При этом он не прятал свою библиотеку, свою сокровищницу, от учёных умов и просто любителей почитать. В неё можно было записаться любому человеку.

Но только в читальный зал – на руки книги не выдавались.

А некоторые издания были исключительно на полках у Бабуина III, больше нигде в мире их не было.

И вдруг одним прекрасным утром все книгохранилища оказались пусты. Библиотека исчезла!

Царь заболел и слёг. Родственники злорадно потирали руки.

Была объявлена огромная награда тому, кто найдёт пропавшие сокровища мысли. Но усилия полиции, войск и алчных героев-одиночек ни к чему не привели.

Злорадные родственники поговаривали, что Бабуин сам устроил похищение.

Племянник царя великий князь Павиан уверял всех, что видел однажды ночью, как дядя выходил из библиотеки в компании двух незнакомцев, одетых как кочевники-бабуины.

На вопрос, зачем царю красть у самого себя, Павиан отвечал, что дядя уже старенький и не хочет, чтобы после его смерти родственники распродали книги и рукописи и накупили себе на эти деньги алмазов, танцовщиц и модных слонов.

И ещё с руганью добавлял, что дядя – симулянт: спёр сам у себя и прикидывается больным от невосполнимой потери.

Узнав от шпионов и наушников о таких речах, Бабуин III вызвал к себе Павиана и сказал: «Ты хоть читать умеешь, а дурак!»

Поле этого великий князь Павиан на всякий случай напился и попросил политического убежища у зелёных монахов в Аль-Строчинских горах. Но, оказалось, совершенно зря.

История приняла абсолютно неожиданный оборот: через день после разговора с племянником исчез сам царь.

Утром пришедшие в царские покои лакеи и цирюльники нашли только пустую постель и открытое окно. На столе лежал засохший цветок и клочок бумаги, на котором было неумело нацарапано сердце, пробитое стрелой.

В Бронсонии началась паника. Была объявлена огромная награда теперь уже тому, кто найдёт государя Бабуина III.

Само собой, всем стало не до библиотеки. Тем более что, даже если бы она и нашлась, родственники царя не стали бы платить за это, заплатил бы только царь, которого самого ищи-свищи.

А в народе упорно ходил слух о том, что доброго книголюбивого Бабуина III его злые братья, сёстры и племянники (жены и детей у него не было) посадили на цепь и кормят одной брюквой.

Братья, сёстры и племянники испугались бунта и удвоили награду тому, кто найдёт государя. Но он так и не нашёлся.

В конце концов родственники стали делить трон Бронсонии и передрались между собой (слава Богу, я тогда ещё там не служил!).

А библиотека царя Бабуина III осталась лишь светлым воспоминанием. С годами она всё больше становится легендой. Легендой и тайной для читающей публики всего мира… Извините, растрогался.

А теперь, дорогой Семён Семёнович, непосредственно к делу.

Кажется, мне удалось нащупать след этой библиотеки. Но для полного успеха поисков нужна помощь литератора-специалиста с детективным опытом – как эксперта и ещё как талисмана, что ли.

По-моему, лучше Вас никто не справится с этой ролью. Как Вы тогда с Вашим другом Пёсиком ловко вычислили похитителя старичков и старушек Фёдора Михайловича Дряня! Пожалуйста, приезжайте и Фафика захватите!»

Поэт и Фафик прочитали письмо полковника вместе.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Потом Семён Семёнович встал и надел свою осеннюю шляпу. Он всегда надевал осеннюю шляпу во время приступов вдохновения.

На следующий день поэт и собака поэта уже ехали в поезде, где и встретились с виртуозом-балалаечником Зайцем Сыротрикилом.

Глава четвёртая,
в которой в небе появляется Летающий Резиновый Надувной Медведь

Когда Фафик расправился с куриной ножкой, ему просто до ужаса захотелось крылышко. Заяц Сыротрикил словно прочитал собачьи мысли и протянул Пёсику всё, что осталось от жареной курицы.

– Извините, я забыл представиться! – спохватился поэт и сказочник. – Семён Семёнович К., литератор.

– Кажется, мне знакома ваша странная фамилия, – сказал виртуоз-балалаечник. – Любопытно, что она означает.

– Видите ли, господин Заяц, имя поэта – всегда многообещающая тайна, даже для него самого. Возможно, что это «К.» означает «бесхитростный жук», а возможно, «самое безобидное из неизвестного». Возможно, что и Семён Семёнович означает «Еврипид Петрович». Журналисты иногда из-за фамилии дурацкие вопросы задают.

– Я тут недавно вздул одного журналиста. – Музыкант посолил и отправил в рот второе варёное яйцо.

– За что?

– За профессиональную бестактность и эмоциональную тупость. Вздумал спрашивать, кто муж моей бывшей жены. А она – святая женщина! – не замужем, она в монастырь ушла.

– Ну и что журналист? Подал в суд?

– Нет. Поостерёгся. Но он во все газеты продал репортаж о том, как от меня в морду получил, и кучу денег заработал.

От курицы уже ничего не осталось. Тогда Фафик зевнул.

– Хотите я вам колыбельную сыграю? – предложил Заяц Сыротрикил. – Из Моцарта. Нет, сначала кое-что другое, весьма симпатичное и поучительное.

– Да, хочу! – выпалил Пёсик и растянулся на своей нижней полке.

Заяц вынул из футляра балайку, заиграл мотив «Сердце красавицы…» из оперы «Риголетто» Джузеппе Верди и запел приятным басом, только совершенно другие слова.

Песня для кладоискателей

1
Кладоискатели золото любят,
И бриллианты, и аметисты.
А привидения часто их губят,
Губят в пещерах авантюристов.
В чёрных пещерах в белом летают,
Воют и лают – страшно пугают:

Припев:
«Су-ундук! Су-ундук!
Отдай мой сундук!»

2
Белые призраки клад охраняют,
Голову вместе со шляпой снимают.
Кладоискатели машут лопатой,
Их отгоняют – только куда там!
Мигом от страха в пропасть сорвёшься
И поседеешь или свихнёшься.

Припев:
Су-ундук! Су-ундук!
Отдай мой сундук!

3
Кладоискатели! Жизнь берегите!
В чёрных пещерах в оба смотрите!
Если заметили вы привиденье —
Прочь удирайте в то же мгновенье!
Лучше быть нищим с чёрствой горбушкой,
Чем хладным трупом или в психушке.

Припев:
Су-ундук! Су-ундук!
Отдай мой сундук!

Пёсик Фафик слушал песню, открыв рот, а когда она кончилась, будто опомнился и выпалил:

– Семён Семёныч, это же ваши стихи!

Поэт и сказочник деликатно закатил глаза и кивнул.

– Правда? – встрепенулся Заяц Сыротрикил. – Надо же! А я всё думал, чьи же это замечательные стихи! Они мне на бумажке без подписи попались! Позвольте пожать вашу руку!

Семён Семёнович порозовел и пожал ладонь виртуоза с длинными пальцами. Тот тоже слегка сдавил пальцы господина К., но так сильно, что поэт и сказочник невольно поморщился.

– Семён Семёныч, – Фафик придвинулся поближе, – а как вы думаете, библиотека – это клад или нет?

– Библиотека – всегда клад, дружище. Особенно такая библ… – тут поэт осёкся.

Пёсик сразу как-то съёжился и задумался.

– А теперь – колыбельная! – объявил Заяц Сыротрикил и заиграл из Моцарта:

Спи, моя радость, усни!
В доме погасли огни…

«Разве что в поезде и услышишь настоящего артиста», – с наслаждением подумал Семён Семёнович и задремал.

Под утро Семёну Семёновичу приснилось, что он чистит широкую, наподобие камбалы, рыбу. Но вместо чешуи у рыбы были двухрублёвые монеты. «Интересно, сколько я уже начистил?» – прикидывал господин К., пока не проснулся.

Собака поэта и балалаечник-виртуоз спали на своих полках. Семён Семёнович прильнул к окну и смотрел в него минут пятнадцать.

За эти пятнадцать минут среднерусский пейзаж, который уже почти сутки проезжали путешественники, – леса, поля, небольшие речки – как-то совершенно незаметно сменился сначала степью, потом горами, потом пустыней, потом джунглями, потом морем и пальмами на пустых пляжах.

Семён Семёнович совершенно не удивился быстроте перемен, потому что думал, что прошло не пятнадцать минут, а целая неделя.

В это время гигантская непонятная тень заслонила солнце.

– Ай! – вскрикнул Семён Семёнович. – Что это?!

Пёсик Фафик тут же на всякий случай забился под столик.

– Сразу видно, что вы в первый раз в Бронсонии, – раздался с верхней полки голос Сыротрикила. – Мы ночью пересекли её границу. А в небе вы сейчас имеете удовольствие наблюдать Летающего Резинового Надувного Медведя – одну из главных достопримечательностей Бронсонии. О нём, кстати, написано в справочнике Савелия Мартышко.

Глава пятая,
в которой читатель подробнее знакомится с Летающим Резиновым Надувным Медведем

Заяц Сыротрикил открыл уже известную нам книжку в тиснёном золотом переплёте и начал читать. Семён Семёнович не мог оторвать глаз от окна. Пёсик Фафик вылез из-под стола и тоже уставился на Медведя.

– С некоторых пор в небе над Бронсонией летает Резиновый Надувной Медведь, – зазвучал приятный бас Зайца. – Огромный (двадцать шесть с половиной метров ростом), он парит над горами, лесами, городами, головами и ещё много над чем. Парит то в вертикальном положении (стоя на задних лапах), то в горизонтальном (лёжа как угодно).

В зависимости от погоды: если ясно – стоя, если пасмурно – лёжа, если переменно – кувыркается в воздухе, как лётчик-испытатель или акробат.

В левом боку у Медведя есть клапан. На резиновой физиономии всегда улыбка…

– Извините, он на нас не грохнется? – спросил дотошный от осторожности Фафик.

– Ни в коем случае, – сказал Сыротрикил и продолжал: – Где, когда и откуда впервые появился Летающий Медведь, никто точно не знает. Учёные Бронсонии постоянно спорят. Но больше всего сторонников в научном мире у двух гипотез.

Первую выдвинул путешественник и авантюрист Кабанов-Семипи́льский: Надувного Медведя в подпольных условиях создал великий изобретатель профессор Тарзанов.

Профессор сделал это, чтобы напугать свою жену Лизу В., когда с нею поругался.

Но, увидев над собою улыбающуюся резиновую медвежью харю, Лиза В. не испугалась, а рассмеялась до истерики.

Профессор Тарзанов потерял управление воздушным зверем. Тот взмыл ввысь, исчез и с тех пор появляется где попало.

Но профессор Тарзанов и Лиза В. во многочисленных интервью не раз хором заявляли: «Мы знаем о Медведе не больше, чем любой другой житель Бронсонии».

А потом начинали прилюдно ругаться друг с другом даже в прямом эфире. Им нельзя было так долго находиться вместе – такой у них был семейный уклад.

Вторая гипотеза принадлежит астроному Симплегадскому: Резиновый Медведь – это не что иное, как Олимпийский Мишка, символ Олимпиады-80 в Москве.

Летом 1980 года, в день закрытия Олимпиады, он поднялся в воздух с одного из стадионов Москвы и улетел в небеса, но в сторону Бронсонии. Кадры с улетающим Олимпийским Мишкой много раз видели все телезрители Земли.

Противники Симплегадского всё время норовят «побить» его своим «козырем» – воздушными шариками.

Олимпийский Мишка, твердят они, улетел на тысяче воздушных шариков – это видели и все бывшие в тот день на стадионе, и миллиарды телезрителей. Наш Медведь летает сам по себе, без всяких приспособлений. Если Олимпийский Мишка и наш Надувной – одно и то же лицо, то зачем ему были нужны воздушные шарики, чтобы улететь?

Астроном Симплегадский, человек нервный, каждый раз отвечает: «А затем, чтобы вы, дураки, задавали глупые вопросы! Для чего, например, воздушные десантники делают себе татуировки в виде орла на трёх парашютах, а моряки-подводники – в виде рыбы с аквалангом?! Для красоты и основательности!!!»