Дожидаясь возвращения наших я поначалу торчала возле окошка, вглядываясь в кромешную тьму. Как назло ночка выдалась пасмурная и совершенно непроглядная. Низкие снеговые тучи спрятали луну, и ни одна капля ее света не могла проникнуть сквозь их плотные тела. В конце концов я не выдержала. И когда первые снежинки начали падать с небес на землю, накинула теплое пальто, сунула ноги в сапоги и выскочила во двор.

Оказалось, что я не одна не могла уснуть. На улице маялись бессонницей еще несколько некромантов.

– Ты чего не спишь, Ася? – ко мне подошел Всеслав. Он единственный из старой гвардии остался в Гнезде Гурлинки. Остальные перебрались в Забытый город.

– А ты? – улыбнулась я, кутаясь в высокий воротник. Холодно было так, что зуб на зуб не попадал. И я даже пожалела, что не надела новую шубку, которую Борис добыл для меня в Пределах Жизни.

– Что-то не спится, – пожал он плечами. – Я знал этого светлого раньше, – произнес он, и что-то в его тоне заставило меня насторожиться. – И, честно говоря, предпочел бы, чтобы на его месте был кто-нибудь другой…

– Почему? – я нахмурилась. Мне совершенно не нравилось то, что я слышала.

– Он с гнильцой… Ну, понимаешь…

– Понимаю, – перебила я, – но почему тогда Борис решил помочь ему?

– Потому что больше никто не хочет отправиться на верную смерть в Мертвые земли, – криво улыбнулся Всеслав. – Слишком призрачен шанс выжить.

– Думаешь, этот светлый может сдать нас? – выпалила я. Тревожный звоночек, не давший мне уснуть, превратился в сирену, которая выла в моей душе оглушающе громко.

– Я не знаю, – пожал плечами некромант. – Все зависит от того, что стало причиной его побега из Пределов Жизни. Так что мы должны надеяться, что это было что-то очень плохое, такое, что не позволит ему продать нас за его свободу.

– Угу, – буркнула я, – если он там сделал то, что ему не смогут простить, то не хотелось бы привечать такого человека среди нас. Ведь он точно не изменится.

– Вот именно, – кивнул Всеслав, вглядываясь в темноту дороги, ведущей наверх.

– Так стоило ли так рисковать? Может стоило ему отказать в приюте? Зачем Борис решил принять его? А вы зачем поддержали его идею?

– Потому что среди светлых больше нет желающих рискнуть своей жизнью, – пожал плечами Всеслав. – А чтобы они появились, нам нужно доказать им, что светлые прекрасно могут жить в Мертвых землях.

Я промолчала. Мне все равно не нравилось, что в нашей общине появится нехороший человек.

– Все не так просто, Ася, – произнес Всеслав задумчиво. Он явно думал о том же, о чем и я, и именно потому казалось, будто бы некромант отвечает на мои мысли. – Я не уверен, но после Бури мне кажется, мы недооцениваем силу магии светлых в Пределах Жизни. Если прорыв темной магии из темного источника где-то там, за вторыми барьерами, позволил нам так сильно повысить наши магические способности, то способности Светлых рядом с источником светлой магии должны быть на порядок больше, чем мы привыкли думать.

Я наморщила лоб, пытаясь разобраться в хитросплетениях его слов.

– Ты хочешь сказать, что светлые скрывают свою силу там, в Пределах Жизни? Но зачем? Какой в том смысл?

– Я не знаю, – пожал плечами Всеслав. – Чем больше правды мы узнаем о магии света и тьмы, тем больше я понимаю, что ничего не понимаю…

– Угу, – буркнула я. – Допустим, ты прав. Но при чем тут этот светлый? Думаешь, он нарочно идет к нам, чтобы навредить?

– Навредить? Нет, – покачал головой мой собеседник, – навредить у него не получится, нас слишком много. А вот стучать светлым о том, что происходит здесь, вполне. Но я не могу понять, зачем это Светлейшему…

– Светлейшему? – я встревожилась не на шутку. Если Всеслав прав, то мы все очень сильно рисковали погибнуть в ближайшем будущем. А кто-то прямо сейчас. – Думаешь, он сделал это, чтобы выманить Бориса в Пределы Жизни?!

– Вряд ли. Прости, Ася, но Борис, несмотря на свой титул, всего лишь один из нас. Даже если с ним что-то случится, уже ничего не изменится. Мы продолжим его дело. Я бы подумал, что они хотят уничтожить нас всех, но для этого вовсе не обязательно отправлять сюда шпиона. Можно просто объявить нас нежитью, и приказать некромантам убить.

Слова Всеслава звучали логично. Но только по отдельности. Все вместе факты никак не укладывались в стройную картину.

– Но тогда я, вообще, ничего не понимаю, – произнесла я задумчиво.

– Вот и я тоже, – кивнул Всеслав. – я пытался рассказать свои мысли остальным. На Совете. Но меня подняли на смех. Никто не воспринял мои опасения всерьез. Сказали, что я слишком преувеличиваю. Вижу опасность там, где ее нет.

Я кивнула. Немного помолчала. А потом спросила:

– А зачем ты рассказал все это мне?

Некромант улыбнулся.

– Не знаю, Ася, видят ли другие то, что вижу я, но ты совершенно особенная. Не такая, как мы все. И твои взгляды гораздо шире, что ли, чем у каждого из нас. Ты видишь то, что мы не замечаем, просто потому что привыкли смотреть на какое-то явление под другим углом. Но в то же время ты иногда удивляешься таким обыденным вещам, что появляется ощущение, будто бы твой дядя всю жизнь держал тебя за закрытыми дверями.

Я встревожилась. Никто, кроме Бориса не знал правду обо мне. И я помнила, как еще в самом начале моего попаданства, мой муж говорил, что если все вскроется, то меня просто убьют.

А Всеслав тем временем продолжал, словно не замечая, как мне становится страшнее с каждой секундой.

– Я тут осторожно навел справки… До замужества ты была совсем другой. Ася Голубева по словам ее знакомых, была взбалмошной, капризной и очень высокомерной девицей, которая относилась ко всем вокруг с пренебрежением. Но в то же время все отзывались о ней, как об очень образованной и умной женщине. Она живо интересовалась магией, и даже уговорила своего дядю, который во всем ей потакал, нанять для нее учителя – отставного ректора Академии светлейших, доживавшего свой век в городке неподалеку от вашей усадьбы. Когда-то его отправили в отставку за то, что он тайком преподавал студентам запрещенные разделы светлой магии.

Это был провал. Полный и бесповоротный. Холодок пробежал по позвоночнику, скапливаясь чуть пониже спины, в районе копчика.

– И что? – спросила я, стараясь не показать приближающуюся панику, – Допустим ты прав. И что ты теперь сделаешь?! – с вызовом добавила я, вздернув подбородок. После того, как страх достиг апогея, откуда-то взялась безумная храбрость.

– Ничего, – улыбнулся Всеслав. – Я узнал все это уже очень давно, Ася. Еще до того, как отправился сюда. Но я думаю, что ты гораздо полезнее для нас, чем всем кажется. – Он еще раз растянул губы в улыбке, – я даже предложил ввести тебя в Совет, сделав его советом Шести. Но меня, увы, не поддержали.

Я смотрела на него молча.

– Поэтому я тебе и рассказал про этого светлого, – внезапно некромант вернулся к началу нашего разговора, – думал, может быть ты сможешь заметить то, что не увидели мы все. По крайней мере, присмотрись к нему внимательнее… Хорошо?

– Хорошо, – кивнула я. А через паузу спросила, – Борис тоже был против того, чтобы я вошла в Совет?

– Тоже, – кивнул Всеслав. – Он был категорически против. Сказал, что ты его жена, и должна заниматься домашним хозяйством, а не политикой. Как и все женщины.

Я кивнула. Мне стало не по себе. Не то, чтобы я ожидала от Бориса другого отношения… Хотя, вру. Я ожидала от Бориса другого отношения! В конце-концов он знал кто я и чем занималась в прошлой жизни. Я ничего от него не скрыла, честно рассказав о обо всем. И о том мире, из которого пришла. А он, значит, решил, что раз я пашу, как конь, на хозяйстве, значит меня больше ничего в жизни не интересует? Это было обидно.

– Спасибо, что рассказал мне, – сказала я. И тут мне пришла в голову еще одна мысль, – скажи, Всеслав, а Борис говорил на Совете хоть что-нибудь про темных женщин? Например, о том, что их тоже следовало бы вытаскивать из Пределов Жизни. Ведь им живется ничуть не лучше вас, некромантов?

– Говорил, – кивнул Всеслав.

И я сразу немного расслабилась. Значит, не все потеряно. Возможно, Борис просто хотел меня защитить от излишней нагрузки? Он же видел, как мне тяжело. Даже появление бабы Кати не слишком облегчило мою жизнь, потому что мужчины, которые помогали мне пока я была одна, как-то резко обзавелись неотложными делами.

– Но эту идею никто не поддержал, кроме меня. Я думаю, ты права, Ася, именно темных женщин надо вытаскивать из Пределов Жизни в первую очередь. По крайней мере для их выживания нам не нужно будет тратить такой ценный ресурс, как птенцы гурлинки. К тому же, они отлично помогут сбросить напряжение мужчинам, – усмехнулся он с намеком. – Мы все уже истосковались по женскому обществу.

Я прикусила губу, чтобы промолчать. Мне так сильно захотелось высказаться, что я еле сдержалась. Если несколько минут назад я стала видеть в Всечлаве человека, который понимает меня почти так же, как Борис… а может быть даже больше… то сейчас мне стало понятно, он такой же, как все остальные. И все эти слова про уважение, всего лишь слова. Он сказал их только для того, чтобы я решила, будто он мой друг.

Дальше мы замолчали. По крайней мере внешне. А внутри у меня все кипело и бурлило, как каша из какарушек на сильном огне. Я мысленно спорила то с Всеславом, то с Борисом, приводя аргументы, чтобы доказать: женщины могут не только мыть, стирать, убирать, готовить и ублажать мужчин. Но все мои доводы, как лодка об лед, разбивались об убийственное: «женщины должны заниматься домашним хозяйством, а не политикой». Даже в моем прошлом мире очень много мужчин и женщин думают именно так. А что уж говорить про этот, где уровень развития общества находится примерно в начале прошлого века. Или позапрошлого.

Впрочем во всем этом мысленном споре был несомненный плюс: я так разгорячилась, что перестала мерзнуть. Напротив, мне стало даже жарко.

И когда над краем оврага появились тени возвращающихся из вылазки людей, я рванула навстречу. Мне срочно надо было задать Борису всего один вопрос: чем было продиктовано его нежелание включить меня в Совет: желанием поберечь меня или нежеланием видеть во мне женщину, способную на гораздо большее, чем быть просто прислугой при муже?

Но я не успела. Картина,представшая перед моим взором, была красноречивее любых слов. Рядом с Борисом, держась чуть в стороне от спасенного светлого мага, которого я опознала по чрезвычайно бледному виду и птенцу гурлинки, сидевшему на его руках, шла молоденькая девушка. Она все всякого сомнения была утомленной, уставшей и измученной, но тем нее менее чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы я поняла с первого взгляда: эта женщина темная. А значит Борис не забыл про свое обещание и сделал то, о чем я так просила его. Я улыбнулась. Зря Всеслав заставил меня сомневаться в муже, я была не права, когда заподозрила Бориса в неуважении ко мне, и ко всем остальным женщинам.

Глава 4

– Это моя жена Ася, – представил меня Борис светлому, – а это наш новый друг, его зовут Александр…

– Очень рад с вами познакомиться, – Александр слегка дернул подбородком в мою сторону. То ли кивнул, то ли мне просто показалось. Его голос оказался весьма приятным. Мягкий мужской баритон. А вот тон… Внем явно звучало пренебрежение. Но, возможно он просто устал? Однако следующая фраза расставила все точки над «i». – Но я предпочитаю, чтобы ко мне обращались господин Александр.

– Да, разумеется, – тут же откликнулся мой муж, – но Ася моя жена…

– Никаких исключений, – отрезал Александр, – кроме вас.

Возможно я должна была смолчать. Но возмущение во мне было так велико, что я не сдержалась.

– В таком случае, не вижу не одного повода для общения с вами. Но если вам что-то понадобится: например, чистая постель или ужин, то помните, я предпочитаю, чтобы вы обращались ко мне госпожа Ася. – заявила я и отвернулась от него к темной, – Как тебя зовут?

Но она ничего не ответила продолжала стоять, опустив голову и глядя под ноги.