Длинными изящными пальцами она касается белого камня, что вставлен в кулон на ее шее. Воздух тут же насыщается незнакомой магией, и прямо за спиной феи открывается портал. Похожий, на наш, но и в тоже время совсем другой. У нас порталы практически прозрачные, если не брать в расчет искрящееся кольцо света. Портал, открытый Серебристой, более густой и насыщенного синего цвета. Я заметила разницу еще в поместье. Именно поэтому у меня и возникла теория о сходстве наших магий. Однако теперь я начинаю сомневаться. В конце концов, тот факт, что у обоих народов есть порталы еще ни о чем не говорит.

Стебли, что больно вонзались в кожу лодыжек растворяются в земле. Меня грубо хватают за плечи и рывком поднимают на ноги. Я не сопротивляюсь. Ни когда мозолистая лапа ощупывает мою задницу, ни когда она же толкает меня в портал вслед за серебристой сукой и ее братцем извращенцем.

4

Мне всегда казалось, что меня трудно чем-либо удивить. Однако едва преодолев границу портала, я буквально чувствую, как моя челюсть отвисает.

Мы не просто оказываемся во дворце, как я и рассчитывала. Мы попадаем в тронный зал царицы Америды. Под ногами и вокруг белая древесина, переплетенная со множеством других пород. Стены и высокий сводчатый потолок увиты зеленью, плющом и цветами, каких я в жизни не видела.

Очередь из фей есть даже здесь, но я игнорирую ее, рассматривая широкие арочные окна справа от себя. Вид из них просто потрясающий. Весь Эларис как на ладони.

Здесь полным полно стражниц в коричневых кожаных доспехах. Они покорно склоняют головы, как только мы появляемся. И не только они. Феи в очереди слева от нас оборачиваются и заметив Серебристую, тут же торопятся поклониться. Да причем так низко, что в моей душе закрадывается недоброе предчувствие. Спонтанные идеи действительно самые хреновые. Но теперь мне уж точно ничего не остается, кроме как продолжить игру.

Бросаю взгляд на напряженную Валери, которая выходит из портала следом за мной. Ее нижняя губа уже начинает распухать, а кровь продолжает капать на подбородок и шею, отчего создается впечатление, будто рана серьезней чем кажется.

– Ты дала ударить себя по лицу? – шепчу я ей, слегка толкнув локтем.

Ее алые брови сильнее хмурятся, и она никак не ответив на мой подкол, спрашивает одними губами:

– Что ты задумала?

Два мудака толкают нас в спины, получив приказ Серебристой, и мы начинам идти вперед, следуя за близнецами.

– О, именно сейчас тебе стало интересно? – шиплю я, улыбаясь шире.

Вал закатывает глаза. Я оборачиваюсь и замечаю, что два ублюдка, которые толкнули нас, исчезли. Возможно, вместе с порталом. Должно быть, Серебристая использует мудаков исключительно для того, чтобы избить кого-нибудь. Они выглядели как тупые головорезы, так что здесь при дворе им явно не место.

Мы преодолеваем всю очередь и подходим прямиком к величественному трону из белоснежной коры дерева, на котором восседает сама царица Америда. Я нервно сглатываю, пульс в ушах становится оглушительным. Это самая сумасшедшая и дерзкая вещь, которую я совершала за всю свою сознательную жизнь, а я творила многое. Бегло осматриваюсь по сторонам, дабы оценить обстановку и успокоить нервы.

Справа и слева от трона полукругом на огромных мягких подушках расслабленно сидят феи. Кто-то ближе к трону, кто-то чуть дальше. Знать. Я узнаю двоих. Они приходили к нам в поместье вместе с близнецами и Америдой. Обе находятся ближе всего к трону. Та, что с длинными алыми волосами, сидит полулежа и поедает виноград из рук молодого парня. Ее подушка единственная находится выше остальных на ступеньках, что представляют собой толстые белые корни.

Вторая фея стоит возле самого трона справа. Ее кожа темная, почти черная и резко контрастирует со светлыми бровями, ресницами и коротко стриженными волосами. Судя по оружию и кожаным доспехам, она либо личная телохранительница Америды, либо возглавляет стражу. Возможно, и то, и другое.

– Мама. – раздается высокий недовольный голос Серебристой, и внутри меня все сжимается от подтверждения очевидного. Серебристая не просто входит в царскую свиту, она долбанная принцесса Элариса. – Эти двое защищали Зейда.

Принцесса с братом взлетают на помост и останавливаются слева от трона. Глаза всей свиты немедленно обращаются к нам, включая и саму Америду. Я тут же тороплюсь присесть в низком реверансе. Так же, как это делали другие феи в очереди. Заметив, что Валери замерла столбом, пихаю ее в бок, и она повторяет за мной. Но так неловко, что мне приходится ниже опустить голову, дабы скрыть улыбку. Нас не обучали подобному этикету просто потому что будучи Манро мы не обязаны были склонять головы. Ни перед кем. Никогда.

За нашими спинами раздается осуждающий шепот, и я заново прокручиваю то, что сказала Серебристая.

Эти двое защищали Зейда.

Значит, того бедолагу звали Зейд.

– Можно я заберу их себе в качестве наказания? – с явной улыбкой в голосе спрашивает Серебристая, и я подавляю желание поднять голову. Америда все еще не обратилась к нам, а потому приходится просто ждать, пока она не разрешит говорить или не обратиться. Однако я не собираюсь позволять этой Серебристой суке «забирать» нас. И если Америда не…

– Представьтесь. – раздается более холодный голос, от которого вдоль моего позвоночника бегут мурашки.

Я поднимаю голову и краем глаза замечаю, что Вал делает то же самое.

Синие, неживые глаза правительницы Элариса смотрят на нас совершенно безразлично. Корона с тремя сверкающими алмазами на ее голове переливается серебром, и я судорожно пытаюсь придумать нам имена. Почему мне раньше не пришло это в голову? Нам же очевидно нельзя выдавать свои личности. Особенно Валери. Знали бы они, что перед ними не просто ведьма, а Верховная глава ковена, разговор был бы совершенно другим.

– Это моя сестра. – киваю на Вал рядом. – Фелисити.

Фелисити?

Боги, и это первое, что приходит в голову?

– А я Мерида. – отлично, созвучно с Америдой. – И мы пришли в Эларис ради соревнований Мефиры.

Серебристая вспыхивает, стиснув кулаки, и я подавляю ухмылку, радуясь тому, что легенды из книжек хоть раз оказались правдой.

Согласно местному закону, любой, кто добровольно желает учавствовать в этих соревнованиях сразу же попадает под защиту самой царицы до их окончания. А это значит, что наши с Валери задницы в полной безопасности.

Ну, на данный момент.

Покорно склоняю голову, продолжая играть.

– Прошу прощения, мы из глуши. – вспоминаю слова той феи в городе. – И пока плохо знакомы с местными правилами. Мы ни в коем случае не желали оскорбить Ее Высочество. Еще раз приношу свои искренние извинения.

Склоняю голову еще ниже, надеясь, что этого будет достаточно.

Шепот за нашими спинами становится неразборчивей, а знать перед нами вообще молчит. Сердце гулко стучит о ребра. Боги, пусть нас пронесет.

– Почему вы вмешались? – вдруг спрашивает Америда, и я снова поднимаю на нее взгляд. Теперь на ее лице вместо холода крупица интереса. Но есть там и скрытая угроза. Словно правильный ответ на ее вопрос может быть только один. Понятия не имею, что она хочет от меня услышать. Вал переминается с ноги на ноги рядом со мной, и я выпаливаю первое, что приходит в голову:

– Наша покойная матушка учила нас защищать тех, кто в беде.

Всего на мгновение в зале повисает оглушительная тишина. Но уже в следующую секунду воздух заполняет громкий смех. И феи за нашими спинами, и феи из знати, все смеются так, словно мои слова самая настоящая нелепица.

Внимание привлекает какое-то движение слева. Там за троном среди вьющихся лоз я замечаю еще одно знакомое лицо. Тот самый бедолага. Зейд. Парень показывается в темном коридоре, которого я не замечала раньше, но не выходит на помост, а останавливается в тени и прислоняется плечом к стене, скрестив руки на груди. Его взгляд направлен прямо на нас с Валери. Лицо покрывают свежие ссадины и синяки, но в отличие от нашей первой встречи, сейчас он не выглядит таким уж беспомощным. Забитым и подавленным его тоже нельзя назвать. Его взгляд холодный, безразличный.

Хм, интересно.

Смех наконец стихает, и я возвращаю глаза к царице Элариса.

– Кто из вас будет учавствовать? – спрашивает она, переводя взгляд с меня на Валери и обратно.

– Я. – отвечаю, убрав руки за спину. – Сестра сопровождающая.

Учитывая, что Валери замирает на месте точно статуя, я понимаю, что позже мне устроят взбучку.

Царица кивает.

– Подойди.

Чувствую острый взгляд сестры на себе, но игнорирую ее и медленно поднимаюсь по деревянным ступенькам прямо к трону. Пульс бешено стучит в висках, а ладони становятся влажными от пота. Камни в короне царицы сверкают, и адреналин вспыхивает в моих венах. Эту часть я не просчитывала досконально. Планировала, но не была уверена наверняка. Остается лишь надеяться на то, что сегодня Богиня удачи окажется на моей стороне.

Америда смеряет меня ледяным взглядом. Я нервно сглатываю и бегло осматриваюсь по сторонам. От меня явно чего-то ждут. Ах, да. Видимо, нужно пасть ниц и поцеловать ее ноги. Медленно опускаюсь на колени перед своей царицей, но ног целовать не буду. Ни при каких обстоятельствах. Лучше сразу голову с плеч. Чтоб не мучалась.

Америда протягивает мне свою руку со сверкающими кольцами.

– Я принимаю тебя, твою жизнь и смерть во имя Мефиры и всех, кто был после нее. – произносит она величественным голосом, и ее слова отдаются эхом, отскакивая от стен. – Карис благословляет тебя, а я дарую свою защиту, пока твое сердце не перестанет биться во время состязаний.

Миленько. Но кто такой Карис, и почему он меня благословляет?

Америда кивает на свою руку, и я понимаю, что нужно протянуть свою. Только бы не целовать. Боги. Она сжимает мою руку своей крепче, чем нужно, и я поднимаю глаза. Наши взгляды сталкиваются. Вот же проклятье. В холодной синеве плещется неприкрытая угроза. Ясно. Ей не понравилось, что я прервала ее дочь от невинного избиения бедолаги с серыми волосами. Или же дело в том, что я воспользовалась случаем и избежала наказания. Не знаю. Да и в данный момент мне плевать. Я не отвожу взгляда от царицы, не склоняю головы, но и в то же время не позволяю ей увидеть все, что творится в моей душе. Не сейчас. Пока рано.

– Ты согласна умереть во имя Элариса, во имя Кариса и во имя своей царицы?

Боги, нет, конечно.

И тем не менее…

– Да.

Стоит этому короткому слову слететь с моих губ, как из запястья царицы вырывается тоненькая лоза. Точно змея, она оплетает наши сцепленные ладони и больно впивается мне в кожу. Я чувствую, как незнакомая мне магия проникает глубже, прямо под ребра, и достигает самого сердца. Клятва. Я только что принесла какую-то магическую клятву, отныне связывающую меня с царицей Элариса.

Лоза продолжает закручиваться вокруг моего запястья и замирает, превращаясь в деревянный браслет с маленькими, но острыми шипами, которые теперь прижимаются к моей коже.

– Да будет так. – произносит Америда, и уголок ее губ едва заметно дергается вверх так, словно она удовлетворена случившимся. Так, словно я только что не избежала наказания, а наоборот приняла его.

В ответ на это моих губ тоже касается едва заметная улыбка.

Да содрогнется весь Эларис, ибо впервые за всю магическую историю ведьма добровольно согласилась принять участие в соревнованиях, что были созданы исключительно для фей.

***

– Как ты могла? – не унимается Валери, продолжая возмущаться, пока я пытаюсь есть.

Мы сидим в таверне, что находится на первом этаже того места, где мы остановились. К счастью, днем здесь мало посетителей, но мы все равно разместились за столиком в самом углу, подальше от любопытных ушей.

– Рагу из овощей просто восхитительное, Фелисити. – говорю я, кивая на ее тарелку. – Попробуй.

– Да к черту твое гребанное рагу. – резко бросает она, сверкнув своими изумрудными глазами.