Вечером, возвращаясь домой, я прокручивала сцену в кабинете: разбросанные по полу бумаги, застывшая Зора, ледяные глаза Андраса, горящие лихорадочным огнем. Слова, обращенные к Зоре, были приказом и угрозой одновременно.

Я знала, что он полностью ее контролирует, давно догадалась.

Андрас превратил Milagro’s в свой личный ад. Вытеснил предыдущего владельца и спокойно заправлял клубом. Никто не мог нарушить установленный им порядок вещей, никакая добрая и справедливая сила не могла просочиться через эти стены: здесь царствовал ангел с бесстыжими глазами и растленной душой. Ранящий улыбкой, убивающий смехом и красивый… до ужаса.

С таким существом не поборешься. Ему знаком каждый грех, какой только можно себе представить.

Отвлечься от мрачных мыслей помог лифт – он открыл передо мной двери. Я добралась до своей квартиры, где сразу погрузилась в благословенный покой. Отсюда казалось, что даже мир за окном как будто замер.

Вот чему мне следовало научиться – оставлять работу за дверью, выбрасывать ее из головы или снимать как пальто и оставлять на вешалке в прихожей, иначе я не смогу двигаться вперед.

Стряхнув с себя тревогу, я разделась и сунула ноги в тапочки.

По пути домой я наткнулась на кондитерскую. Меня привлекла витрина, сияющая, как шкатулка с драгоценностями. Подойдя ближе, я обнаружила, что она полна разных чудес: леденцов, имбирного печенья, пряничных человечков, шоколадных конфет и марципанов в форме рождественской елочки. Все это великолепие меня очаровало.

– Куда ты подевался?.. – пробормотала я, открывая дверцу кухонного шкафчика.

Я встала на цыпочки, задумчиво потерла подбородок, заглянула в шкафчик рядом с плитой – и нашла, что искала: два пакетика горячего шоколада, купленных специально для такого случая.

Совсем скоро я сидела на одном из высоких табуретов, обхватив руками горячую чашку. Чтобы не обжечь язык, как в прошлый раз, я решила чуть-чуть подождать.

Мой взгляд упал на маленький кактус, который я недавно купила. Я поставила его на кухонную стойку, где было посветлее, но не была уверена, что поступила правильно. С растениями я не очень ладила, поэтому сомневалась, что мы с колючим шариком подружимся. Рассматривая этот клубок иголок, сбоку на горшочке я заметила милую фразу: «Дай мне имя!»

– Да ни за что, – пробормотала я.

Не хватало еще давать имя колючке! Этот шипастый шарик меня, наверное, уже ненавидел.

В коридоре раздался шум. В этом многоквартирном доме постоянно лаяли собаки, плакали дети, кто-то пел, мяукал озорной кот наверху. Периодически я слышала крик: «Куда ты полез, Стьюи!» – и радостное мяуканье сопровождало падение очередной лампы.

Да, в такой обстановке невозможно почувствовать себя одинокой.

Я сидела, положив нога на ногу, и раскачивала на большом пальце тапок. Подула на дымящуюся чашку, готовясь насладиться горячим шоколадом. Услышала скрип соседской двери, легкие шаги, а затем резкий стук в мою дверь.

Я нахмурилась. Поставила чашку на стойку и слезла с табурета. Открыв дверь, обнаружила, что моя пожилая соседка согнулась и упирается руками в пол, чтобы окончательно не упасть. Она что, ударилась головой об мою дверь?

– Ох, дорогая, я споткнулась о твой коврик, – веселым голосом сообщила старушка, распрямляясь.

Я посмотрела на нее с недоверием.

– У меня нет коврика, мэм, – пробормотала я, глядя на ее старые тапки.

Интересно, сколько лет она их носит?

– Тебе следует получше его закрепить, а то кто-нибудь может упасть, понимаешь… – продолжала она разговаривать сама с собой.

Старушка сделала несколько шагов и снова споткнулась. Я чуть не вскрикнула от ужаса, когда она резко наклонилась и чуть не рухнула на пол своими хрупкими костями.

– Может, вам помочь? – тревожно спросила я.

Очки-полумесяцы болтались на цепочке на груди. Почему она их не носит? Или хочет споткнуться и о подставку для зонтов, которой у меня нет?

– Ох уж эти тапочки… – пробормотала она, – надо купить новые…

– Мэм, вы уверены, что вам не нужна помощь?

– …на рынке, как и эти. Да, там хорошие продают, прочные. Ну, спасибо тебе, милая. И спокойной ночи! – чирикнула она и, покачиваясь, засеменила по коридору в сторону лифта.

Я удивленно посмотрела ей вслед. И она вот так просто ушла? После того, как со всего размаху ударилась головой об дверь?

Я провела рукой по лицу, отказываясь понимать абсурдность этой ситуации. Я надеялась, что она хотя бы дойдет туда, куда шла в этот поздний час, тем более что дорога ей, кажется, была хорошо знакома.

Я уже взялась за ручку, собираясь зайти домой, когда заметила маленькую деталь: старушка оставила дверь своей квартиры открытой.

– Мэм! – крикнула я в пустой коридор, и мой голос опустился до вялого бормотания. – Дверь…

Прекрасно!

Я занервничала. И что со старушкой теперь? Уснула в лифте?

Раздраженно вздохнув, я потерла лоб. А ведь только мечтала спокойно выпить этот чертов горячий шоколад. Разве я многого хотела?

Раздраженная, я вытянула шею, все-таки надеясь увидеть старушку в конце коридора. Однако я слышала, как закрылись двери лифта, и это означало, что ее действительно нет на этаже.

Я могла захлопнуть дверь ее квартиры. А если она забыла ключи?

Минуточку! Почему меня это волнует? Кто сказал, что это моя проблема? Я даже не знаю эту старушку.

Разумнее всего вернуться к себе. Диван, плед, аромат горячего шоколада, щекочущий ноздри, окно, а за ним – городские огни…

Жаль, что, представив все это, я почему-то оказалась перед дверью ее квартиры, раздраженная, но готовая сделать то, что моя совесть определяла как «доброе дело».

Я тихо постучала. Может, на диване в гостиной дремлет ее муж или сын… Я наклонилась к щели, придумывая, что сказать.

– Извините! Леди забыла закрыть дверь. Я просто хотела вас предупредить. – Я говорила громко и четко, чтобы меня услышали.

Ответа, однако, не последовало.

– Есть дома кто-нибудь?

Я взялась за ручку и открыла дверь шире.

В квартире было темно. Лишь маленькая лампа слабо освещала контуры мебели. Я увидела очертания дивана и стула. Кажется, никого нет. Ну я хотя бы попыталась…

Я уже собиралась прикрыть дверь, но мое внимание привлек маленький металлический предмет на столике в прихожей.

Я внимательно присмотрелась – хромированная зажигалка. Где я видела подобную?

У меня возникло странное чувство узнавания. Оно усиливалось, и я не могла понять, откуда оно взялось. Я поняла, когда заметила на том же столике черный ремешок с маленькими голубыми камешками и пустую пачку «Маверик».

Земля поплыла под моими ногами. Я не могла пошевелиться, казалось, мое сердце обрывается и падает куда-то вниз.

Да нет, это простое совпадение!

Я толкнула дверь и вошла в полутемную прихожую. Сердце бешено колотилось. Несколько секунд я всматривалась в полумрак, а затем, движимая тревожным предчувствием, сделала пару шагов.

Квартира была больше моей. Гостиная выглядела современно: длинный черный диван справа и пара кресел на бежевом ковре; у большого дугообразного окна, из которого открывался великолепный вид на город, стоял отливающий металлом темный стол. Слева за аркой располагалась кухня в стиле хай-тек с его строгими линиями, пластиком, стеклом и контрастными цветами.

Я огляделась, желая найти детали, мелочи, которые рассеяли бы мои ужасные подозрения.

Но вдруг мои ноги сделались свинцовыми. От увиденного перехватило дыхание: на столе лежала пара перчаток – черные, кожаные, со срезанными пальцами.

«Нет! – зазвучало внутри меня. – Нет, нет, нет…»

Я резко подпрыгнула, услышав за спиной слабый шум. С до предела натянутыми нервами, я повернулась, всматриваясь в полумрак: боковой коридор вел из гостиной куда-то в темноту.

Я уже собиралась выбежать из квартиры, когда услышала шум снова. Точнее, шорох – приглушенный, неявный, как будто где-то возилась мышка или маленькое животное.

Едва дыша, я пошла на звук по темному коридору и добралась до входа в комнату. Остановилась перед закрытой дверью. Казалось, шорох доносился именно оттуда… С невероятным смятением в душе я открыла дверь.

То, что я увидела, меня потрясло.

Две медного цвета косички, большие глаза и круглое личико. На меня смотрела маленькая девочка, сидевшая на кровати в центре комнаты. У нее были розовые щечки, во рту она держала кулачок. Свет лампы выделял ее крошечную фигурку в комнате, в которой, судя по всему, обитал взрослый человек, причем мужчина.

Я ошеломленно смотрела на малышку. Аккуратно причесанная, красиво одетая, она сидела одна в комнате за закрытой дверью.

Девочка смотрела на меня во все глаза. У нее было испуганное личико.

Мой мозг заработал как сумасшедший, генерируя мысль за мыслью, я не могла его остановить. Я представляла себе самое худшее: сцену похищения, требование выкупа, слезы этой маленькой девочки, оторванной от своей семьи, дома, отчаяние ее родителей, боль в их глазах. Я пыталась дышать, но ничего не получалось, мне не хватало кислорода.

Я прислонилась к притолоке, ища опоры, и в этот момент шум в коридоре заморозил кровь в моих венах – медленные тяжелые шаги.

Сердце ухнуло вниз, меня охватила паника.

Недолго думая я бросилась за кресло и скрючилась там в три погибели. Девочка внимательно наблюдала за мной. Я встревоженно посмотрела на нее. Она вела себя спокойно – видимо, посчитала, что я не причиню ей зла.

Я узнала эту твердую тяжелую поступь, разносившуюся по дому и звучащую все ближе и ближе, и сжалась в комок, пытаясь исчезнуть.

Его внезапное появление на пороге подействовало на меня как парализующий яд.

Он знал, что в квартире кто-то есть: я не закрыла дверь.

Скрипя подошвами грубых ботинок, он подошел к кровати. Его тень протянулась по покрывалу, как черная змея. Он возвышался горой над беззащитным созданием.

Его широкая спина, казалось, закрывала от меня полкомнаты. Со сжатыми кулаками он прошел мимо кресла, не заметив меня, и я поняла, что другого шанса у меня не будет. Я должна рискнуть и выбраться отсюда. Сейчас или никогда!

– Мама, – вдруг пролепетала девочка, указывая на меня пальчиком.

Я выскочила из своего укрытия и побежала, спотыкаясь, из комнаты, пронеслась мимо гостиной, выскочила за дверь, заскользила на полу в коридоре, потеряла тапок. Сердце билось в горле.

Я видела дверь своей квартиры. Там мой телефон – мое спасение.

Я рванула к открытой двери что есть сил, но, видимо, недостаточно быстро, потому что грубые руки схватили меня за талию и подняли в воздух так легко, что я почувствовала себя марионеткой.

Я пиналась, царапала воздух, но все было бесполезно. Я закричала бы, если бы моя душа не застряла в горле. Страх взорвался в моих легких, и я перестала что бы то ни было понимать.

В моем теле осталась только паника, которая усилилась от низкого пугающего голоса:

– И далеко ты собралась?

7. В паутине

Он был сложным. Жестоким и немного сумасшедшим. Он приручил своих монстров из чулана и выгуливал их на поводке.

Я сидела на ледяном полу, подобрав к груди колени, крепко обхватив их руками, вжавшись в стену. Нервы были натянуты, как стальные тросы.

То и дело я косилась на входную дверь, но она была далеко, к тому же закрыта на замок. Я не успею до нее добраться.

Крепко сжимая ключ в ладони, я посмотрела на фигуру передо мной.

Человек сидел у стола и внимательно наблюдал за мной. В тусклом свете лампы отчетливо виднелись широкие плечи. На затененном лице застыло мрачное выражение. Его поза выражала властность и доминирование.

– Я хочу знать, как ты сюда попала.