Я делаю глубокий вдох, будто он может подарить мне облегчение. Он не дарит. Ничто не сравнится со сладкой женской киской.

Если я не отвлекусь, то закончу тем, что буду дрочить на фото мисс Грин. Эта женщина и так достаточно завладела моим разумом. Я не хочу давать ей еще больше контроля надо мной.

Достав флешку из кармана пальто, я направляюсь в кабинет, где сажусь за письменный стол. От нажатия клавиши экран компьютера оживает. Я вставляю флешку в разъем, предвкушение скользит по моей коже, вызывая зуд.

Возможность узнать больше о мисс Грин соблазнительна, я никогда не смогу от нее отказаться.

Я хватаюсь за мышку, крепко сжимая ее от волнения, и кликаю на файлы в папке «Калиста Грин».

В каждом из них множество записей, касающихся разных аспектов жизни сенатора Эрика Грина. Политический, личный, сексуальный и так далее… здесь есть все. В том числе судебное разбирательство, возможное убийство и материалы обо всех людях в его жизни.

Кристен Холл, его секретарь.

От одного ее имени у меня внутри вспыхивает жажда насилия. Сенатор Грин убил ее. Доказательства были словно созревший плод, который висит низко и так и просит, чтобы его сорвали. Женщина была обнаружена мертвой в доме сенатора, на его кровати и с его ребенком у себя в животе, черт возьми.

У меня были веские доказательства.

И все же Грина оправдали.

Несмотря на очевидные улики, судебная система подвела меня. Поэтому я взял правосудие в свои руки. Кристен Холл заслуживала быть отомщенной.

– Пусть в загробной жизни тебя ждет больше покоя, чем в земной.

С этим тостом я поднимаю бокал, залпом выпиваю содержимое и ставлю его на стол. Приятное жжение в груди напоминает мне о том, что я жив, а сенатор мертв. Это я выиграл в конечном счете. Твоей заслуги в этом нет, Роберт Дэвис.

Как руководитель предвыборной кампании сенатора и его алиби, он сделал все, чтобы сенатора признали невиновным, когда присяжные поверили ему. И все же Дэвис лгал. В тот день я знал об этом точно так же, как знаю свое имя. И поэтому я нанес ему личный визит посреди ночи.

Удивительно, в чем только люди не признаются, когда приставишь пистолет к их голове.

– Скажи мне то, что я хочу знать, и я не вышибу твои гребаные мозги, – говорю я. Приставляю дуло пистолета к виску мужчины, а он вздрагивает, и слезы все быстрее текут по его лицу, смешиваясь с потом. Дэвис бормочет что-то невнятное, а я поджимаю губы под маской. – Так не пойдет. Я не понимаю тебя.

– Сенатор был со мной в ту ночь, а потом ушел, – говорит Дэвис, его голос дрожит, как и все его тело. Тремор передается моим пальцам, которыми я сжимаю его горло, пока он стоит ко мне спиной. – Клянусь жизнью моей матери.

– А его дочь?

– Он был с Калистой, как она и говорила. Она сказала правду под присягой. Она что-то пекла на кухне в приюте, где работает волонтером каждую неделю. Почему-то ей вдруг стало плохо, и она отключилась. Когда пришла в себя, она позвонила отцу, чтобы тот помог. Он был с ней, когда убили Кристен. – Дэвис всхлипывает. – Это все, что мне известно.

Я потираю подбородок и шумно выдыхаю.

– Калиста, мать ее, Грин.

Ее образ встает у меня перед глазами, образ женщины, которая преследует меня каждую минуту каждого дня. Она была прекрасна в суде, постоянно отвлекала меня, и я никак не мог с этим справиться, несмотря на все свои усилия. Как бы мне ни хотелось это признавать, ее свидетельство в качестве алиби нарушило мои планы.

Я прокручиваю документ, быстро пробегая глазами по тексту. Нет ничего, что я бы уже не знал. Я громко выдыхаю, нарушая тишину, но разочарование внутри меня кричит, требуя ответов.

Их нет.

Однако есть фотография, прикрепленная к файлу. И хотя я сомневаюсь, что на мои вопросы может ответить какая-то фотография, все же нажимаю на иконку не в состоянии подавить любопытство.

Прекрасное лицо мисс Грин заполняет весь экран. Она смотрит прямо в камеру с раздавленным и беззащитным выражением лица. Но именно ее глаза вызывают острую боль у меня в груди. Ореховый взгляд кажется безжизненным и загнанным. Ее глаза не горят и не светятся, как обычно, в них только тлеющие угольки. И лишь одна эмоция: абсолютный ужас.

Мой взгляд блуждает по ее лицу в поисках разгадки ее потрясения. Волосы на затылке встают дыбом, когда я вижу синяки у нее на горле. Синие и фиолетовые пятна покрывают ее нежную кожу как временные татуировки.

Оставленные мужскими руками.

Начинают формироваться догадки. Давление в голове возрастает, пока мысли спотыкаются друг о друга, а я пытаюсь понять, что все это значит. На фотографии есть дата и время – в ту ночь убили мисс Холл. Именно рука сенатора Грина, которую можно узнать по кольцу с эмблемой Лиги плюща, придерживает волосы Калисты так, чтобы синяки были видны на фото. Он и впрямь был со своей дочерью в тот вечер, документируя случившееся. Но что произошло?

У мисс Грин определенно есть секреты.

Возникают новые вопросы: кто этот ублюдок, который напал на нее? И зачем?

Мое чутье донимало меня во время всего заседания суда, чтобы я снова и снова смотрел на мисс Грин. Я думал, что это все из-за ее шикарной внешности. Теперь я знаю, что все из-за того, что она рассказала в суде далеко не все.

Если она сказала правду об алиби отца, то я убил невиновного человека.

– Гребаное проклятье!

Я протягиваю руку к стакану, хватаю его трясущимися от гнева пальцами и швыряю через всю комнату. Пронзительный звук стекла, разлетающегося по полу на осколки, едва проникает в мое сознание. Да и как иначе, если у меня душа разрывается от той несправедливости, которую я совершил? Мой кодекс – одна из немногих вещей, которые я ценю, и я его нарушил.

И некого винить, кроме себя.

Я достаю телефон из кармана и звоню хакеру, которому я плачу, тот отвечает через секунду.

– Йоу, начальник. Чем могу помочь? – спрашивает Зак.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что проверил. Калиста Грин могла оказаться в больнице двадцать четвертого июня, я хочу знать, по какой причине и как долго она там пробыла.

– Без вопросов. Вам перезвонить?

– Я подожду.

У меня сжались челюсти, когда пальцы Зака застучали по клавиатуре. Я тренировал терпение каждый день своей жизни, но по какой-то причине оно меня подводит в этот момент. Возможно, это из-за дурного предчувствия, которое замаячило на горизонте. Или, возможно, я просто параноик.

Что бы ни было причиной, я едва сдерживаю свою ярость.

– Нашел что-то?

– Нет, – говорит Зак рассеянным голосом. – Не поверите, но я ничего не нахожу.

– Ты ничего не можешь найти?

Зак вздыхает.

– Странно, да? Или такого никогда не было, или кто-то замел следы так тщательно, что мне придется копать гораздо глубже. Это займет больше времени, если я вообще смогу что-то найти.

– Продолжай искать. Если ты найдешь хоть что-то, даже незначительное, позвони мне сразу же.

– Заметано, шеф.

Я сбрасываю звонок, сжимая пальцами телефон так сильно, что пластик начинает скрипеть. Меня терзают сомнения, что Зак найдет то, что мне нужно. А если и найдет, то неизвестно, сколько времени это займет у него.

Буду ли я ждать?

Или мне стоит нарушить свое правило и пойти прямо к источнику?

Я уже отступил от своего кодекса, так почему не опуститься еще ниже по спирали в эту пропасть отвращения к себе? У меня вырывается злобная ухмылка как насмешка над самим собой. Ирония происходящего вызывает во мне желание убить кого-нибудь.

Во имя мести.

Как я могу отомстить за мисс Грин, если сам являюсь причиной ее сердечной боли?

Ее лицо возникает у меня в сознании. Только в моем воображении она остается такой, какой я привык ее видеть, а не избитой женщиной с фотографии. Когда этот образ встает у меня перед глазами, во мне просыпается жажда кровопролития. Теперь в моих фантазиях ее ореховые глаза светятся как маяки, излучающие чистоту ее души – полную противоположность тьме, что таится во мне. Я наконец осознал, что это одна из причин, по которым меня тянет к ней.

Я полагаю, что противоположности притягиваются. По принципу магнита. Вот только я должен чувствовать отторжение, не желая сближаться. Но мне придется.

Даже если это разобьет ей сердце.

Глава 8. Калиста

– Доброе утро, – говорю я Харпер.

Она высовывает голову из-под прилавка, держа в руках большой пакет кофе.

– Утро создано для неудачников.

Я широко улыбаюсь.

– Поэтому Алекс ставит нам смены рано утром.

– Точно.

– Тебе нужна помощь с чем-то перед открытием?

Она качает головой.

– Нет, просто протри все, как ты обычно делаешь. Я буду готова через минуту.

– Хорошо.

Я подхожу к вешалке на стене, беру фартук и завязываю его концы бантиком. Затем я беру газету, которую раздобыла по пути сюда, и кладу ее на стол для мистера Бейли. После я вытираю каждый стол и все поверхности, хотя я уверена, что наш начальник уже все вытер, прежде чем закрыть кафе на ночь. Но я ничего не могу с собой поделать. Мне нравится, когда вещи в чистоте и порядке.

Я раскладываю пакетики с обычным сахаром, сахарозаменителем и тростниковым сахаром по подставкам в алфавитном порядке и ставлю их на столы. И наконец наполняю флакончик с моим санитайзером. Меня окутывает аромат лимона, и я улыбаюсь.

– У тебя такое счастливое выражение лица из-за мужчины? – Я качаю головой, и Харпер ударяет себя ладонью по лбу. – Только не говори, что это из-за санитайзера.

Я пожимаю плечами.

– Мне нравится его запах. Чистый и свежий.

Харпер предостерегающе цокает языком.

– Подруга, нам надо найти тебе мужика. Стой. – Она щелкает пальцами. – А как же тот вчерашний горячий адвокат?

– Ни за что.

– Почему нет?

– Я уже говорила тебе.

Харпер упирает руку в бедро.

– Да не обязательно, чтобы он тебе нравился. Ты просто трахни его. – Она стонет, закрыв глаза и облизывая губы. – Готова поспорить, что тебе понадобятся обе руки, чтобы обхватить его член, и что он трахается как боец смешанных единоборств под кайфом: жестко, энергично и очень, очень хорошо.

– Я не заинтересована в том, чтобы меня отодрали.

Харпер заливается смехом.

– Ты и правда почти выругалась. Неплохо. Но если серьезно, я бы уже увлеклась им, если бы он не был твоим.

Мой вздох разносится по кофейне. Я бросаю взгляд на кассу и принимаюсь раскладывать купюры в лотке. Алекс никогда не складывает их одинаково, как они должны лежать.

– Мистер Беннетт не мой. Если честно, вчера все просто так совпало. Я сомневаюсь, что мы когда-нибудь увидим его снова.

– Может, – фыркает Харпер. – Если я права и он снова объявится здесь, ты должна будешь пофлиртовать с мистером будь-моим-папочкой-адвокатом Беннеттом. А если ты окажешься права, то тебе придется пойти со мной куда-нибудь, где мы найдем тебе мужика.

Я задумчиво кусаю губу. Сегодня вечером я принимаюсь за работу в «СиЗ», и я понятия не имею, какое у меня будет расписание в дальнейшем. Последнее, чего я хочу, – это пообещать Харпер пойти с ней куда-то, а потом слиться. Или чтобы она вообще узнала, почему я не могу пойти.

– Мне не нравится ни один вариант.

Она бросает взгляд на часы.

– Уже почти шесть утра. Фу. Продолжение следует.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Харпер спешит к двери и отпирает ее, чтобы впустить ранних пташек. Затем возвращается за прилавок и подмигивает мне.

– Доброе утро, мистер Бейли.

Смена начинается, как всегда, и я погружаюсь в рабочий день, обслуживая постоянных посетителей. Некоторые ненавидят рутину, но меня она успокаивает. Когда ты знаешь, чего ожидать, уровень тревожности снижается.