– Никогда! – я прерываю Данте, чтобы он больше ни одного гребаного звука не произнес из моего имени.

Развернувшись на каблуках, я пересекаю тихую улицу, в этот момент раздается автомобильный гул – меня чуть не сбивает машина, но я даже не замедляюсь, так как мне уже все равно.

Я потратила последние деньги, которые у меня были с собой, чтобы добраться сюда на автобусе. Не каждый день удается уйти пораньше, но в честь моего дня рождения Винни сжалился и позволил уйти пораньше и даже не закрывать закусочную, что входило в мои обязанности. Это было неожиданно, хотя это ничто по сравнению с тем, что произошло у меня на глазах.

Думая о сексе в свой день рождения, я быстрее запрыгнула в автобус, но, вероятно, в этот же момент Данте веселился с другой.

Феерично, с большой буквы «Ф».

Проводя рукой по лицу, я достаю из кармана свои старые, потрепанные наушники, протираю, прежде чем надеть, подключаю их к телефону и нажимаю «Воспроизвести» в своем последнем унылом плей-листе.

Меня ждет сорокаминутная пешая прогулка, так что буду развлекать себя так по пути.

Я снимаю с запястья резинку для волос, провожу пальцами по своим длинным каштановым волосам, спадающим до середины спины, и собираю их в беспорядочный пучок. Моя рабочая одежда – джинсы и рубашка в бело-голубую полоску – притягивает жаркие солнечные лучи. Такой наряд явно не для жаркой погоды.

Я иду без оглядки. Более богатая часть Финикс Вэлли уже осталась позади, а я прохожу через маленькую захудалую часть города.

Кажется, когда-то это было красивое место, но глядя на эти виды сейчас уже сложно точно определить. Теперь это все выглядит… печальным.

Потрепанным. Разрушенным. Увядающим. Навсегда испорченным.

«Тут есть что-то общее со мной» – думаю я, вздыхая.

Я родилась в год окончания войны. Спасибо Богам. Я достаточно настрадалась в остаточном хаосе, чтобы еще раз пройти через войну. Мне страшно представить, каково находиться в самом эпицентре. Я точно была результатом какого-то секс-празднования. Родители отстранились от меня, даже бросили. С самого рождения я стала еще одной брошенной душой в городском приюте.

Иногда я думаю о том, что лучше бы они покончили с моими страданиями. Но мне пришлось выживать в Финикс Вэлли – месте, которое так и не было восстановлено, несмотря на обещания. Они – это Боги и сверхъестественные существа, которые разрушили человеческий мир в попытке покончить с большим злом. Они улучшают свою жизнь, пока мы загниваем.

Ну и ладно.

Они никогда не жили так, как мы. Сияющие, высокие здания, из которых можно было созерцать потрясающие пейзажи, так и стоят полуразрушенными и непригодными для жизни. Из-за этого людям приходится переезжать в небольшие районы Финикс Вэлли.

Парадайз Хайтс является местом, которое отличается от того беспорядка и развалин, господствующих вдоль улиц Финикс Вэлли. Особенно это заметно, если поднять взор к небу и наклонить голову влево, перед глазами возникает образ того, как все могло бы выглядеть. После войны сверхъестественные существа решили, что спасти следует те земли, которые больше всего подлежат восстановлению, забрав их наверх, сделав, таким образом, место только для себя.

А мы, неандертальцы, можем идти к черту.

Боги создали армии ангелов, демонов, вампиров и гребаных оборотней. Им предоставили безопасное убежище, а мы остались ни с чем. Ощущение печали, отчаяния и безнадежности.

В детстве я представляла, каково это – жить роскошной жизнью. Смотреть вниз на людей как на муравьев, таких незначительных жителей, и наблюдать, как они видят весь этот ад вокруг них.

Я мечтала заполучить силы, навыки, да что угодно, что могло бы помочь сделать мою жизнь хоть немного лучше. Сделать ее лучше было не такой уж легкой задачей, так как у меня была только металлическая кровать с бугристым матрасом, а в комнате помимо меня располагались еще пять девочек. Я видела, как их удочеряли, одну за другой. Но только не меня. Никогда.

От мыслей о моей беспомощности, пока я росла, по телу пробегает дрожь. Черт, мне просто необходим сейчас крепкий алкоголь и фильм. Что-то веселое. Что-то, что поможет мне отвлечься от реальности. Нужно выйти из этой хандры, которая окутала меня из-за измены подонка Данте.

Данте был сторонником дружбы с привилегиями, а не отношений. Но он был постоянством в моей жизни. Он был единственным. А теперь будет наглядным напоминанием о том, что в жизни нужно полагаться только на себя. Пусть вставляет свой болт в других.

На углу улицы виднеется мой любимый китайский ресторан «Пикок».

Мысли о том, что я могу купить на свои жалкие сбережения лапшу ло-мейн с курицей, наполняют меня небольшой радостью. Это и праздничное угощение, и успокоение после расставания, да и в целом счастье в виде подарка для меня, я этого заслуживаю. Но прежде чем смогу немного побаловать себя, мне нужно сбегать домой и достать свои сбережения.

Я улыбаюсь старику, живущему через дорогу, который беззаботно сидит в своем кресле-качалке перед домом. Ему всегда есть что рассказать, он всегда улыбается. Ему уже ближе к восьмидесяти. Кажется, старик должен быть таким же несчастным, как и все мы, так как он жил в ужасные годы войны, но я не знаю никого счастливее него. От осознания этого у меня в груди разливается слегка покалывающее тепло.

Я ощущаю на кончике его языка слова и быстро вытаскиваю наушники.

– С днем рождения, дитя, – поет он с той стороны улицы. Я спотыкаюсь, однако скрываю эту неловкость улыбкой.

– Спасибо, Эл, – отвечаю я. Я ошеломлена, что он знает о моем дне рождения, должно быть, упоминала о нем ранее. Я живу здесь уже четыре года с того момента, как меня выгнали из приюта в восемнадцать лет, и не помню, чтобы он раньше меня поздравлял. Я не обращаю на это внимания и машу ему рукой, когда поворачиваюсь к своей входной двери.

Деревянные доски, заменившие стекло, служат ярким напоминанием о том, насколько ветхим является здание. Повышение качества инфраструктуры в районах с низким уровнем дохода никогда не было приоритетом.

Я вставляю булавку в старый дверной замок, захожу внутрь, а запах сырости и плесени мгновенно ударяет мне в нос, заставляя испытывать отвращение. Может показаться, что за все это время я должна была привыкнуть к запаху, но он с каждым днем становится все хуже и хуже. Интересно, ощущается ли это у соседей? На самом деле это не имеет значения, так как с этим все равно ничего не сделать.

Дом включает в себя шесть отдельных квартир, но никого из жильцов сейчас нет на месте. Слава Богу. Мне не нужны фальшивые, бессмысленные разговоры. Как бы я не пыталась быть сильной, я все еще расстроена, ранена сегодняшним открытием, и поэтому разговоры о погоде будут меня раздражать. Я буду словно сварливая сучка, вряд ли кому-то сегодня это нужно.

Лифт никогда не работает, а я, конечно же, живу на верхнем этаже. Делаю глубокий вдох, чтобы начать подниматься по ступенькам, покрытым грязным зеленым ковром, но останавливаюсь, увидев выглядывающий конверт в своем почтовом ящике.

Письмо?

Мне никогда ничего не приходит по почте, разве что просроченные счета, но в последнее время у меня нет проблем. Что это, черт возьми?

Нахмурившись, я подхожу к стене с почтовыми ящиками, достаю из кармана ключ, чтобы открыть свой ящик, внутри которого оказывается еще один конверт. Черт.

Мои глаза наполняются тревогой, я достаю оба письма, зажимаю их под мышкой и поднимаюсь на три лестничных пролета. От бега и жары у меня по спине бегут струйки пота, я захожу в свою квартиру, но из-за сломанного кондиционера не могу отдышаться.

Меня ударяет волна влажности, тяжелый воздух сдавливает легкие. Я оглядываю мою крохотную квартиру. Если открыть дверь, то справа от меня оказывается мини-кухня, слева – диван, который разложен и выполняет функцию кровати, а дверь слева ведет в ванную комнату. Из окон прямо передо мной открывается жалкий вид, здесь видно заднюю часть дома и кирпичную стену соседнего здания. Естественный свет не является для меня привилегией, это факт.

Я подхожу к маленькому холодильнику на кухне, распахиваю дверцу морозильной камеры и на секунду засовываю туда голову, чтобы охладиться. От такой смены температуры по телу пробегает дрожь, легкие не принимают холодный воздух. Сделав последний вздох, я делаю шаг назад и опускаю взгляд на письма в руке.

Они никаким магическим образом не раскрывают содержимое, первым открываю верхний конверт белого цвета, и оттуда выпадает поздравительная открытка. Лицевую сторону украшает симпатичная фиолетовая бабочка, сверху причудливо написано «С днем рождения», я открываю открытку, но не вижу никаких признаков о том, кто или откуда ее прислал. На ней просто написано:

Для Реи

Счастливого двадцатидвухлетия

Всего наилучшего

М-м… Спасибо, невидимка.

Это единственная моя открытка, и я кладу ее на ламинированную столешницу, прежде чем перейти ко другому письму. Второй конверт почти золотистый, бумага кажется более плотной и дорогой. Я открываю его и хмурюсь еще больше, так как оттуда выпадает официальный документ. Я разворачиваю его, пробегаю глазами по словам, сердце бешено колотится в груди. Я пытаюсь проглотить ком в горле, пока пальцы слегка дрожат.

Мисс Рея Харрингтон,

Поскольку вам исполняется двадцать два года, мы сердечно приглашаем вас пройти тестирование в ратуше в понедельник 2 октября в 16:00.

Тестирование подтвердит, обладаете ли вы какими-либо сверхъестественными способностями в соответствии с требованиями закона.

В случае неявки за дело возьмется Гексагон.

С уважением,Гекс

Глава 2
Рея

Я убираю волосы с лица и с внутренним криком смотрю на часы. Пока собираю последний набор столовых приборов и кладу его к остальным, подготовленным к сегодняшнему вечеру, глубоко в груди скапливается раздражение, горло сковывает тревога.

Не то чтобы я буду тут находиться большую часть времени, зато это способ внести свой вклад.

С самого пробуждения я думаю о четырех часах дня. Нет, даже с момента, когда я открыла чертово письмо.

Сейчас уже 15:30, и если я хочу вовремя пересечь город, то пора идти.

Чем быстрее я туда доберусь, тем быстрее вернусь и тем меньше потеряю в оплате. Смиренно вздохнув, я вытираю руки об фартук, затем снимаю его и аккуратно складываю, чтобы положить в шкаф официанта.

– Винни, мне нужно уйти, – кричу я в открытое окно, ведущее на кухню. Он появляется моментально.

– Девчушка, ты же знаешь, я не заплачу тебе, – ворчит он. Я закатываю глаза.

– Я помню, Вин, ты упоминал пару раз, – отвечаю я. Миллионы раз. Он повторяет все как заезженная пластинка. – Я схожу куда мне нужно, сделаю все необходимые дела и вернусь как можно скорее, – добавляю я, заставляя себя улыбнуться, когда Вин перекидывает кухонное полотенце через плечо, кивает головой и отмахивается от меня.

Он знает, что мне нужно обязательно идти, хотя я сама абсолютно забыла об этом из-за ситуации с Данте, но все равно это доставляет неудобства и Винни беспокоится из-за этого.

Сейчас просто надо сделать несколько шагов и покинуть быт закусочной.

Убедившись, что телефон и ключи лежат в кармане джинсов вместе с маленьким кошельком, я готова идти. Ступаю в основную суету в зале. Деревянные столы заполняют каждый сантиметр пола, заполняя все пространство. Сейчас не много посетителей, и я машу рукой остальным официантам, затем выхожу на солнечный свет, дверь за мной захлопывается. Запах жира все еще сохраняется на коже.