– Да! Я не понимаю! Не понимаю, как некроманты, которые сами пострадали из-за несправедливости светлых в упор не замечают, что точно так же, как вы, страдают и несчастные женщины! А может и больше! Ведь темных женщин унижаете еще и вы, темные мужчины!

– Ася, – Борис тоже слегка повысил голос, но я опять не позволила ему вставить слово.

– Борис, ты должен пообещать мне, что начнешь вытаскивать сюда не только темных мужчин, но и темных женщин. Они тоже должны иметь право на нормальную жизнь! Иначе ты, и все вы, ничем не лучше светлых! Тем более, нам нужны жены для некромантов!

Я так распалилась, что почти кричала. Впервые за все время нашей совместной жизни, я повысила голос на Бориса. Но раньше у меня не было причин для такого возмущения, которое сейчас поднималось в моей душе.

– Да не могут они нормально жить! – не выдержал Борис и тоже вспылил. – Ты бы видела их! Они все поголовно пьют и гуляют, не пропуская ни одного мужика. Им место в кабаках! Ни один нормальный мужчина не согласится взять в жены такую, – он грязно выругался. – И будут правы! Жена должна быть светлой! Чистой! Невинной!

– Теперь мне все ясно, – его ярость совершенно успокоила меня. Я больше не кричала. Я просто вдруг поняла, что за человек находится рядом со мной. И от осознания этого стало больно. – Да, ты прав. Эти женщины сами во всем виноваты. Они же сразу родились такими: грязными, не невинными… Темными. Они же не несчастные мужчины, на которых накидывают поводок, заставляя подчиняться. Их же всего лишь насилуют и унижают, лишая любой другой жизни, кроме той, которая у них есть по милости светлых. И вашей тоже. Я все поняла.

Развернувшись на каблуках, я выскочила за дверь. Слезы душили меня, но я не могла дать им пролиться. Только не здесь. Только не при том человеке, в котором я так жестоко обманулась.

Возможно, если бы я могла думать, я поступила бы совсем не так. Но сейчас, когда эмоции управляли мной, когда я считала себя преданной, я не могла поступить по-другому. Я действовала скорее машинально. Словно забыв о том, что за окнами моего дома другой мир. Не тот, в котором я жила раньше.

Я расстелила на невысокой деревянной кровати, переехавшей к нам в спальню из землянки, простыню, покидала туда свои вещи и, завязав узелок, выскочила из дома. Я больше не могла оставаться здесь ни секунды.

До Забытого города я добралась так быстро, что злость и обида еще не успели утихнуть. И, когда я заявилась к дядьке Власу, который занял привычную ему должность коменданта, и потребовала выделить мне комнату для проживания, он не стал спорить. Интуиция подсказала ему, что с разъяренной женщиной лучше не связываться. Хотя это не помешало ему тут же отправить гонца Борису.

Не прошло и нескольких минут, как у меня было новое жилье и разложенные на полках в самодельном деревянном шкафу вещи. Но и это не успокоило меня. Мне срочно надо было с кем-нибудь поделиться своим возмущением. И я отправилась к Лизе. Она как раз готовила ужин на всю некромантскую ораву, живущую в Забытом городе.

Кухня здесь была почти точной копией той, что осталась в Гнезде Гурлинки. Лиза колдовала у котлов, размешивая что-то большим половником. На чистом, выскобленном столе в огромной деревянной миске лежали куски мяса. Кажется, некромантам Забытого города повезло добить животное побольше,чем плотоядные куры или зайцы, которые составляли основу нашего рациона.

– Ася?! – Лиза на мгновение застыла, увидев меня, но потом снова принялась ворочать половником в котле. – Что ты здесь делаешь?!

Она сдула прядь волос, прилипшую к намокшему от поту лбу, и улыбнулась.

Я плюхнулась на скамейку, возле стола и призналась:

– Я ушла от Бориса.

– Что?! – не поняла Лиза. – Как это?!

– Как-как… Обыкновенно. Оказалось, он совсем не такой человек, как я о нем думала… Вот скажи, – сразу без перехода я заговорила о том,что меня так возмутило, – ты знала, что к темным женщинам относятся, как к рабыням?! И не только светлые! Но и темные! Понимаешь?!

Если я и надеялась, что сказала достаточно, чтобы объяснить причины разрыва отношений, то ошиблась. Лиза смотрела на меня ошеломленно.

– А это тут при чем? – спросила она, тем не менее не став отрицать, что все так и есть.

– Как при чем?! – возмутилась я. – Ты разве не понимаешь, что их, этих несчастных, тоже надо спасать! Вытаскивать из Пределов жизни, чтобы дать им шанс жить так, как они хотят! Почему мы спасаем темных мужчин, но не спасаем темных женщин?!

– Да, зачем они здесь нужны?! – Лиза бросила половник и уставилась на меня глазами, в которых плескалось искренне недоумение. – Вот этих здесь точно не надо. Нам нужны жены для мужчин, а не гулящие бабы. А жены должны быть светлыми… – Она говорила теми же словами, что и Борис. – Или ты хочешь вытаскивать этих нахалок из постели мужа? Уж поверь, они не посмотрят, что темнейший женат. Нет у них ни стыда, ни совести! Поверь, Ася, как только одна темная появится здесь, так сразу начнутся склоки, драки и распри. Они знаешь как любят мужиков между собой стравливать? – выпалив все, Лиза успокоилась и вернулась к котлу.

– Если мой муж готов переспать с другой женщиной, – тихо сказала я, – то у меня будут вопросы не столько к ней, сколько к нему. Ведь это он говорит, что любит меня. Он мой муж. И он должен быть верен мне. Он, а не какая-то посторонняя женщина.

– Ну, Ася, – фыркнула Лиза насмешливо, – а то ты не знаешь, что сучка не всхочет, кобель не вскочит? Не нужны нам эти бабы. Без них спокойнее. Я вон за Сеньку и не беспокоюсь сейчас, знаю, что ни одна шваль ему по дороге не попадется, и бесстыдством своим не завлечет.

Я сжала губы, чтобы не ляпнуть что-то обидное. Все же, как ни крути, а я рассчитывала, что Лиза будет на моей стороне. И теперь мне стало еще неприятнее. Я ощущала себя будто бы оплеванной. Словно пришла в чужой монастырь со своим уставом. И все бы ничего, да только порядки в этом самом монастыре были такие, которые я никак не могла принять. Я ощутила себя такой одинокой… Слишком чуждо мне было то, что я видела.

– Княгиня, – на пороге кухне замер незнакомый некромант. Наверное, его спасли совсем недавно, поэтому я пока не знала его имени, – Темнейший ждет вас во дворе…

Я кивнула. Возвращаться к Борису не хотелось. Но я прекрасно понимала, что одна я ничего не изменю. Ничего не сделаю. Бороться с ветряными мельницами бесполезное занятие. А значит мне нужно было отступить, чтобы потом сделать шаг вперед. Потому что я поняла, не будет мне покоя, пока мы не начнем вытаскивать несчастных темных женщин. Даже если придется спорить из-за этого с Борисом каждый день.

– Ася, – Борис шагнул мне навстречу, когда я показалась на пороге кухни, – я не хотел тебя обидеть. Я не думал, что это для тебя так важно. Но ты права, изменить все не получится не только у тебя, но даже у меня. Но я могу пообещать тебе, что предложу темным женщинам отравиться в Мертвые земли. А уж что они выберут: трудную жизнь здесь или увеселения там, решать им.

– Как ты меня нашел? – спросила я.

– Ты же моя жена, – улыбнулся Борис и тряхнул рукой с магическим браслетом. – И я знаю о чем ты думаешь. Это очень помогло мне понять, как это для тебя важно. И, хотя я до сих пор уверен, что ни одна темная не захочет переехать сюда, я готов дать обещание, что позволю им это сделать, если они захотят.

Я кивнула. Несмотря на то, что я фактически получила то, что хотела, обида на Бориса не прошла. Ведь он сейчас отступил не потому, что понял, как был не прав, а потому, что воспринял мое желание, как каприз любимой женщины, который проще исполнить… вернее, пообещать, исполнить, чем объяснять, почему это ей не нужно.

Глава 3

Прошел почти месяц. Осень уже вовсю правила балом, окончательно оголяя деревья и украшая желтые ковры под ногами серебряной изморозью. Уже приехали к нам в поселение четыре новых некроманта, а ни одной темной женщины, так и не появилось. И, вообще, ни одной женщины не появилось. Хотя я каждый раз перед походом в Пределы Жизни я напоминала Борису о его обещании. Это накладывала отпечаток на наши с ним отношения. Пусть я сделала шаг назад и вернулась к нему, но прежней близости между нами больше не было. Я больше не чувствовала себя своей. Впрочем внешне это совсем не было заметно.

Зато Совет Пяти объявил о том, что на днях в Мертвых землях появится светлый маг, которого заподозрили в темных делишках. За это ему грозило такое серьезное наказание, что он предпочел сбежать в Мертвые земли, чем попасть в руки своих же собратьев.

Светлый маг был нам нужен. Очень нужен. И дело даже не в том, что сейчас у нас некому было лечить изредка случавшиеся травмы, и приходилось прибегать к народным методам, прикладывая подорожник к сломанной руке, чтобы быстрее срослась кость. Дело было в том, что у Васьки, нашего единственного светлого мага, стали случаться произвольные выбросы магии, которые укладывали его в постель на несколько дней.

Борис мне объяснил, что такие магические всплески обозначают, что очень скоро магия проснется. Однако у Васьки все было немного не так, как надо. Во-первых, он был еще слишком мал, а, во-вторых, обычно всплески магии не приводят к таким результатам. Максимум подросток чувствует небольшую усталость и ложиться спать пораньше.

Никто из темных не мог помочь Ваське даже при самом большом желании. Максимум, что они могли, так это отогнать тьму, как делал Борис, когда умирала я. Но, к счастью, до этого дело не дошло. Отлежавшись пару дней, ребенок чувствовала себя прекрасно и носился вместе с Гришкой, Пузиком и Левой с ее птенцами по всему Забытому городу.

Именно поэтому светлый маг, изъявивший желание перейти на сторону темных изгоев, мог рассчитывать на нашу всестороннюю помощь. Борис даже советовался с Левой, как принудительно привязать ее птенца к светлому, если ни одному из них он не понравится. Связь между Васькой и Левой стала такой прочной, что маленький светлый маг с легкостью справился с таким сложным «переводом».

Вообще, в последнее время мы стали подозревать, что с гурлинками все не так просто. Между Борисом и Чернышкой, которая за эти месяцы значительно выросла, став гораздо больше своих собратьев, тоже все было очень странно. Не так, как у нас с Правым. И даже не так, как у Васьки с Левой. Борис признался мне, что иногда ему кажется, будто бы он ощущает Чернышку, как часть себя, и может не просто смотреть на мир ее глазами и чувствовать то, что чувствует она, но и управлять птицей на отдалении. А гурлинка, в свою очередь, использует его магию для своего роста и развития. Именно поэтому ни мой Правый, ни Лизин Четвертый не росли так, как Левая или Чернышка. Мы с Лизой не были магами, и магии нашей души для гурлинок было недостаточно.

Чтобы выяснить правдивы наши догадки или нет, нам тоже нужны были светлые маги. Ведь одиннадцать остальных птенцов были светлыми.

В ночь, когда светлый должен был пересечь Барьеры, отделяющие Пределы Жизни от Мертвых земель, я никак не могла заснуть. Борис, вопреки сложившимся за последнее время обычаям, сам отправился в Пределы Жизни, чтобы вызволить мага, чего он уже давно не делал. Мы боялись, что некроманты, преданные светлым, почувствуют появление темного князя там, где его не должно было быть. То, что светлые оставили нас в покое после Петькиного предательства, не восприняв нас как угрозу, не значило, что они не могут передумать.

Я волновалась за мужа. И за всех остальных тоже. В голове кружились тысячи тревожных мыслей, одна кошмарнее другой. Никакие доводы разума о том, что Борис с товарищами тщательно подготовились к поездке, не могли ничего изменить. Мне все время казалось, что должно случиться что-то плохое… или очень плохое…