Вскрытие покажет любовь (страница 44)
– Знаешь, я решила сменить тактику, – начинает издалека. – Друзей надо держать близко к себе, а врагов ещё ближе. С Артёмом осечка была, которая чуть не стоила мне подруги. Не брось ты его, он бы меня выжил из твоей жизни, – несёт пургу, чем безумно бесит.
– Ускорься и ближе к теме, – получается как-то грубовато.
– Да куда уж ближе. С Костиком твоим я решила дружить.
Замолкает. Вот и понимай, как хочешь.
– И каким образом вы дружите?
– Ага! Значит, ты уже не споришь, что он твой! Наконец-то врать себе и мне перестала.
Не знаю, в какую категорию отнести парня, от переписки с которым начинаешь подтекать, а переписываешься часто. Сейчас не об этом.
– Нат, ты меня еще после снимка из эко-бунгало подбешиваешь. Не усугубляй. Пожалуйста.
– Тююю. Какие мы серьёзные. Звонил мне твой хахалёк новый. Голос у него – уписяться можно, конечно, или кончить, – ржёт под мои недовольные вздохи. – Ладно уж. Он интересовался, есть ли у меня ключи от твоей квартиры. Хочет аккуратно поменять замки, чтобы Шум точно по своему желанию попасть не смог.
– В моей квартире, пока я в отъезде?
– Я же говорю – аккуратно. Сделать идентичные ключи. Ты и не догадаешься.
– Я же совсем недалёкая, – как никогда раньше понимаю, у них помимо места службы столько общего, что впору пугаться и убегать.
– Ослеплённая желанием. Отвлечёт тебя в подъезде, а потом поимеет. Ты и думать про замки забудешь, – снова начинает ржать. – Ну чего ты? План рабочий, я ему сама посоветовала тебя так отвлечь.
– Боюсь представить, что ты ему ещё «по дружбе» насоветовала. И знать не хочу, – перебиваю её. – Когда вы на дело собираетесь?
– Так завтра утром. Не переживай, я ему не скажу, что ты знаешь.
Глаза мои выкатываются из орбит, благо я в темноте и одна. Ситуация настолько абсурдна, что я даже как стоит отругать её не могу. Наташа до последнего играет роль непонимающей девицы.
Параллельно набираю сообщение Косте.
«Ничего мне сказать не хочешь? Есть одна попытка».
Встаю с кровати и повторно иду в душевую, в надежде найти там успокоение.
«Хочу тебя. Очень. Спать не могу,» – прислал мне спустя пару минут после моего вопроса.
«Ой. Соскучился, хотел сказать,» – вдогонку.
Мы с ним обсуждали, что все эти «хочу», «стоит на тебя» для меня не комплимент. Физиология такова, что в его возрасте стоять может на всех, у кого имеются необходимые отверстия.
Глава 77
– Останешься ещё на пару дней? – Папа смотрит на меня обезоруживающим взглядом. Сотка по десятибалльной шкале милоты от моего ненаглядного.
Вытащил меня в буквальном смысле из кровати, как только освободился. Он решил меня соблазнить перспективой переезда. Как всё могло бы быть.
– А надо? – интересуюсь, приподнимая брови, дескать, зачем?
Он склоняет голову набок, смотрит на меня несколько секунд и только потом начинает улыбаться. Атмосфера в этот момент вокруг нас потрясающая, родом из самого детства. Внутри трепещет счастье.
– Дай-ка подумать, – постукивает себя указательным пальцем по губам, делая вид, что задумался. – А, – палец вверх взмывает. – Мне поддержка твоя не помешает. А ты меня любишь. Взаимосвязь улавливаешь, малышка моя?
Сегодня из Москвы прилетел его коллега и по совместительству друг Алексей Ириянов. Им предстоит провести операцию на сердце ребенка… в первые часы его жизни. Редкую и тяжёлую форму аномального дренажа легочных вен установили ещё в утробе. Проведут кесарево сечение и кроху сразу же заберут в операционную.
Для меня это за гранью. Думаю, всем понятно, почему папа для меня – уникальный человек? Лучший из лучших. Люблю. Обожаю.
– Как ты справляешься, дочь?
– С чем? – погрузившись в глубины сознания, я отвлеклась.
– Случаи, когда с маленькими работать приходится, – поясняет совершенно серьёзно.
Не только тела новорожденных подлежат вскрытию. В случае смерти беременной девушки, если вес плода превышает полкилограмма, составляется отдельное заключение на него со всеми вытекающими.
– Первый раз было жутко. Эмоции где-то за гранью, с ними не справиться привычными методами. Но привыкнуть можно и к этому. Слава богу, что не часто приходится.
Несколько дней ты просто в прострации. Действуешь на автомате. Хочешь-не хочешь, а в жизни появляются приоритеты. Ценность жизни. Уважение к смерти.
– Сильно расстроилась из-за Родиона?
Утром, когда ездила к нему в больницу, узнала, что его решил усыновить дядя. Родной брат биологического отца.
– Порядком, – вздыхаю. Подтягиваю колени к груди, кладу на них подбородок. – Я настроилась на переезд.
– Плутовка-обманщица. Не стыдно тебе отца родного обманывать? По глазам твоим лукавым вижу, что не горела ты желанием менять место жительства. Кто он, Алён?
Врать ему бесполезно. И глупо. Я постоянно втыкаю в телефоне, и по моей довольной роже понятно, что не Толюшка фото из секционного зала шлёт.
– Дочь, я каждую твою мысль вижу, на лбу светятся. Это ведь не Кирилл?
Отрицательно качаю головой. Не Кирилл. С ним было бы попроще.
– Давай я тебе чуть позже расскажу. Когда он разведётся. А ты сделаешь вид, что поверил.
Он морщится, но удивлённым не выглядит, собственно как и раздражённым. Просто факт. Трёт четырьмя пальцами лоб, будто бы пытаясь морщины разгладить.
– Родная, я всегда за тебя. Если захочешь поговорить, знай – я готов слушать.
– Так легко? – даже ситуацию с Артёмом папа тяжелее воспринял, несмотря на мои сильные чувства.
– Ты мой ребёнок. Я хочу, чтобы ты, именно ты, была счастлива. Об остальных пусть их родители беспокоятся. Ясно же уже, так как мы с матерью вашей хотели, не выйдет. – Они рано поженились, всю жизнь вместе, хоть и совершенно разные люди на первый взгляд, да и на второй. – Я знаю, что из семьи ты бы уводить не стала. Да и не увести счастливого человека, которому комфортно со своей семьёй, который любит. Это всё бред, придуманный нами, мужчинами, чтобы переложить с себя ответственность.
Дома у родителей тепло и уютно. Речь не о градусах. Просто я впервые за долгое время чувствую себя тут к месту. Не только папа, но и мама старается, чтобы мне было комфортно, ищет любую возможность оставить нас вместе с сестрой, безмолвно прося обеих пойти на контакт. Оказывается, не зря. Впервые, лет эдак с шестнадцати, нам вместе весело. Целый день тратим на поход по магазинам, как уже бывалая мать, она не боится заранее покупать малышу вещи.
– Столько красивых вещей для девочек, – с грустью вздыхает. – А у меня снова пацан!
Мы с ней стоим посреди детского магазина, Аню так и манит сектор для девочек.
– Говоришь так, будто уже родила футбольную команду. Подумаешь. В следующий раз родишь девочку.
– Нет-нет, я дальше пас. На тебя будет вся надежда, – да уж, конечно. Сестра активно жестикулирует, ладони выставляет вперёд. – Может быть, ты принцессу маме подаришь. Мне двоих точно за глаза будет. Я и так ни дня ни работала. Быть может, после тридцати пяти начну, – размышляет мечтательно. – Кого я обманываю?! – начинает смеяться. – И тут тоже надежды все на тебя. Папа очень гордится. Ты даже не знаешь насколько. Завидую тебе, – недолго мы держим зрительный контакт, и я отчетливо чувствую остроту её эмоций, затем Аня отворачивается и идёт вглубь отдела для мальчиков.
Нахожу ее рядом с вешалками, на которых висят костюмы на выписки. Красота необыкновенная. Умилительные вещи для крохотных человечков.
– Не боишься с размером прогадать?
– Я только смотрю. Мама купит потом. Просто очень красивые, не смогла мимо пройти. И дорогие. Пять штук за один только раз!? Они так быстро растут в первые месяцы. Я бы его впихивала в это великолепие до полугода, – касается одного из костюмов.
Я вижу, насколько ей нравится. Глазки горят. Мне собственно что? На полбанки крема для тела. Под её возгласы, дескать, не надо, выбираю парочку, на мой взгляд, самых красивых и иду к кассе.
– Лёлик, спасибо, – порывисто обнимает меня за шею, голову к плечу моему прижимает. Роста она тоже приличного, всего на пару сантиметров ниже меня, но каблуки носить ей уже тяжело, поэтому разница чувствуется. – Когда ты… Когда у тебя тоже будут… Мы с тобой тоже вместе пойдём, правда? – запрокидывает голову вверх и смотрит на меня своими глазами, из которых вот-вот и слезы польются.
Ловлю себя на мысли, что с каждым разом мне всё труднее и труднее даётся возвращение из Калининграда. Чем больше душевных связей, тем тяжелее оторваться от места.
По прилету включаю телефон и пишу в семейный чат, который у нас появился с позавчерашнего дня (стараниями Марка), что долетела нормально.
Надо быстрее возвращаться в секционную. Там нет переживаний по части бездетности, до глупости наивные мечтания по Косте тоже отсутствуют. Я, моя работа и полная концентрация.
Не успеваю снять с ленты свой чемодан, как на талию ложится чья-то рука и резко тянет меня на себя. Сердце вмиг разгоняет свой ритм. Я никого не просила меня встречать.
Разворачиваюсь, и тут же к моим губам прикасаются губы Кости, сначала слегка, зачем жёстче. Кошмар. Полный зал народу. Десятки людей вокруг. Изо всех сил вырываюсь.
– Не трепыхайся. Накажу, – шепчет мне в губы. – Алён, ты же девочка. Неужели нельзя быть нежнее?
Позволяет мне отстраниться. Впервые за долгое время вижу его таким. Всё такой же собранный, но вокруг глаз лучики из морщин. Улыбка их трогает, как и губы. Протягивает мне букет белых тюльпанов и заламинированный лист бумаги.
– Это твой экземпляр, – произносит со смешком, при этом взгляд становится серьёзным.
Глава 78
Нормальные мужчины дарят свои свидетельства о разводе девушкам, не имеющим отношения к их браку? Мне такое презентуют впервые. Право, я даже теряюсь. Забравшись в его машину так и продолжаю пялиться на бумажку, без которой он был какашкой, хотя и признаю – привлекательной.
– Ладно тебе, Алёнка, можешь радоваться открыто, – произносит самодовольно, усевшись в водительское кресло. – У меня сегодня, вроде как, смена. Но если не позвонят, я с тобой.
Тянется ко мне так активно, что я в попытке отодвинуться впечатываюсь в дверь крузака.
– Веди себя прилично, – бью его по предплечью его же «подарочком».
– Я думал, ты бережнее относиться будешь, – стреляет в лист А4 глазами, явно веселясь.
– С чего бы это вдруг?
– Так ждала ведь. Мечтала. Желала. Надеялась. Верила. Жаждала,– только посмотрите на этот ходячий справочник синонимов. Глумиться доставляет ему удовольствие.
– Вот в это вот? – приподнимаю двумя пальцами копию. – Ты явно много на себя берёшь. У тебя там, – взглядом указываю на его ширинку, – вообще как? Что-то есть? Или все ресурсы в эго ушли?
Наконец-то он окидывает меня хмурым взглядом. Затем смотрит в стёкла по сторонам.
– Блд. Народу полно, а так бы не мешало тебе показать имеющийся потенциал. Но не хочется жопкой твоей голой светить на весь город.
– Вообще-то, – начинаю деловито, пока притягиваю ремень безопасности, – чтоб ты знал, для занятия сексом необязательно полностью оголяться, – голова моя опущена, но я и так знаю, как трепещут сейчас крылья его носа.
Замочек щёлкает, и я поднимаю голову. Взглядами с ним встречаемся. При желании сейчас можно поздороваться с сатаной. Он тут рядышком, почти на поверхности его роговиц. Так пробирающе на меня не смотрели давно. Никогда. Его перестало что-либо сдерживать.
– Таких усилий стоит держать себя в руках, а ты издеваешься, – Костя отрывает взгляд от меня и концентрирует его на дороге. – Ты сильно проголодалась? Сейчас заедем перекусить или после того, как вещи твои закинем домой?
– Перекусить? – мои глаза распахиваются.
– Да, Алёнка, вилкой или ложкой еду в ротик твой красивый закидывать. Я уже проголодался, – бросает взгляд на приборную панель, предполагаю, что время сверяет. – Ты против?
– А секс по программе предвидится? – в меня вселяется частичка души Наташи, та, которая за постоянные потрахушки.
Костя на секунду прикрывает глаза, качает головой: