Забросив брата домой, я поехал к себе на квартиру. Жил я отдельно, но практически рядом с домом своей семьи. Специально выбирал квартиру неподалеку, чтобы в случае чего всегда быть рядом. Но хотел бы прямо в том же доме, а вышло в паре кварталов от родных.

Через семь минут припарковал автомобиль около своего подъезда и, достав телефон, задумался. Снова мыслями вернулся к девочке. Мне вдруг стало интересно что она сейчас делает, как себя чувствует. Но звонить и спрашивать ее об этом я не собирался.

Быстро отыскал номер телефона, который мне прислал сегодня помощник, и написал три простых слова. «Спокойной ночи, кроха». На лице отчего-то заиграла улыбка, и, спрятав мобильный в карман, отправился спать.

Глава 3

– Юленька, доброе утро! Как твое самочувствие? Боль хоть немного утихла?

Мама вошла в комнату и сразу же открыла ночные шторы, а я, довольная, потянулась в кровати и улыбнулась ей.

– Все хорошо, мамуль. Болит меньше.

– Ты такая счастливая с утра. Что-то произошло?

– Эм… да нет, просто Захар прислал мне сообщение, пожелав доброго утра, – о том, что я получила еще и ночное сообщение, решила промолчать.

– Девочка моя, – мама улыбнулась, но в глазах я заметила грусть.

Она подошла к кровати и присела около меня.

– Мамуль, ты чего?

– Доченька, Захар – приятный молодой человек, и он мне понравился. Но не забывай, что он взрослый. Сколько между вами разница? Двенадцать?

– Я знаю, мам. Но это же просто сообщение.

– Надеюсь, Захар – умный парень, и глупостей не натворит.

– А когда мне исполнится восемнадцать, ты же не будешь запрещать встречаться мне с парнями?

– У тебя будет самый лучший парень. И, конечно же, я не буду запрещать, что за вздор? Просто сейчас ты еще несовершеннолетняя, а Захар…

– Мамуль, Захар – друг, не более.

– Хорошо, надеюсь, это так. Иди умываться, а я пока чайник поставлю. Сама справишься?

– Думаю да, – кивнула и начала подниматься. Колени болели, но дойти до ванной я могла сама.

Выполнив утренние процедуры, я привела свои волосы в порядок и медленно прошла на кухню. Там уже вовсю пахло любимыми макаронами по-флотски. К ним еще папа нас приучил, и мы раз в неделю готовили это блюдо.

Улыбнувшись, носом втянула запах и словила мамин заинтересованный взгляд.

– Ох, не нравится мне Юля твое настроение.

– Почему? Оно же прекрасное.

Да уж, я как раз понимала, что именно маме не нравится, но соглашаться не хотела. Ну, думаю я о Захаре, но ведь и мысли из головы так просто не выбросить. Вот зачем он мне написал? Зачем пожелал сначала спокойной ночи, а потом доброго утра? Для такой девушки, как я, это очень много значит. Нет, конечно же, я не нафантазировала себе замок из песка, просто теперь постоянно думала о молодом мужчине. А не напиши он мне, я бы, возможно, и не вспомнила сегодня о нем.

Как же! Не вспомнила бы. Да кто же забывает своего спасителя?

И я бы не забыла. Еще и дружбу предложил. Как можно от такого отказаться?

А мама думает, что ее дочь влюбилась. Хэх, ну да, нужна ему такая девушка, как я – мелкая, да еще и романтичная. У Захара наверняка нет отбоя от девчонок. Ну, а что, он красивый, сильный, надежный, и наверняка в пару себе выбрал самую красивую девушку.

Мне вдруг захотелось посмотреться в зеркало, но я опомнилась и не сдвинулась с места. Одноклассники говорят, что я красивая. Возможно, и Захару понравлюсь?

Глотнув немного горячего чая, я принялась за завтрак, то и дело улавливая на себе взгляды мамы. Она, как никто другой, видела изменения в дочери и очень переживала. Не хотела, чтобы я потом страдала и залечивала раны. Такая вот я юная и ранимая девочка.

– Как на счет испечь пирог с яблоками? А потом можем посмотреть комедию или мультфильм какой-то.

– Я не против. С тебя тесто, с меня яблоки.

– Договорились. А то чего нам скучать целый день? Мне на работу только завтра, а ты вообще у нас на больничном теперь.

– Нужно будет еще Вере позвонить или Агате, чтобы классной руководительнице передали, что я на больничном.

Мама кивнула и щелкнула меня по носу.

После завтрака мама мыла посуду, когда позвонили в дверь. Кто пришел, мы понятия не имели, ведь никого не звали в гости, а мои подруги были в школе на занятиях.

Мы только переглянулись с мамой и пожали плечами.

На секунду я даже подумала, что Захар решил сделать сюрприз и прийти без приглашения. Но открыв двери, я опешила.

Степан. Троюродный брат.

– Привет, сестренка. Рада видеть?

Я немного отошла назад и криво улыбнулась.

– Привет. Неожиданно.

Степан был сыном папиной двоюродной сестры и приезжал в гости к нам крайне редко. Можно сказать – никогда. А сегодняшний визит стал для меня удивлением.

Насколько я знала, о Степке говорили не очень хорошо. Непутевый был, одним словом, и зачастую ленился, работать не хотел. А для нашей семьи это было неприемлемо.

– Мать дома?

– Дома. А ты чего вдруг навестить нас решил? Понадобилось чего?

– Да просто. Что, в гости уже нельзя приехать к родственникам?

Я даже бровь приподняла и, кивнув на Степкину обувь, произнесла:

– Разувайся. Чаем угощу.

Пока парень возился с обувью, а потом еще минут пять мыл руки, я успела вскипятить чайник, снова ловя на себе загадочные взгляды мамы.

– Не к добру он пришел, Юльк, не к добру, – прошептала она, вытирая последнюю вымытую тарелку.

Я только мельком глянула на маму, но промолчала. Ее слова заставили меня волноваться.

Но когда на кухню зашел Степан, вроде все было хорошо. Мы пили чай, общались на тему родственников и работы. В общем, было немного скучновато. Да и мне хотелось уже прилечь, все же боль в коленях никуда не делась. И стоило только вспомнить, от чего она появилась, как в голове проскользнула мысль о Захаре. А потом звякнул телефон.

«Тебе нужен свежий воздух. Заеду вечером», – гласило сообщение от Сарбаева.

Да я едва не пискнула от радости и тут же прикусила губу. Не выдавать себя. Не выдавать.

И все, после этого мне уже совсем не интересен был Степан, особенно, когда он заговорил о деньгах. Видите ли, долги у него насобирались.

– Извини, Степ. Я сейчас с коленями на больничном, мама на лекарства тратится. Потому никак не сможет одолжить. Да и выпускной класс, сам понимаешь.

Я специально влезла в разговор, потому что мама у меня слишком добрая душа – отдаст последнее. А я не хотела, чтобы потом мама себя корила. Любит она винить себя, что мне мало достается. Нет же, я не просила многого, а просто хотела, чтобы моя мама улыбалась и не винила себя не пойми в чем.

– Ладно. Пойду я тогда уже. Пора. Засиделся.

Ну вот, и взгляд у Степана изменился, когда понял, что денег ему не видать здесь.

– Проводишь? – обратился ко мне, и я, облизнув нижнюю губу, задумчиво кивнула.

– Ты, если что, приходи к нам, Степан. Мы всегда рады.

А мне хотелось закричать «нет, не приходи, не рады, тебе деньги нужны», но я промолчала. Не нужно маме волноваться.

Я наблюдала, как Степа обувается, и думала о том, почему парень ведет такой образ жизни? Не работает, гуляет за чужой счет. Неужели и девушек ему оплачивают?

Парень открыл дверь и только собирался выйти, как резко развернулся и прижал меня к стене, крепко схватив за горло.

– Узнаю, что солгала, мужиков на тебя натравлю. Сучка!

И он так же резко меня отпустил, оставляя в шоке от услышанного.

Сердце гулко колотилось в груди, губы пересохли, а к щитовидке подкатила боль. Я испугалась не зная, чего ожидать от этого человека. Да я, по сути, и так его не знала, лишь поверхностно, и то не самое хорошее.

Рукой обхватила горло и, сглотнув, поспешила захлопнуть дверь.

Когда я так сильно переживала в последний раз? Да не было у меня такого. Моя семья жила спокойно в любви и согласии и врагов не имела. Да Степан даже о деньгах ни разу с нами не заговаривал, пока отец был жив. А теперь что, осмелел? Решил шантажировать? И кого? Меня! Малолетнюю девчонку, у которой за душой ни гроша. Да и мама на мели, особенно сейчас, после покупки дорогих мазей и обезболивающих. Я и так чувствовала себя виноватой, а тут еще Степка со своими угрозами.

Смахнув слезу, я пошла на кухню, дабы не вызвать у мамы подозрений. Говорить ей о сцене в коридоре я не собиралась. Не хотела лишний раз волновать ее, зная, как сильно мама принимает все близко к сердцу. Ну а дурачок этот… что он сделает? Я ведь не соврала, у нас действительно нет денег.

– Мамуль, ну что, пирогом займемся?

Войдя на кухню, уточнила я, но тут же нахмурилась, увидев расстроенную родительницу.

– Ты чего? Папу вспомнила?

Я подошла и обняла маму, а та в свою очередь погладила меня по спине.

– Папу я не забываю, милая.

– Ну, тогда чего?

– Да не нравится мне приход Степана. Темнит он что-то.

– Мамулечка, все будет хорошо. По крайней мере, у нас есть Сережа. Мы не одни.

– Да, ты права, доченька.

Мама поцеловала меня в висок и вдохнула мой запах, носом уткнувшись в макушку.

Как же я обожала обниматься с мамой. Никто не мог заменить ее объятия, родной запах и заботу. Она мой самый важный человек в жизни. И таким был папа до тех пор, пока не остановилось его сердце. Нет, я и сейчас помню о нем, люблю, только уже никогда не смогу обнять.

У папы прямо на работе прихватило сердце. Ишемия. Он выпил таблетку, понадеявшись, что она поможет, а через полчаса его не стало. Обширный инфаркт.

Смерть отца и мужа стала для нашей семьи огромной трагедией, но мы нашли в себе силы жить дальше. Ради друг друга, ради нашего будущего, а мама всегда твердит, что живет ради своей дочери.

– Так, пирог. Я замешиваю тесто, ты готовишь яблоки, – отвлеклась мама, и я довольно кивнула.

– Договорились.

К слову, пироги напекли вовремя. Вечером в гости заглянула Вера, принеся с собой коробку сока и пакет с фруктами. Вера была из более обеспеченной семьи и всегда имела карманные деньги, потому и могла позволить себе потратиться на гостинец для подруги. У меня такой возможности не наблюдалось. По крайней мере, сейчас, пока я сама еще не работала.

Мы сидели на кухне, пили чай и болтали об одноклассниках. Мама ушла в комнату, позволив молодежи, то есть нам, посекретничать.

– А что там Агата говорила? У тебя спаситель нарисовался?, – с любопытством произнесла Вера, стреляя в мою сторону хитрыми глазками.

– Пффф, вот уже тарахтушка.

– Так это правда?

– Смотря что тебя интересует.

– Ну… – она ноготком поскребла по столешнице и игриво спросила: – а он красивый?

И вот тут меня словно под дых ударили. Мне не понравился этот вопрос, и я соврала:

– Обычный. Спас от хулиганов, и спасибо ему.

– И что, за спасение даже поцелуй не попросил? Ну типа в благодарность.

– Боже, Вер, о чем ты думаешь?

– Эх, скучная ты, Юльк. А вот Агата сказала, что он хорош. Так что, если объявится, ты сообщи, я возьму его в оборот.

– Не говори глупостей, ему нет дела до малолеток, – отмахнулась я и поднесла кружку к губам, чтобы спрятать свое недовольство.

– Эх… ну посмотрим. Ты главное дай знать…

Но сегодня был точно не мой день, потому что именно после этих слов на телефон пришло сообщение. На весь экран высветилось окошко с подписью от Захара: «Ты дома? Я сейчас зайду?»

– Это кто? – округлив глаза, не без любопытства уточнила Вера, и на ее лице тут же засияла улыбка. – Это он, да? Твой спаситель.

– Нет, просто знакомый, – снова соврала я.

Мне не нравилось чрезмерное любопытство подруги. И еще больше раздражало, что это любопытство было к Захару.

– Ладно, расслабься. Пошли проводишь.

Вера поднялась со стула и медленно побрела в прихожую.

– Ты когда на учебу?

– Пока не знаю, – пожала плечами, – через пару дней в больницу, на повторный рентген.

– Понятно. Надеюсь, все будет хорошо.

– Я тоже надеюсь. Не очень бы хотелось пропускать школу.