Наступило время показать на примерах, насколько реальный Бенито Муссолини отличался от выдуманного нами фантома. Фашизм – то, чего стоило бы стыдиться; но, к счастью, не все итальянцы слепо подчинялись Муссолини. И антифашизм, в свою очередь, – не «какие-то леваки», а дело, достойное каждого итальянца, и пример, которому стоит следовать.

Глава 1
«Уберите их с дороги»

История Иды Дальзер и Бенитино

«Я спустил ее с лестницы, бросил в угол за дверью и овладел ею. Она встала, заплаканная и униженная, и сквозь слезы оскорбила меня. Эта женщина обвинила меня в краже чести. Возможно, только о какой чести речь?»

Виржини Б. – одна из первых жертв Муссолини. Конечно, этот отрывок из мемуаров рассказывает об изнасиловании, но будущего дуче все устраивает: именно так Бенито Муссолини относится к женщинам. И все же позже, в годы правления, многие станут предлагать ему себя и будет немало слухов о том, что у дуче каждый день новая любовница.

Муссолини с детства отличается жестокостью: в школу он ходит с ножом в кармане, как-то раз в драке он даже располосует им руку товарища. Частенько он кидает в других камни, легко пускает в ход кулаки, обзывается. Немногим позже он ударит складным ножом женщину по имени Джулия Фонтанези.

Муж Джулии, военный, служит в это время в Сульмоне. «Я имею ее в свое удовольствие», – замечает однажды Муссолини. Впрочем, он еще и чудовищно ревнив и постоянно требует, чтобы женщина ни при каких обстоятельствах не выходила из дома. Застав как-то раз Джулию на улице, он с криком набрасывается на нее и кусает за руку. Во время другой ссоры, стоило Фонтанези заявить, что она свободна и может вести себя так, как сама пожелает, Бенито Муссолини хватает нож и вонзает лезвие в бедро несчастной.

Проведя несколько лет в эмиграции в Швейцарии, он отправляется учительствовать в Тольмеццо, где живет, по собственным словам, словно «дикий зверь, растрачивая себя физически и духовно». Кажется, Бенито Муссолини ненавидит всех и вся, прежде всего священников – «черных жандармов на службе капитализма», христианство – «покорный позор человечества» и даже триколор – «тряпку для отхожего места». Более того, как-то раз друг Муссолини Данте Марпильеро застает его с пистолетом в руке, явно намеренного покончить со всем этим кошмаром.

Затем Муссолини соблазняет хозяйку постоялого двора Луиджу Паджетту Нигрис, а на возмущение ее мужа отвечает кулаками: «Не такой молодой и сильный, муж Луиджи был жестоко избит». Бенито Муссолини то и дело оказывается в тюрьме, причем не только из-за политики, но не проводит там долгого времени. Так, например, в первый раз Бенито попадает под арест за угрозы фермеру Эмилио Ролли: Муссолини размахивает большой палкой, обещая врезать тому. В яростной дуэли Бенито ранит саблей Клаудио Тревеса. Впрочем, от ужаса перед физической болью, особенно от страха перед уколами, ему избавиться не дано.

По собственным словам Бенито, сказанным сестре, Эдвидже Муссолини, его отношения с женщинами всегда были «очень быстрыми, значили не слишком много и сопровождались скорее жестокостью, чем пренебрежением». Презрение к женщине, о котором теоретизировали футуристы, Бенито Муссолини воплощает на практике.

Впрочем, самая красноречивая иллюстрация – судьба жены и сына Бенито, Иды Дальзер и Альбино. До сих пор даже труды, осуждающие фашизм, искажают историю жизни этих двоих, утверждая: Альбино и Ида были сумасшедшими, и что поделать, безумцев в то время помещали в психиатрические клиники до самой смерти.

Помолвка под дулом пистолета

На самом деле ни у Иды, ни у Бенитино, как его называли, не было проблем с психикой. Они просто путались под ногами и слишком явно напоминали хозяину Италии, что когда-то он закрутил суматошный роман, быстро ставший препятствием на пути к абсолютной власти. Именно поэтому его жену и сына пришлось устранить.

Настоящая история Иды и Бенитино, жены и сына дуче, известна благодаря журналистскому расследованию, потребовавшему не одно десятилетие. Первопроходцем стал трентинец Альфредо Пьерони, хроникер переустройства Германии и «сладкой жизни» Рима, большая любовь Орианы Фаллачи^[16]. По предложению Луиджи Барзини, писателя и журналиста, Пьерони в 1946 году начинает работу над сенсационным материалом об истории тайного сына дуче. Альфредо находит в доме Адели Дальзер, сестры Иды, письма Муссолини, которые в 1930-х годах диктатор приказал вернуть и уничтожить, но семья спрятала переписку в чучеле попугая. Благодаря этим письмам и другим документам, найденным Марко Зени и Фабрицио Лауренти, сегодня мы можем восстановить последовательность событий, вдохновивших итальянского кинорежиссера Марко Беллоккьо на фильм «Побеждать» (Vincere, 2009), где Бенитино играет Филиппо Тими.

Перенесемся ненадолго в 1914 год.

Муссолини встречает в Милане женщину лет тридцати, с которой познакомился и, возможно, даже имел роман пять лет назад, еще в Тренто. Ида Дальзер – действительно современная женщина, волевая и решительная. Она любила Джузеппе Брамбиллу, влиятельного генерального директора фармацевтической компании Carlo Erba, и он обещал жениться на Иде, но слова не сдержал. Что же, Дальзер оканчивает факультет эстетической медицины в Париже и в 1913 году перебирается в Милан, самый богатый город Италии, где открывает, говоря современным языком, салон красоты. «Восточный салон гигиены и красоты мадемуазель Иды» пользуется большой популярностью, работу Иды Дальзер весьма ценят дамы городской буржуазии. При этом Ида ведет свой бизнес весьма талантливо, хорошо зарабатывая и оставаясь экономной.

В то же самое время Бенито Муссолини крайне нуждается в деньгах. Основанная им газета Il Popolo d‘Italia, «Народ Италии», могла бы пользоваться настоящим успехом у всех, кто заинтересован во вступлении Италии в войну, от мелких итальянских промышленников до французов, и рассчитывать на их капитал. На практике же дуче не способен ввергнуть страну в конфликт, которого жаждет его аудитория. За редким исключением социалисты все так же противятся войне. Тиражи газеты остаются небольшими. Ида соглашается помочь Муссолини, считая Бенито своим мужчиной и не зная – или делая вид, – что Муссолини живет с другой женщиной, Ракеле Гвиди, родившей ему дочь Эдду.

Надо сказать, что по своему происхождению женщины сильно отличаются. Уроженка одной из деревень Романьи, Гвиди была дочерью Аннины, женщины отца Муссолини Алессандро, кузнеца в Довии. Бенито однажды случайно увидел Ракеле и овладел ею на месте. Он домогался и ее сестры Аугусты, но та дала Муссолини отпор. Однажды Бенито застал Ракеле танцующей с другим мужчиной, вырвал ее у партнера и повез домой. На протяжении всего пути он щипал и толкал девушку. После этих издевательств Бенито Муссолини затащил Ракеле в дом другой ее сестры и запретил показываться на глаза кому бы то ни было.

Видя, насколько Бенито жесток и неотесан, мать Ракеле была против их брака. Муссолини же появился перед родителями Ракеле, держа одной рукой девушку, а другой пистолет, и закричал: «Если вы не отдадите за меня Ракеле, я сделаю шесть выстрелов: один в нее и пять в себя!» Именно так: он угрожал отцу и матери потенциальной жены убийством и самоубийством. Родители не осмелились возражать.

С этого дня Ракеле находится в полной власти Бенито Муссолини. Она ревнует, но с вынужденным спокойствием принимает его измены. От нее, не слишком образованной деревенской девушки, мало пользы в скверных журналистских и политических делах мужа. Муссолини мало бывает дома. Ракеле, или, как он называет жену, Чилетта, следит за одеждой и постелью, готовит еду и остается совершенно несчастной. Позже, в годы власти дуче, она станет распоряжаться римской виллой Торлония, резиденцией Бенито Муссолини, заботиться об огороде, курятнике и двух свиньях на откорме. Ракеле родит мужу еще четверых детей, пусть ей и предстоит до конца жизни страдать от характера старшей, Эдды, с которой дуче будет всегда очень близок. Когда же дело дойдет до решения судьбы Галеаццо Чиано, зятя четы Муссолини, Ракеле будет настаивать на расстреле «предателя». Многие итальянцы умиленно рисуют в своем воображении донну Ракеле милой и нежной, в то время как под маской простушки из Романьи скрывалась осторожная и суровая женщина, полная типично крестьянского недоверия, не забывающая обид, с собственной сетью коллаборационистов и информаторов, в том числе в полиции. В целом Ракеле Гвиди могла видеть трагедию фашизма, обрушившегося на Италию, только с колокольни своих интересов и темперамента.

Признанный и никогда больше не увиденный сын

Ида Дальзер, в отличие от Ракеле Гвиди, искренне увлечена политической деятельностью любовника. Она поддерживает и финансирует Муссолини, участвует в пламенных собраниях с критикой социалистов – его противников («Вы ненавидите меня, потому что все еще любите…»), даже дает пощечину одному из обвинителей. Бенито нравится в Иде все: картавость, едва уловимое французское очарование времен Belle Époque^[17] и, конечно же, деньги.

Муссолини привлекают прежде всего женщины, способные помочь ему возвыситься. Он тщетно пытается соблазнить Леду Рафанелли, эксцентричную писательницу, принявшую ислам: «Когда я захочу взять паузу в своей бурной, перегруженной и одинокой жизни, я приду к вам, – пишет ей Бенито, – и вы заставите меня жить восточными часами…». Он признается Рафанелли: «Есть две безумно любящие женщины. Но одна слишком уродлива, несмотря на благородство и щедрость, – так он говорит об Анжелике Балабановой, русской эмигрантке. – Другая красива, но душа у нее коварная, скупая, грязная. Она еврейка». Эту вторую зовут Маргерита Сарфатти.

Муссолини привлекает женщин, но едва завоевав их, как сам замечает в записке, цитируемой Антонио Скурати, хочет бросить «добычу» и уйти. Будущий дуче мизогинист, ему нравится кошмарное выражение Джованни Папини «мясные писсуары». Папини, «великого писателя», многократно цитируют в антологиях итальянской литературы. Меж тем после вступления Италии в войну Джованни Папини писал: «В конце концов потребовалась теплая ванна черной крови после такого влажного грудного молока, братских слез… и для заключения – слез матерей. Для чего еще нужны матери после определенного возраста, если не для плача по сыновьям? Когда родились сыновья, они не плакали, а ведь за удовольствие тоже нужно платить… Мы любим войну и наслаждаемся ею, как гурманы. Именно потому, что война страшна, отвратительна, ужасна и разрушительна, мы должны любить ее всем мужским сердцем».

Джованни Папини, однако, на войну так и не попал по причине сильной близорукости; таким образом, его-то мать по сыну не плакала.

Папини, само собой, присоединится к фашизму, посвятит первый и последний том своей истории итальянской литературы «Дуче, другу поэзии и поэтов», подпишет печально известный итальянский Расовый манифест^[18], а после 8 сентября^[19] укроется в монастыре.

Муссолини верит, что многое может сделать. Его письма Иде в 1914 и 1915 годах свидетельствуют о сопричастности («Мои враги начинают дрожать») и вовлеченности («Я тоже люблю тебя, моя дорогая Ида, хоть я и не мог тебе этого доказать»). И снова: «Ты у меня в крови, я у тебя в крови». Дальзер действительно любит Бенито, и не только на словах: она заслонила Муссолини собой от фанатика с кинжалом, жаждавшего наказать Муссолини за предательство социализма.