Когда я уходил – ты плакала (страница 4)
Яна откинулась на спинку стула, оставив салат. Сидела, смаковала дорогое шампанское и смотрела на Кирилла каким-то взглядом, который он видел впервые. Но он, этот взгляд, прямо-таки сквозил искренним интересом, который вылился в следующий вопрос:
– И что это за гарантии? Если вдруг я лезу не туда, так и скажи. Просто интересно, как разводятся нормальные мужики… А то мне в этом плане не очень-то повезло.
Пухлые губы, которые стали больше в объёме с тех пор, как он запомнил их на вкус, искривились в горькой усмешке.
– Если бы я считал, что ты в этом разговоре лишняя – мы бы его попросту не завели, – мягко произнёс Кирилл. – Гарантии подразумевают имущество, которым я обеспечу жену и ребёнка. И солидные счета в банке. Один на Варю, второй – на Веронику.
Он тоже допил шампанское и обновил их бокалы, долив их до краёв. Посмотрел на Яну и уточнил:
– Этого достаточно, чтобы считаться «нормальным мужиком»?
Она запрокинула голову и хрипловато рассмеялась. Кир тоже не удержался от улыбки, глядя на эту чудесную женщину.
– Более чем, – заверила она его, отсмеявшись. – Я слышала, что ты купил себе самый настоящий дворец. Его тоже оставишь жене и ребёнку?
Показалось, что в этом прозвучал какой-то подвох. Но Бирюков пока не мог понять, какой именно. Была ли это очередная проверка на «нормальность», или в вопросе крылось нечто иное?
– Если будет нужно – оставлю, – заверил он и вновь взялся за бокал. – А теперь давай просто поболтаем. Мне этого очень не хватало, Яна.
В ответ она кивнула.
Расставаясь с Яной, Кирилл обзавёлся обещанием новой встречи. После этого обеда, усадив её в такси, он вызвал машину себе, чтобы ехать в офис.
Расположившись на заднем сидении, поймал себя на том, что постоянно беспричинно улыбается. Хотя, почему беспричинно? У него имелся очень даже весомый повод для того, чтобы смотреть в окно и совершенно по-дурацки растягивать рот во всю ширину.
Однако то чувство, что он готов обнимать весь мир, исчезло со включением телефона. Едва он вернулся в сеть, как на мобильник поступил звонок от матери.
Первой мыслью было предположение, что неугомонная Лиза уже подключила взрослое поколение, чтобы завести его обратно в стойло.
А потом все измышления вовсе исчезли, когда он нехотя ответил и услышал заполошный голос мамы:
– Кирилл! Хоть ты мне можешь толком сказать, почему Варенька угодила в больницу?
Признаться честно, даже сейчас по первости Бирюков подумал, что это всё – попытка его напугать. Или усмирить. Или наказать.
Называйте, как хотите – суть от этого не изменится.
Но потом он понял: мама бы точно не стала шутить такими вещами. Варя действительно угодила в больницу… Но почему? Что с ней стряслось? Она ведь была совершенно здорова, когда они виделись в последний раз…
– Мам… Я… не знаю, – растерянно проговорил Кир. – Но уже еду домой.
Молчание по ту сторону связи стало совершенно закономерным обрамлением происходящему.
– В смысле… ты не знаешь? Почему Лиза тебе не позвонила? Господи, беда-то какая…
Эти причитания, которые не вызывали внутри Бирюкова ничего, кроме дикого страха, ему совершенно не понравились. Они выбивали из колеи, ибо к такому он не привык.
У Кирилла всегда всё было под контролем. Это – аксиома его жизни, фундамент, можно сказать. И стоять он будет на нём и дальше.
– Нет никакой беды! – рявкнул он в трубку. – Я буду дома через пятнадцать минут. Отзвонюсь.
Он отключил звонок и вцепился руль, словно тот был якорем в бушующем океане. Рванул по шоссе, ударив по газам, а в голове всё вертелись мысли: Варя что-то с собой сделала… Что-то сделала…
Но как она могла пойти на подобное? У неё же ребёнок!
А он сам… Тоже хорош… Не ответил сестре, отрубил телефон.
Когда массивные ворота, наконец, открылись перед его машиной, Бирюков довёл себя мыслями до состояния полнейшей паники. Такого и впрямь с ним не случалось никогда. Даже когда Варя рожала и в какой-то момент ему показалось, что что-то пошло не так, он и тогда не был в настолько ужасном состоянии.
Когда увидел на парковке машину сестры, его немного подотпустило. Но в дом Кир всё равно влетел с отчаянно колотящимся сердцем.
Первым делом промчался в гостиную. Никого. Затем – в спальню. Здесь его как из ведра ледяной водой окатили, когда увидел вещи Вари, лежащие то тут, то там.
Схватившись за голову, Кирилл помчался в детскую и, наконец, обнаружил там Лизу, которая укладывала хныкающую Веронику.
– Тише, придурок! – вызверилась на него шёпотом сестра, когда Никуся стала всхлипывать ещё активнее. – Сядь в кресло и жди!
Как бы ни хотелось возмутиться и сообщить Лизе, куда она может идти со своими такими окриками, Бирюков взял себя в руки. Сестра встревожена. Это нормально.
Вернее, ничего нормального в происходящем нет, но чувства Лизы ему были понятны…
– Что случилось с Варей? – проговорил он тихо, когда Вероника затихла, но сестра всё ещё продолжала её укачивать.
Она посмотрела на него так, что захотелось провалиться сквозь землю. А страх, что с его женой могло случиться что-то непоправимое, стал просто непереносимым.
Если Лиза делала это, чтобы его наказать, у неё отлично получалось достичь своей цели.
– Она потеряла ребёнка. Из-за того, через что ты её протащил, – процедила сестра.
С Бирюкова как будто сразу многопудовые гири скинули. Спасибо, боже, что всё не смертельно! А потом до Кира дошёл смысл сказанного.
– Ребёнка? Какого, твою мать, ребёнка? – выдавил он из себя.
Лиза переложила Веронику в кроватку и кивнула в сторону выхода. Мол, пошли, поговорим там.
В полном молчании они проследовали прочь из детской, оставив малышку под присмотром видео-няни.
Когда добрались до комнаты, где сиротливо лежали вещи Вари, которые, очевидно, наспех собирали ей с собой, Бирюков начал хоть отчасти осознавать случившееся.
– Она была беременна. Срок небольшой, Варя и сама не знала, – тихо проговорила Лиза.
Сложила руки на груди, всей позой демонстрируя ему, как ей хочется отстраниться от его персоны. Голос сестры был уставшим и каким-то… разочарованным.
– От того, что она нервничала, случился выкидыш. Сначала врачи сказали, что попытаются сохранить беременность, но скорая даже до клиники не доехала, когда…
Сестра развела руками и посмотрела на Бирюкова так, что ему захотелось стать горсткой пепла.
– У вас мог быть ещё один малыш, Кирилл… Да, слишком быстро, согласна, но у вас мог быть ещё один ребёнок!
– Хватит!
Он рявкнул одно-единственное слово хрипло, каркающе… Хватался за мысль о том, что всё сложилось так, как должно было быть, но никак не мог избавиться от осознания: он виноват. В том, что Варя потеряла малыша, виноват только он!
Рухнув на край постели, Кир зажал уши руками. Слушать и дальше от сестры то, что было совершенно справедливым, он не хотел.
– В какой она больнице? Я хочу поехать к ней, – вскинув взгляд на Лизу, задал вопрос Кирилл.
Сестра покачала головой.
– Не сейчас, Бирюков. Дай ей время прийти в себя! Завтра утром – пожалуйста. А сейчас я костьми лягу, но доводить Варю тебе не позволю!
И снова вспышка злости на Лизу появилась в душе, но тут же погасла, исчезла, заместившись тем чувством, которое было актуальнее. Кирилл стал сердиться на себя.
Сидел, глядя перед собой на пол, и не понимал, как и дальше существовать с этим гнетущим чувством, что становилось лишь сильнее с каждой секундой…
– Ну что, Кирилл… Стоило оно того, а? – задала вопрос Лиза, криво усмехнувшись.
И это прямое указание на то, что ради чужой, по сути, женщины, он пошел на такое смертоносное предательство, заставило Кира взвиться.
– Да пошла ты! – гаркнул Бирюков и, вскочив, выбежал из комнаты.
Больше терпеть эту душевную муку не было сил.
Какое-то время он посидел в безмолвном кабинете, пытаясь постичь случившееся. Мысли путались и не давали здравости выстроить хоть какое-то подобие логической цепочки.
Кирилл налил себе виски – первый бокал опрокинул в себя целиком, второй уже цедил по глотку в бесплодной надежде на то, что вожделенное опьянение всё же наступит.
Вроде бы происходило то, к чему он и стремился – Варя теперь точно его никогда не простит, даже если он передумает и захочет остаться, – но отчего-то на душе было муторно.
Нет, положа руку на сердце, Бирюков точно мог сказать, что всё произошло правильно. Даже если бы он остался с женой – куда им второй младенец так скоро? Они хотели ещё детей, но позже… Тем более, и Варя ещё была в том возрасте, когда можно было смело рожать ещё. Причём – с существенной разницей от первого ребёнка.
И когда Лиза начала ему выговаривать, на какие-то доли секунды он проникся, даже картинки перед мысленным взором замелькали – как их уже четверо, и пока Варя держит на руках кроху-малыша, он играет с Вероникой…
Но всё это была хрень собачья. Жена залетела случайно. Он даже знал, когда именно. Обычно мог вовремя прерваться, но с месяц назад не сдержался… Так что, судя по сроку, это даже не ребёнок был, а так, зачаток…
Однако Лиза была, скорее всего, права. Не будь этой жуткой встряски, беременность бы сохранилась. И куковать ему рядом с нелюбимой женой годами…
«Кир, прости, что поздно, но у меня вопрос… Ты сможешь мне показать свой новый дом? Я как раз подумываю о таком же, хочу прицениться – нужен ли мне такой масштаб».
Сообщение от Яны пришло в тот момент, когда Бирюков разрывался между желанием высосать бутылку вискаря досуха, или поехать в бар, где не будет такой гнетущей, словно в склепе, тишины.
За послание, высветившееся на экране телефона, он и ухватился руками и ногами.
«Смогу. Но не сейчас. Сейчас я хочу только одного – нажраться», – ответил, не вдаваясь в подробности.
«Составить тебе компанию?» – тут же предложила «руку помощи» Яна.
И эти слова… Он ведь и в них вцепился с мощью бульдожьей хватки.
«Я в бар собираюсь. Но пока не выбрал – в какой», – ответил Кирилл.
«Зачем в бар? Давай ко мне, адрес скину. И не волнуйся, приставать не буду)))))»
Бирюков улыбнулся, а когда Яна выполнила обещание и отправила ему свои координаты, вскочил, допил виски и выдохнул.
Никому не будет легче, если он останется здесь и станет медленно накачиваться, пока не вырубится прямо на диване. А завтра проспится и поедет к Варе.
Так Кирилл и решил.
– Офигеть! Зачем тебе дом, если у тебя такая квартира?
Даже Бирюков, давно привыкший к хорошей жизни, поразился жилью, в которое приехал через пару часов.