Он неуверенно кашлянул, проверяя настройки звука на своей маске.

– Ты не пробовал подниматься на поверхность? Сходил бы в Заповедник, там ультрафиолетовые лампы, красота, – подступиться к теме ростка не хватало духу. Под этим кошачьим взглядом Маркус совершенно терялся. Внутренний голос кричал, что Гордону нельзя доверять.

– Я продал свои посещения на три года вперёд, чтобы оплатить кредиты, – бесцветным голосом сообщил рабочий. – У меня мало времени – скоро смена.

Маркус решился:

– Одному моему хорошему знакомому нужна земля, почва, немного. Завел себе питомца. Официальный грунт очень дорог.

Гордон молчал, выдерживая паузу, а Маркус стал сомневаться, к тому ли человеку решил обратиться. А вдруг он записывает их встречу через свои жёлтые линзы? Отрицательный ответ – и Гордон может попробовать продать запись, положительный ответ – и он соучастник. Будем надеяться на то, что он должен Маркусу гораздо больше, чем стоит запись. Наконец здоровяк разжал губы:

– Я попробую достать грунт. В счёт полного погашения долга. Но за качество не ручаюсь. Токсины всё пропитали.

Маркус вспомнил пожухлую траву в Заповеднике и кивнул. Что тут говорить, если без ф-маски на улицу не выйти.

После беседы с Гордоном оставалась ещё куча времени, занять которое было нечем. И Маркус продолжил пешую прогулку по району, всё больше удаляясь от входа в подземку. Погружённый в мысли о ростке и о том, как просто оказалось переступить черту, он не заметил, что улицы опустели. Даже постоянный поток си-каров иссяк, обнажив серое небо. Осталась одна-единственная машина. Она спланировала к тротуару, высадила девушку и тут же взмыла вверх. Маркус окликнул незнакомку. Но та, не обращая внимания, быстрым шагом направилась ко входу в многоэтажку и хлопнула дверью перед самым его носом. Ещё двое прохожих, широкоплечие высокие рабочие, демонстративно проигнорировали его, будто не заметив. Последним встретился молодой парень в оранжевом комбинезоне. Он даже осмысленно посмотрел на Маркуса, но чего-то испугавшись, перешёл на бег и шмыгнул за угол. Наверное, они ожидали обращения через обод по открытому каналу, а тут какой-то тип, вроде убогого пристаёт с воплями из ф-маски.

Опустевшие улицы и невозможность подключиться к сети через чип беспокоили Маркуса всё больше. Он прошёл ещё пару кварталов: никого, двери забегаловок и салонов закрыты.

«Да у меня же есть комм от Медиса. На него можно подгрузить сеть!» – запоздало спохватился Маркус и полез было в карман, но тут увидел её.

***

Маленькая худая девушка в рабочем комбинезоне цвета хаки писала на стене баллончиком: «Личность – клетка для души». Голову её закрывала вязаная, бог весть откуда взявшаяся, темно-зелёная шапочка. По ровному контуру, по тому, как она сидела на голове, было ясно: обода у девчонки не было. Убогая, значит.

В голове Маркуса всплыли обрывочные знания об убогих.

Они поддавались корректировке личности: взаимодействие с чипом вызывало у них шизофрению. Сначала пытались адаптировать чип для всех, но закончилось всё диссертацией доктора Вольнова о группе генов, определяющих склонность к шизофрении, DIS, так он их назвал. Убогие были генетически дефективны. Эмбрионы стали отбирать или улучшать, просто редактируя геном. Компания deCODE построила на этом целую империю. В общем, так или иначе, проблема решилась. Почти. Всегда были низшие слои населения, где люди не обладали достаточной дисциплиной, чтобы накопить на исправление и отбор эмбрионов. Проще говоря, убогие плодили убогих. И это никого не беспокоило, пока они не лезли в дела нормальных людей. В социуме всегда есть прослойка, близкая к самому краю. Так устроен мир. Менять это бесполезно. Нужно просто принять, как данность.

Ну если убогие не пользуются чипами, значит, она-то его услышит?

– И где же находится душа? – Маркус отметил про себя, что эффект неожиданности удался. Девчонка подпрыгнула и выронила баллончик. – Непереносимость чип-импланта, да?

Она быстро подобрала баллончик и сжала в руке, будто оружие. Будто собиралась отбиться им от застукавшего её прохожего.

– Твои граффити никто не увидит, кроме таких непутёвых как я, – Маркус отщёлкнул обод и помахал им в воздухе. – Для нормальных здесь всё забито голограммами.

– Много ты понимаешь. Микро-кристаллы, они работают, как виджеты. Понял?– Девчонка чуть успокоилась, наверное, приняв Маркуса за своего. – Чип неактивен? Ясно, почему мои сканеры тебя не засекли.

Она быстро поставила восклицательный знак в конце фразы, и кинула пустой баллончик под ноги.

– Советую отваливать. Сейчас сюда слетится всякое.

Девушка подняла с земли небольшой серый куб. Одна его сторона была вогнутой. Маркус опознал в устройстве излучатель. Так вот чем она сбила с толку дронов-ищеек!

Девчонка что-то нажала в корпусе излучателя, и он выпустил механические лапки. Ловко перебирая ими, устройство пустилось наутёк.

Не дрон, а наземная модель. Умно.

– Конечно, пережгла здесь всю электронику! – возмутился Маркус и поспешил следом за новой знакомой.

Девчонка хмыкнула или проворчала что-то, не разобрать. Динамики ф-маски исказили звук. За углом к ней подлетели два НАБовских дрона-ищейки. Маркус уже напрягся, но они приземлились к девчонке под ноги. Неужели взломала? Хорошая стратегия: сначала посылает их на разведку, потом гасит всю электронику излучателем и после выходит сама. Всё равно очень и очень рискованно.

– Как ты ухитрилась их взломать? – поинтересовался Маркус.

– Ты ещё здесь? – девчонка ловко сложила дронов, что-то защёлкнула, как конструктор, и они тоже превратились в многоножек и засеменили прочь.

Её, наверное, потому и не поймали, что она использует такой экзотический способ доставки оборудования. Граффити-то ерунда, хулиганство. А вот использование таких устройств – уже серьёзное дело. Хотя, из-за сопротивления, чтоб у них чипы сгорели, так ужесточили законы, что и за граффити мало не покажется…

– А если их вычислят? И тебя поймают?

Девчонка проигнорировала его, ускорив шаг. Маркус поспешил следом, свернув за угол вместе с ней. Там они вдвоём и наткнулись на патруль Национального Агентства Безопасности, НАБ, бойцов которого, народ быстро переименовал из набовцев в нубов. Вспомнив эти забавные факты, Маркус улыбнулся. Хорошо, под маской не видно.

– Чёрт! – чуть слышно ругнулась незнакомка. Он успел поравняться с девушкой и замер рядом, пока их окружали силовики.

Нубов было трое, с облаком кружащих дронов над головами и бронекаром позади.

– Ни с места! – Маркуса пробрала дрожь от громогласного баса здоровяка в серой униформе. Тут явно не обошлось без голосового модулятора.

На него с высоты двух с половиной метров взирал модификант-силовик. Явно из тех, кто ради работы не скупится на бионику. Вид у него был грозный. Усиленный шлем плотно закрывал голову вместе с ободом. Забрало шлема поднято, и Маркус видел, что один глаз нуба заменен на скан-лазер. Само тело гиганта то ли заключено в экзоскелет, то ли само уже стало экзоскелетом.

– Сигнал на зачистку! По всем каналам передали. – Силовик покосился на Маркуса живым глазом. – Вы что, из этих? Убогих? Девчонка точно, а ты что, обод для виду нацепил? Почему неактивный? Есть лицензия?

– Есть! Всё есть!– Маркус одной рукой на всякий случай схватил ободок, а второй подал девайс Медиса с логотипом компании. – Я на восстановлении.

Когда начинается заварушка, убогих забирают в первую очередь. Так, на всякий случай. А уж потом пока разберутся…

– Больной, значит? – спросил нуб, сканируя. – Так вали домой! Что по улицам шляешься?

Проверив коды, он вернул Маркусу девайс уже с другим тоном:

– Господин Хоффман, на ваше устройство пришло сообщение освободить улицы сектора 567. Почему вы не покинули сектор?

Маркус забрал девайс. Смена тона силовика его позабавила. Конечно, специалисты с десяткой статуса редко прогуливаются пешком по улице, особенно в таком районе.

– Не успели, – Маркус сделал виноватое лицо и тут же понял, что под маской его стараний не видно. – Честно говоря, это я нас задержал. В состоянии реабилитации трудно привыкнуть ко многим вещам. Без чипа очень трудно. Моя проводница помогает адаптироваться.

– Ваш уровень доверия не вызывает сомнений. Но… она с вами? Возможно у вас проблемы? Вам требуется профессиональное сопровождение в безопасный район?

Силовик подозрительно косился на девушку.

– Мне нужно живое общение, – Маркус добавил в голос раздражения. – За этим я здесь. Она мой проводник, помогает адаптироваться. Трудно, знаете ли, неделю просидеть в блоке с залоченным чипом. Представляете, каково это?

Силовик видимо не представлял и завис на секунду.

– Прошу вас покинуть сектор, – наконец выдал он. – Ребят, скан чистый, пропускайте.

И тут Маркус понял, что нуб не завис, а принимал данные сканирования с чипа. Наивный, он-то решил, что его высокий статус поможет обойти проверку. Хорошо девчонка не промах, всю свою инженерию автопилотом отправила.

Некоторое время они шли рядом. Маркус опасался, что как только они окажутся вне поля зрения силовиков, девчонка попытается улизнуть.

– Меня зовут Маркус. Не хочешь назвать своё имя?

Девчонка недоверчиво покосилась, заправила обратно под шапочку белокурую прядь и хмыкнула:

– Если ты думаешь, что очень мне помог, то это не так. Сама бы отмазалась. У них ничего на меня нет.

– Ну, в пункт досмотра точно бы забрали. Стали бы выяснять причастность к сопротивлению. На работе явно не одобрили бы твоего отсутствия, – Маркус «выстрелил» наугад, надеясь попасть в цель.

– Слушай, ну чего тебе от меня убогой надо? – вскинулась девчонка. – Интересно, да? Как жить без чипа? Паршиво, я тебе скажу. Не потому что мне нужны ваши виртуальные развлечения, а потому, что обществу не нужны такие, как я. Временного заработка только на дешёвую еду и жильё в трущобах хватает!

Маркус довольно улыбнулся, пользуясь тем, что под маской ничего не видно. Попалась!

– В таком случае, позволь пригласить тебя пообедать.

– Ты серьёзно? – Она снова скосила глаза, и Маркус заметил, что они у неё изумрудные. Кибер-линзы всё-таки носит, правильно, такие полагаются к коммуникатору. А ему не дали. Куда уж тут, когда после сотрясения и без них всё расплывается. – Ну зачем тебе вот это?

– Так я уже говорил нубу, помнишь? – решил признаться Маркус. – Представь, что у тебя в один миг забрали всё: общение с друзьями, работу и память. Не осталось ничего. Только пустота. Я как в вакууме. В панель смотреть неделю? Надоело. Да и голова от неё кружится.

Маркус посмотрел на спутницу, но понимания во взгляде не встретил. Хорошо, зайдём с другой стороны.

– Понимаешь, я вышел на улицу и обнаружил другой мир. Без голограмм, рекламы, постоянно приходящих уведомлений и перегруженных каналов связи в голове. И хотя мои личные воспоминания остались на заблокированном чипе, я уверен, что таким вижу всё впервые. Я хочу рассмотреть эту сторону и, возможно, понять. Ты ведь к этому призывала в своих граффити? Так помоги мне!

Что-то изменилось. Она думала. Решала.

– Анника.

– Ну вот и познакомились, – Маркус потянулся было включить девайс, но потом сунул его в карман. – Не найдёшь нам место для обеда? У меня этот проклятый дисплей перед глазами плывёт.

– По дороге посмотрю. – Поймав вопросительный взгляд Маркуса, девушка пояснила:

– Нам всё равно спускаться в подземку. Неужели ты думал, что я рисую граффити в своём районе?

Маркус кивнул. Умно, но всё равно глупо. Граффити. Подумать только!

***

Ресторан оказался приличным – девчонку пускать не хотели, а на Маркуса косились. Пришлось предъявить комм с логотипом Медиса и снова рассказать свою историю. Охранник тут же стал добрее и вызвал официанта: проводить их к столику.