Я смотрела на него во все глаза, такого красивого, высокого, в темно-синем костюме и серебристом галстуке. Волосы чуть отрасли, уложены, не как раньше торчат во все стороны. Взгляд синих глаз остановился на мне, не обращая внимания на идущую к нему навстречу невесту с отцом.

– Андрей, – прошептала я, тут же закрыв ладошкой рот и поняла, что комната кружится вокруг меня, стремительно набирая скорость. Мир вдруг начал темнеть, отрезая меня от улыбающихся лиц гостей. Я видела только лицо Андрея, которое также пропало в моем сознании, когда я тихо опустилась на красную ковровую дорожку без сознания.

Глава 9

– Андрей, вернись, тебя невеста ждет, – как сквозь вату слышу голос Любы, удивляясь ее присутствию.

Мужские руки, которые я не спутаю ни с кем другим, нежно касаются моего лица, щек, лба.

– Почему она упала? – слышу хриплый шепот Андрея.

– Уходи уже, иначе скандал будет, – шипит на него сестра и Андрей со вздохом поднимается, так как стоял на коленях у диванчика в комнате невесты.

– Люб, может мне не жениться? – слышу сомнение в его голосе и чувствую, как из глаз вытекает горячая слеза, медленно и щекотно спускаясь к подбородку, – Я ведь не люблю ее, ты знаешь. Мы не будем счастливы.

– А ребенок без отца будет расти? Матери, что скажешь? Спать нравилось, а последствия кто разгребать будет?

– Ладно, я быстро. Только из-за ребенка, – нехотя отзывается Андрей и я слышу шаги, а затем как закрывается дверь.

– Не притворяйся, – Люба открывает в комнате невесты окно и достает из сумочки сигареты, щелкает зажигалкой, прикуривая.

Сажусь на диване, чувствуя, что голова еще кружится. Немного знобит, но это ничто по сравнению с тем, что творится у меня в душе.

– Андрей… – начинаю, сглотнув вязкую слюну, – Почему ты мне не сказала, что это он жених? Ты же слышала, как я с Милкой по телефону говорила? Когда он уехал.

Всегда легче кого-то обвинить, я не справедлива к сестре Андрея, понимаю это.

– Ну, вот те на, – поворачивается, удивленно рассматривая меня Люба, – Я должна знать, что это твоя подруга? Знаешь сколько на свете Мил?

– Ты догадалась, – морщусь от запаха дыма, меня снова начинает мутить.

– Нет, я просто понимала, что это все у вас ненадолго. Думаешь, ты у него первая и последняя? Он еще молодой, не нагулялся, – снова поворачивается к окну сестра Андрея.

– Видимо, теперь нагулялся, а ты у нас оказывается, Господь Бог, – усмехаюсь и встаю с дивана, пошатываясь. Иду к умывальнику, чтобы брызнуть на лицо прохладной водой. Из зеркала на меня смотрит бледная как смерть девушка с какими-то безумными глазами.

– Ничего бы у вас не вышло, потому что Андрей там был проездом, ты тоже. Так, перепихнулись несколько раз, любовь себе придумали, а здесь ребенок без отца будет расти. Ты думаешь, он приехал, не хотел вернуться к тебе? Только вот, под трибунал бы загремел, хорошо, что подруга твоя, капканом в него вцепилась. Сразу беременностью огорошила, родители сказали, женись и точка. Или ему, нужно было твою подругу матерью одиночкой сделать? А самому в тюрьму? Он, прежде всего военный, куда пошлют, там и должен быть.

– Нет, конечно, нет, – слабо улыбаюсь, делая несколько жадных глотков воды из ладошки, – А если бы я?

– Что ты? – снова поворачивается ко мне Люба.

– Была беременна? От Андрея?

– Что, все сразу что ли? – начинает смеяться она, – В очередь тогда встаньте, кто раньше, того и сливки.

– Странная ты, Люба, молодая, а такая… Равнодушная что ли или циничная.

– Жизнь научила, – отрезала Люба, швыряя окурок в окно, – Регистрация закончилась, ты как, в ресторан поедешь?

– Нет, не поеду, – беру с дивана свою сумочку, поправляю прическу, – Скажи, что я уехала, плохо себя чувствую.

– Скажу, – Люба провожает меня задумчивым взглядом, пока выхожу за дверь и позорно сбегаю из Загса.

В комнате падаю на кровать, рыдаю как ненормальная. Ну а что я хотела? Нужно было выйти к людям, устроить скандал, потребовать, чтобы Андрей не женился? Но он сам сделал свой выбор, пусть ему и помогли, но как бы он поступил, если бы знал о том, что я беременна? Ведь тогда, в Тундре у нас что-то было, чувства были или я себе все придумала.

Переворачиваюсь на спину, продолжая всхлипывать, прижимая руку к животу. Не имею права плакать, во мне чудо растет, ребенок не виноват ни в чем. Особенно в том, что мать у него такая дура. Я же сама тогда Андрея обманула, сама. Знала, что нельзя без защиты, а так голову потеряла, что плюнула на все.

– Анютка, ты совсем замерзла, – растирает мои руки Андрей, когда я пришла в его вагончик, после проведенного осмотра.

Мы со Славой с утра принимали жалобы вахтовиков и проводили плановый осмотр раз в неделю. Что-то в вагончике случилось с отоплением и внутри было ужасно холодно. Слава ругался, ходил к начальству поселка, но те только разводили руками. Потерпите сегодня. Я выполняла функции медсестры, подай, принеси, запиши в карту. Сидела и дрожала в своем белом халате и накинутой сверху теплой куртке. Грела руки засунув под мышки.

Тогда, когда Андрей ночевал у меня первый раз и предложил мне выпить, у нас ничего не было. Я оттолкнула его, стукнув ладошкой по лбу, а он засмеялся.

– Правильно, заслужил, – смеялся Андрей, – Это я так, интересно стало согласишься или нет.

– Да пошел ты, – огрызнулась я и неожиданно тоже улыбнулась. Ну, нравился он мне, что тут сделаешь.

Так и началось с тех пор, мы много гуляли с Андреем, он встречал меня после работы и провожал до вагончика или магазина. Когда приехала Люба, Андрей уже дней пять как жил в поселке вахтовиков. Приходил ко мне почти каждый день после вахты, по снегу, в мороз, пять километров.

– Дурной, – ругалась я с улыбкой, принимая его горячие поцелуи и млея от счастья.

Но настал день, когда все у нас и случилось. Я забежала к нему в вагончик после смены, чтобы согреться и выпить чай, а через пять минут мы уже вовсю целовались, да так, что мне за мгновение стало жарко.

– Анют, я люблю тебя, – шептал Андрей, лаская руками мою грудь под толстым свитером.

– Вот так сразу, – выдыхала я, почти падая в обморок от нахлынувших ощущений, что заставляли плавиться мое тело под его руками.

– Как увидел, сразу понял, моя, – его руки забрались под пояс на джинсах, проникая в трусики и у нас обоих вырвался стон, – Господи, какая ты влажная.

– Молчи лучше, – я еще могла краснеть и стыдливо прикрывать грудь руками.

– Черт, у меня нет тут резинки, – Андрей упирается своим лбом в мой лоб, дышит рвано, закрыв глаза.

– Не нужно, приму экстренный, – и я сама, стягиваю с него брюки, кладу руку на напряженный член, – Будь моим первым, – хрипло шепчу ему, и Андрей замирает, отпускает мои бедра и берет лицо в свои руки.

– Уверена? – смотрит тревожно в глаза, а я киваю. Да, я хочу его, хочу именно чтобы он был моим первым мужчиной.

Только вот на следующий день, выйдя из аптеки с коробочкой постинора в руках, долго рассматриваю ее, решаю. И опускаю в ближайший контейнер для мусора. Да, я тоже предала тебя, Андрей. Я ничем не лучше своей подруги.

Глава 10

В этот раз задание было сложным, пришлось искать этого гада, который сливал все данные по месторождениям. Нужно было устроиться на вахту и проследить, вычислить, кто это такой, и мне удалось, буквально в первую неделю. Им оказался заместитель начальника. Сволочь еще та. Устроился полгода назад и переправлял за рубеж все, вплоть до лабораторных данных, координат, работ, что производились. А объект по новой разработке скрывали сколько могли, оказалось нет, все слили. И ладно бы нефть только была, так нет, тут еще и золото вскрылось. А это уже конкуренты, акции. Уж слишком явно заинтересовались иностранные компании этим месторождением, вот и пришлось вычислять, кто скрывает.

Задерживать пришлось неожиданно, так как этот гад уже приготовился свалить со всеми документами. Хорошо, что я еще ночью увидел, как он сумки собирает. Рано утром и задержали, пришлось лететь с ним в Москву, прицепив к себе наручниками. Хорошо ребята со мной толковые были, все сделали как нужно. Сопровождение ему сделали на высоте, ни один из документов и фотографий не потеряли.

Анютка мне понравилась очень сильно и сразу. Такая неприступная и в то же время нежная, открытая. Я встречался уже с другой девчонкой в Москве. Ну, как встречался, познакомился в клубе почти перед самым отъездом. Переспали несколько раз, а что, я еще молодой мужик, свободный. А тут приехал, Анютку увидел и пропал. Такая она, что сердце колотится, когда ее вижу. Думаю, весь день не о деле, а о ней. Как там она, чем занимается. Даже то, что оттолкнула меня тогда, понравилось. Значит, не каждому, не для каждого.

Пока в поселке вахтовиков делал вид, что работаю как все, следил за заместителем, Анютку почти каждый день видел. Ходил в их поселок пять километров туда и пять обратно. И так сладко мне с ней было, спокойно, я словно душой отогревался после всего, что со мной было. А было многое. И в горячих точках успел побывать и на пули пару раз нарваться, а тут Анечка, нежная моя, ласковая. А когда понял, что первый у нее, так вообще голову потерял. Думал, вернусь через месяц, замуж позову.

– Андрей, через два месяца ты и еще пара ребят едете в Осетию. Там нужно одного предпринимателя найти из бывших военных. Поработаете на военной базе, присмотритесь что к чему.

– Но товарищ майор… – начал я, только тот свел свои мохнатые брови и так зыркнул, что слова сами застряли.

– Два месяца Андрей и никуда не уезжать, понял меня? Тебе еще показания давать по Талакану.

– Есть, – вытянулся, руку к голове козырьком приложил. Не получится уехать, иначе трибунал.

Домой не бежал, а летел, мать с отцом два месяца почти не видел. А там картина маслом, не ждали.

– Мила? А ты что тут делаешь? – зашел в квартиру родителей, пока ахи и охи, мать на шее повисла:

– Что же ты не сказал, Андрей? – причитает она, слезы от радости льет.

– Что?

– Внук или внучка у нас будет, а ты ни слова.

– Кто будет? – на Милку смотрю, а та улыбается счастливо, – Мы же…

– Бывает, не всегда защита стопроцентная, – тут же понимает Милка, о чем я хотел сказать.

– Так ты беременна, что ли? – ноги подкашиваются и опускаюсь на пуфик в прихожей. «Вот те на! Добегался»

– Ты против детей? – Милка стоит вся в слезах, носом хлюпает, кофту нервно на себя натягивает.

– Ну куда ты? Андрей! – волнуется мама, – Ты что, от ребенка отказываешься?!

– Как бы нет, а он мой? – сомнения слетают с языка и тут начинается.

Обе женщины в истерике, кричат, плачут, отец из зала вышел, головой качает:

– Не ожидал от тебя сын, – произносит тихо и это почище всех обвинений прошибает меня насквозь.

Взял Милку под локоть, вывел на балкон, дверь прикрыл:

– Ты же знаешь, что мы предохранялись, какого черта? – сквозь зубы говорю ей.

– Андрей, я, кроме тебя ни с кем, вот клянусь, – крестится Милка, – Ты тогда уехал, а я через месяц поняла, что-то не так. Думала, ошиблась, но тест сделала, на учет встала. Мне что, одной ребенка растить? Или хочешь, я аборт сделаю?

– Сдурела совсем, – провожу рукой по лицу, зарываясь в волосы, – Помогать буду.

– Что?! – взвивается Милка, – Чтобы я мать-одиночка была, одна дите воспитывала? Да никогда, завтра же на аборт пойду.

Разворачивается и уходит в комнату, а я стою на балконе, сигарету из пачки достал и вставил в зубы. Потом вытащил, в кулаке скомкал. Как жить после этого буду? Последним гадом себя чувствовать всю жизнь, что ребенка своего убил. Но и жить с Милкой всю жизнь, как? А Анютка? Я ей обещал, что позвоню, ждать ее здесь буду или туда поеду.

Точку неожиданно поставила Люба. Я сопротивлялся свадьбе, как мог, пока сестра не позвонила и, выслушав мать, позвала меня к телефону:

– Помнишь, я в десятом классе в больнице долго лежала? – начала она.

– И что? Помню, мать сказала, болела чем-то, по-женски.