Эпоха крови и пурпурных слез (страница 11)
– Не забывай, что в этом мире у тебя есть договоренность со мной. Ты должен помочь вернуть бумаги по делу Ханьюла, а я помогу тебе разобраться с твоим прошлым.
– Мы ведь это уже обсуждали, – Джин прищурился.
– Верно, – Мирэ по-деловому сухо улыбнулась. – Но я хочу добавить еще одно условие.
– Набиваешь цену, – Сонг усмехнулся; у него была интересная ассиметричная улыбка: правый уголок губ поднимался чуть выше левого, придавая лицу лисий или демонический вид. Мирэ еще не решила, на кого Джин походил больше. – И что ты хочешь? – спросил он.
– В случае, если появится кто-то вроде Саджа, ты поможешь, – она выжидающе замолчала, ожидая реакции. Пока Сонг не начал упрямиться и диктовать свои условия, Мирэ добавила: – И надо выяснить, почему жнец появился вчера. Хочу точно знать, стоит ли ожидать подобного в ближайшее время.
– По рукам, – недолго думая согласился Джин и вернулся к еде.
Мирэ замолчала, уже готовая придумывать дополнительные аргументы, чтобы уговорить Сонга, но он освободил ее от лишних головоломок. Вон привыкла торговаться и искать подход к разным людям. Джин оказался слишком сложным человеком, его решения были не менее странными, чем его появление у аукционного дома.
– По рукам… – пробормотала Мирэ.
– Не хочу портить настроение, но без письменного договора ваши «по рукам» – пустой звук, – весело напомнил Сон-Хо и подтащил к себе телефон. – Кстати! Я связался с паспортным столом и потянул за нужные ниточки, поэтому сегодня ближе к вечеру наш гость из прошлого, – он хлопнул Джина по плечу, – обзаведется документами! Это так, юридические тонкости.
– Обычно хранители не заключают договоров, – заметил Сонг. – Но, если так нужно, оформим все по правилам.
– Отлично. – Мирэ встала из-за стола и разгладила треугольный воротник длинного халата, как будто это был деловой костюм. – Значит, сейчас же едем в Инджи, – строго отчеканила она. – Сон-Хо, займись, пожалуйста, внешним видом Джина. И уж прости, но пижама хуже ханбока – ни в том, ни в другом лучше не появляться в аукционном доме. – С этими словами Мирэ покинула кухню.
Вернувшись в свою комнату, Вон заглянула в гардероб и выбрала строгий темно-синий костюм приталенного кроя в тонкую серебряную полоску. Положив его на кровать, рядом с ним она опустила хрустящую белую блузку, поставила закрытые туфли с квадратным носом, большую сумку, чтобы туда можно было положить папку с документами – Мирэ была решительно настроена сегодня же вернуть данные по делу Ким Ханьюла и посетить клиента, – и косметичку. Прежде чем приступить к сборам, она услышала звук закрывшейся двери.
Испуг заставил бросить приготовления и подкрасться к двери. Выглянув в коридор, Мирэ окликнула пустоту:
– Сон-Хо? – Когда ответа не последовало, она зашла на кухню и обнаружила пустое помещение. В этот же момент ее телефон моргнул сообщением. Быстро открыв смартфон, Мирэ прочитала смс вслух: – «Скоро будем, не теряй. Сон-Хо». – Опустив телефон, она звучно фыркнула: – Он что, издевается?
Забросив смартфон в карман халата, Мирэ вернулась в комнату. Она думала, что Сон-Хо закажет доставку вещей онлайн, чтобы не пришлось никуда выходить, но он решил поступить иначе. Вряд ли теперь на сборы у парней уйдет пара минут. По крайней мере, у Мирэ появилось дополнительное время. Сев на кровать, она снова выудила из кармана халата телефон и нашла в списке контактов номер Но Йунг. Нажав вызов, Мирэ приложила смартфон к уху и после непродолжительных гудков услышала знакомый голос.
– Доброе утро, – поприветствовала она секретаршу. – Госпожа Но, есть какие-то изменения в базе данных?
– Мы с аналитиками около двух часов бьемся с системой, госпожа Вон, – в своей манере ответила Йунг, кратко и сухо. – Судя по всему, данные были намеренно удалены без возможности восстановления. Их нет ни на одном носителе.
– Ясно… – устало выдохнула Мирэ и принялась нервно мять ремешок халата. Подозрения подтвердились – кто-то намеренно отбирал у нее клиента. Не нужно было долго гадать, кто виновник. – Госпожа Но, я хочу, чтобы вы запросили у отдела безопасности видеоматериал за вчерашний день.
– Съемку камер видеонаблюдения? – с недоверием переспросила Йунг.
– Да. Нужны файлы с внутренней и наружной съемкой.
– Хорошо, – ответила секретарша, но прежде чем Мирэ успела повесить трубку, Йунг понизила голос: – Госпожа Вон… У нас на этаже ходят обсуждения одного поста, где идет речь о вас и…
– Парне из прошлого? – догадалась Мирэ, вспоминая статью погибшего репортера.
– Именно. Госпожа Чин выворачивает пост в нехорошем ключе и использует его, чтобы осмеять вас. Слухи дошли до руководства и отдела СММ. Мне на почту уже упало несколько сообщений от местных репортеров с желанием задать вам вопросы.
– Как слух воспринял совет директоров? – Мирэ зацепилась за наиболее важный пункт.
– Положительно, – к счастью Мирэ, ответила Но Йунг. – Говорят, что это хороший способ привлечения внимания. Демонстрация того, что наши сотрудники заботятся не только о сохранении экспонатов прошлого, но и помогают людям в настоящем. Цитирую слова председателя: «Инджи – это про поддержку».
Слабо улыбнувшись, Мирэ кивнула. В очередной раз Сон-Хо оказался прав. Нужно будет угостить его пирогом. Закончив разговор с Но Йунг, Вон вернулась к сборам. У нее ушло достаточно времени на то, чтобы сделать макияж, уложить волосы и надеть рабочий костюм. Мирэ начала возиться с застежкой серьги, когда услышала, как хлопнула входная дверь и дом наполнил голос Сон-Хо. Наконец-то! Подхватив сумку, Мирэ вышла в коридор, по-прежнему пытаясь застегнуть серьгу. Она миновала гостиную, кухню и, выйдя в прихожую, обомлела на месте. Увидев ее, Сон-Хо радостно привстал на носочки и всплеснул руками.
– Куда ты дел Джина? И кого привел в мой дом? – обескураженно спросила Мирэ, изучая человека, в которого превратили странного парня в ханбоке.
За рекордное время Сон-Хо удалось преобразовать Джина из загадочного незнакомца чуть ли не в модель мирового уровня. Его длинные темные волосы остригли, сохранив при этом объем, намеренно небрежная челка рассыпалась прядями по лбу, оттеняя черные глаза. Пижама исчезла, вместо нее Сонг облачился в угольно-черный костюм с косым запахом. Темные туфли были матовыми, словно покрытыми пепельной крошкой.
– Как… – Она открыла было рот, но Сон-Хо подпрыгнул на месте и хлопнул Джина по плечу, предупреждая ее вопрос.
– Покажи ей! – От его слов Мирэ стало дурно.
Джин зарылся рукой в карман и выудил оттуда пластинку черного цвета, которую Сон-Хо выхватил из его рук и подбежал к Мирэ, как с трофеем.
– Это черная карта! Ты ведь понимаешь, что это значит, да? – рассмеялся он. – Джин богаче тебя, босс! – Со смехом Сон-Хо вернулся к Сонгу и вернул ему пластинку, оставляя Мирэ с миллионом вопросов: откуда взялась карта, как Джину удалось открыть счет в банке, откуда у него такие деньги, куда эти двое вообще ходили?!
– Ничего не понимаю, – позабыв о спешке, призналась Мирэ. Она указала на карту, которую Джин небрежно бросил в карман, и открыла было рот, но Сон-Хо снова пришел на выручку и просветил:
– Он не врал насчет того, что может использовать силу.
– Все равно моих сил недостаточно. – Джин опустил взгляд на руки. – Что-то изменилось…
– Бумаги по делу Ханьюла не удалось вернуть, босс, – вклинился Сон-Хо. – Мы пробовали, не вышло. Но потом я азарта ради предложил пожелать много денег, и эта карта действительно появилась по щелчку пальцев.
Раскрыв рот, Мирэ запнулась. В голову непрошено вернулись разговор за завтраком и слова Джина о том, что хранители не заключают договоров. Весь вчерашний вечер Сонг твердил, что его миссия – защищать и помогать. Тогда как же так вышло, что тот, кто должен жертвовать своими интересами, вдруг не смог помочь и вернуть бумаги по делу Ханьюла, но создал материальный объект для собственных нужд?
– Джин, а хранители как-то наказуемы за корыстные поступки?
– Босс! – протянул Пак. – Чем плоха карта? Не такой уж это и корыстный поступок.
Оставив восклицание Сон-Хо без поддержки, Джин опустил руки в карманы брюк и задумчиво склонил голову набок.
– Хранителей наказывают за многие вещи, корысть в их числе, – без обиняков признался Сонг. – Поэтому я еще раз попробовал перенестись обратно, чтобы выяснить, почему меня закинуло в будущее – это явно наказание, – но снова не смог вернуться в свое время.
Хлопнув ресницами, Мирэ проигнорировала недобрые ноты в его голосе и сложила руки на груди. Пусть Джин теперь во много раз богаче нее, но у них есть уговор, а уговоры дороже всех денег мира.
– Конечно, ты не смог перенестись в свое время, – она запомнила ответ Сонга и подошла ближе к нему, надеясь, что их договоренность останется в силе, несмотря на изменения. – Забыл, что обещал мне вернуть бумаги и помочь разобраться, что привлекло Саджа вчера вечером, а?
Голос предательски надломился, и суровый посыл в словах показался жалким оправданием. Чтобы не выдать того, что действительно занервничала, Мирэ протиснулась мимо Джина и Сон-Хо и вышла за порог квартиры, надеясь, что парни без лишних вопросов поторопятся за ней и ситуация загладится сама собой.
В лифте они ехали молча, и спуск на первый этаж показался мучительно долгим. Нервно постукивая носком туфли, Мирэ смотрела на секундную стрелку часов, мысленно возвращаясь к разговору с Но Йунг. Интересно, ей уже предоставили запись с камер видеонаблюдения? Наконец лифт достиг первого этажа, с веселым звонком открылись двери. Едва Вон сделала шаг наружу, как в кабину забежал Мочи, толстый бульдог госпожи Мин. Хрюкая, пес бросился в ноги Сон-Хо и заскулил.