Побросав в сумку оставшиеся предметы по списку, закрыл квартиру на ключ и быстро сбежал вниз по лестнице. Заеду за цветами и домой. Соскучился. Давно крошку свою не обнимал, не вдыхал аромат ее тела, волос, не пробовал на вкус губы. Черт! Подумал, и снова в штанах тесно стало.

Убрав сумки в багажник, рванул машину в сторону дома. Подумать не мог, что буду торопиться домой из‐за женщины! Бросил взгляд в зеркало заднего вида и ухмыльнулся сам себе. Я ли это? Узнал бы папа, чем я занимаюсь, не поверил бы. Точно не поверил бы. Уж он знает, как я люблю менять женщин, которые порой сами на него перепрыгивали. Да уж, случалось и такое. Потому, когда он узнает, что у меня появилась моя женщина, думаю, как минимум он будет удивлен. Да я и сам подумать не мог, что однажды влюблюсь и не захочу другую женщину.

Настя мне понравилась сразу, как только появилась в офисе. Но она не смотрела на меня как на самца, любовника или толстый кошелек. И это все меня останавливало провести с ней пару‐тройку ночей. Она не была из тех девиц, что за купюру ноги раздвинут. Она особенная ― красивая, нежная, добрая, и она чистая, что было для меня самым большим знаком. Знаком не трогать ее. И я держался изо всех сил, хотя порой было очень сложно. И сложнее всего стало, когда я узнал, что она выходит замуж. Бабы в курилке хорошо языком треплют. Такие новости обсасывают с огромным удовольствием. Млять, как же меня тогда подорвало. Два дня бухал, пытаясь заглушить дебильную ревность. И какого хера, спрашивается, я ревную ее. Мы никогда не разговаривали о нас. Не было нас и все. Нет же, я готов был ее задушить, что посмела пожелать выйти замуж. Черт, я же даже не попытался. А она вся такая хорошая, правильная, наверняка любит своего женишка. Думал, значит, он хороший. Настя бы не повелась на мудака. Злился от мысли, что она трахается с кем‐то, что смеет любить кого‐то. После запоя менял баб чаще обычного, таким образом пытаясь забыть ее, эту глупую девчонку, которая пробралась мне под кожу. А нихера! Не получалось забыть. Всегда перед глазами она ― белокурая малышка с пухлыми губами. Где бы я ни был и с кем бы не развлекался. В голове только Настя. Только подойти даже боялся. Мог сорваться и наговорить ей гадостей. А потом… потом узнал, что свадьба эта без ее согласия. И все равно мне казалось, что я испачкаю этого белокурого ангела. Но по факту оказалось, что ублюдок Вяземский уже ее испачкал. Только вот оставлять все как есть я не буду. Для меня она все та же прекрасная чистая девушка, а Вяземский гнилая мразь, который ответит за то, что обидел девушку.

Припарковав авто около дома, вышел из салона и прикурил. Морозно сегодня, только вот снега нет. А ведь скоро Новый год и многие ждут чуда. Интересно, а мое чудо любит снег?

Оперся о капот машины и, затянувшись сигаретой, посмотрел на окна квартиры. Горит свет. Там сейчас тепло, потому что она дома. Наверняка у плиты стоит или телевизор смотрит. А меня рядом нет. Скучает или молится, чтобы я долго не возвращался? Хмыкнул и, затянувшись последний раз, выбросил окурок в урну. Срочно хочу к ней.

Забрал сумки из багажника, букет из салона и довольный поперся домой. Скорее в ее объятия.

Закрыв двери, я отбросил ключи на комод и с жадностью вдохнул аромат жареной картошки. Черт, что? Она действительно готовит для меня ужин? Я бы скорее поверил, что Настя сбежала, ну или разгромила квартиру и написала на всех стенах, что я мудак.

Оставил сумки с вещами на полу у входа, а сам сбросил верхнюю одежду и пошел искать белокурую красавицу, которая, как оказалось, до сих пор кружила по кухне. Кажется, Настя не слышала, что я вернулся. Она подплясывала песне из телевизора и что‐то нарезала, стоя ко мне спиной.

Я улыбнулся, осмотрев ее с ног до головы. Все так же в моей рубашке на голое тело. До чего же хороша. Приподнялась на носочках и тут же опустилась. А у меня от вида ее голых пальчиков член дыбом. Какая же дикая херня со мной происходит. Поверить не могу.

– Привет, ― произнес негромко, и все же напугал ее.

– Дима? Я совсем не слышала, как ты вошел.

Засмущалась и прикусила губу, откладывая нож на стол.

Я медленно подошел к ней, пальцами коснулся щеки и погладив нежную кожу, склонился, тихо прошептав:

– Надеюсь, когда я буду входить в тебя, ты услышишь и почувствуешь.

Настя покраснела и одарила меня рассерженным взглядом.

– Это тебе, ― протянул ей цветы.

– Мне?

– Нет, бабе Клаве из соседнего подъезда. Давай отнесу, ― но она уже держала букет в руках и, носом уткнувшись в бутоны, вдыхала аромат. В душе не гребу, че за веник.

– Спасибо.

– Так удивляешься, как будто тебе цветов никогда не дарили.

Она пожала плечами и развернулась в поисках вазы.

– Не дарили. А ты вещи привез?

– Привез. А ты с какой планеты? Аху*нно красивая баба и цветы не дарили? Да даже я шлюхам дарил.

Настя резко обернулась, снова смерив меня рассерженным взглядом. Ох, как она хороша в такие моменты.

– А мне зачем подарил? По привычке?

– Я хочу. Кормить будешь? И поставь ты уже этот веник в воду, иначе я его выкину в мусор.

– Это мои цветы. Купишь себе и будешь распоряжаться.

Я улыбнулся, услышав, как она хмыкнула от радости. Нет, определенно бред. Как так, такой роскошной девушке не дарили цветы? Что за херь? Буду исправлять эту глупость.

– Твои вещи в сумках. Завтра разберешь. Сегодня некогда.

– А почему некогда?

– Потому что жрать хочу и трахаться.

– А, ну да. Я же как личная грелка для тебя.

Услышав эти слова, я нахмурился и, схватив девчонку за руку, резко дернул на себя. Она пискнула и застыла, прижавшись ко мне своей грудью. Бл*ть, эти сиськи натуральные с ума меня сведут.

– Ты моя женщина, Настя. Мне каждый день тебе это повторять?

– А ты? Ты мой, Дима? ― столько надежды в ее глазах, столько боли, что я только сейчас понял, почему она брыкается. Она же шарахалась от меня из‐за моей блядской натуры. Думала, что станет одной из. Только вот девочка совсем не учла, что подобных ей нет и быть не может.

– Я твой. Клянусь.

Ее глаза забегали, дыхание сбилось, и она порывисто обняла меня, щекой улегшись на плечо. Ей было важно услышать эти слова. Она хочет быть для меня особенной, единственной. И это именно так.

– Ты у меня одна.

– Димка, ― выдохнула Настя, а я от ее шепота зажмурился, ощутив, как в паху снова заныло.

Нет, Настя не может быть одной из. Я не зря так долго бегал от нее. Возможно, сразу я бы и воспользовался ей, провел бы одну ночь и попрощался. А сейчас не хочу ее отпускать. Нежная, сладкая девочка. Такая ранимая, что хочется защитить ее от всего мира. Доверчиво жмется ко мне, как маленький котенок. Милая такая.

Услышал всхлип и нахмурился. Оторвал ее от себя и пальцами поднял лицо за подбородок. Глаза на мокром месте.

– Че за сопли?

Она покачала головой смотря мне в глаза.

– Я ждала тебя все это время. А ты не шел.

– Ну, извини, работа была. Мне теперь боссу кофе варить. Потому что его секретарь в отпуске.

Настя улыбнулась и шлепнула ладошкой меня по плечу.

– Я не про это… Ой, все, Воскресенский. Давай за стол? У меня ужин стынет.

– Ладно, ― я улыбнулся как котяра и оставил на ее губах короткий, но влажный поцелуй, ― только руки помою. Накрывай.

Девочка кивнула и счастливо заулыбалась, выскользнув из моих рук.

Вернувшись из ванной, заметил, как Настя суетится по кухне. Накладывает еду, открывает судок с селедкой, достает из шкафа стопки. Ого!

– Будем водку пить. Ты извини, я порылась у тебя по шкафам.

Виновато произнесла она, пожимая плечами. И вправду порылась. Помимо жареной картошки на столе стояли тарелки с солениями из помидор, огурцов и грибочков. А еще она разделала селедку, которую мне принесла помощница по дому. Женщина часто привозила мне продукты. Я просил ее об этом.

– Ты можешь рыться где угодно. Водку охладила?

– Охладила, ― снова смущенно улыбнулась.

– Присаживайся.

Я достал из холодильника бутылку и присел сбоку стола, как раз по левую руку от девушки.

– Непривычно, что меня встречают с ужином.

– Ты рад?

– Очень.

Откупорил крышку и разлил по рюмкам водку.

– Ты только на несколько раз раздели, ладно?

– Угу, ― кивнула она и принялась пополнять мою тарелку картошкой.

Черт, я реально ощущал себя как‐то странно. Никогда ранее за мной так не ухаживали девушки. Чтобы и еда, и внимание.

– Ты не против, если я трусики надену?

Я резко поднял взгляд на Настю. С лица слетела улыбка, и я вовремя поставил бутылку на стол, иначе та упала бы и разбилась о плитку.

– Я против.

– Почему?

– Вещи твои привез, днем в чем хочешь ходи, а со мной нет. В приоритете вообще голой.

– Дим, ты ненормальный? Почему я должна ходить голой?

– Потому что я хочу любоваться твоим телом. Мы поужинаем или так и будем трепаться?

Она в ответ ничего не сказала. Взяла рюмку и протянула к моей.

– Пьем за нас. Ты чуть‐чуть, не забывай.

Я махом опрокинул наполовину наполненную рюмку, и горло тут же обожгло горьким алкоголем. Закусил помидором, наблюдая, как кривится от водки Настя.

– Закусывай, алкоголичка маленькая.

– Да ну тебя, ― выдохнула она, тут же заедая рыбой.

– Завтра елку захерачим вон в том углу, ― указал на дальний угол у окна, как раз в ногах кровати.

– У тебя есть?

Я покачал головой.

– Купим.

Дальше мы закусывали молча. Я только наблюдал за малышкой, как она мило хмелела, но стойко продолжала держаться. Нет, она не пила много, иначе бы я давно запретил ей это делать. Я вот выпил гораздо больше, но у меня и организм более стойкий к алкоголю.

Когда я был уже сыт, налил нам еще понемногу, но Настя на этот раз отказалась. Умница девочка, знает меру.

– Не хочу завтра лежать пластом.

– Настя, расстегни верхнюю пуговицу. Поиграй со мной немного.

– Ты решил соблазнить выпившую девушку?

– Да, никогда подобного не делал.

Я не врал. Мне не было интересно трахать бревно. Да и вообще, пьяная баба отвратительна. А вот слегка захмелевшая Настя невероятно милое создание, и мне хочется с ней немного играть.

– Ты правда никогда не делала минет? ― она резко подняла на меня взгляд, и я готов поклясться, что в этот момент у нее между ног загорелся пожар. Да что уж говорить, я и сам завелся от своего вопроса.

– Не делала. Ты хочешь это исправить?

Очень хочу, кошечка.

– Для начала расстегни пуговицу. Только поиграй со мной, и я обязательно вознагражу тебя.

Настя облизнула нижнюю губу и, с вызовом посмотрев мне в глаза, медленно расстегнула пуговицу. Но на этом не закончила. Она кончиками пальцев слегка отодвинула край рубашки, позволяя мне увидеть красивый холмик груди.

Бл*ть, я же знаю, что под этой долбанной тряпкой розовые сосочки. Как только не кончить от этой мысли?

– Знаешь, чего я хочу? ― неожиданно спросила Настя, продолжая осторожно касаться пальцами своей груди в месте, где не было ткани.

– Поделись. Может, я тоже этого хочу?

– Может… ― выдохнула она и принялась медленно расстегивать оставшиеся пуговицы.

Когда осталась последняя пуговица, Настя ее не тронула. Она продолжала с вызовом смотреть мне в глаза, а сама расставила ноги и нырнула рукой под полы рубашки. Внутри меня полыхнул огонь.

– Понимаешь, о чем я?

– Покажи, как ты это делала без меня? Сегодня делала, пока я был на работе?

– Дважды делала. Вспоминала тебя и ласкала себя.

Левой рукой отодвинула края рубашки, открывая вид на прекрасную картину.

Бл*ть, я горю.

Блестящие от соков набухшие от желания складочки.

Я крепко сжал кулаки, а потом, выдохнув, влил в себя содержимое рюмки. Мне бы пристегнуться к стулу, иначе сорвусь.

– Давай, трахни себя, покажи мне эту сладость. А потом…

– Потом я трахну тебя.

Глава 5