Я сглотнула и, вытащив руку из‐под одеяла, осторожно коснулась его приподнятой брови. Он часто приподнимал левую бровь, отчего даже морщинка появилась. Таким движение он как бы спрашивал, ну что, осмелишься, или испугаешься? А я осмелилась. Я осмелилась коснуться его лица. Какой же он красивый и нежный. Волевой подбородок, дикий взгляд, немного пухлые губы, которые хочется постоянно целовать. И руками зарываться в густые, слегка отросшие волосы.

Жаль, что это всего лишь мимолетное счастье.

– Не хотелось бы портить с утра впечатление, ― наконец‐то заговорил Дима, вырывая меня из мыслей, ― но кажется, твой мозг съела перекись.

– Что?

– Ты тормозишь. Я позвал тебя завтракать.

Я тут же попыталась вылезти из‐под него и спиной улеглась на подушки. Но Дима не двинулся и лишь руками обхватил меня за бедра. Я же постаралась натянуть одеяло повыше, прикрывая обнаженное тело.

– Ты ни слова не произнес. Кроме оскорбления.

Я только сейчас обратила внимание, что он в одних спортивных штанах. Его торс, он голый и начинает пробуждать во мне желание.

– Заметила, ― ухмыльнулся наглец и принялся стягивать с меня одеяло. ― Пусти, девочка, иначе я стану грубым.

– И что?

Он качнул головой.

– Не спрашивай. Просто позволь посмотреть твою грудь.

– Ты ее видел ночью.

– Настя! ― рыкнул он, и я, выдохнув, сдалась. Пусть смотрит, чего уж там.

Дима медленно потянул за одеяло, и оно миллиметр за миллиметром опускалось, оголяя мою грудь. Я знала, ему нравится она, потому что была настоящей без силикона. И, возможно, потому Дима желал смотреть. Да он всю ночь трогал ее, даже когда спал.

Одеяло сползло на живот, и взгляд мужчины уставился на соски, которые сразу же затвердели от пристального внимания. Мое дыхание сбилось. Я сжала руки в кулаки и мечтала слиться с простыней воедино. Зачем же так пристально?

– Какая же ты… красивая, ― прохрипел он и, склонившись, языком щелкнул по левому соску, вырывая из моего горла тяжелый вздох.

Язык сменил большой палец. Он надавил и слегка потер, вызывая между ног пульсацию.

То же самое проделал и со вторым соском, а потом резко рванул меня вниз по кровати и с жадностью принялся целовать грудь. Я прогнулась в спине, руками обхватила его голову и, прикусив губу, пыталась сдержать стоны. Еще никогда не видела такого голодного до естественной груди мужчины. Он слегка покусывал, облизывал, снова брал в рот сосок, потягивал его вбирая в себя и доставляя мне сладкое удовольствие. Руками сжимал груди, снова и снова, лаская и облизывая. А потом резко отстранился и посмотрел мне в глаза затуманенным взглядом. Уверена, мой взгляд был такой же.

– Доброе утро, девочка.

– Это было приветствие?

– Завтрак стынет. Ты же не хочешь есть холодное?

И он поднялся, оставляя меня на кровати с другим голодом и дикой пульсацией между ног.

Отомщу, гад, ну отомщу.

– Мне нечего надеть.

– Ты можешь не стесняться. За компанию могу тоже раздеться.

– Ты извращенец.

– Немного. Вставай, позавтракаем. Поговорим. Решим, что будем делать с Новым годом.

Я выдохнула. Что тут решать. Буду встречать одна в своей квартире.

– Дииим…

– Возьми в шкафу мою рубашку. Буду рад надеть ее после тебя и твоих сосочков.

– Точно извращенец.

Я, закутавшись в одеяло, прошла ко встроенному в стену шкафу. Открыла дверь и удивилась, заметив там все по вешалкам. Больше десятка рубашек, столько же костюмов. Интересно, а другая одежда у него есть? Ну типа, джинсы, футболка. Хотя о чем это я? Конечно, есть, я же сама лично все видела. Стянув с тремпеля белую рубашку, я улыбнулась. Идеально выглажена.

– А тебе любовницы утюжат рубашки?

– Конечно. Каждая по десять штук.

– Остроумно. А если серьезно?

– Ко мне приезжает домработница два раза в неделю.

– Понятно, ― я бросила на него короткий взгляд и улыбнулась, ― отвернись.

Дима стоял, упершись спиной в барный стол, и, сложив руки на груди, смотрел в мою сторону.

– Ладно, ― поняла, что он специально это делает и отворачиваться не собирается.

Я отпустила одеяло, и то рухнуло к моим ногам. Руками скользнула в рукава рубашки и сразу же принялась застегивать все пуговицы. Волосы достала из‐под рубашки, опуская на спину и оставляя их распущенными. Нужно будет привести в порядок, а то после ночного марафона на голове мочалка вместо аккуратно уложенной прически.

Выдохнув, я развернулась к Диме.

– Налюбовался?

– Еще нет. Иди ко мне.

Я босыми ногами прошла по пушистому мягкому ковру и остановилась в полуметре от мужчины. Он облизнул губы и, неожиданно схватив за талию обеими руками, притянул к своему телу.

– Ты и вправду считаешь, что я тебя отпущу?

Его шепот мурашками по телу.

– Ты теперь моя, Настя.

– Ты не умеешь быть с одной женщиной, Дима. Мы оба получили то, чего хотели, а пустых слов мне не надо, ладно?

– Я тебе еще докажу, что я умею.

Приблизился и поцеловал в губы. Нежно, практически невесомо, но в животе все равно начали порхать бабочки.

– Садись за стол.

Мы завтракали. И причем завтракали очень плотно. Дима приготовил пару стейков, рис с овощами и вкусный ароматный кофе. Половину своего стейка я сразу отдала ему, потому что знала, что не осилю все это. Все же я маленькая девушка, а он… он мужчина, и этим все сказано.

– Ты, как Дюймовочка, по ползернышка.

– Нет, но это действительно для меня много. К тому же я привыкла завтракать легкой пищей.

– Авокадо и зеленый горошек? ― хмыкнул он, отрезая кусочек мяса.

– Почти так.

– Прекрати заниматься херней. Тем более теперь тебе понадобится много сил.

– Это еще почему? ― непонимающе уставилась на него, замерев с вилкой в воздухе.

– Трахаться будем. Много.

– Кто бы сомневался. Поэтому ты с утра так плотно завтракаешь?

– Плотно завтракаю, потому что я мужчина. А трахнуть тебя я могу и голодным. Только бы ты в обморок не упала.

– Понятно.

Я таки взяла кусочек мяса в рот и, медленно жуя, наблюдала, как Дима ест. Это красиво. Я бы даже сказала, сексуально. Интересно, а есть что‐то, что мне в нем не понравится?

– Ты всегда сам готовишь?

– Не поверишь, но да.

– Будешь меня баловать стряпней?

Я отложила вилку и с серьезным лицом посмотрела на Диму. Он заметил во мне изменения.

– Дим, у меня в субботу свадьба.

– Только идиоты гуляют свадьбу в начале года. Непонятно, какой праздник отмечать.

Я грустно улыбнулась и опустила взгляд в тарелку.

– Я бы не хотела быть этим идиотом, но меня никто не спрашивал.

– Девочка, ― он коснулся моей руки, и я подняла на него взгляд.

– Дим, не надо.

– Ты не понимаешь, что никакой свадьбы в субботу не будет. Я не позволю тебе выйти замуж за нелюбимого.

– Отец, он не спрашивает меня.

– Я тоже не буду его спрашивать. Вина налить?

– А можно лучше коньяка?

– Нет, ― произнес он и, достав из холодильника новую бутылку вина, откупорил ее и разлил по бокалам. ― Выпей. Немного успокойся.

– Я спокойна. Просто ты не понимаешь.

– Я понимаю лишь то, что в новогоднюю ночь мы будем вместе.

– Это…

– Поставим елку? Ты будешь пить шампанское, я буду есть салат. Какой у тебя любимый новогодний салат?

– Селедка под шубой.

– Ну и отлично. Я приготовлю этот салат, и мы будем под бой курантов заниматься любовью.

– Красиво ты мечтаешь.

– Это план, Настя. И ты не посмеешь его нарушить.

– Потом нас найдет мой отец и убьет.

– Когда хочешь елку поставить?

– Ты меня совсем не слышишь, да?

– Ты можешь принять душ, если хочешь.

– Ладно, я тебя поняла. А где мне взять вещи? Может быть, привезешь мне из моей квартиры?

– Я не против, если позволишь мне это сделать.

Он протянул на своей вилке кусочек мяса и внимательно наблюдал, как я обхватываю его губами и забираю в рот. Кажется мне, что в этот момент он думал о чем‐то пошлом.

Дальше завтракали мы в тишине, за что я была благодарна Диме. Я даже не знала, о чем сейчас думать. Я не понимала, зачем ему нужна, не понимала, что делать дальше. По-честному, бежать надо, ведь отец действительно меня убьет, если я не явлюсь на свадьбу. А с другой стороны, пусть лучше убьет, чем выйти замуж за нелюбимого. Только вот не хочу, чтобы из‐за меня пострадал Дима.

После завтрака он уехал, не забыв при этом прижать меня к двери и крепко поцеловать. До сих пор на лице ощущала легкие покалывания от его щетины. Улыбалась как дурочка и понимала, что, даже если предстоит провести с Димой всего лишь неделю, то эта неделя будет самая счастливая. И да, я согласна на нее.

Оттолкнувшись от двери, я прошла по квартире и остановилась у панорамного окна. Весь город как на ладони. Только жаль, что совсем без снега. Может, природа нас еще порадует и снег выпадет как раз к новому году? Очень бы этого хотелось. Я всегда любила Новый год, особенно когда была жива мама. Тогда моя жизнь была другая. Совсем не похожая на ад.

Вспомнив мамочку, я грустно улыбнулась и пошла на кухню, решив помыть посуду.

Включила какой‐то новогодний фильм и настраивала себя на праздник. После посуды был душ. Я огорченно вздохнула, отметив, что мне нечего надеть. Интересно, что Дима скажет Никите Тимофеевичу? Ведь выходить на работу он мне сегодня запретил, но вот босса своего я так и не предупредила. А вот пусть Воскресенский всю ответственность берет на себя, и не дай Бог Морозов лишит меня работы. Ох, Дима, и отхватишь ты от меня.

После обеда я уже начала скучать. И по мужчине, и в принципе. А потому, чтобы не умереть со скуки, я включила музыку, осмотрела холодильник на наличие продуктов и решила приготовить ужин. Думаю, после работы Дима обрадуется такому факту, как готовая еда.

Утром он меня порадовал, вечером я его. Только вот я никак не ожидала, что мужчина вечером снова решит меня порадовать. И даже не один раз.

Глава 4

Воскресенский.

Предупредил Никиту о том, что Настя некоторое время не будет ходить на работу, и, если он ее уволит, я прекрасно пойму. Все равно ее не брошу, не прогоню и не заставлю искать новую работу. Просто хочу, чтобы сейчас она побыла дома, так намного безопаснее будет.

Огромный плюс в том, что Никита Морозов мой друг и с ним можно легко договориться. Хотя в подобной ситуации я впервые и вроде ранее своим положением не пользовался.

После работы я поехал за вещами Насти. Квартиру она снимала простенькую, что никак не вязалось со статусом ее отца. Хотя тот крендель сейчас не в лучшем положении, потому и собирался выдать дочь замуж повыгоднее. Урод. Я ему этого не позволю. Не отдам свою девочку. Настя принадлежит мне, и я сделаю все, чтобы она была счастлива. И единственное, о чем я жалею в данной ситуации, так это о том, что я слишком долго думал. Считал, что недостоин ее. Да и поначалу не знал, что замуж она собирается не по своей воле.

Пройдя по квартире, я осмотрелся. Нашел шкаф с вещами и принялся по присланному Настей списку собирать ее вещи. Кофта, свитер, майки, колготы, благо теплые, а не та херня, в чем я ее встретил от подруги. Так, еще что? Ага, спортивный костюм, джинсы. А мне нравится, что Настя попросила так много вещей. Это говорит о том, что она поняла меня.

Из основного все. Теперь осталось белье. А вот это уже интересно. А главное, в сообщении так мило «трусики штук семь и пару лифчиков» а потом смайлик смущения. Ну, девочка, лифчики тебе точно не понадобятся рядом со мной. Не хочу, чтобы ты скрывалась от меня.

Выдвинув ящик из комода, я нахально улыбнулся. Красота, да и только. Чего здесь только не было. Похер, сгреб все экземпляры. Будет дефилировать мне, а я ― с удовольствием смотреть на это представление.

Черт, стоило только представить, как Настя расхаживает по моей квартире в одних трусиках, как член принял стойку смирно. Приеду ― обязательно трахну ее.