Единственное, что мне помогает жить дальше, – упрямая мысль о том, что долго так продолжаться не может. В конце концов я заработаю достаточно денег, чтобы заплатить частному детективу и отыскать убийцу отца. Как только это будет сделано, я смогу забыть обо всем и продолжить строить свою жизнь. Или то, что от нее осталось.

Я уже смирилась с тем, что никогда не буду вертеться в высших слоях общества и не получу доступ к достатку прежних размеров. Но это никогда не было для меня по-настоящему важным. Единственное в моей прошлой жизни, о чем я скучаю, – это семья. Хоть она и состояла из отца, нескольких ребятишек из приюта и домашней прислуги. Дружить с ними было неправильно, но мне было все равно.

Семья – это не количество человек и не ячейка общества. Это число ударов сердец, общий смех и любовь вне ограничений и условностей.

Я вздыхаю на этот раз так громко, что шум города стихает. А вот моя тревога усиливается. Нависающие надо мной здания прячут меня в тени, уличные фонари тускнеют под натиском темноты. Серый бетон под моими теннисными туфлями сменяется растрескавшимся асфальтом, характерным для заброшенных частей города. Я и понятия не имела о существовании подобных мест, пока мне не пришлось жить в одном из них.

Мои инстинкты обостряются, а по телу пробегает волна беспокойства. Я не останавливаюсь, но мне приходится собрать все свое самообладание, чтобы не пуститься бегом. Но у моего сердца нет таких ресурсов. Оно колотится в рваном ритме, выдавая мой нарастающий страх, от очередной вспышки которого кровь стынет в жилах.

Чье-то невидимое присутствие прорывается через все мои защиты. Волоски на задней поверхности шеи встают дыбом, и я сжимаю руку в кулак, чтобы удержаться и не потереть это место в надежде избавиться от ощущения. С каждым шагом оно сжимает меня все крепче, словно пальцы какого-нибудь призрака.

Я оборачиваюсь, мой взгляд мечется из одного угла в другой, обшаривая каждый темный закуток поблизости.

Именно там прячутся монстры. Не на открытом месте, а под кроватью или в шкафу. Дома и в других местах, где ты наиболее уязвим.

Где они могут подобраться к тебе.

Не обнаружив никого и ничего, я разворачиваюсь, чувствуя все тот же страх. Если бы я нашла источник своей тревоги, она бы уменьшилась, и я смогла бы сфокусироваться на чем-то. На цели. Нападать я бы не стала, конечно, но подготовилась бы защищаться.

Возможно, стоит купить пистолет.

Я качаю головой. У меня едва хватает денег на еду, что уж говорить об оружии стоимостью в мое недельное жалованье.

Вот только… еда мне не понадобится, если я буду мертва.

Я продолжаю идти вперед быстрым шагом, молясь, как и каждый вечер, о том, чтобы добраться до квартиры. Чтобы дожить до того момента, когда убийца моего отца предстанет перед судом. И тогда наконец моя душа успокоится.

Но до тех пор, кажется, мне понадобится другое оружие.

Например, короткая юбка и высокие каблуки.

Глава 6. Хейден

Мисс Грин идет слишком быстро для такого крошечного существа, как она, ее ноги режут воздух, будто она может укоротить путь домой.

Это потому что она торопится? Или она чувствует, что я слежу за ней?

Она оборачивается так быстро, что ее длинная коса высоко подлетает и перемещается со спины на плечо. Она осматривается вокруг, ее светло-карие глаза распахнуты от ужаса, который она отчаянно пытается скрыть. Но она не может спрятать от меня свой страх.

Как и все остальное.

Я изучаю ее издалека, глядя на то, как поднимается и опускается ее грудная клетка, как она дышит прерывисто и часто. Она сжимает свои пухлые губы, отказываясь верить в то, что видят ее глаза. Она знает, что кто-то есть поблизости, хоть и не видит никого.

Умная девочка.

Мисс Грин разворачивается и подходит к «СиЗ». Всем понятно, что название сокращено от «Сиськи и Задницы», хотя владелец заверяет, что это «Спиртное и Закуски». И я бы поверил, если бы официантки там не носили коротких юбок, едва прикрывающих их задницы, и рубашек с глубокими вырезами, которые больше показывают, чем скрывают.

Так почему Калиста Грин, дочь бывшего сенатора, раньше носившая жемчуга и туфли на невысоком каблуке, заходит в такое сомнительное заведение?

Я наклоняю голову, поджимая губы. За одну секунду я принимаю решение последовать за ней внутрь. Она разожгла мое любопытство. Снова.

Она продолжает это делать, и от этого я впадаю в раздражение и замешательство с каждой секундой все больше.

В тускло освещенном помещении бара нечем дышать, воздух тяжелый от кислого запаха выдохшегося пива и сигарет. Выцветшие стены цвета грязи увешаны старыми неоновыми вывесками с названиями алкогольных брендов, буквы на которых по большей части уже не светятся. Над баром висит вуаль дыма, видимая в свете флуоресцентных вывесок. Истертый деревянный пол усыпан раздавленной скорлупой арахиса, а столы и стулья выглядят слишком грязными, чтобы к ним прикасаться.

Старый музыкальный автомат в углу играет рок, хотя большинство посетителей слишком увлечены выпивкой и приглушенными разговорами, чтобы обращать внимание на музыку. За барной стойкой небритый бармен тряпкой протирает стаканы, его фартук в пятнах, а полки с бутылками алкоголя позади него в пыли.

Я тут же нахожу взглядом мисс Грин и не отрываюсь от нее, пока она ждет в толпе у бара. Она выделяется, словно ягненок среди львов. Невинный и беззащитный.

Бармен замирает, когда видит ее. Он окидывает ее взглядом, и в его глазах появляется похотливый блеск. Он смотрит оценивающе и плотоядно, как я и ожидал.

Она красивая женщина. Густые темные волосы до пояса достаточно длинные, чтобы можно было намотать их на кулак в несколько оборотов. Ее внутренняя сладость лучится из глаз медового оттенка, так и манит попробовать ее. Формы мисс Грин не такие пышные, как у большинства женщин здесь, но ее груди идеального размера, чтобы лечь в мужскую руку.

Мои пальцы сжимаются в кулак, когда в голове появляются эти мысли, вызывая реакцию в теле. Это уже не впервые. Еще одна странность, разрывающая шаблоны моего мышления и ломающая логику, с которой я всегда смотрел на любую ситуацию.

Вот только не с мисс Грин.

И я до сих пор не понимаю почему.

Ее взгляд блуждает по просторному помещению, прежде чем остановиться на бармене. Он что-то говорит ей, и она кивает один раз. А потом еще раз, теперь уже увереннее. Она пытается убедить его или себя? И в чем именно?

Их разговор короткий, но для меня он длится целую вечность неизвестности. Как только она направляется к выходу, я широким шагом иду к бару, необходимость получить ответы не дает мне последовать за ней на улицу.

Взгляд бармена останавливается на мне, его зрачки расширяются. Его мгновенное замешательство – хороший признак того, что он понимает: со мной шутки плохи. Как минимум у них будут последствия.

– Девушка с косой, – говорю я, не утруждая себя многословием. Мисс Грин сейчас одна, а я не намерен оставлять ее без защиты дольше, чем это необходимо. – Что ей нужно было?

– С чего мне рассказывать вам?

– С того, что ты хочешь жить.

Он отшатывается назад, расплескивая напиток в стакане, который держит в руках.

– Слушай, мужик, мне не нужны проблемы.

– Тогда отвечай на вопрос.

– Ладно, пожалуйста. Она спрашивала, может ли устроиться сюда на работу.

Я прищуриваюсь.

– И что ты ответил?

– Ответил «да». Она молодая и красивая, нам такие нужны.

– Нет.

– Нет? – повторяет он, хмуря брови.

– Нет, она не получит работу здесь. Нет, ты не наймешь ее. А если наймешь, я спалю этот притон ко всем чертям. Вместе с тобой. – Я наваливаюсь на барную стойку, чтобы он уловил мои намерения. – Ты понял?

Он кивает, его обвислые щеки подрагивают от энергичных движений.

– Да, понял. Черт, мужик. Остынь.

Я направляюсь к двери, широкими шагами сокращая расстояние между мной и мисс Грин. Проходит еще немного времени, и я снова вижу ее.

Меня охватывает чувство облегчения.

Я поджимаю губы. Я несколько недель изучал мисс Грин и уже думал, что понимаю ее. И хотя я собрал огромное количество информации о ней, это все не то. Я хочу, нет, мне нужно понять, почему эта женщина притягивает меня к себе, как ни одна другая.

Почему я любой ценой готов защищать ее.

Сегодня был яркий тому пример. Я прилюдно угрожал человеку, что убью его, черт возьми. Несмотря на то что у меня есть связи в полиции и с другими людьми, которые разрулили бы ситуацию, адвокат во мне не мог поверить, что я поступаю так опрометчиво. Но мужчина во мне, первобытная часть меня, которую я скрываю от всего мира… Ему было плевать.

Кто-то, к тому же мужчина, угрожал тому, что принадлежит мне.

Сначала я следил за безопасностью мисс Грин, потому что она была мне любопытна. Но с тех пор я уже перешел границы и сделал то, чего не стал бы делать ради кого-то другого. Я все еще пытаюсь убедить себя, что поступаю так, потому что она должна оставаться в живых, пока я не разгадаю эту тайну по имени Калиста. Потому что каждый новый день дает мне очередной ключ, новую подсказку о том, почему она не такая, как все.

И почему мне вообще не плевать.

Вот только мое нездоровое увлечение перерастает в нечто, не поддающееся определению. Нечто, ускользающее от моего контроля. И это меня беспокоит больше всего.

Мисс Грин поднимается на крыльцо своего дома, а я качаю головой, когда она заходит внутрь. На это обшарпанное здание невозможно смотреть без отвращения. Это гиблое место. Моему уму непостижимо, как ей удается возвращаться сюда каждый вечер, особенно после всей той роскоши, в которой она выросла.

Я снова окидываю взглядом здание, но на этот раз мои внутренности словно обжигает необходимость вытащить ее оттуда. Сможет ли она вообще принять помощь от меня? Сомневаюсь после всего, что я сказал в суде. Но даже если так, я все равно не сожалею ни о чем. Все, что я сказал о ее отце, – правда. И это привело его к гибели.

От моих рук.

Силуэт мисс Грин появляется в окне за задернутыми занавесками, приковывая к себе мое внимание. Обычно я ухожу, как только она заходит внутрь и дверь закрывается за ней, но сегодня я медлю, надеясь взглянуть на нее еще разок.

Да что со мной не так, черт возьми?

Продолжая ругать себя за отсутствие контроля, я наблюдаю за тем, как мисс Грин раздевается. Упругая грудь, тонкая талия, красивые круглые бедра – все так и просит мужского прикосновения. Но когда она распускает свою косу, у меня перехватывает дыхание.

Она Годива, обнаженная искусительница с распущенными по плечам волосами, готовая соблазнять и доказывать, что мужчины слабы.

И я в их числе.

Будь проклята она. И мой гребаный член за то, что встал.

Это всепоглощающее вожделение – один из сюрпризов… а я их терпеть не могу.

Я провожу тыльной стороной ладони по своему твердому члену. Он отвечает на прикосновение, желая войти в упругую киску. Но этого придется подождать.

Я сказал частному детективу, что мисс Грин вне досягаемости для него, но это правило касается и меня. Связываться с родственниками моих жертв по-идиотски тупо. Поэтому я так никогда не делаю.

Но это не мешает мне хотеть ее.

– На хрен все это, – бормочу я.

Я ухожу в противоположном направлении, увеличивая расстояние между мной и мисс Грин, пока не сделал что-нибудь безрассудное. Что-то, о чем буду сожалеть. Но не потому, что не получу удовольствия.

Наоборот, получу слишком много.

Глава 7. Хейден

Вернувшись в свой пентхаус, который находится далеко от желанной мисс Грин, я наливаю себе бокал коньяка. Алкоголь опускается мягко. Совсем не как мой член.

Он все еще твердый после того, как я понаблюдал за своей целью.

Из-за этого я был раздражен всю дорогу до дома.