Просторный ухоженный двор освещается уличными фонарями. Стучу туфлями по брусчатке и любуюсь декоративными елями. Ландшафтный дизайн здесь скромен, хозяева явно не любят цветы. Но газон свеж и подстрижен, а фонтан чист. Когда-нибудь и у меня будет собственный дом с мансардой, садом и бассейном.

Поднимаюсь по ступенькам к парадным дверям, которые раскрываются до того, как я нажимаю кнопку звонка.

Застываю в ступоре. Передо мной стоит та, кого я меньше всего ожидала здесь увидеть. Роза Альбертовна Фейербах. Женщина, втянувшая меня в сумасшедшую авантюру, не укладывающуюся в голове.

– Что ты здесь делаешь? – шипит она испуганно и в то же время угрожающе.

– Хотела спросить у вас то же самое, – бормочу, не отходя от шока. – Видимо, я ошиблась адресом. Подержите, – прошу ее, вручая пиджак и коробку с подарком.

Убираю папку с отчетом под мышку, поправляю лямку сумки на плече и залезаю в телефон. Нет, судя по адресу, указанному Девлегаровым, и адресу из приложения такси, все верно. Я на месте.

– Это что, пиджак моего сына? – напоминает о себе Роза Альбертовна.

– Вашего сына? – поднимаю на нее глаза.

– Так, милочка, давай-ка уезжай, пока он тебя не увидел…

– Мама, почему ты держишь гостью в дверях? – раздается из темноты холла леденящий душу голос Девлегарова.

Мама?

Я окончательно теряю дар речи. Равиль Девлегаров – сын Розы Альбертовны?! Это что, издевка судьбы?!

Когда я соглашалась стать суррогатной матерью для внука этой женщины, я не интересовалась даже именем ее сына. Знала лишь, что он очень крут и живет в Москве. Но то, что он окажется моим боссом, не могла представить даже в кошмарном сне.

Выходит, я ношу под сердцем ребенка Равиля Девлегарова…

Глава 2. Девлегаров

Красотка смотрит на меня еще более озадаченно, чем на парковке. Даже с каким-то пронзительным страхом. Будто я выношу ей приговор.

– Это моя подчиненная, – говорю матери, превратившейся в прибор измерения.

Опять высматривает мою потенциальную любовницу. Никак не смирится, что мы с Венерой расстались. Ищет яблоко раздора, чтобы уничтожить.

Подчиненная начинает оживать. Стройной ножкой переступает порог и протягивает мне папку. Думает, я ее просто отпущу? Вынужден разочаровать. Рабочий день в моей фирме заканчивается, когда я скажу.

Киваю ей вглубь дома.

– Кабинет там.

Еще шире округляет и без того огромные карие глаза. Явно застаю ее врасплох.

– Рава, не поздновато для работы? – включается мама. – Может, отпустим Ярославу?

– Успели познакомиться?

Мать закусывает губу. Замечаю свой пиджак и коробку с дурацким бантом в ее руках.

– Это что?

Не отрывая от меня взгляда, красотка отвечает:

– Подарок для вас от нашего отдела.

– Ясно. Мам, убери. И принеси угощения.

– Спасибо, я ничего не хочу, – отвечает наша гостья.

– Я хочу, – говорю внятно и, развернувшись, шагаю в кабинет.

По пути обтираю влажные после душа волосы полотенцем. Оставляю его на подлокотнике дивана, зажигаю свет и прохожу к столу. За спиной ритмично цокают каблуки.

– Где вы познакомились с моей матерью? – спрашиваю, рукой опершись о спинку кресла.

– На одном из светских раутов, – отвечает без запинки, но нутром чую, врет. Кладет папку на стол и ярким ногтем двигает ко мне.

– И как она тебе? – перехожу на «ты», сокращая пропасть между нами.

– Интересуетесь, что я думаю о вашей матери? – выгибает аккуратную бровь, оголяя стервозность своей натуры. – Она весьма предприимчивая женщина.

– Не то слово, – усмехаюсь и, сев в кресло, откидываюсь на спинку.

Выбираю себе предмет сосредоточенного созерцания. Слежу за тем, как соблазнительные бедра, обтянутые облегающей юбкой, опускаются в кресло. Как мнется ткань офисной рубашки в броскую большую клетку. Как крупные каштановые локоны ложатся на плечи.

Высоко ценю ухаживающих за собой женщин, хоть и бесит их независимость.

В кабинет входит мама. Ставит поднос с полезным перекусом на стол и напряженно смотрит то на меня, то на нашу гостью.

– Ты что-то хотела? – спрашиваю у нее.

– Вижу, твоя подчиненная устала. Неужели работа не потерпит до утра?

Открываю папку с отчетом.

– Не потерпит. Оставь нас.

Мама нехотя уходит, а та, кто вызывает у нее тремор, воротит нос от подноса. Отворачивается и прикрывает рот рукой.

– Не нравятся шпинатные оладьи? Или авокадо?

– Просто неважно себя чувствую, – отвечает, дыша через раз.

– В баре есть вода.

– Вы очень любезны, – говорит с нескрываемым упреком. Поднимается с кресла и дефилирует к стойке с графинами.

Возможно, я сам налил бы ей воды, но тогда у меня не было бы лишнего шанса разглядеть ее сочную задницу. Удивительно, что с такими потрясающими внешними данными она связала свою жизнь с маркетингом. Могла бы блистать на подиумах и украшать обложки журналов. Не каждая первокурсница выглядит так желанно, как эта зараза в свои почти тридцать. Заставляет меня голодно облизываться. Пожалуй, завалю ее, прежде чем уехать. Хоть что-то приятное получу от этого тухлого городишки. В том, что она огонь в постели, я даже не сомневаюсь. От нее прет неудовлетворенностью. А может, от меня. Из-за перебоев на личном фронте.

– Плохо? – спрашиваю, уловив, что стакан воды ей не помогает.

К столу она не приближается. Мнется у бара, рвано и глубоко дыша.

Откладываю отчет, так и не начав его изучение. Встаю и двигаюсь по кабинету, заставляя свою гостью спиной вжаться в барную стойку. Подойдя ближе, чем ей бы хотелось, прикладываю пальцы к ее лбу.

Замирает.

Смотрит на меня с привычным ей оцепенением. Как в тот момент, когда пролила на меня кофе. Зря я думал, что она сделала это нарочно. Решил проверить, не пустила ли в ход свои женские штучки, чтобы привлечь мое внимание. Пригласил к себе на ночь глядя. Оказалось, что я ей не просто неинтересен, а почти омерзителен. Другая уже терлась бы о мои колени. А эта едва ли не морщится от моих прикосновений. Оттого в моих жилах еще сильнее кровь закипает. Люблю труднодоступных. Ломать их. Подчинять.

– Жара нет. Вызову врача.

– Не надо врача, – сопротивляется, но я уже достаю мобильник из кармана.

– Скорую?

– Никого вызывать не надо. Сейчас все пройдет… – Снова прикрывает рот рукой и бубнит: – Где у вас туалет?

Беру ее под мышку и вывожу из кабинета. Веду в конец коридора, распахиваю дверь и включаю свет. Даже отойти не успеваю, как она протискивается внутрь и падает на колени перед унитазом.

– Твою мать, – ругаюсь глухо отвернувшись. – Обедала каким-нибудь дерьмом, пока отчет составляла?

Ей не до ответа. Рвотные позывы не позволяют даже воздуха глотнуть. Все же набираю номер семейного терапевта. Пищевые отравления тоже нужно лечить. Прошу дока приехать к нам как можно скорее.

– Сказала же, мне не нужен врач, – доносится из туалета под шум сливного бачка. Красотка умывается, моет руки и выходит ко мне, поправляя юбку. – Извините. Не хотела.

– Тем не менее тебя осмотрит доктор. Мне нужны здоровые руководители.

– Я здорова.

– Вижу, – хмыкаю, крутя мобильник в руке.

Нервно скребет шею ногтями и, потупив взгляд, с безвольным отчаянием в голосе произносит:

– Я всего лишь беременна…

Мля… Что за облом?!

Стареешь, Девлегаров, на брюхатых потянуло. А ведь ни за что бы ни подумал на нее. Не замужем, судя по отсутствию кольца, а такие, как эта красотка, без символического бриллианта на пальце штампом в паспорте сыты не будут. Роскошная, при коготках и штукатурке. Не вымученная, и живот плоский. Самая настоящая женщина. Все, как я люблю. За исключением ее начинки. Не вштыривает меня западать на молодых мамашек.

– Уверена? – уточняю на всякий случай.

– Что за вопрос? Конечно, я уверена.

Взглядом ощупываю ее блузку. Прикидываю объем бюста. Мой размер. Впрочем, она вся сотворена под меня. Глазища, волосы, рост, фигура, голос, гребаный взгляд необузданной волчицы. В разыгравшейся фантазии чувствую, как ее ноготки скребут по моей спине, а горячий шепот обжигает ухо.

– Почему не предупредила? – выжимаю из нее правду по капельке.

– Кого? Вас? – почти усмехается. – Мне рано в декрет.

– Ты директор целого отдела. Очень важного звена из большой цепи налаженной работы. О таких вещах надо говорить заранее. Ты едва не подставила меня…

– Вы отчитываете меня? Равиль Ниязович, я забеременела на этапе передачи прав на фирму. Вы правда думаете, кому-то было бы до этого дело?

– Мне, – говорю ей, отчего она замолкает.

Смотрит мне в глаза, будто черепную коробку взглядом вскрывает. Хочет поковыряться в моих мозгах. Узнать, чего я от нее хочу. Но ответы на поверхности. Во-первых, мне важно организовать процесс работы, чтобы передать право управления фирмой матери. Во-вторых, меня закоротило от этой красотки. И теперь я в раздрае.

– Рава, что у вас случилось? – Мать шпионкой подкрадывается к нам.

– Завтра чтобы сходила к своему гинекологу, – приказным тоном выдаю указание красотке.

– Гинекологу? – нервно улыбается мама. Их взгляды встречаются. Карие глаза снова опускаются, прячась за веером густых ресниц.

Опять беру ее под руку и веду в свою комнату. Она самая уютная. С самым мягким матрасом, отдельной ванной и телевизором.

– Располагайся.

– Что? – спрашивают они с мамой в голос.

– Переночуешь у нас, – решаю четко и внятно. – Мама, принеси Ярославе чистое полотенце и халат.

Ей моя идея не нравится. Скрипит зубами, прожигая в нашей гостье дыру взглядом.

– Сейчас, – цедит через силу и уходит.

– Равиль Ниязович, это уже слишком, – противится мне красотка. – Вызовите мне такси, и я уеду домой.

– На такси?

– Да, я езжу на такси, потому что у меня нет водительских прав.

– У меня тоже нет прав, но я езжу на своей тачке.

– Смело.

Усмехаюсь, чуть склонив голову набок и разглядывая ее под этим углом.

– Почему тебя не заберет твой бойфренд? – залезаю в самую душу.

– А это уже личное. – Скрещивает руки на груди, закрываясь от меня.

– Значит, нет никого. Но не верю, что ты случайно залетела.

– Равиль Ниязович, вы переходите границы.

– Не надо мне про субординацию. Презираю рамки.

– Я заметила, – шепчет обозленно и, обернувшись, разглядывает комнату. Брошенный на кровати костюм, естественно, ее тут же смущает. – Это ваша спальня?

– Не нравится?

– Широкая кровать.

– Да, поместимся.

Резко оборачивается, и в глазах полыхает возмущение.

– Расслабься. Втроем нам будет тесно под одним одеялом. – Забираю у вернувшейся матери полотенце и халат и вручаю красотке. – Если что-то понадобится, проси.

– Я уже попросила такси, – ворчит, бросая тряпки на пуфик.

– Я всегда держу под контролем все, что меня окружает. Мне будет спокойнее, если я буду в курсе, как себя чувствует лучший директор моей фирмы, находясь в уязвимом положении. Ты ко мне привыкнешь.

На ее губах появляется улыбка. Но не милая и благодарная. А коварная и безжалостная.

– Я хочу бекон в темном шоколаде, – произносит, смакуя каждый звук.

– Издеваешься?

– Вы сами сказали просить все, что мне понадобится. Или не все? Думаете, вы сложный человек? Нет, Равиль Ниязович, это вам будет трудно привыкнуть ко мне. Отпустите меня, пока я не превратилась в вашу самую большую проблему.

Дьявол!

Вся кровь от башки отливает. Меня тормозит только ее беременность. Иначе этой широкой кровати нам стало бы мало.

– А теперь расслабьтесь вы, – добавляет, утолив жажду моими эмоциями. – Не нужен мне никакой бекон. Просто принесите мою сумку.

Напоследок обведя ее взглядом, отправляюсь в кабинет. Моя мать уже болтает по телефону, затаившись в гостиной, но не закрыв дверь.