– Некоторые вещи нуждаются в тишине и тайне, – немного с грустью сказал артефактор. – Как бы ни хотелось ими похвастаться. Как семейное счастье, например, любит тишину. Об этом всё чаще забывают, потом расплачиваются. Итак, приступим к делу, суй палец сюда.

Он указал на небольшое отверстие в верхней части мерцающего огоньками прибора. Странно, он вроде сказал, что сначала клятва, а потом палец, но я не буду его учить. Было невероятно стрёмно это делать, но если учёный доверился нам, то и мы должны довериться ему. А я, как истинный джентльмен, то есть русский дворянин, должен подвергнуться риску раньше барышни. Незаметно вздохнув, я уверенно ткнул пальцем в отверстие, кончик пальца накололся на что-то острое. Болезненно, но не особо, как сдать кровь из пальца.

Огоньки на приборе вместо мерцающих голубых и зелёных стали красными и замерли. Поджарский начитывал мне текст клятвы, который я повторял вслух. Коротко и лаконично, как заклинание. Потом Старик нажал на приборе на кнопочку, в пальце появилось неприятное жжение, огоньки ярко вспыхнули, потом вернули себе первоначальный цвет и снова начали мерцать.

– Готово! – торжественно объявил Альберт Венедиктович. – Следующий.

На лице Насти я не увидел ни испуга, ни тени сомнений, она сунула палец в отверстие с большей уверенностью, чем многие проделывают это с собственным носом. Дальше всё по сценарию.

– А как теперь это проверить? – поинтересовался я.

– Попробуй рассказать о моей коллекции артефактов кому-нибудь из друзей, – усмехнулся старик. – Удивишься результату.

– А если сейчас попробовать? – спросила Настя, тоже любознательная.

– Нет смысла, – пожал плечами Поджарский. – Присутствующие при проведении процедуры являются исключением. А вот если мы поднимемся в гостиную и позовём служанку, то с ней вы поделиться впечатлениями уже не сможете.

– Альберт Венедиктович, – решил я переключить разговор в более полезное русло. – А у вас есть что-нибудь среди ваших чудесных изделий, что может пригодиться человеку, которому угрожает опасность?

– Да полно, – хмыкнул он. – Что конкретно тебя интересует?

Я пожал плечами и покачал головой. Откуда я знаю, что мне нужно, если я понятия не имею, что у него есть?

– Угу, так немного сложнее, – пробормотал артефактор и почесал затылок, видимо расшевеливая кристалл в центральном процессоре. – Тогда давай начнём с начала.

Он переходил от одного экспоната к другому, тыкал в них пальцем и вкратце объяснял, что эта штука умеет. Самыми полезными мне показались сигнализационно-охранные системы разных конструкций и степени опасности для пытающегося проникнуть в помещение, а также нечто совершенно для меня новенькое – магические ловушки. Эти устройства были очень компактными и рассчитывались на размещение в районе плинтуса на входе в комнату или в коридоре. На проходящего мимо ловушки злоумышленника надеваются невидимые оковы, и он останется торчать статуей до того момента, пока его не освободит человек, установивший эту ловушку. Предусмотрена идентификация хозяина, чтобы в ловушку не угодил он сам.

– А эту штуковину можно определить с помощью детектора артефактов? – спросил я, вертя в руках грозную малютку, которую старик дал подержать и ознакомиться. Главное не нажать ничего лишнего. – Или сможет обнаружить человек, который обладает соответствующим даром?

– Тогда от них бы не было никакого толку, – хмыкнул старик. – Такого хлама вы сможете накупить в хозяйственной лавке, причём очень недёшево, несмотря на бесполезность. Зачем мне нужны такие изобретения?

– А ещё есть такие? – поинтересовался я.

– А сколько тебе надо? – удивился старик, видимо особо уже не рассчитывал, что я соберусь что-нибудь приобрести.

– Три штуки найдётся?

– Да пожалуйста, – Поджарский достал из выдвижного ящика шкафа небольшую коробку и отсчитал туда три ловушки, потом перерыл второй ящик и достал оттуда исписанный мелким почерком листок, тоже запихнув его в коробку. – А это инструкция, прочти обязательно, а то сам будешь торчать, как статуя, у себя в коридоре.

– Понял, принял, – кивнул я, забирая у него коробочку. – Сколько с меня?

Старик озвучил сумму, услышав которую я невольно икнул, а Настя выпучила глаза.

– Ну ладно, ладно, – замахал руками артефактор, увидев нашу реакцию. – Для тебя, как для постоянного клиента и учитывая твою помощь, скидка двадцать процентов!

– Ну вот, совсем другое дело! – сказал я, улыбаясь, хоть сумма и оставалась космически большой. Хорошо, что благодаря тайным сбережениям прошлого Саши, у меня с оплатой не возникнет проблем.

– Ещё что-то заинтересовало? – с надеждой спросил старик.

– Пока всё, – покачал я головой.

– Тогда я вас провожу, а то у меня ещё работы непочатый край.

– Саш, а зачем тебе нужно целых три таких устройства, да ещё и по такой сумасшедшей цене? – спросила Настя, когда мы уже сидели в машине и я выруливал со двора.

– Это гораздо лучше любой охранной сигнализации, – хмыкнул я. – В их бесполезности против магов наёмников я уже неоднократно имел возможность убедиться. Хотя не исключено, что у Поджарского они лучше. Но мне кажется с этими ловушками гарантия безопасности гораздо выше.

– И куда ты их хочешь поставить? – поинтересовалась девушка.

– Одну на входе в твою квартиру, чтобы никто посторонний не смог туда попасть вне зависимости дома ты или нет. А ещё две – у себя в комнате. Одна у входа, вторая – под окном, через которое эти засранцы повадились забираться, чтобы со мной расправиться.

– А на пороге рабочего кабинета?

– В госпитале Валеры хватает, он сможет определить, где враг, и предупредить.

– Лучшая в мире сигнализация! – рассмеялась Настя. – Я что-то не подумала об этом.

– Я вообще хотел четыре взять, чтобы одну Андрею отнести, но, если Белорецкий в ближайшее время добьётся перевода в камеру управления, то без надобности.

Я неспешно ехал по вечерним улицам Питера, думая о своём, как вдруг, вырулив на Невский проспект, увидел припаркованный возле тротуара тот самый лимузин. Под кожу забрались ледяные щупальца и по спине побежали мурашки. Только проехав дальше по улице метров триста, я вспомнил, что машину уже вернули владельцу и нас на ней уже никто преследовать не будет. Выдохнул с облегчением и повернул в сторону Настиного дома. На сегодня с меня хватит и плохого, и хорошего, просто дьявольски хочу попасть домой. Оценив мой усталый и смурной взгляд, девушка даже спрашивать ничего не стала, тем более предлагать зайти на чай. Мы коротко попрощались с таким же коротким поцелуем, и она убежала домой, а я наконец поехал к себе. День ещё не закончился, но уже показался слишком длинным.

Войдя в прихожую родительского дома, тут же огрёб по полной программе от Маргариты за отсутствие шарфа и перчаток. Раньше меня это немного раздражало, а сейчас показалось таким милым, что захотелось её обнять. Служанка видимо увидела что-то в моём взгляде, быстро повесила на место пальто и шляпу и молниеносно ретировалась в неизвестном науке направлении. Со стороны столовой доносились манящие запахи. Господи, неужели я успел на семейный ужин и смогу наконец вкусить божественно приготовленную Настюхину стряпню?

– Здравствуй сын! – бодро приветствовал меня отец и крепко пожал руку. – Ты что, все эти три дня, пока отсутствовал, не спал? У тебя такой убитый вид. Или случилось чего?

– Ох, пап, пойдём за стол сядем, потом расскажу, – устало вздохнув ответил я. – Есть очень хочется, а у вас так вкусно пахнет.

– Не “у вас”, а у нас, – поправил меня отец. – Ты как будто не домой, а в гости пришёл.

– Да уже почти так и получается, – хмыкнул я.

– Саша, у тебя всё в порядке? Ты не заболел? – Встревоженно спросила мама, с которой я столкнулся на входе в столовую. Мамы все одинаковые, главное, чтобы дитя не болело.

– Нет, мам, просто устал, – улыбнувшись ответил я и обнял её. – Просто нужно поесть и отдохнуть как следует.

Сестрёнка уже сидела за столом и дегустировала первое. Увидев меня на пороге, отложила ложку и обезоруживающе улыбнулась. Моё настроение и потребности она чувствовала и знала лучше меня. Наверно у неё какой-то особый дар, который распространяется только на меня. Интересно, повезёт ли также её будущему избраннику? Тогда это будет самый счастливый человек на свете. Я ему уже начинаю завидовать.

– Привет братишка! – сказала Катя обычным повседневным тоном, не замечая моей подавленности. Я сразу понял, что это не от невнимательности, а от желания меня таким образом подбодрить. – Всех победил?

– Всех, – хмыкнул я. – Порвал, как Тузик грелку.

– Ну, я в тебе нисколько не сомневалась, – хихикнула она. – Наливай себе солянку, сегодня она ещё вкуснее, чем обычно. Если наша повариха будет и дальше готовить в том же духе, я когда-нибудь не смогу выйти из столовой, в дверь не пролезу.

– Только не это, Кать, – сказал я, состроив театрально серьёзную физиономию и продолжил в поучительном тоне: – Избыточный вес влечёт за собой вереницу тяжёлых заболеваний и сокращает жизнь!

– Ой, да иди ты, – рассмеялась она. – Ты переигрываешь!

– Ну не все же такие артисты, как моя любимая сестрёнка, – улыбнулся я, приобнял её за плечи и чмокнул в щёчку.

Выставлявшая в этот момент блюда с горячим Настюха, уронила слезу умиления на белую скатерть и спешно убежала обратно на кухню. Не семья, а сплошная идиллия. Даже представить себе не хочу, как буду когда-нибудь просыпаться там, где их рядом не будет.

– Саш, ну мы ждём, – напомнил о своём вопросе отец, когда я отодвинул пустую тарелку, где недавно была солянка и принялся накладывать себе картофельное пюре с томлёными говяжьими щёчками.

Я облизнулся, неохотно отодвинул от себя тарелку с вкуснотенью и начал пересказ основных событий сегодняшнего дня. Пока я вещал, все тоже прекратили есть и слушали с таким же вниманием, как жители блокадного Ленинграда голос Левитана из динамика на уличном столбе. Сводки с фронта я закончил до момента посещения артефактора, это сейчас не обязательно.

– Я сначала подумал позвонить Белорецкому и тоже попросить за Андрея, – сказал отец, глядя сквозь тарелку и оперев щёку на кулак. – Но уверен, что он и так сделает всё возможное и без моего вмешательства, так что не буду суету наводить.

– Скорее всего да, – кивнул я, снова пододвинул к себе тарелку и тут же закинул в себя первый кусок таявшей во рту говядины, пока никто не помешал. – Главное, чтобы у него это получилось достаточно быстро, и никто не вставлял палки в колёса. Есть опасения, что контрразведка может уволочь его к себе в центральную контору в Москве.

– Эти могут, – произнёс отец и тоже взялся наконец за вилку.

– Сынок, ты иди ложись поспи, – сказала мама, когда я сытым котом вставал из-за стола. Разве что сметана по усам не стекала.

– А ночью я тогда что буду делать? – спросил я и сыто икнул. – Вас сторожить? Не, я лучше посижу с вами у камина, поболтаем о чём-нибудь, а то забыл уже когда в последний раз такое было.

– Да, ты нас в этом плане особо не балуешь, – улыбнулся отец. – Ну тогда пошли.

Переваливаясь с ноги на ногу, как утки, мы поплелись в сторону каминного зала. Целая утиная семья в полном составе. Я занял своё привычное кресло и вытянул ноги в сторону потрескивающих поленьев.

– Как твои успехи в институте, Кать? – задал я сестре самый главный для меня вопрос. – Всё получается? С понедельника работаем вместе?

– Так точно, господин главный лекарь клинического госпиталя! – отрапортовала сестрёнка, смешно козырнув, максимально выгнув кисть в обратную сторону. – Сегодня прошла испытание, ассистировала на трёх вмешательствах, ни один пациент даже не пискнул. Двое спали глубоким сном, а одному я сделала так, чтобы вся рука онемела и ему спокойно поставили кости на место, он ничего не почувствовал.