячелетие. Квинт подчинился, он выложил схему комбинаций по внедрению молодого хана в политическую игру Аварского каганата.

– О, боги, мне бы ваши заботы. Сейчас набирают силы религии, на Востоке – Ислам, в то же время на Западе – христианство. Вот о чём надо думать. Наступает пора, когда с Римскими богами следует распрощаться, – с досадой произнёс Салюс.

– Прошу прощения, Салюс. Я так понимаю, что мы все начнём менять политику? – удивился Квинт.

– Именно так. Искусственный интеллект выдал анализ, что христианство будет набирать обороты, как собственно религия Ислама. Мы до сих пор не можем обрести влияние в таких государствах, как Тан и Сун. Тьфу ты чёрт. Я не успеваю запоминать названия образований в Азии, не проходит и сто лет, как они вновь меняют власть и провозглашают новое государство. Но я сейчас не об этом. В Азии много религиозных течений. Сейчас мы пытаемся влиться в ислам и буддизм. А вот в Европе пора склоняться в сторону христиан.

– Мы, конечно, не занимались гонением христиан. Но как сменим направление? Мы потеряем паству, которая свято верит в Римских богов? – до растерянности удивился Квинт.

– Просто. Всё сделаем просто. Начнём поддерживать христиан, вводим в их общество своих людей, схема давно известна, – ответил Салюс.

– Но меня все знают как жреца Римских богов, никто не поверит, что я отказался от своей веры.

– Не смеши меня, Квинт. Ты получишь перевод, инициацию вакциной, а также гражданство титанов. Переведём тебя на другое направление, пора осваивать континенты в Западном полушарии этой планеты, где дикарей хватает. На Совете твой вопрос практически решён, пять десять лет и кардинала Квинта не станет, но пока ты должен оказывать сочувствие и содействие всем христианам. Неподконтрольных лидеров мы позже устраним, поставив на их место своих людей. Что касается вашей с Флавием интриги по поводу молодого хана. То прими мой совет. Отправьте его на арену, на годик или на два. Если выживет, тогда можно воспринимать его, как стоящую фигуру. В этом вопросе я даю тебе возможность решать самому. Как поступишь, так пусть и будет, мог и не прилетать сюда, а обойтись простой связью, – каким-то безразличным тоном отмахнулся Салюс.

– Я хотел получить разрешение на установку этому полукровке биопротезы и биосетку.

– Ну с биопротезами более-менее понятно, а биосетку зачем? – даже удивился Салюс.

– Чтобы держать его под полным контролем, я считаю, так будет надёжнее, – ответил Квинт.

Салюс резко развернулся к своему гостю, посмотрел на Квинта с некоторой усмешкой.

– Квинт, когда-то на планете Тита, я начинал свою научную деятельность, как специалист по разработке новых систем биосетки. Я очень много знаю об этом. Программы можно сбить при хорошем ударе по затылочной части головы, на гране смерти. В таком случае пациент выходит из-под контроля. Его действия становятся непредсказуемыми. Или допусти вариант, что твой абориген сможет разобраться в программе, ведь она у него в голове, и снять ваш блок контроля. Тогда ты получишь очень неприятного противника. Тебе нужна такая проблема?

– Но для того, чтобы что-то сделать с программой или разобраться в ней, следует иметь образование программиста, хотя бы в начальной стадии. Чего у аборигена не может быть априори, даже представлять этого не хочу, – попробовал возразить Квинт.

– Я бы посоветовал тебе не делать этого, зачем создавать себе в будущем проблемы. Какие протезы планируете поставить этому дикарю?

– Биопротезы, на костной основе, он ещё молод, – ответил Квинт.

– Понятно. Ты хочешь, чтобы вместе с возрастом у аборигена росли конечности в соответствии с телом. А также, чтобы протезы на основе металла не бросались в глаза посторонним людям. Даже интересно, как он будет сражаться на арене. Я тебе советую, хотя бы ненадолго отправить его в школу гладиаторов, пока готовите под него основу для дальнейших действий по захвату власти в Аварском каганате. Воинское образование дикарю не помешает, если хотите, чтобы ваша интрига сработала. Кстати, Квинт, тебе известно, что придётся объект инициировать гаммаробами или дельтаробами, чтобы биопротезы росли в соответствии с телом, а это увеличит жизненный срок? – спросил Салюс.

– Да, мне это известно, – решительно ответил Квинт.

– Хорошо, даю разрешение под твою ответственность. Обязательно сообщи, когда твой подопечный выйдет на арену, приеду инкогнито и посмотрю на этот бой, если не потеряю к этому интерес, – усмехнулся Салюс.

Квинт покидал резиденцию Салюса с двояким чувством. Вроде он добился своего, но инициатива может поиметь инициатора, если что-то пойдёт не так. В обратный путь Квинт вылетел с расчётом, чтобы попасть в Рим в ночное время суток. А по возвращению, кардинал Квинт связался с аббатом Флавием, дав ему инструкции, как они поступят с пленником. Для операции с аборигеном на полуостров Таврида вылетела группа биологов, которые проведут нужные операции.

670 год. Римская империя. Таврида. Полукровка Михар.

Итак, мне дали трое суток на подумать. Ну что же, спасибо большое, что сразу не продали калеку в рабство. Я в очередной раз глянул на свою культю. Рана заживала достаточно бодро. А на бедре вообще остался чуть-чуть синеватый шрам. Интересно, чем таким они здесь лечат? Пока не понимаю. И вообще, пастырь говорил о протезе, который будет не хуже моей живой руки. Тогда непонятно, чего они пуляют стрелами и машут мечами, а пороха и огнестрела не наблюдается. Что, порох изобрести сложнее, чем создать протез? Что-то тут не так. Чего-то я не знаю, не хватает информации. В келью вошёл послушник Алипий. Принёс мне обеденную похлёбку, кусок ржаного хлеба и воды. Воды целое ведро. Зачем так много? Я им что, верблюд, чтобы вёдрами пить? Нет, температура здесь жарковатая, но на улице. В келье из-за каменных стен вполне прохладно. Решил спросить об этом Алипия, говорить с ним никто не запрещал.

– Алипий, ты зачем воды целое ведро притащил?

– Смывать в уборной, когда справишь естественные надобности, – ответил послушник.

– А куда всё это дерьмо утекает, у вас что, канализация? – не удержался от вопроса я.

– В выгребную яму, потом послушники выносят это на поля, естественное удобрение полезно для растений, – ответил Алипий и вышел из кельи.

Охренеть. Здесь что, маму вашу, Япония? Я слышал, что в Японии используют человеческие отходы для удобрения почвы. В келье действительно имелось место, отгорожено перегородкой, а там дырка в полу. Могли бы и унитаз изобрести, а то какие-то непонятные протезы изобрели, а на унитаз мозгов не хватило. Я встал с кровати и подошёл к столу. Взял деревянную ложку и попробовал похлёбку. Ага, супчик-голубчик. Не борщ со сметаной, конечно, но есть похоже можно. Выхлебал баланду, съел хлеб, запил водой. Вновь улёгся на кровать, заложив руки за голову, точнее одну руку. Итак, что мы имеем в «сухом» остатке? Я в теле какого-то придурка, которому отрубили руку. А придурок вовсе не придурок, а внук некогда грозного кагана. То, что удалось вытащить из памяти пациента, у него было три сотни всадников, так сказать личный отряд. Неплохо простроился пацан, свои солдаты имеются. Сто бойцов погибли в бою с легионерами. А где остальные две сотни? Справляют поминки по хану? Не смешно. Мне предлагают стать послушником или легионером. Послушником точно нет. Чтобы три года таскать дерьмо за братьями по вере? Увольте, это точно не мой предел счастья. А что легионер? Стать солдатом и воевать за Римскую империю. А что, вполне возможно. Как минимум разберусь, как здесь воюют. Опять же при варианте установки мне протеза. Что такое протезы я знаю, видел у ребят, когда лежал в госпитале после ранения. Как с таким воевать, пока не представляю. А что у меня есть из плюсов, чтобы адаптироваться здесь? Тело, в которое я попал, умело хорошо стрелять из лука. Пастырь говорил, что пацан уложил много легионеров. Допустим, что методом медитации я смогу синхронизировать свой разум и возможности тела, ведь с верховой ездой получилось. Сюда доехали, а я даже задницу себе не натёр. В легионерах наверняка подучат, как там железной и острой палкой махать. Пока гонял в голове разные мысли, наступил вечер. На ужин принесли кашу и хлеб, для попить снова вода. Ладно, не жалуемся, русские не сдаются. После ужина я фактически сразу уснул.