Я не верю ему так же, как и другим мужчинам. Впрочем, и женщинам тоже. Все разумные лгут. Животные в этом плане действительно куда честнее!

– Отпустить тебя прямо сейчас я не могу… но раз рвешься уйти – удерживать не стану, – его голос звучит глуше, словно мужчина чем-то недоволен, – сегодня отлежишься – и завтра уйдешь. Тебя перенесут… скажешь, где живешь.

Мысль о том, что кроме сына там ждет ещё и маг, который меня послал на смерть, обжигала. Не смей расклеиваться, Регинка, не смей! Подумаешь, маг! Если удастся попросить, чтобы местные перенесли меня прямо в деревеньку в пригороде… а если маг следит за моим домом?

– Не хочешь ничего… попросить? – новый тяжелый взгляд. Странный, пронизывающий.

Память молчит, но внутри упорно бьется мысль о том, что просить ничего нельзя. Ни в коем случае. Да я и не привыкла. Не знаю, что задумал этот нелюдь, но не верю ему так же, как и магу.

– Нет, господин, – не поднимаю глаз. Почему-то кажется, что если столкнусь снова с лиловым взглядом, удержаться будет гораздо сложнее.

– Что ж, как хочешь, – тяжело обронил мужчина, поднимаясь. В таком случае – набирайтесь сил, лесса Марис. И помните, что гордость не всегда приносит счастье…

Последние слова мне наверняка показались, потому что хозяин уже вышел, оставив мне ворох невеселых мыслей.

Меня спас тот, кого считают опасной тварью. Более того… откуда у дикого грифона такие роскошные апартаменты и слуги? Такая властная уверенность в своих действиях? В своем праве командовать? И отдавать любые приказы?

День прошел сонно и тревожно. Разве что уговорила местную служанку принести мне что-нибудь почитать. Её выбор меня изрядно порадовал, поскольку девушка притащила целую стопку местных журналов.

Мода меня интересовала постольку-поскольку, а вот что-то наподобие светского сплетника…

Особенно меня заинтересовали статьи, которые касались магического образования.

В нескольких из них даже были объявления об Открытых днях в магических Академиях и школах, а также частном ученичестве у того или иного мага. Вот только даже примерные расценки не радовали. Как и требования к ученикам.

Если ты не рос в магической семье, не являлся слугой древнего аристократического рода – ты оказывался на самом дне. Нет, в статьях ни о чем подобном не говорилось. Но я умела читать между строк.

Уже темнело, когда служанка, накормив меня ужином, принесла очередную порцию журналов.

Красивое глянцевое издание с улыбающейся дамой в модном лиловом – брр – платье оказалось изданием не светской, а вполне научной и околонаучной хроники. И вот в нем-то я и наткнулась на один выход… который мог принести сыну безбедную жизнь и спокойную учебу, но мог обернуться и кошмаром.

Наверное, именно поэтому я рискнула нарушить молчание и заговорить с Айрой.

– Скажи, Айра… ты можешь ответить на несколько моих вопросов?

Девушка дернулась, чуть не уронив поднос, и снова воззрилась на меня желтыми глазищами. Все-таки она сильно моложе, чем казалось изначально…

– Могу, госпожа. Я не имею права говорить только о месте, где вы находитесь и о господине Ирргонаре, – голос у девушки был низкий, с глубокими, какими-то чарующими нотками – и совсем не соответствовал внешности.

– Айра, спасибо. Присаживайся, – заметила мягко, указывая на небольшое кресло неподалеку от кровати, – и скажи мне, а к какому виду принадлежишь ты?

Кажется, на миг девушка опешила, но потом с достоинством устроилась в кресле, отставив поднос на столик и, сложив руки на коленях, ответила:

– Я найна. Люди нас называют змеедевами, но на самом деле я не умею обращаться в змею, ведь я не нагайна. Отличительные черты нашего рода – светлые пластины-чешуйки на теле, которые делают кожу жесткой и защищают нас от многих видов магии и физических атак. Также наше зрение… мы видим магию, видим в темноте и это делает нас лучшими наблюдателями и охранниками. Сами мы магией не владеем, зато мы гораздо сильнее и быстрее человека, – и снова сверкает на меня глазищами.

А я борюсь с собой, чтобы не схватить ручку и не начать конспектировать. Интересно, в этом мире кто-нибудь занимался сравнительным твареведением?

– Спасибо, Айра, – искренне поблагодарила девушку, – на самом деле я хотела расспросить тебя о школах… понимаешь, раньше мы с сыном жили совсем в глуши, – сочиняла на ходу, надеясь лишь, что девушка не отреагирует на ложь так, как мог бы её хозяин, – но у моего сына проснулись кое-какие способности к магии, и мне хотелось бы узнать, как для него будет… безопаснее учиться.

– Но госпожа, этим обычно занимается отец ребенка, – на меня посмотрели с искренним недоумением.

– Я вдова, – терпеливо объяснила, волевым усилием подавляя ярость и горечь.

Ничего-ничего. Если ты мне только встретишься на пути, милый мой бывший муж, я тебе такую тихую и покорную жену устрою, что будешь до соседней границы бежать. А то бедных девушек каждый обидеть норовит. Да только сбежать потом может далеко не каждый!

– Поэтому скажи, что такое протекторат? – Продолжила терпеливо. – Я не совсем поняла. В том журнале – кивнула на лиловую красотку, которая поправляла тонкие очки и играла зеленым шаром из магии, катая его по ладони, – написано, что эта форма обучения, к великому огорчению некоторых магов, постепенно уходит в прошлое, поскольку никто не рискует взять на себя заботу о подрастающем поколении…

– Я не очень хорошо разбираюсь в человеческом обучении, – смущенно заметила девушка, показывая мне очаровательный раздвоенный язычок. Ты ж моя чешуйчатая прелесть! Так и хотелось заглянуть в рот и проверить наличие клыков, – но у нас, например, есть «узы алдера» или Старшего. Когда Старший и более сильный берет младшего под свою защиту.

– И в чем эти узы заключаются? – подалась я вперед.

– Старший защищает, дает кров, учит. Оплачивает обучение в учебном заведении, если необходимо. Покупает вещи, предоставляет стол и кров. Содержит. Взамен младший приносит ему «малую клятву» – обет верности. Чем больше вложили в младшего – тем больше он потом отработает на благо рода своего Старшего.

Хм. Пока такой вариант мне нравился, увы, не слишком. Ян не любит подчиняться, а маги наверняка подобным злоупотребляют…

О чем и спросила, получив в ответ почти гневное:

– Не знаю, как там у этих магов, – это слово девушка почти выплюнула, – но у нас злоупотреблений не бывает! Владеющий строго покарает любого, кто окажется замешан в подобных делах! А маги, кажется, потому и перестали почти пользоваться этой формой обучения… нет дураков потом всю жизнь бесплатно на чужой клан работать и пинки-тычки получать.

– Даже если вместо сына обязательства взяла бы на себя я? – уточнила. – Даже тогда никто бы не согласился?

А хороший был бы вариант. Жаль.

Девушка примолкла, пробубнила что-то нечленораздельное и исчезла. Больше не расспросишь. Ночь я провела тревожную, полную непонятных видений, которые сразу же таяли и забывались. С утра голова болела ещё сильнее, отчего я морщилась, поклевала какую-то кашу с фруктами, оделась в простое, но теплое платье, которое мне дали, и уже на рассвете стояла на большой открытой площадке.

Подойти к краю и заглянуть вниз мне не дали. Проводить вышел сам любезный хозяин.

Он также был хмур и, кажется, зол. Подошел, холодно поздоровался…

– Я отплачу вам за спасение, чем смогу, лесс Ирргонар, – пообещала негромко.

Мужчина запрокинул голову и как-то зло хохотнул.

– Вы? Да что у вас есть? Не подскажите, лесса Морис? Вернее, Марис? – подсказала бы… да только сейчас дошло, что имени он у меня не спрашивал, а все равно откуда-то знал.

– А вы всегда судите по первому впечатлению? Мало ли как судьба повернется, – чужой тон задел за живое, заставляя огрызнуться.

– Мечтаю никогда более с вами не встречаться, но, боюсь, вы правы, судьба рассудит! – темные свободные одежды, напоминающие, кажется, китайское хаори… или хаори японское название? – скрывали фигуру мужчины, но я видела, что он был высок, жилист и, очевидно, силен. – Но пока я за неё… не хотелось бы, чтобы мои труды пошли прахом, поэтому… руку! – властно приказал.

И прежде чем я успела дернуться в сторону, ухватил меня за запястье и притянул ближе. А потом острый коготь медленно, завораживая своими странными движениями, вспорол кожу на моем запястье…

Боль обожгла, заставив дернуться и зашипеть.

Не давая мне и шевельнуться, нелюдь медленно рисовал на моей коже… рисовал моей же кровью, вампирюга недоделанная! Да я тебе все перья выщиплю, птиц ты паршивый! Ты у меня будешь с ощипанной по…задней частью бегать, петух несчастный! Чтобы тебе ни одна курица в жизни не дала!

Я внутренне подобралась, готовая как следует ударить, как только меня отпустят. И была совсем не готова к тому, что мужчина склонится надо мной – и начнет… зализывать мое запястье. Длинный юркий язык был горячим и капельку шершавым, но под его прикосновениями боль уходила… Более того, сейчас он будил совсем уж нескромные для матери семейства чувства…

Глядя на склонённую голову с рассыпавшимися по плечам сизо-фиолетовыми, чуть мерцающими волосами, я чувствовала, как внутри отпускает какой-то огромный тяжелый ком.

Не знаю – почему. И вряд ли буду готова когда-нибудь узнать.

Но все кончается – и закончился и этот неловкий момент. Местный хозяин поднял голову, сверля меня холодным взглядом лиловых глаз.

Я опустила голову – и прикусила губу, смотря на ровный круг со странным узором внутри него, что казался теперь на запястье лишь тусклой татуировкой.

– И что все это значит, лесс Ирргонар? – я постаралась говорить ровно и отстраненно, не срываясь на крик и прочие недостойной степенной лессы реакции.

– Ещё интереснее, – загадочно откликнулся мужчина, вызывая острое желание расцарапать ему холеное лицо, – ничего, о чем вам бы стоило беспокоиться, женщина, – ой, а вы – мужчина, какое открытие!

Никогда бы я не оставила такую ситуацию просто так на Земле. Не позволила бы игнорировать себя и ни во что не ставить. Но хамством проблемы решаются обычно лет в пятнадцать… и то чаще наживаешь себе новые. А здесь придется играть по местным правилам.

– В таком случае я тоже могу вас покусать – и мне за это ничего не будет? – самым нежным голоском утончила я, просительно поглядывая снизу вверх.

За моей спиной подозрительно закашлялись. У хозяина замка дернулась бровь. Я застыла, напряженно ожидая чужой реакции. Но мужчина лишь склонил по-птичьи голову на бок, будто заново меня разглядывая.

– Бесстрашная лесная шакка, – в прохладном тоне слышались странные, чуждо-теплые нотки, – что же, если следующая наша встреча сумеет меня удивить, пожалуй, я позволю тебе меня покусать.

Он снова перешел на неформальное «ты», но я даже не обратила на это внимания, борясь с приступом кашля. Исключительно от изумления.

– А вы, значит, развлекали себя авансом? – все-таки не сдержалась.

Снисходительная усмешка и ледяное равнодушие на чужом лице раздражали до зубовного скрежета. Ещё на Земле я не выносила таких вот мажоров, вечно ставящих себя выше других.

Сильные пальцы вдруг оказались в моих волосах и сжали несколько прядей с силой, заставляя меня запрокинуть лицо.

– Ты дерзишь лишь до тех пор, пока позволяю, маленькая шакка. Слишком смелая для человека. Не зарывайся! – в чужом голосе появились странные пугающие вибрации, от которых кружило голову и подгибались ноги.

Не то, что страх – обуял настоящий ужас! Но я не была бы собой, если бы не научилась с этим бороться.

– Я не просила меня лечить. Не просила спасать. Когда попрекают милосердием – это уже не милосердие. Вы сами задали тон нашей беседе, тирлес. Прошу прощения, – прошипела, выворачиваясь, – если жалкая человечка нарушила своими действиями ваши планы!

Я отскочила на несколько шагов, сама толком не понимая, что буду делать, если мужчина решится напасть. С чего вообще взяла, что он нападет?