– Аборт я сделала, от такого же придурка, который переспал со мной, а потом сделал вид, что сама я. Родители у него шишки были, запугали меня конкретно, а я и пошла. Сделала, только не так что-то пошло. Всю жизнь мне тот аборт испортил. Пустая я теперь, Андрей, совсем. Детей у меня никогда не будет. А ты? Ведь пойдет, сделает. Тебе своего ребенка не жаль?

– Да при чем тут это? – взвываю я и ухожу к себе в комнату, чтобы мать не слышать, – Я не отказываюсь, раз так получилось. Помогать буду, воспитывать, но жить с Милкой…

– А с кем? С Аней своей?

– Да хоть и с ней.

– Да она уже другого нашла, не страдай. Как ты уехал, так с Сергеем закрутила, что в охране у вас был.

– Врешь? – рычу я, – Не могла она!

– А чем ты от других мужиков отличаешься? Хочешь, позвони ей, проверь. Да про беременную невесту расскажи.

И так тошно мне стало, что впору в петлю лезть. Если Анютка нашла кого, то пусть счастлива будет, а мне тут ребенка растить.

На следующий день подали заявление в Загс, квартиру нашли, пока мне не дали. Обещали в течение трех месяцев после свадьбы дать свое жилье. Я не представлял, как жить буду с нелюбимой женщиной, но то, что ребенка любить буду, это не обсуждается.

Глава 11

– Знаешь, что, Анька, ты мне не подруга после этого, – позвонила Милка через неделю после свадьбы, – Ушла со свадьбы, ничего не сказала. Так поступают с подругами?

– Я плохо себя чувствовала, – озвучила отмазку, которую повторяла почти каждый день и для всех.

В университете, знакомым, в больнице, где подрабатывала ночными сменами. Пора было вливаться в жизнь, вставать на учет, защищать диплом, а я не могла. Из меня словно все жилы вытянули, никаких сил не осталось, совсем.

– В гости приходи, нам новое жилье дали, оценишь. Сразу после свадьбы, представляешь? Так себе квартира, новострой у черта на куличках, но зато свое, – смилостивилась Милка, – Я здесь с коробками разбираюсь, вчера только все перевезли. Приезжай, поможешь, а то мне тяжелое нельзя поднимать.

– Мил, я… – начала было, чтобы отказаться, но подруга меня не слышала.

– Аня, ты совсем совесть там потеряла? – возмутилась Милка, – Неделю носа не показываешь или мы уже не дружим с тобой?

– Хорошо, я приеду, – обреченно простонала я, вставая с кровати.

В ду́ше долго стояла под еле теплой водой, пытаясь как-то унять тошноту. Ехать совсем не хотелось, но и разговор с подругой откладывать тоже больше нельзя. Хотела ли я, чтобы Милка все узнала? Нет, не хотела, но что-то меня толкало к этому. Даже ругала себя, что я лицемерная, падшая женщина, которая хочет разрушить чужую семью. Да, какая-то правда в этом была. Я хотела счастья для себя, счастья с Андреем, с нашим ребенком, но могла ли все рассказать?

Когда сушила волосы, рука замерла с полотенцем в руках. А если Андрей будет дома? Я же посмотреть на него не смогу. Мы так и не поговорили после свадьбы. Я, честно говоря, думала, что он придет, позвонит, сделает хоть что-то. Но ничего, тишина, словно и не было его в моей жизни.

При мысли, что я его увижу, внутри словно тепло разошлось. Не остыло, не забыла, хотя очень хотелось. Ни вспоминать, ни жалеть, не любить. Как я смогу спокойно сидеть с подругой, когда он рядом будет?

Уже стоя у подъезда дома Милки, все еще сомневалась: идти или не идти. Я не была уверена, что смогу выдержать эту встречу и не наломать дров. Для себя я решила, что ничего не скажу подруге. Пусть живут, ребенка воспитывают, я не буду лезть в чужую семью, отбирать счастье. Я и сама не знаю, как буду жить, ведь у меня никого нет, даже родных. Не будет у моего ребенка ни бабушек, ни дедушек, но живут же люди.

Решительно толкнула дверь новостройки и поднялась на пятый этаж. Лифт еще не работал, дом, видимо, только сдали. Везде еще были пустые коробки, строительный мусор. Представляю, как здесь Милке не нравится.

На обычной деревянной двери не было звонка, и я сжала кулачок, стукнув пару раз. Дверь мне открыла Люба, и я попятилась на пару шагов назад, впиваясь рукой в перила лестницы. За спиной сестры Андрея появилась Милка. Растрепанная, злая.

– Явилась, – выдавила подруга, – Люба, видишь, какие крысы бывают? Вот так живешь, одну комнату на двоих делишь, кусок хлеба пополам, а она раз и в постель к твоему мужу лезет. Представляешь?

– Мила… – начала было я, но меня уже не слушали.

Подруга оттолкнула внутрь квартиры Любу и встала напротив меня, сложив руки на груди.

– Хорошо, есть еще добрые люди на свете, просветили. А то совести хватило, прийти сюда. Вот думаю, как можно быть такой тварью? На свадьбу пришла, сейчас прибежала. Если бы не Люба, в дом к нам зашла, мужу моему улыбалась, да?

– Мила, ты все неправильно поняла.

– Отлично я поняла. Вот я дура, сама еще позвонила, пригласила в гости, а тебе совести хватает прийти, в глаза мне смотреть!

– Неправда! – с трудом говорю, мешает ком в горле, еще немного и я зарыдаю, стоя здесь на лестнице, – Андрей не виноват… Давай у него спросим, он дома? Пусть расскажет, как все было.

– Его нет дома и вообще для тебя его нет, поняла?

– Милка, я же знаю, что он твой муж и не собираюсь лезть в вашу семью.

– Значит ты, зная, что это мой муж, просто взяла чужое и воспользовалась, да? Что, больше мужика не нашлось, кто бы залез на тебя?

– Неправда, я тогда не знала… – снова пытаюсь как-то оправдаться, но подруга размахивается и щеку обжигает пощечина.

– Это мой муж, ясно? И я не собираюсь его делить с тобой, а то, что у тебя, возможно, ребенок от него, это не мои проблемы, понятно?

– Все было совсем не так. Ну, послушай…

– Даже слушать не буду. Чтобы больше я тебя рядом с ним не видела, подруга называется. Пошла вон! Дверь захлопнулась перед моим носом, оставляя на лестнице. Слезы так и текли по щекам горячими потоками. Сама виновата, да, сама. Влезла в чужую семью, а теперь и подруги у меня нет. Но он мой, мой! Я знаю, что тогда у нас все было правда и любовь была настоящая. Сердце врать не будет.

– Он любит меня, – сползаю по стене, оставляя на платье белый след от побелки. Рыдаю, до колик в животе, – Я его люблю!

Не знаю, сколько прошло времени, пока я рыдала, жалея себя и своего нерожденного ребенка. Вот, Милка все и узнала, спасибо Любе. Зачем сестра Андрея все рассказала, зачем вообще влезла в это все? Ее никак не касается то, что у меня будет ребенок. Это вообще никого не касается.

Вытерла слезы рукавом платья и на негнущихся ногах начала спускаться, стараясь не оступиться на лестнице. Все правильно, так и должно быть. У них семья, а я никто. Обычная детдомовская девчонка, которой снова не повезло в жизни. Но одно я знаю точно, я выживу назло всем. Я воспитаю своего ребенка одна, чего бы мне это ни стоило, а они пусть живут своей жизнью и будут счастливы.

Глава 12

– Сейчас я с особой радостью вручаю красный диплом нашей студентке, Варевцевой Анне Викторовне, – произнес радостный Николай Васильевич и я встала с кресла в актовом зале, где проходила церемония вручения, – Поздравляем.

Раздались аплодисменты, я поднялась на сцену, чтобы получить свой диплом.

– Анюта, поздравляю, – пожал руку ректор, – Зайди после церемонии в мой кабинет.

Кивнула, прижимая к себе букет из белых роз вместе с дипломом, и спустилась снова в зал. Милка сидела в первых рядах, даже не подошла ко мне. Ей вручили диплом чуть раньше, и я смотрела, как она поднимается на сцену с чуть заметным животиком. У подруги была новая фамилия, Краснова, так я хотя бы узнала, как полностью зовут отца моего будущего ребенка. Андрея с ней не было, иначе я бы не смогла выйти. За прошедший месяц ничего не изменилось, мы по-прежнему не общались, и в комнате я жила одна.

Мои вещи уже были собраны, жильцы на квартире съехали, и сегодня я собиралась перебраться в свое жилье.

– Гордость университета, – донеслось до меня злое шипение бывшей подруги.

Я прошла мимо нее, даже не взглянув, чтобы не провоцировать еще больше.

После церемонии в коридоре было не протолкнуться, многие собирались отмечать данное событие. Наша группа заказала столики в ресторане, но я не пошла. Милка была в списках и мне не очень хотелось с ней встречаться. Быстро протиснулась между толпящихся в холле бывших студентов и их родителей, направляясь в кабинет к ректору.

Николай Васильевич встретил меня, вставая из-за своего стола.

– Проходи, Аня, присаживайся, – указал на кресло напротив его стола, – Еще раз хочу поздравить, думаю, ты получила пару тройку предложений из больниц, но я хотел бы спросить, какие у тебя планы?

– Интернатура, – убежденно ответила ему присаживаясь.

– А аспирантура? – спросил Николай Васильевич.

– Надеюсь, что позже, – уклончиво произнесла я. Не хотелось ему говорить про свою беременность.

– Аня, у меня для тебя есть особое предложение, – начал ректор, – Бывшая наша выпускница, замечательный врач-гинеколог, уже несколько лет успешно владеет частной клиникой. Там замечательные врачи, отличный коллектив, высокая зарплата. Она хочет взять тебя к себе, предоставляя интернатуру под своим руководством, но есть одно условие.

– Какое?

– Ты останешься у нее еще на пять лет и пройдешь аспирантуру.

– А если я ей не подойду?

– Вероника Артемовна уверена, что вы сработаетесь.

– Откуда ей знать?

– Аня, ты хочешь или нет? Тебе сейчас помимо образования нужно хорошее место, чтобы зарабатывать и набираться опыта. Вероника ищет в свою клинику самых лучших специалистов, считай, что это вложение в будущее.

– Мне бы хотелось для начала увидеть клинику, пообщаться с директором, – задумчиво произнесла я.

– Я дам тебе адрес, она ждет тебя сегодня в четыре. Аня, это хороший шанс, уверяю.

– Дело не в этом, – смущаясь произнесла я, – Николай Васильевич, я беременна. Мне рожать через шесть месяцев.

– Вот как, – ректор сидел, постукивая ручкой по столу, задумчиво хмуря брови, – Думаю, что вы решите этот вопрос, – наконец, произнес он, – В этом есть определенная трудность, не спорю, но думаю, что вы найдете выход.

– Спасибо.

– Поговори с Вероникой, она очень хороший специалист. Тебе будет полезно поработать с ней.

– Обещаю, – встаю с кресла, поправляя юбку серого костюма.

– И Аня… – Николай Васильевич тоже встает, провожает меня до двери, – Тебе нужна какая-то помощь… Финансово?

– Нет, ну что вы, – тут же смущаюсь я, – Все хорошо, правда.

– Не пропадай, звони. Я уверен, что у тебя хорошее будущее.

– Спасибо, – выхожу из кабинета, прокручивая про себя предложение ректора. Заманчиво, ничего не скажешь, но возьмут ли меня в клинику такого уровня? Да еще и беременную? Мне придется пропустить несколько месяцев и то при условии, что все будет хорошо.

– Варевцева, – окрик подруги заставил остановиться.

Милка сидела на подоконнике в холле, рядом с ней стояла одна из наших общих знакомых, Катя.

– Подойди, – скорее приказала, чем попросила бывшая подруга.

Я немного помедлила, но все же подошла к ним, сложив руки на груди, словно защищаясь.

– Поздравляю с красным дипломом, – скривилась Милка, – Даже не знаю, каким местом ты его заработала.

– Мила, давай не будем, – тяжело вздохнула я, – Мне кажется, мы все уже выяснили. Я тебе жить счастливо, не мешаю.

– Какая ты, думаешь я тебе так просто дам спокойно жить? – усмехнулась зло Милка, – После того, что ты сделала.

– И что же я сделала? Если ты помнишь, я не бегала и не отбивала у тебя Андрея. Просто не знала, что вы с ним, когда уехала.

– Сейчас мне уже все равно. Я хочу, чтобы ты уехала из Москвы, – фыркнула Милка, – Мне так спокойнее будет.

– Не могу, – развела я руками, – У меня здесь жилье, работа. Тебе придется смириться с этим. Но я обещаю, что меня ты больше не увидишь.

– Да мне плевать, что у тебя здесь, – разъярилась Милка, – Я тебе жизни не дам, если останешься здесь. За моей спиной вы не будете встречаться, поняла?