Она тянет руку от светильника и лениво переворачивает страницы, внимательно прищуриваясь при этом, а потом переводит на меня взгляд, наполненный таким уровнем самодовольства, от которого появляется дикое желание сбросить ее со второго этажа.

– Что ты здесь забыла? – спрашиваю я, скрестив руки на груди.

– Вообще-то я здесь живу, – отвечает она, смотря на меня с высокомерием.

– Окей, долгодумающая, построю свой вопрос немного иначе, если первый вариант твой слух по какой-то причине решил воспринять не так, как было заявлено мною. Какого хрена ты забыла в моих вещах? – повысив голос, интересуюсь я, кивая на свои документы, находящиеся в ее руках и валявшиеся на кровати.

С этой девушкой мы не поладили еще в первый день, и то, как она отнеслась ко мне, увидев впервые, было мизерной каплей ведущей в океан взаимной неприязни.

– Крошка, я просто решила устроить уборку, – говорит она, приподнимаясь на кровати.

– Давай без вранья, – прошу я, прекрасно осознавая, что этой особе от меня что-то нужно. – Что ты хочешь от меня?

– Оу, а ты такая сообразительная, – произносит она, удивленно опуская уголки своих губ. – Мне нравится, что ты без прелюдии сразу приступаешь к горяченькому.

Она делает шаг ко мне, но останавливается на расстоянии вытянутой руки.

– Мне нужна твоя помощь. А тебе, судя по всему, очень сильно нужна моя, – говорит она, выделяя вторую часть предложения тоном, который режет слух.

– С чего ты взяла, что мне от тебя что-то нужно?

– Наблюдательность – мое самое лучшее качество, милая. Каждую ночь в одно и то же время ты покидаешь дом в неизвестном направлении. И тут два варианта: или ты трахаешься за деньги, или ищешь способ сбежать отсюда, но, к сожалению, натыкаешься на какие-то препятствия. Например, возраст, не позволяющий тебе приобрести билет без законного представителя. Отсутствие денег на дальнейшую жизнь. Или же посты нашей семьи, которые остановят тебя прежде, чем ты успеешь преодолеть пятьдесят миль.

Я слушаю ее, понимая, что в ее словах есть скрытые мотивы, которые мне, возможно, совершенно не понравятся.

– Так вот, малышка, я знаю, чего ты хочешь на самом деле, – уверенно заявляет она, обдувая свое лицо моим паспортом. – И у меня есть к тебе выгодное предложение. А если ты откажешься, то я расскажу о тебе много чего интересного, из-за чего тебя будут ждать серьезные проблемы. И разговор с моими родителями – наименьшее из этого.

– Мне абсолютно плевать, Карли. Можешь хоть в рупор кричать, нарисовать цветной плакат с важной информацией обо мне, которая по факту не будет нести никакого смысла. Я – не тот человек, которого можно шантажировать, и не тот, кто представляет такой интерес, как ты возомнила в своей пустой башке. Если это все, то можешь проваливать, сестренка, – ядовито улыбнувшись, я тянусь за своим паспортом, но она резко отдергивает его и отходит на шаг назад.

– Ты такая злая, Скарли, но я еще не договорила. Во-первых, это не шантаж, а выгодная сделка, которая будет выступать плюсом для тебя. Во-вторых, ты – очень интересный персонаж, который точно может быть полезен мне. В-третьих, разве ты не хочешь своей чертовой свободы? Разве не по этой причине ты катаешься на байке каждую ночь, зарабатывая на дальнейшую жизнь, и обдумываешь идеальный план, чтобы свалить отсюда?

– Ты следила за мной?

– Не смеши, – произносит она, запрокидывая голову назад. – У меня глаза повсюду.

– Ты не отвалишь от меня?

– Не-а. Но тут и твой интерес должен быть. Я предлагаю тебе крупную сумму денег, билет в один конец в любой город, который ты выберешь, организовать беспрепятственное преодоление всех постов семьи и сделать так, что мои родители забудут о тебе в первый же день твоего исчезновения. Интересно?

Услышав ее роскошное предложение, я предполагаю, что здесь есть какие-то подводные камни, которые могут меня утопить, поэтому уточняю, что именно ей от меня нужно:

– Больше подробностей, Карли. За эти недели я успела приблизительно понять, что ты из себя представляешь, поэтому ни за что не поверю, что твоим желанием будет что-то по типу: «Мой мою грязную обувь на протяжении месяца».

– Взамен ты должна будешь выполнить одну мою просьбу, с которой, кроме тебя, не справится никто, – говорит она, наигранно прикладывая руку к глазу и стирая невидимую слезинку. – Ты должна кое-кого уничтожить.

– Чего?! – давлюсь собственным удивлением, которое проявляется на лице в виде расширенных глаз.

– Да не бойся ты так. Убивать никого не нужно. Просто немного поиграть. Уничтожить – слишком громко для такого, согласна. – Она начинает смеяться, как неуравновешенная психопатка.

– С каждым новым словом ты начинаешь бесить меня все сильнее.

– Тебе всего лишь нужно привлечь внимание одного парня, зацепить его, чтобы он дышать без тебя не мог, и поставить на место. Красиво поставить на место. Да так, чтобы он ловил долгие отходняки после тебя.

– Свали нахрен, Карли. Предложение звучит тупо, даже для тебя. Я не буду играть в твои чертовы игры.

– Дослушай, – просит она, и в ее взгляде и тоне я улавливаю нехарактерную ей мольбу. – Так как ты новенькая, внимание всех будет намертво приковано к тебе. Это уже было заметно в предыдущие несколько дней, – уточняет она, смотря на мою фигуру. – К сожалению, ты не страшная, а очень даже ничего, и если на тебя надеть другие шмотки, то тебя захотят даже старперы-преподы.

– Зачем тебе это нужно? – все-таки решаю поинтересоваться я, и вижу резкую перемену на ее лице. Она становится серьезной, а затем вовсе придает образу грусти, выдавливая весьма натуральные слезы на глаза.

– Он очень сильно обидел и опозорил меня перед всеми два года назад. И ты правда единственная, кто может мне помочь, – произносит она дрожащим голосом, присаживаясь на край кровати и устремляя пустой взор в стену. – Он уничтожил меня, а потом просто сделал вид, что я несуществующий объект, одна из его тупых обожательниц, которые текут при виде него. Но это не так… Да, я была в него влюблена, но… то, что он сделал вид, что я просто очередная грязная подстилка, не заслуживающая ни то, что его внимания, а даже грязной подошвы его обуви.

– Жестко, – поражаясь ее открытости, я решаю подойти поближе. – Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?

Она кивает, смотря на меня с ожиданием.

В своей голове я обдумываю предложенную ею идею, полагая, что мне не составит труда сыграть роль влюбленной дурочки, которая будет прыгать перед каким-то там мальчиком-красавчиком. Да, это подло и низко, но и я не высших сортов человек. Я нахожусь на границе со дном, поэтому и могу поступать низко, не имея шанса взобраться на пьедестал и расталкивать тех, кто привык получать все.

Я тот человек, который был лишен этого, стоило мне просто родиться, взглянуть на серый мир, окружающий меня, и разочароваться в нем, прежде чем я успею произнести заветное «ма-ма» посторонней женщине, которая по итогу ничего лучше не придумает, чем за несколько месяцев до моего совершеннолетия продать меня.

– Я помогу, но сделаю это на своих условиях, – произношу я, проанализировав сказанные ею слова.

– Конечно, Скарлетт, что ты хочешь? – интересуется она, нахмурив брови. По выражению ее лица я понимаю, что она на самом деле готова сделать все, что я скажу.

– Я расскажу тебе позже, а пока что, будь добра, покажи мне этого гения, чтобы я имела представление о жертве, которую мне придется убивать своими потрясающими шутками, «ничего» внешностью и продуманной стратегией.

– Увидишь кудрявого парня, который выглядит самым шикарным, сексуальным и веселым в университете, – это он.

– Сколько полезной информации… – произношу я, качая головой.

– Ладно, сиди здесь, я сейчас вернусь.

Она выходит из комнаты, а я падаю на спину, закрывая лицо руками.

В какое дерьмо я, черт возьми, собираюсь окунуться? Это женская солидарность? Или с какого удивительного совпадения я решаюсь согласиться на помощь этой больной на голову особе?

Хотя, если награда за мой маневр будет достаточно значимой для меня, то почему я не могу провести оставшиеся время до восемнадцати за интересным опытом по обрезанию самоуверенности какого-то придурка?

Что может пойти не так? Я прошла достаточно много, и единственное, что может сыграть против меня, – я влюблюсь в него первой.

Куда высылать свой истерический смех от осознания того, что это никогда не произойдет? Еще не нашелся на планете парень, который мог бы привлечь меня настолько, чтобы я отказалась от себя ради него.

– Не уснула? – спрашивает Карли, входя в комнату без стука, и я присаживаюсь и поворачиваю голову в ее сторону.

– Не говори, что ты сталкерша? – Мой удивленный взгляд устремляется на содержимое в ее руках. Папки, плакат и планшет. Что. За. Хрень?

– Я была влюблена в него еще со школы, – объясняет она, подходя к рабочему столу.

– А это, – произношу я, обводя указательным пальцем собранные ею материалы, – плоды твоей любви?

– Ой, заткнись, Скарлетт, – говорит она, закатывая глаза.

Карли раскидывает все, что принесла, заполняя всю поверхность стола. Я подхожу ближе и нахожусь на крайней ступени шока, увидев подтверждение моему шуточному предположению.

– А ты давно была у врача? Все ли в порядке с твоим психическим здоровьем? – Обращаю свое внимание на Карли, которая вздыхает, поправляя упавшие на грудь волосы назад.

– Со мной все в порядке.

– Окей, тебе виднее, – произношу я, выдавив саркастичную улыбку.

– Вот так он выглядит. – Она снимает блокировку с планшета, несколько раз проводит пальцем по экрану и протягивает мне его, позволяя лицезреть аккаунт в соцсети моей будущей жертвы.

– Да ладно тебе, – выдаю я, нахмурившись.

Что за хрень?

Перед моими глазами мгновенно появляется то самое довольное лицо кудрявого парня, который стреляет своей самоуверенностью на расстоянии трех миль от себя.

Как могло произойти все таким образом, что этим болваном оказался именно ТОТ болван, который дважды… дважды опрокинул мои попытки свалить отсюда?!

Шестеренки в голове начинают свое активное вращение: она сказала, что у нее глаза повсюду. На той чертовой вечеринке в честь ее дня рождения он тоже был, то есть, возможно, это какой-то хитроумный план под названием «Свести с ума Скарлетт Скай?»

– Это шутка? Это твой друг, и вы таким образом решили устроить мне «посвящение в студенты»? – срываюсь я, беря в кавычки конец предложения.

– Что? О чем ты, Скарлетт? – удивленно интересуется она, и я, переведя взгляд на ее лицо, понимаю, что она сейчас не лжет. – Ты его видела уже?

– Дважды. И если это твоих рук дело, я вырву тебе их, привяжу к его машине и заставлю ездить до тех пор, пока салон не начнет вонять дохлятиной.

– Фу, ну у тебя и фантазия. Я не знала, что вы виделись… Тогда вряд ли мой план сработает.

Так, если она сейчас не лжет, а по ее реакции и внешним признакам, которые свидетельствуют о том, что она говорит правду, то, возможно, я могу помочь в первую очередь себе.

Мои губы медленно растягиваются в улыбке, и если до этой секунды я сомневалась в том, что у меня есть интерес к этому, то теперь… Я хочу этого всем сердцем. Каждым сосудом.

За две встречи он заслужил от меня только такое отношение. Мое раздражение и ненависть. Причем прилично-так обоснованную, по крайней мере, для меня уж точно. Двойные стандарты Скарлетт Скай.

– Сработает, – говорю я, присаживаясь за стол.

– Скарлетт, если ты сейчас соглашаешься, то пути для отступления будут закрыты. Сейчас ты говоришь мне «да», мы заключаем сделку и после выполнения ты получаешь свою свободу, а я – чувство удовлетворения от того, что этот придурок падет у всех на глазах так же, как когда-то это сделала я.