Поступление не должно было вызвать проблем, если бы не проклятье. Сначала, в самый ответственный день, по всему дому разом выгорели временные камни, затем встали часы. Нервничая, оставшись вместе с матерью в одной комнате дожидаться рассвета, обе несчастные, случайно или нет, уснули. Затем был спешный сбор, выход на улицу, где во всю лил ливень, дул ветер, вырвавший из рук Арии зонтик. Всё было против девушки, и свою лепту в противостояние ей внес проезжающий мимо, окотивший ту водой из лужи дилижанс. Но Ария явилась на экзамен. Собрав всю решимость в кулак, сломав в себе скромную и добрую личность, пришла доказать всем и себе, что ещё способна противостоять проклятию!

Дрожа, с взмокшими от пота ладошками и спиной, девушка подходит к шару, едва касается его и слышит громкое, едва ли не истеричное…

– Стой!

Добрый наставник, впустивший её невзирая на опоздание, обещавший дать дополнительное время на теорию, изменился в лице, побледнев, схватился за внутренний карман и вытащил из него что-то.

То был фамильяр Маркуса Езефа, Часы предзнаменования – вещь, способная предупреждать о страшном, либо же раз в год позволить своему хозяину, в случае смертельной опасности, заранее увидеть свой исход. Сильнейший и в то же время слабейший фамильяр, Часы предзнаменования, пробили, треснув напополам, дали новый откат и растворились прямо на руках экзаменатора.

Весь ужас произошедшего никто из студентов осознать не смог.

– Но наставник, как же так?! – Слёзы побежали по лицу обиженной Арии. – Я же ведь ещё не начала я…

– Видимо, сфера души испугалась твоего зловония! – Крикнул кто-то с задних парт, множество студентов, включая Эрнеста, принялись высмеивать ничего не понимающую Арию.

– Принц, принцесса, вы получили желаемое? Покиньте аудиторию, а вы Ария, экзамен ещё не завершен, займите своё место.

– Констебль Маркус, ну что вы, ей богу, дали бы девочке ещё один… – проронил ехидно принц, на что экзаменатор не выдержал, истерично крикнул:

– Вон из моего кабинета!

– Экзаменатор? – Переживая за состояние человека, пискнула третья принцесса, в момент, когда Езеф, руками держась за голову, сполз на своё рабочее место. Сердце его бешено колотилось, он не чувствовал своего фамильяра, что означало, он погиб, погиб как и тогда, десять лет назад, сохранив Маркусу жизнь.

– Я этого так просто не оставлю. – Прихватив Софию под локоток, с жестокостью и яростью в голосе, перед выходом на всю аудиторию заявил Второй принц Эрнест. Но речи его громкие не достигли ушей Констебля. Отправив Магический сигнал, просьбу о помощи, с рвущимся от страха и из груди сердцем, Езеф внимательно следил за Арией и тем, как постепенно меняется аура вокруг неё.

«Это он, это точно был он!». – Как и Маркус, внимательно разглядев и запомнив всё произошедшее. Держа руку на темном клинке, готовился ценой своей жизни вырвать сосуд из рук священников, третий неизвестный.

Глава 2

День спустя.

Очередное пробуждение, в новом непонятном месте. В этот раз находился я не в аудитории, а в какой-то маленькой комнатке. Большое окно задёрнуто плотной шторой, письменный стол завален книгами. Есть ещё в комнате шкаф, кровать и табуретка, с покосившейся в сторону ножкой. Ничего особенного, за исключением небольшого семейного портрета, на котором изображены трое человек: женщина красавица, светловолосый ребёнок лет четырёх и, судя по фраку, комплекции, мужчина с отсутствующей, вместе с куском картины, оторванной головой.

Взгляд упал на сопящую, скрутившуюся комком на кровати девушку. Лет восемнадцати-девятнадцати. Стоило только увидеть её непослушные, взъерошенные волосы, я тут же узнал ту замарашку с аудитории.

Что-то непонятное, напоминающее змею проползло по голове девочки. Слегка испугавшись, трижды подумав, что это не моё дело, таки решился подойти к ней поближе. Бля, я здоровенный, краснокожий, четырёхрукий мужик с хером размером с кувалду. Если она увидит меня в этой комнате, ой чёрт, даже думать не хочу об этом, но… Ладно, была не была!

На цыпочках, не издав и звука, подобрался к малютке, внимательно следя за чёрной, облизывающей волосы человека змеей, резким, быстрым движением пальцев пытаюсь схватить тварь и случайно, под весёлый «чпок», отрываю ей голову. Лёгкий ветерок, возникший от моего рывка, заставил девочку поежиться. Тем временем змея, рассыпаясь словно прах, пепел от листа сожжённой бумаги, полностью исчезает. Чертовщина какая-то, но ладно. Ещё раз оглядевшись, думаю, что мне пора отсюда сваливать. Ничего не имею против компании малышки в пижаме, однако я голый, демоноподобный человек, вряд ли кто-то будет рад увидеть меня спросонья. Спокойно, на цыпочках подхожу к двери, берусь за ручку и… Пальцы мои проходят сквозь её, словно тело моё – это дым.

Чё бля? Пробую взяться двумя руками, после головой хочу пройти сквозь двери и с размаху мордой своей ударяюсь о невидимую преграду. Я не могу отсюда выбраться?! Взгляд мой падает на окно. Ладно, если не получилось через двери – план Б. Перестав бояться кого-то разбудить, уверенной, всё так же не издающей и звука поступью иду к окну. Замахнувшись, с кулака намереваюсь пробить тонкое, прозрачное стёклышко и… Бах… Удар, словно о бетонную стену, всего аж перетрясло. Я не смог его разбить, не смог пройти сквозь двери, стекло, стены, потолок, я был заперт и… Лишён возможности воздействовать на любые из объектов окружения. Но как быть тогда с той странной змеей? Может она так же, как и многие другие темные, мелкие, ползучие твари в этой комнате, нечто на подобии призрака? Если подумать, это логично, только вот вопрос, хорошие это духи-призраки или плохие? Я то лично себя считаю хорошим, и цвет у меня, ай бля… Я как чёрт выгляжу, у меня даже хвост есть и… Рукой коснувшись головы, нащупал их. Сука… Даже рога на месте. Господи, за что?!

Ну и вот как быть с этими мелкими, темными таракашками, паучками, змейками, что прячутся в каждом темном уголке этой мелкой комнатки? Это ведь не духи хранители какие-нибудь, феи там или фамильяры. Даже для меня, мужика двадцати восьми лет, они выглядят чутка жутковато. Нормально будет, если я всех их тут перехерачу? Или лучше не трогать… Блин, скучно…

Разглядывая декор, старую семейную картину, разбросанное по комнате женское бельё, прикольную чернильницу на столе и… Видимо настоящее письменное перо, случайно натыкаюсь на записную книжку. Кажется, это был дневник, прям как в американских сериалах, где подростки записывали всё происходящее.

– Вот угар. Не знал, что кто-то так делает.

Будучи человеком, лишённым множества хороших черт, без капельки стеснения пытаюсь прочитать и… Ничего не понимаю. Какие-то каракули, закорючки. Единственное что, я понимал на бумаге, так это следы, пятна, повредившие структуру листа. Скорее всего они образовались от жидкостей, от слёз. А плакали от счастья или горя, честно говоря, не знаю.

Очередная странная, напоминающая паука тварь по столу ползла к какому-то камню, с тускло мерцающим на нём иероглифом. Мне почему-то камушек напомнил будильник. Понаблюдав чутка, вижу, как насекомое впивает в камень свои зубы, как тот крошится, и свет становится всё тускнее и тускнее. Не, это точно не нормально.

Указательным пальцем, под очередной «чпок», размазываю паучка Геннадия по столу. Камень возвращает себе свой привычный свет, а существо, повредившее его, обращается в пепел.

– Гы, прикольно, ну раз мне всё равно делать не хер. Проведём дезинфекцию. – Встав из-за стола, размяв сразу четыре руки, уставился на первых попавшихся мне на глаза букашек. Твари, что до этого игнорировали моё присутствие, начинают пятиться, прятаться. – Врёшь, не уйдёшь!

До самого восхода солнца, под весёлое «чпоканье», сравнимое с разрывом пузырчатой пленки, продолжаю свою ненавязчивую, но весьма и весьма интересную охоту. Насекомые… Не знал, что они бывают настолько разнообразными и умирают, издавая столь приятные уху звуки.

С первыми лучами солнца камень, который я так благородно защитил, издал резкий, неприятный уху звук. Девушка в кровати шевельнулась, рукой попыталась нащупать свой будильник и… Не дотянулась. Приподнявшись с заспанными, туманными глазами, волосами во все стороны и расстёгнутой, демонстрирующей левую, плоскую сисечку пижамкой, незнакомка сладко зевнула.

– Почему, когда не нужно, ты работаешь, чёртов камень… – Выдала она, и я чуть ли не взорвался от радости. Я понял её, понял, что она сказала!

– Девочка, – вывалив хер у её лица, обратился я – ало, приём-приём, игнорируешь меня, плоскодонка?! – прыгая перед ней, пытаясь прихватить то за грудь, то за задницу, понимаю, всё бесполезно. Меня не слышат, не видят, не чувствуют. Но как же тогда с монстром получилось? Я ведь порыв ветра создал. Сконцентрировавшись, встав в стойку, кулаком рассекая пустоту, наношу удар в сторону девчушки. Да! Волосы её колыхнулись, но сама она, лишь передернувшись, поглядела в сторону окна…

– Сквозняк что ли? Ай, бог с ним, даже если заболею, мне теперь никуда не надо. – Девчушка подходит к дневнику, шмыгнув носом, с горечью прошептала. – Попробую в следующем году.

Записная захлопнулась. Пуговка за пуговкой, казавшаяся страшной грязнулькой малыха скидывает с себя чистенькую, мятую пижамку. Тело у девчушки что надо: светлая кожа, длинные волосы, подтянутая грудь с розовыми, торчащими сосками и… Обходя ту, взглядом упираюсь в десятки шрамов на спине. Словно её хлестали плетью или чем-то, что способно вспороть кожу, прорезать мясо до костей. Спереди лицо и тело аристократки, сзади – рабыни. На спине и подтянутой попке с пол сотни старых, давно закрывшихся ужасных шрамов.

Внутри меня всё сжалось. С ненавистью глянув на портрет без головы, произнёс:

– Что за выблядок мог сделать такое с ребёнком.

Засветив небритый вареник, сменив голубенькие трусики на розовые в белую полосочку, девушка, приодевшись в бытовую, серую и невзрачную одежду, собирает волосы в большую, длинную косу. Вся её женственность и красота, вмиг растворились стоило ей лишь нацепить на себя столь невзрачный наряд. Ещё раз поглядев на себя в маленькое, настольное зеркальце, девчушка ладошками ударяет себя по щёчкам, успокаивающе произносит:

– Не сдавайся, Ария!

Вытащив из-под одеяла плюшевого медведя, заправив кровать, девушка по имени Ария в темпе покидает комнату, оставляя задумчивого меня на её пороге.

– Прошлый раз я носом в стену воткнулся. Может сейчас… – Постепенно вытягивая одну из рук, внезапно ощущаю, барьер, сдерживавший меня, исчез. Я был свободен! Тут же бегом отправляюсь за моей эксгибиционисточкой. Кажется, неспроста я её и в прошлый раз видел, защищал и теперь, когда она отдалилась, не мог её оставить. Может всё это как-то связано? Нужно выяснить.

Бочком спускаясь по узкой, едва вмещавшей мои габариты деревянной лестнице, головой или, вернее, рогами то и дело цеплял этих мелких, темных паразитов. Весь дом был в этих блядских насекомых. Повсюду: на ступеньках, потолке, в углах. Все они, словно ожидая, когда Ария появится, при виде её тот час зашевелились, медленно и уверенно поползли в след за ней. Может она их привлекала внешне или запахом? Принюхавшись, ничего не почувствовал. Блин, ладно, куда она там делась…

Мир в глазах моих перевернулся с ног на голову, когда я увидел её, мамочку Арии. Женщина с добрыми, голубыми глазами, волосами цвета весенних солнечных лучей и… Грудью. Клянусь, она была не меньше пятого размера, ещё и как-то сама держалась! Сказать, что я был очарован ею, ничего не сказать. Если бы в прошлой жизни увидел такую особу, точно бы влюбился и добивался. Впервые за долгое время испытав подобные чувства, а с ними стыд, не посмел подглядывать за столь очаровательной, самой настоящей королевой милф. Вот она, моя богиня…

Прекрасным голоском женщина из комнаты своей пропела что-то на непонятном языке.

– Хорошо, мама. – Отозвалась Ария, отправившись разжигать печь, хлопотать по кухне. Ладно, во имя моей «королевы» я тоже постараюсь, избавлю этот дом от проклятых жуков. Рано или поздно, мне наверняка удастся заполучить физическую оболочку, тогда то за помощь свою и попрошу оплаты, а пока…

– Погнали… – Стопой раздавив сразу двух темных тараканов, так же как и все в этом доме, принимаюсь за работу.