Ксю, тебе нужно отвязаться от него и бежать в университет!

Внутренний голос подсказывает мне дельный совет, и я решаюсь ему последовать.

– Сейчас восемь утра. Если бы у тебя была постоянная девушка, ты либо сидел бы с ней в этой кофейне, либо завтракал дома. А твоя рубашка… Она не выглажена, но выглядит довольно аккуратно. Наверняка, ты пользуешься сушилкой с функцией автоматической глажки. Не идеально, но сойдет. Ты побежал за мной вместо того, чтобы проигнорировать номер на стакане. И это при том, что я тебе даже не понравилась. А если бы ты был тем еще изменщиком, то уж точно не стал бы тратить время на какую-то растрепанную девчонку. – Я замолкаю и только теперь осознаю, сколько всего наговорила. Слишком много, слишком быстро.

– Ого! Ты кто такая? Внучка Шерлока Холмса? – усмехается он, явно развеселившись. И, будто намеренно добавляя масла в огонь, уточняет: – И с чего ты взяла, что не в моем вкусе?

– Ты же сам минуту назад пытался сказать, что ты не из тех парней, которые… – начинаю я, но он перебивает:

– Которые перезванивают на незнакомые номера, – уточняет этот самоуверенный тип и, чуть склонив голову, добавляет: – Я предпочитаю звонить тем, кого видел хотя бы раз в жизни.

– Ну, Ками ты видел. Так что решай сам: звонить ей или нет. – Я пожимаю плечами и поправляю ремень сумки.

Быстро взглянув на часы, понимаю: я ужасно опаздываю.

– Боюсь, Ками не сможет меня так развеселить, как ты, – он поднимает стакан и внимательно рассматривает написанный на нем номер. – Добавишь свой?

– Тебе он ни к чему, – качаю головой и отступаю на шаг назад. – Мне не до отношений.

– А я их и не предлагаю.

– И ни до чего другого тоже, – киваю я, продолжая медленно отдаляться.

– Как тебя зовут? – кричит он вслед, когда я почти достигаю поворота к кампусу.

– Сена! – выкрикиваю упрощенную версию своего имени для иностранцев.

– Курт! – отвечает он с той же громкостью. – Приятно познакомиться, Зефирка!

– И мне, Американо! – смеюсь я и скрываюсь за деревьями.

По дороге до кампуса улыбка не сходит с моего лица. То ли углеводы из утреннего десерта так на меня подействовали, то ли мне действительно понравился этот разговор. В голове крутится странное чувство: а вдруг у нас еще будет шанс встретиться?

Глава 2. Опасные игры

Сена.

Учёба оставляет желать лучшего. Я всё ещё не могу разобраться во многих аспектах и вынуждена сидеть на лекциях с приложением для синхронного перевода. Это, мягко говоря, не лучшая идея: вместо того чтобы совершенствовать профессиональный язык, я наоборот откатываюсь назад. Однако к концу дня мой мозг настолько перегружен, что даже родной русский кажется мне сложным. А уж разобраться в английской литературе – задача из области фантастики.

– Здесь свободно? – раздаётся голос сверху. Я поднимаю взгляд и вижу парня в зелёном худи, который нависает надо мной.

– Как видишь, – киваю я, не прекращая рисовать хаотичные линии на планшете.

– Ты фигуристка? – задаёт он вопрос, раскладывая на столе ноутбук.

– Угадал по сумке или по моим кругам под глазами? – спрашиваю я, не отрывая взгляда от экрана.

– Ты выглядишь отлично. Не напрашивайся на комплименты, – усмехается он и, слегка толкнув меня плечом, добавляет: – Кстати, я Дон. Дональд. – Он протягивает руку.

Я понимаю, что было бы невежливо продолжать игнорировать его попытки завязать разговор. Может, это шанс завести нового друга?

– Трамп? – поднимаю бровь и смотрю на него с лёгкой усмешкой.

– Боже упаси! – смеётся. – Робинсон.

– Приятно познакомиться. Я Ксения. Можно просто Сена, – пожимаю его руку.

– К… как ты сказала? – парень пытается повторить моё имя.

– К-се-ни-я, – произношу медленно.

– Сложновато… Сена звучит гораздо проще!

– Итак, что же меня выдало? – я откладываю планшет в сторону, откидываюсь на спинку скамьи и поворачиваюсь к нему корпусом.

Дон улыбается ещё шире, обнажая ровный ряд белоснежных зубов.

– Университет находится рядом со спорткомплексом. Здесь полно хоккеистов и фигуристов. Все они отличаются тем, что полностью игнорируют жизнь вне льда. Ты выглядишь так, словно тебе здесь совсем неинтересно, – заключает он.

– Трудно выглядеть заинтересованной, когда понимаешь лекцию через слово, – признаюсь я.

– Ты вроде неплохо говоришь по-английски. Да, с акцентом, но вполне понятно.

– Понимать и говорить – разные вещи. А если я спрошу что-то, то угадай, на каком языке мне ответят?

– На французском, – понимающе кивает Дон. – Хочешь, я помогу?

– Поможешь выучить французский?

– Могу попробовать. Но это не быстро. А пока можем сидеть вместе на общих парах: я буду переводить тебе то, что непонятно. На пальцах! – он начинает размахивать руками в воздухе, изображая что-то абсурдное. Я не выдерживаю и смеюсь.

– Звучит заманчиво, – улыбаюсь я. – И что я тебе буду за это должна?

Дон делает вид, что задумался. Он театрально хлопает себя по подбородку длинными пальцами и наконец произносит:

– Станцуешь!

Я смотрю на него с выражением лёгкого недоумения. Что значит "станцую"? Если он решил флиртовать, то дальше могут последовать шутки про приватный танец. А если он не такой наглый, то речь может идти о приглашении на вечеринку.

– Ладно-ладно! Прежде чем ты убьёшь меня своим подозрительным взглядом, объясню! – сдаётся он с улыбкой. – Мы с друзьями занимаемся уличными танцами. Точнее сказать, танцы – это наша жизнь. Как для тебя фигурное катание. Скоро у нас баттл, и было бы здорово добавить в программу что-нибудь неожиданное.

– Что-нибудь неожиданное? – уточняю я.

– Да! Или ты из тех… – он рисует руками круги в воздухе. – Нимфы с Олимпа, которые не снисходят до уличного сброда и выступают только на официальных мероприятиях?

– Шутишь? Участвовать в уличных танцах в Монреале и порвать соперников в стиле "Шага вперёд"? – чувствую, как адреналин разливается по венам. – Я в деле!

– Знал, что ты им не подходишь! – довольно ухмыляется он.

– Им? Кому?

– Коньковым, конечно! – отвечает Дон загадочно. Но прежде чем я успеваю переспросить, в аудиторию входит преподаватель, и мы переключаемся на учёбу.

На протяжении всей пары Дон терпеливо объясняет мне непонятные термины, пока я наконец не киваю ему в знак понимания.

После занятий меня ожидала вечерняя тренировка и моя "любимая" кровать с матрасом, набитым камнями. Да, я так и не удосужилась их убрать. Просто перевернула матрас перед уходом, чтобы посыльные Мередит могли доложить, что я действительно сплю на камнях. Или вообще не сплю. Пусть думает, что я вампир, и, может быть, наконец-то начнет меня бояться. Не понимаю, разве ей мало того, что я русская? Ей же в фильмах и новостях постоянно внушают, какие мы безумные. Но нет, она все равно лезет на рожон.

Бессмертная.

– Ты справишься. Просто не обращай внимания на этих куриц. Все, что тебе нужно, – это сосредоточенность.

– Концентрация и здоровый сон – говорю я своему отражению в зеркале пустого туалета. Мои вещи остались в раздевалке, а до начала тренировки еще есть время. Я пришла раньше, успела переодеться и настроиться на нужный лад.

Когда выхожу из туалета, натыкаюсь на высокомерные взгляды Мередит и ее свиты – самопровозглашенной королевы и ее преданных амеб.

– Пришла пораньше в надежде заслужить одобрение тренера? Какая жалость! Она только что зашла и даже не заметила тебя, – звучит писклявый голос одной из фигуристок.

– Аманда, лучше побереги дыхание. Оно тебе еще пригодится, когда в сотый раз будешь отдирать свою задницу от льда, – отвечаю я спокойно.

Она молчит. Вот в чем их главная проблема: они пытаются зацепить, но укусить не способны. Я не привыкла тратить время на долгие перепалки с ними. Все недоразумения предпочитаю выяснять на льду. А там, как известно, я лучшая.

– Боюсь, сегодня тебе даже упасть на лед не удастся. Удачной тренировки! – язвительно бросает Мередит, пока я натягиваю коньки. Но по мере того как моя нога погружается в ботинок, я понимаю, о чем она говорит.

В МОИХ КОНЬКАХ ПЕСОК!

Лэнгтон и ее свита уходят из раздевалки с самодовольными улыбками, уверенные, что сегодня они меня "победили". Как только дверь за ними захлопывается, я принимаюсь вытряхивать песок. Но это бесполезно: часть высыпается, а остальное будто приклеилось к стельке.

До начала тренировки остается три минуты. Если я опоздаю, Рита точно устроит скандал – она уже давно ищет повод избавиться от меня. Мозг судорожно работает в такт секундной стрелке.

Думай, Ксюша, думай.

– Да к черту их! И не в таких условиях выступала! – говорю сама себе и натягиваю коньки как есть. Поднимаюсь и бегу на арену с самой лучезарной улыбкой на лице. Пусть эти змеи подавятся своей желчью – я не покажу им слабости. Меня так просто не сломать.

***

Не сломали. Но покалечили.

Ноги стерты в кровь: старые мозоли разодраны в клочья, новые – тут как тут. На дневную тренировку я прихожу уже с новыми коньками. И теперь непонятно, что хуже: песок или жесткие не разношенные коньки, которые мне предстоит натянуть на свои изувеченные ноги.

Надо кому-то сказать.

Мелькает здравая мысль в голове, но тут же исчезает под гнетом упрямства. Мне нужно тренироваться! Если я сейчас отступлю, это будет означать одно: эта стая тупоголовых куриц победила.

Я захожу в раздевалку как ни в чем не бывало. Единственное, что мне остается сделать – усвоить урок: больше никогда не оставлять свои вещи без присмотра.

– Девчонки, слышали? Нам утвердили нового врача! – голос Аманды звучит так возбужденно, будто она только что выиграла лотерею. – И, честно сказать, я бы не отказалась заболеть, чтобы оказаться на его кушетке.

– Такой хорошенький? – лениво уточняет Элиза, поправляя свои идеально уложенные волосы.

– О, еще как! Эти сильные руки заведут любое сердце, понимаешь, о чем я? – Аманда закатывает глаза, и вся их компания тут же начинает хихикать. Они обсуждают нового сотрудника так, будто он кусок мяса.

Я делаю вид, что меня это не касается. Пусть обсуждают кого угодно, лишь бы меньше цеплялись ко мне. Может, с появлением объекта их внимания, я немного выдохну. Да и конкуренция на льду поубавится – влюбленные амебы вряд ли смогут выкладываться на полную.

Но мое спокойствие длится недолго. Мередит появляется в раздевалке, как всегда эффектно, словно актриса на сцене. Она замечает мои новые коньки и не упускает возможности вставить свое слово.

– Смотрю, обновку себе купила, – усмехается она, легонько пнув носок моего ботинка. – Думаешь, это тебе поможет?

Я поднимаюсь с лавки и оказываюсь с ней лицом к лицу. Ее самодовольная ухмылка раздражает меня до дрожи.

– Ну, если не поможет, задушу тебя и закопаю под комплексом. До весны не найдут – Олимпиада точно будет моей.

– Это угроза? – ее голос звучит уверенно, но я замечаю, как дрогнул уголок её губ.

– Нет, это план, Лэнгтон! – я тычу пальцем ей в висок. – Хочешь жить – прекрати свои детские шалости. Мы в России голыми руками диких животных ловим и едим их на завтрак. Думаешь, меня испугает какой-то песок в коньках?

– Она блефует! – пискнул кто-то из её свиты, но голос прозвучал не слишком уверенно.

Блефую? Забавно. Они всерьез воспринимают мои слова, даже не замечая сарказма. Мередит пытается сохранить лицо, но я вижу, как напряглась жилка у неё на шее. Испугалась? Отлично.

– Если со мной что-то случится, мой отец… – начинает она привычную песню.

– Мне плев-а-ать! – тяну я с напускной весёлостью. – Я отбитая на всю голову. Так что держись от меня подальше! – Проходя мимо неё, намеренно задеваю плечом.

Мне был необходим этот выброс эмоций. Иначе я точно бы сорвалась и покалечила бы её. Как говорится, у нас на районе за меньшее били.