– Да, риск велик, – задумчиво проговорил ректор, потирая подбородок тонкими пальчиками. – Вот так в лоб в город лучше не идти. Тем более вампирша могла как-то накрутить стражников на воротах, чтобы они нас схватили и без суда и следствия головы отрубили.

– Дельная мысль. Эта стерва весьма хитра, – уважительно сказал я. – Но в город нам точно нужно попасть.

– Судари, а представляете, ежели ничего из этого и нет? – весело улыбнулся охотник, продемонстрировав огромные зубы. – Что, если мы можем спокойно пройти через городские ворота, и никто на нас даже не посмотрит?

– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – мудро изрёк я и добавил, глядя на жидкий поток людей, медленно всасывающийся в город через ворота: – Стражники точно не просто так пускают народ в город. Они либо действительно проверяют их документы, либо досматривают, либо берут налог за вход, а может и всё вместе.

– И что вы предлагаете, сударь? – спросил у меня ректор, тяжело вздохнул и вытер лобик, покрытый бусинками пота. Лучи солнца падали прямо на его осунувшееся лицо с тёмными мешками под глазами.

– Дождёмся вечера и попробуем перелезть через стену. Она вроде бы не такая уж высокая, да и старая. В ней должны быть трещины. Надо чтобы хотя бы один из нас забрался на стену, а потом он уже сможет добыть верёвку.  А уж с помощью верёвки и все остальные залезут на стену, – решил я, косясь на графа. Мне кажется или от его кожи идет пар? – Еды и воды у нас хватит, чтобы продержаться до вечера в лесу.

– Лишь бы воды хватило, а то опять пить хочется, – облизал пересохшие губы граф и почесал щеку, покрасневшую, как от горячей воды.

– Да вы с солнца-то уйдите, – посоветовал я, напряжённо глядя на аристократа.

Кажись, он ударными темпами превращается в вампира. Не просто же так его кожа покраснела и от неё шёл пар?

Но вроде бы сейчас, когда мы все вернулись в прохладную сень леса, ректору полегчало. Он уселся под дерево, и тут его взгляд метнулся к руке, в которую воткнулся солнечный луч, пробившийся сквозь густую листву. Кожа под лучом быстро покраснела, пошла пятнами, возник пар и на самой грани слышимости вроде бы даже появилось шипение, похожее на то, что издаёт сало, шкворчащее на раскалённой сковороде.

– Ай! – дёрнул рукой ректор, заполошно вскочил на ноги и метнулся под дуб, в самую густую тень, откуда стал орать: – А я чувствовал, чувствовал, что кожу щиплет, но не хотел верить. Думал, что сам себя накручиваю! Но – нет! Я становлюсь вампиром! Теперь это точно известно!

– Успокойтесь, ваше сиятельство, – выставил я перед собой руки. – Главное, не теряйте голову.

– Да как тут её не потеряешь?! – выпалил он, брызжа слюной. – Я не хочу становиться кровососущим монстром! Уж лучше быть личом, как вы, или уродом, как Бульдог.

Охотник недовольно хрюкнул, но ничего говорить не стал, а продолжил тихонько бочком-бочком заходить за спину графа, которого аж трясло.

– Сударь, не нервничайте, – снова успокаивающе прожурчал я, краем глаза наблюдая за манёвром охотника. – Явно же есть какие-то способы остановить вашу трансформацию, а может быть даже повернуть её вспять. Вспомните, какие есть легенды о вампирах? Я вот слышал, что можно перестать быть вампиром, если убить того, кто сделал тебя таковым. В нашем случае это та рыжая стерва. А она, как мне думается, скорее всего, находится в Леснянске. Мы можем легко убить её.

– Как же… убьёшь её! – взвизгнул ректор, отвлечённо поправив рассыпавшиеся по плечам белокурые волосы.

– Любое существо можно убить. У меня в этом есть замечательный опыт. Нам всего лишь нужно попасть в город и расспросить горожан об этой рыжей стерве. Да и о вампирах в целом тоже стоит спросить их. Наверняка, кто-то да знает, как можно убить вампира или вернуть вампиру человеческий вид. Да и вообще… вы же все равно собираетесь вернуться в ваш мир, следовательно, тело этой эльфийки вам не особо-то и нужно. Главное, чтобы с вашей душой ничего не случилось.

– Да, наверное, вы правы, – пролепетал граф, и его лицо исказилось, как от судороги. Он опустил голову и тяжело задышал. И как раз этот миг Бульдог выбрал, дабы опустить свой кулак на затылок ректора. Но не тут-то было…

Глава 5.

Граф резко развернулся и ловко отпрыгнул, избежав встречи с кулаком Бульдога. Он прошёл мимо, вспоров воздух.

Ректор сразу же окрысился, показав подросшие клыки. Его пальцы сжались в кулаки, а изо рта вылетело шипение.

– Тише, тише, ваше сиятельство, – попятился охотник, выставив перед собой руки.

– Боритесь, сударь! – жарко выдохнул я, медленно двинувшись к графу. – Вы не какое-то дикое животное, а человек, аристократ! Не дайте вампиризму взять верх над вашим разумом!

Граф снова зашипел, посмотрев на меня налитыми кровью глазами. Со стороны он напоминал разбалованную содержанку, которой не купили сумочку. Взгляд тяжёлый, требующий крови, зубы шифером, а сопли пузырями.

– Сконцентрируйтесь на том, кто вы! Вспомните свою жену… хотя, нет, лучше не вспоминайте, – проговорил я, продолжая двигаться к графу. А того затрясло, словно он наступил на оголённый провод, находящийся под напряжением. Изо рта ректора потекла слюна, лицо исказилось.

– Свя… свяжите меня, – с трудом прохрипел граф, словно кто-то невидимый душил его. – Тяжело… Не могу себя контролировать…  Быстрее.

– Бульдог! Быстро оторви ремни от сумок! – приказал я охотнику, а сам метнулся к ректору, схватил его за руки и крепко стиснул тоненькие запястья. Кажись, я могу без всяких усилий сломать их.

А вот поражённый вампиризмом граф, слава всем богам, не обладал особой силой, в отличие от Рыжей. Видимо, она была более крутым вампиром, чем новичок ректор. Он попытался выдернуть руки из моего захвата, но у него ничего не получилось. Совсем ничего.

– Отпусти… – люто прошипел граф, в чьём горле раздавалось сердитое клокотание, а глаза прожигали меня с интенсивностью боевого лазера.

– Извините, сударь, но мне придётся использовать успокоительное… – мрачно выдал я, поняв, что разум графа начал сдаваться под натиском вампиризма.

Надо действовать. Я резко ударил его лбом в лоб, молясь про себя, чтобы удар оказался не слишком сильным. Мне-то по херу… у меня тело мёртвое. А вот ректор заточен в теле хрупкой эльфийки. Благо, после моего удара лес не огласил хруст треснувшего черепа. Граф просто хрюкнул, закатил глаза и осел на траву.

– Давая, вяжи его скорее, – торопливо бросил я охотнику, наконец-то сумевшему оторвать ремни от сумок.

– Есть, – выдохнул Бульдог и принялся связывать руки и ноги графа. И на ремнях он не остановился. Охотник порвал на полоски свою рубашку и ими тоже связал конечности ректора, а в рот вставил кляп.

– Бульдог, прикрой графа листвой или прикопай его, чтобы на него не падал солнечный свет. А я попробую прямо сейчас проникнуть в город. Кажется, у нас нет времени на то, чтобы ждать вечера. Вампиризм как-то уж слишком быстро прогрессирует. Как бы он не извратил душу графа. В общем, жди меня здесь. Я либо сам приду сюда, либо отправлю кого-нибудь.

– И сколько мне вас ждать, сударь? – тревожно облизал губы охотник, явно побаиваясь оставаться наедине с ректором.

– Надеюсь, к завтрашнему утру управлюсь, – решил я и пошёл к опушке.

– А ежели вас постигнет неудача, что мне тогда делать? Если вы не вернётесь?

– Я вернусь.

Бульдог громко вздохнул, но больше ничего говорить не стал. А я вышел на опушку леса и посмотрел на город. Ну, без точной инфы о том, как там могут встретить лича без документов, к воротам точно соваться не стоит. Значит, нужно взять «языка».

Мой взгляд переместился к просёлочной дороге, разрезающей сельскохозяйственные поля. Эту часть дороги хорошо было видно от ворот города, потому мне стоит устроить засаду вон за тем поворотом, где дорога огибает лес.

В ту сторону я и пошёл, двигаясь по опушке. Под моими ногами похрустывали упавшие веточки, позвякивала кольчуга и пели птички. Солнце же усиленно светило с голубого небосклона, по которому ползли барашки облаков. Денёк обещал быть погожим.

Но тут в мои уши ворвалось дикое лошадиное ржание, и следом за ним из-за поворота выскочил охваченный ужасом конь. В его холку вцепилось отвратительного вида коричневое насекомое, похожее на кровожадного клеща, вымахавшего до размеров тазика.

Тварь быстро «разрывала» плоть лошади, погружаясь в её холку. Во все стороны летела кровь, а в глазах животного царил первозданный ужас, накрепко переплётшийся с ослепляющей болью.

Лишившаяся всякого разума лошадь тащила за собой труп седока, подпрыгивающего на кочках. Нога мертвеца запуталась в стремени, а голова уже напоминала красную тряпку, оставляющую за собой след из капель крови. Латы же громыхали, как связка сковородок…

Пришлось вмешаться.

Я швырнул «стрелу» в «клеща». И, о чудо! Она вонзилась в него, оставив здоровенную дыру, «прогрызенную» магией смерти.

Ну, наконец-то адекватное существо! Никакой защиты от магии!

«Клещ» перестал зарываться в плоть коня, но тот уже явно был обречён. С такими ранами не живут, ну, ежели ты не живой мертвец, вроде меня. Тогда живут. Лошадь же выглядела вполне обычной. И всего одна «стрела», пущенная в голову, упокоила её на веки вечные. Передние копыта лошади подогнулись, и она закувыркалась по пыльной дороге, раздавив остатки «клеща». От него осталось красное пятно, украшенное кусками хитина.

Труп же седока наконец-то получил свободу. Его нога вывернулась из стремени, и мертвец замер у обочины, перестав громыхать погнувшимися латами.

Я быстро с помощью «бумеранга» поймал две души: лошадиную и ту, что принадлежала «клещу». А затем добежал до поворота и увидел жуткую картину…

Ясное солнышко поливало мягкими золотистыми лучами разбросанных вокруг повозки пятерых мертвецов: трёх бородатых низкорослых крепышей в рваных кольчугах, женщину с длинными эльфийскими ушами и человека. Ещё тут валялись мёртвые пёс и тягловая лошадь с мощной грудной клеткой и толстыми ногами.

И всех этих бедолаг облепили красные раздувшиеся от крови «клещи». Они оказались меньше убитой мной твари и еще не обзавелись хитином. Но вот их прожорливость зашкаливала. Они с причмокиванием высасывали кровь из тел, впившись в них круглыми ротовыми аппаратами, похожими на присоски.

Лошадь еще была жива и тихонько ржала, уже обессилев от кровопотери, а может и от чего-то другого. Один из бородачей тоже был жив. Он мутными, одурманенными глазами смотрел в мою сторону и счастливо улыбался, словно лежал на песчаном пляже под пальмой и слушал ласковый шёпот голубого океана.

Кажись, в слюне «сосунов» имеется какой-то сильнодействующий наркотик, иначе ничем иным я не могу объяснить то, что происходило с бородачом. Его облепили десятки тварей, а он улыбается. Один «сосун», с ладонь размером, даже прицепился к его щеке.

Признаться, зрелище было до того мерзким, что у меня аж физиономия перекривилась. И я с большой охоткой начал швырять «стрелу» в кровососущих монстров. Благо они, как и их старший собрат, оказались восприимчивы к магии. Магия смерти «проедала» в них большие дыры, заставляя их плоть гнить.

Наверное, вонь в воздухе стояла несусветная, но я не чувствовал её, а как заведённый кидал в тварей магию.

«Стрела» имела маленький откат, так что я быстро уничтожал одного монстра за другим. А они были до того тупыми, что первые мгновения даже не обращали на меня внимания. Но вот потом «сосуны» начали «отклеиваться» от тел и поворачиваться в мою сторону. А я, помимо того, что отстреливал их, как в тире, так ещё и запускал «бумеранг». Он собирал бледные-бледные совсем слабые души тварей. Но – тоже хлеб. Не в моей ситуации воротить нос.