– Елистрат обязан тебя защищать и не может тебе навредить, – авторитетно заявил кот, догрызая цапнутое. – Как бы он к тебе ни относился, он первый твой телохранитель и помощник.

– Замечательно! – Есть совершенно перехотелось. – А где он сам?

– Скорее всего, на заднем дворе, – кот когтем подцепил следующий пирог. На отсутствие аппетита он не жаловался. – Если отойти дальше за баню,  увидишь небольшой полигон. Он там его давно себе оборудовал, там и торчит большую часть времени.

– Пошли, покажешь, – я встала и направилась к выходу. Кот вздохнул, но возражать не стал, походя захватив ещё пирожок. Мне вообще показалось, что он их глотает целиком не жуя.

На заднем дворе, почти у кромки леса, нашлись грубо сколоченные манекены, три штуки, мишень из вязаных жгутов с красными кружочками и Елистрат. Богатырь тренировался. Всё в той же непритязательной рубахе, но в широких кожаных наручах или как они там называются, он нападал на беззащитные манекены и рубил их мечом. Здоровенным таким прямым мечом. Совершенно не разбираюсь в оружии, но и меч, и богатырь смотрелись очень гармонично, как единое целое. Двигался Елистрат плавно, словно перетекая из одной позиции в другую. Манекены стойко держали оборону.

– Какие эмоции, какая экспрессия! Верю, верю! Несите сюда скорее Оскар! – восхитилась я, вдоволь налюбовавшись на забаву богатырскую. Спецэффектов ноль, но с развлечениями тут так себе – смотрим, что дают.

– Может быть, представляет на их месте тебя? – Предположил Бальтазар

– Уносите Оскар, экспрессии явно недостаточно!

Кот хмыкнул в усы и велел:

– Иди поищи, что можно одеть для похода в лес. Я пока вам с Елистратом котомку соберу. Чувствую, ночь будет долгой.

И пошел по тропинке – хвост трубой, шерсть золотом отливает. Будто так и надо.

Я сглотнула внезапно появившийся в горле ком. Что-то у меня внезапно нехорошее предчувствие образовалось. Очень нехорошее.

Глава 4

Собралась я быстро. Рубаха с длинным рукавом, куртка, ботинки, да вездесущие карго брюки. Кот, ворча, сунул походный футляр с Арканами. И я всё-таки вытребовала у кота лохань и котелок тёплой воды и быстро ополоснулась прямо в сенях. По-походному, но лучше, чем ничего.

– Не думаю, что понадобятся, но на всякий бери – особенно Репейник.

– Зачем меня вообще куда-то отправлять, если я ничего не знаю и не умею? – Кошачья суетливость уже начала напрягать. – Других, получается, учили с детства, а я…

– А ты будешь учиться экстренно на месте! Как самая особенная и одарённая! – Невозмутимо парировал кот. – Знаешь, как учат плавать? Вот толкают с мостков и… хочешь жить – выплывешь.

– Гад ты всё-таки, – с чувством произнесла я. – Шерстистый.

– Должность такая. Да не переживай ты так. Просто пройдёшься, покажешь, что хозяйка на месте. С тобой Елистрат пойдёт и птичка. Далеко отходить не будешь. Всё будет хорошо, – преувеличенно бодро заявил Бальтазар, и мне стало совсем плохо. Зуб даю, не договаривает что-то баюнище.

"Пережить бы ночку", – неожиданно подумалось мне.

– Мокошь возьми ещё, – под руку ткнулся Аркан со схематичным изображением женщины с поднятыми кверху руками. – Пригодится. Мощнейший оберег, небесное покровительство.

– А что, прям надо? – Холодея уточнила я.

– Неа, – зевнул кот. – Но спокойней будет. Давай, иди. Спину прямо, подбородок вверх, грудь, или что там у тебя, вперёд! Пусть знают – господарыня пришла. Ну, – Бальтазар чисто по-кошачьи обошёл меня кругом и даже мазанул хвостом. – Какая есть, такая и пришла. Уж без обид, пусть любуются, на что дали.

И поскакал в сторону выхода.

Мысленно пообещав коту припомнить всё и даже больше, я вышла за порог.

Как же всё-таки тут было хорошо! С реки тянуло свежестью, этим специфическим запахом воды, которое бывает только у речек. Свежим соком пахли травы, в который вплетался тонкий, едва уловимый цветочный аромат. И ещё какой-то запах – то ли мяты, или чего-то надо очень похожего, сочного и свежего. Надрывались лягушки, в лесу, который начинался буквально за домом, прикликивались птицы. Где-то далеко куковала кукушка.

– Кукушка – кукушка, сколько мне жить осталось? – Автоматически поинтересовалась я и вслушилась. Ответом послужило многозначительное кукушечье молчание.

Смеркалось.

Небо постепенно меняло оттенок на лиловый, солнце садилось за лес, и сквозь деревья проглядывали багряно-оранжевые всполохи. Плюнуть бы на всё, заварить чашку чая, сидеть на крыльце и ни о чём не думать!

– Хватит ворон считать, пошли уже, – раздалось над правым плечом голосом Елистрат. – Быстрее сходим, быстрее управимся.

– Сама справилась бы, – проворчала я, оборачиваясь. Богатырь был одет по-походному. Ну, наверное, по-походному. На ногах короткие сапоги, простая рубаха сероватая с длинными закатанными рукавами, на поясе висят ножны с мечом, на голове небольшая, круглая шапочка невзрачного серо-чёрного цвета.

– А что, разве меч не за спиной носят? – Уточнила я, припоминая что-то похожее в фильмах или играх. Не помню уже, где я это видела, но точно за спиной. Елистрат обжёг меня взглядом, и я тут же пожалела, что вообще начала этот разговор. Сейчас опять поругаемся.

– Нет, за спиной неудобно, – неожиданно миролюбиво ответил парень. – Просто нести ещё можно, а если к бою надо быть готовым, то неудобно. Пока из-за спины перекинешь, пока вытащишь – гляди, уже и зарезали.

– Поняла, приняла, запомнила, – кивнула я.

Раздалось хлопанье крыльев, и на левое плечо опустился здоровенный ворон. Я покосилась на птицу – тяжёленькая зараза! Честно говоря, думала, что вороны меньше! Птичка потопталась по плечу, критически оглядела меня со всех сторон и каркнула прямо в ухо!

Я дернулась от неожиданности и выругалась. Ворон протестующе захлопал крыльями и ещё сильнее вцепился лапками в плечо – ткань с намеком затрещала.

– Тихо, Руш, тихо. Хороший мальчик, – противно довольным тоном сказал Елистрат, почесав ворона под подбородком. – Не бойся, она просто выглядит страшно, а так не кусается. Ну, почти.

– Зато вы, я смотрю, выглядите так себе и ведёте себя соответствующе, – я глубоко вздохнула и мысленно сосчитала до десяти. Сейчас сходим на задание, а потом уже и будут воспитательные моменты и оргвыводы с занесением в личное тело.

– Нам туда, – неожиданно серьёзно сказал богатырь, махнув рукой в сторону леса. – Хватит уже стоять. И повторил заезженный довод: – Быстрее сходим, быстрее вернёмся.

И первым пошагал по едва видимой тропинке, ведущей за дом. Или как оно правильно называется? Задомье? Задворье? Или просто часть подворья? Господи, какие глупые мысли лезут со страху в голову! Я пошла следом, ворон поехал на мне, даже не думая отцепляться и только иногда балансируя крвльями. Наглая птичка!

– Далеко уходить не будем, – продолжал бы ты сам с собой рассуждать Елистрат. – По округе погуляем, чтобы заметили, а то ишь ты, волю почуяли.

– Кто волю почуял? – К горлу снова подкатило нехорошее предчувствие.

– Навьи, – просто ответил Елистрат. – Как Привратница прошлая ушла, так начали озоровать. Но ничего, сейчас поймут, что есть кому приструнить, и успокоятся. – Вот, парень торжественно ткнул на деревянную полуразвалившуюся калитку, ведущую в лес. – Калитка держалась на честном слове и за перекинутую верёвочную петельку к столбу. Это Врата. Та калитка, которая на улицу – это к людям, это Явь. А та, которая к лесу – это к Навкам.

– А я, получается, живу между ними, – понимающе протянула я.

– Ага, – Елистрат открыл калитку и отвесил шутливый полупоклон. – Прошу, господарыня, оглядывая свои владения.

На ватных ногах я прошла сквозь калитку… и совсем ничего не изменилось! Сзади всё та же калитка, за калиткой невысокая трава, домик… Ну вот он, виднеется, можно сказать, рукой подать, сарай и банька. Впереди лес. И всё. Не знаю, чего я ожидала, может, каких-то ужасов или что на меня из-за кустов тут же выпрыгнет нечто, но ничего такого. Лес как лес. В сумерках. Даже романтично. Взять вместо богатыря кило мяса и мангал – и вообще отлично будет. Ну или кого-то поприличнее богатыря. Не нравится он мне, не доверяю я ему. Вот.

Елистрат обошёл меня и первым направился в чащу.

– Пока светло, – так пойдём, а потом фонарь зажжём, – сказал он и почему-то усмехнулся. – А теперь аккуратней, здесь мостик через речку.

Я пожала плечами, получила крылом по щеке от переполошившегося ворона и зашагала вслед за ним в чащу. Мостик действительно возник сам собой будто вынырнул из высокой травы: кованые перила под старину, или действительно очень старые, очень и грубоватые. Сам мост метра два в ширину, из привычных уже половинок бревен и старый даже на вид и в сумерках. А вот речка оказалась неширокой, метра три-четыре от силы. В темноте она выглядела дегтярно- чёрной

Мост остался позади и мы вышли на опушку леса.

И снова ничего. Лес как лес. Солнце опустилось еще ниже, различить что-то удавалось уже с большим трудом, в лесу было темнее, чем на просторе, но мой спутник быстро шёл вперёд и даже в темноте не сбивался. Сразу видно – не первый раз здесь ходит

Неожиданно богатырь остановился и велел:

– Нужен свет! У тебя в подсумке есть головешки, давай сюда.

Послушно полезла в выданную котом маленькую сумку, достала и наощупь перепачканную сажей тёмную головешку величиной с крупный каштан. В темноте она была практически неразличима. Елистрат бережно взял её в ладони и стал дуть. Я с любопытством смотрела за этой пантомимой. Головешка стала разгораться, наливаться оранжевым светом, будто маленький костёрок и осветила лицо Елистрата красноватым светом.

– Не горячо? – Головешка лежала у Елистрата на ладони и освещала всё как хороший фонарик.

– Нет, она холодная, светит, но не греет. Держи, – парень ловко перевернул мою ладонь вверх и вложил пылающий уголь. Я ойкнула и попыталась отдернуть руку, но Елистрат сжал мои пальцы и накрыл своей ладонью.

– И правда, холодная, – признала я. Свет пробивался сквозь сомкнутые пальцы, но сам уголёк на ощупь был не горячее обычной деревяшки.

– Вот, а ты боялась, – хмыкнул богатырь. – Свети давай и пойдём. Не хочу я с тобой и дальше комаров кормить. Больно надо!

– Да нет тут никаких комаров! – Ну вот опять. То нормально общается, то ежа изображает колючками наружу – Что, кстати, странно. Лес и без комаров.

Но послушно открыла ладонь и чуть подняла руку. Посвечу, чего уж. Мне несложно.

Есть в этом что-то сюрреалистичное, рассуждала я, освещая путь головешкой. Хотя чего это я? саморазогревающийся и самосветящийся уголь комнатной температуры наименьший из бед. Уменя дома целый говорящий кот и меня саму в Бабы-Яги назначили.

Но сама картина-то какая: лес, тьма, ворон, проклятый богатырь с мечом, ворон, и среди этого великолепия я. Непонятно зачем, непонятно, что делаю, но без меня никуда.

Нет, ни о такой жизни я ещё три дня назад мечтала. Совсем не о такой.

Но, с другой стороны, окружающая действительность не так уж и плоха! Если подумать, то это даже больше того, о чём я в детстве мечтала! Везде есть положительные моменты. Например, самая настоящая магия! Вот только богатыря поменять на кого-нибудь более приличного – и всё. Можно даже на Даню. А, ну и кота на молчаливого домашнего! А ещё… Мысль застопорилась и не нашла больше ничего утешительного в моем положении. Мдэ-э-э

Все-таки позитивно мыслить явно не мое.

– Стой! – Идущий впереди Елистрат резко остановился и прикрыл ладонью мою руку. Свет моментально притух, стал напоминать ночник, а не яркий фонарик. Ладонь у богатыря как две мои. – Отпусти чуть вниз. Да так, и кулак сожми. Идем.

В такой полутьме мы пошли дальше. Я совсем перестала что-либо различать. Сумерки пришли в густую летнюю ночь, где-то ухала сова или филин, распевались птички, да стрекотали кузнечики. Стало прохладнее, потянуло стылой сыростью. Я задрала голову – над головой блестели такие низкие звёзды, только руку протяни и достанешь.