Я слегка прикрываю глаза, на мгновение запрокидываю голову к небу и делаю глубокий, успокаивающий вдох, позволяя свежему воздуху наполнить мои легкие. Облизнув губы, я пыхчу, прежде чем отправиться в сторону ратуши Финикс Вэлли. Если сейчас потороплюсь, то приду туда с небольшим запасом времени. Я пройду этот тупой тест и все. Смогу дальше жить свою обычную жизнь, будто бы ничего и не было, лишь небольшая отметина.

Меня не отпускает нервное напряжение, поэтому я незамедлительно достаю наушники, засовываю их в уши и нажимаю «воспроизвести» в меню альбома с тревожной музыкой. Солнце не помогает. Слишком жарко. Из-за этой жары я ощущаю, что перегреваюсь и потею, как свинья.

Я завязываю волосы в конский хвост и смахиваю капли пота с виска, пока иду среди улиц. В это время дня люди работают, либо забирают детей из школы, либо еще что-то делают, что позволяет сохранить тишину в центре города. На улице почти никого нет, вся суета начнется в ближайшие два часа. Тогда будет казаться, что спокойствия тут никогда и не было.

У меня обычно не бывает повода приходить в эту часть города, и чем дальше я удаляюсь от своей зоны комфорта, тем больше тревожные мысли нависают надо мной.

Прийти, уйти, вернуться на работу. Я повторяю это снова и снова в голове, под каждый шаг.

А что было бы, если бы исход отличался от реальности?

Если бы я была одарена сверхъестественными силами… могуществом?

Как бы я это ощущала? Физически? Эмоционально?

Мои глаза мгновенно поднимаются к небу и ищут Парадайз Хайтс, который расположен уже совсем далеко-далеко, отбрасывая постоянную тень.

Жить иной жизнью, обладать умением, любым, которое делает тебя уникальным, важным, делает тебя заметным.

Я качаю головой, на губах расползается усмешка. Оставаться незамеченной – это все, что мне нужно.

Черт, возьми себя в руки, Рея!

Я не понимаю, почему они вообще утруждают себя этими тестированиями. Конечно, им нужно знать до того, как кому-то исполнится двадцать два, есть ли у него какие-то сверхъестественные способности. Это не имеет никакого значения, но я всегда завидовала сверхъестественным существам и их красивой, притягательной жизни. Я никогда не стремилась узнать о них больше того факта, что те просто существуют. Они по-прежнему восседают высоко на своем небесном пьедестале, в то время как мы здесь, внизу, выживаем как можем.

Я видела пару вампиров, бродивших на окраине сомнительных районов города, но всегда убегала как можно дальше, потому что они приходили туда явно не для того, чтобы просто хорошо провести время. Даже на расстоянии ощущается опасная аура. Они приходят сюда за кровью, деньгами или за тем и другим. Мне никогда не хотелось бы ввязываться в это. Особенно когда я видела, как девочки из приюта попадали в такие проблемы.

От одной мысли об этом по спине пробегают мурашки.

О том, кто они такие, можно было догадаться в ту секунду, когда они обнажали клыки, а их глаза светились кроваво-красным. Их плотоядный взгляд и агрессивный язык тела ясно давали понять, что они охотники, а мы – добыча.

Все, что я еще знаю о существах, я видела по телевизору. Но никогда не видела демонов и не слышала шептание инкубов или суккубов, заманивающих страстью и притягательностью. Для меня они были ничем иным, как мифом.

Я никогда осознанно не видела оборотней, по крайней мере, в их животной форме, но видела человеческий облик оборотней по телевизору.

Ангелы выглядят почти также как я, на экране телевизора они ничем не отличаются, и я не могу объяснить разницу. Они будто… более светлые, свободные, сияющие.

Потом Боги. Самые большие засранцы, когда-либо населявшие этот мир. Они лучше всех нас и готовы с радостью лишний раз напомнить об этом.

Чертовы ублюдки.

Поворачивая направо, я смотрю в свой телефон. У меня есть пять минут, чтобы добраться туда вовремя, поэтому я ускоряю шаг, убирая с лица волосы.

Действительно, здесь чертовски жарко. Я смотрю на солнце, на небе нет ни облака, и я надеюсь, что что-то сверхъестественное, управляющее погодой, почувствует мою боль и страдания.

Еще со времен войны они только этим и занимались: контролировали каждый сантиметр нашей человеческой жизни, вплоть до чертовой погоды. Мифических четырех времен года больше не существует. У нас весь день светит солнце, а с часу ночи в течение трех часов идет дождь. Каждый. Чертов. День.

Я видела снег в старых фильмах, но в реальной жизни никогда с ним не столкнусь, так как его посчитали ненужным погодным условием. Я ценю то, что больше нет катаклизмов от матушки-природы, но ведь без них… скучно. Иногда до нас долетают порывы ветра или легкий бриз, но Гекс считают, что делают нам одолжение, поддерживая жаркую погоду.

Телефон вибрирует в кармане, музыка в наушниках останавливается, но когда я смотрю на экран, ноздри раздуваются от раздражения.

Данте.

Пусть катится к черту.

Последние пять дней он звонил мне без остановки, заваливая голосовыми и текстовыми сообщениями. Я не сдалась и ни разу не ответила, ни разу, но он все еще не прекращает, непреклонный в своем поведении. Мне не нужны ни его извинения, ни что-то там еще. Не думаю, что мы хорошо знали друг друга, в первую очередь. Это был особый случай сексуальных отношений, которые довольно долго затянулись, так как нам обоим было комфортно в них. Я могу отстраниться от реальности наших отношений. Ему нужно сделать также.

Хороший член не заставит меня приползти обратно.

Никогда.

Я нажимаю на красную кнопку и убираю телефон в карман, поворачиваю направо к огромной площади, где стоит высокая и солидная ратуша.

Большие каменные ступени ведут к обрамленному колоннами зданию со скатной крышей кремового цвета. Это напоминает мне здания из старых греческих фильмов о богах, легендах и всей этой мифологии. Но только здесь перед каждой колонной стоят вооруженные охранники в абсолютно черной униформе, а на флагах изображен навязчивый символ Гекса.

Я останавливаюсь, раздумывая, не развернуться ли и не побежать ли обратно в закусочную, но напоминание в письме о том, что произойдет, если я не приду, заставляет двигаться вперед.

Гекс – это… Судьи, присяжные и палачи, как в человеческом, так и в сверхъестественном мире. Я никогда не искала информацию о них, за исключением нескольких раз, когда сам Зевс обращался к нам по телевидению. К счастью, мне никогда не приходилось больше иметь с этим дело. Остальные участники, похоже, рады позволить ему пожинать всю славу, быть лицом Гекса, в то время как сами Гекс остаются на заднем плане, управляя этим шоу.

Гекс – сокращение от Гексагон, это группа из шести участников, где каждый представляет определенный вид, они объединяются в единый фронт для всех после разрушительной войны.

Бог. Ангел. Вампир. Оборотень. Демон. И человек.

Это деятели нового мира, в сверхъестественном городе позиции у них гораздо прочнее, чем в человеческом. Возможно потому, что наверху красивее, роскошнее. Никто не хочет жить здесь, внизу. Даже самые богатые районы Финикс Вэлли не идут ни в какое сравнение с теми фотографиями Парадайз Хайтс, которые я видела.

Я подхожу ближе. Передо мной появляется символ Гекса, напоминающий о том, кто здесь управляет. Черный фон с шестью белыми полосками. Черточка для каждого члена Гекса. Коротко, просто и устрашающе, всего три слова, написанные вдоль символа:

Veni, vidi, vici.

Понятия не имею, что это означает, но мне вполне достаточно оставаться такой же наивной, чем попытаться это выяснить. Чем меньше знаю, тем лучше для меня.

Я вздрагиваю, когда кто-то машет большой мозолистой рукой перед моим лицом, заставляя моргнуть и быстро вытащить наушники.

– Мисс, Вы идете или мне приказать выпроводить вас с территории?

Я удивленно смотрю на охранника, который отошел от своего поста и свирепо смотрит на меня сверху вниз. Я застываю на месте у начала лестницы, ведущей к входу в ратушу.

Черт.

Я не заметила, как остановилась.

– Нет, я иду, – бормочу я, поспешно обхожу охранника и устремляюсь вверх по лестнице, на ходу засовывая наушники в карман.

К счастью, он не произносит больше ни слова, но свирепый взгляд, который чувствую на своей спине, красноречиво говорит о том, какие неудобства я доставила. Врываюсь внутрь без дальнейших преград.

Мое сердце бешено колотится в груди. Не уверена, из-за того ли, что охранник только что напугал меня, или из-за того, что я делаю здесь, но в любом случае мне не нравится, насколько я встревожена.

Сделав один глубокий вздох, а может и все пять, я облизываю губы и оглядываю пространство. Оно кажется жутким, гулким и властным. Я с удивлением замечаю, что здесь нет фойе, очередь людей выстроилась по периметру огромного помещения. В центре расположено то, что, должно быть, является зоной тестирования.

Никакой приватности, никакой разделенности, весь процесс происходит на глазах у всех.

Прекрасно.

Будто моя жизнь и так не полное дерьмо, теперь еще все эти люди будут смотреть на меня и увидят, что во мне нет ничего особенного. Я встаю в конец очереди и, словно ястреб, вглядываюсь в центр помещения, чтобы понять, как все происходит от начала до конца.

На простой деревянной платформе стоят две женщины и два охранника, держа что-то перед собой, но с моего ракурса я вижу только их спины.

Один за другим люди делают шаг вперед, называют свои имена и даты рождения, а кураторы говорят им, что делать.

Кажется, они сопоставили все даты рождения за последнюю неделю. Они тихо переговариваются, и услышать то, о чем они говорят, невозможно. Когда я отхожу в сторону, надеясь хоть мельком что-то уловить, вижу стену из красного дерева, которая скрывает от нас все то, чем они занимаются.

Вздохнув, я пытаюсь отвлечься, рассматривая детали комнаты, но видя каждый сантиметр вокруг себя, понимаю, что здесь нет ничего, кроме шестигранных флагов. Ни плакатов, ни листовок, вообще ничего. Здесь просто… пусто. Все такое же забытое, как и каждый присутствующий здесь. Не забыто только двадцатидвухлетие каждого из нас. Именно в этот момент мы имеем самое большое значение.

Мы заходим, нас проверяют, мы не меняемся волшебным образом у них на глазах, поэтому они отправляют нас восвояси, отбраковывая нас. А потом все опять повторяется.

А мне не заплатят, поэтому неудобства сейчас испытываю только я.

Проходит совсем немного времени, как я оказываюсь прямо у платформы, мои пальцы начинают дрожать от волнения, когда в поле зрения появляются кураторы, но они слишком заняты человеком, стоящем прямо перед ними, чтобы обращать внимание на кого-то еще. Я не понимаю, почему они вообще утруждают себя этим. Я, конечно, слышала о нескольких людях, которые прошли тестирование и их сверхъестественные способности подтвердились, но их очень мало, и я никого не знаю лично. Помню, как однажды воспитатели в приюте рассказывали, что такие люди нашлись потому, что праздничный секс в честь победы в войне был организован демонами, а точнее инкубами и суккубами, чтобы они могли восстановить свою магию или что-то такое. Но это привело к тому, что сверхъестественные существа и люди стали общаться вместе, и девять месяцев спустя начался бэби-бум.

Оглядывая помещение, я понимаю, что всем здесь только что исполнилось двадцать два, как и мне, и все мы – результат оргий.

Какой способ попадания в этот мир!

Уголок рта приподнимается в улыбке. Я развлекаю сама себя и так погружена в свои мысли, что почти пропускаю голос женщины, зовущей следующего человека из очереди. Встретившись с ней взглядом, понимаю, что я следующая в очереди, и делаю неуверенный шаг вперед.

– Быстрее, имя и дата рождения, – говорит женщина. Она поправляет очки на переносице и поджимает губы, пока нетерпеливо ждет ответ.

Прочистив горло, я направляюсь к маленьким ступенькам, ведущим к деревянной платформе, делая тяжелые шаги один за другим, взбираясь наверх. Как хочется, чтобы появилась пара дополнительных ступенек, чтобы отложить достижение вершины платформы. Я ощущаю, как две женщины и два охотника выжидательно пялятся на меня в ожидании ответа, но мой взгляд прикован к объекту на столе перед ними.