– Надеюсь, что ты права. Я понятия не имею, что делаю.

– Да никто не имеет, – сказал Эльза, взмахом руки разогнав мои опасения. – Никто не имеет ни малейшего представления. Я была замужем трижды, а до сих пор не разобралась.

Я присмотрелась к стоящей справа от меня женщине. Ее светло-рыжие волосы под флуоресцентными лампами казались золотыми. Она немного постарела за прошедшие шесть лет; морщинки и пигментные пятна на ее коже рассказывали тысячи историй. Гусиные лапки стали более выраженными, когда она улыбнулась, делая глоток холодного чая из кружки, которую держала в руке. Кубики льда тихо бряцали, задевая в своем танце стекло.

Эльзе было немного за сорок. На самом деле она была мне, скорее, сестрой, чем подругой.

Она находилась рядом в самом начале моего нового пути на юге Флориды. Она была рядом, когда Девон умер, а я вернулась из Нью-Йорка в виде скорбящей, эмоциональной размазни.

Я провела в доме Эльзы ту первую ночь по возвращении, и она держала мне волосы, пока я уродливо рыдала в диванную подушку и пинту сливочно-орехового мороженого. Был один темный и пугающий момент, когда я пожалела обо всем – пожалела о своей жертве.

Я жалела, что бросила Ноа и Сэма. Я жалела о том, как все закончилось с Девоном. Я жалела о том, что отказалась от того единственного, чего на самом деле хотела… настоящей любви.

Я жалела, что вообще влюбилась.

– А что, если я сделала ошибку? – рыдала я. Мои слезы смешались с тающим на коленях замороженным десертом. – Что, если я просто сбежала, потому что испугалась? Что я наделала, Эльза?

Эльза успокаивающе приглаживала пальцами мои сырые волосы.

– Мы обе знаем, что ты не сбежала. Ты сделала сложный выбор во имя собственного благополучия. И не смей сомневаться в себе. Это лишь приведет тебя к тому, с чего все начиналось… и вот тогда действительно окажется, что все было впустую.

Я хныкала у Эльзы на плече.

– А может, я сделала все не так. Может, я была эгоисткой.

Эльза схватила меня за плечи и глубоко заглянула в мои глаза и уязвленную душу.

– В тебе нет ничего эгоистичного. Ты – самый неэгоистичный человек из всех, кого я знаю.

Ох, Эльза. Ее слова всегда были мудрыми и проницательными. Она всегда знала, что именно нужно сказать.

И вот темное облако прошло, а я вспомнила, что все идет именно так, как и должно. Эльза напомнила мне о моих достижениях и отваге. Она напомнила мне о том, что мое решение открыло новые двери и проложило дорогу к глубокому самопознанию. Она напомнила мне обо всех тех жизнях, что я изменила благодаря моему приюту.

Я была счастлива. Ноа был счастлив. Сэм был счастлив.

Жизнь была хороша.

Сожалениям не было места.

Пока стояла посередине приемной, я вновь отыскала глазами Томаса. Он болтал с пациенткой, его руки рассказывали какую-то запутанную историю. Мне не терпелось узнать, какие истории он расскажет мне на нашем свидании.

– Ты сегодня здорово проведешь время, – сказала Эльза, будто прочитав мои мысли. – Томас – хороший мужчина. Он долго ждал, прежде чем пригласить тебя на свидание.

Я вздохнула.

– Уверена, он просто страх как меня боялся. Оба мужчины, с которыми я встречалась в жизни, мертвы. А третий, с которым я почти встречалась, чуть не умер от рук одного из моих мертвых бывших. – Я умолкла и моргнула. – Кажется, я только что подписалась на реалити-шоу.

Эльза залпом выпила остатки своего чая.

– Этот чай и близко не содержит такого количества алкоголя, который мне нужен, чтобы уложить все это в голове.

Наш разговор слушала Энн. Она с драматичным возбуждением вскинула руки вверх.

– Я это буквально вижу: Челси Комбс – черная вдова с золотым сердцем. Любит кошек и «Гражданина Кейна».

Я решила, что должна посмеяться над своей горькой судьбой. Уж лучше так, чем плакать.

– Бедный Томас, – вздохнула я, побежденно опустив руки. – У него нет ни шанса.

– Ой, хватит. Ты отлично проведешь время, – сказала Эльза. – Почему бы тебе не выйти уже сейчас, чтобы у тебя была фора? А с начислением зарплаты я сама закончу.

Я уставилась на нее с отвисшей челюстью.

– Мне же еще…

– Я об этом позабочусь. – Эльза улыбнулась. – Иди отдохни и повеселись сегодня вечером. Я сниму телефон с беззвучного режима, буду ожидать от тебя все сочные подробности.

– Ты уверена? Я…

– Иди! – хором вскрикнули Эльза и Энн.

Я заулыбалась, несмотря на комок нервов в животе.

– Ну ладно… спасибо. Увидимся завтра.

Когда несколько минут спустя я летела через приемную, в моей походке появилась какая-то новая легкость. Я оглянулась на Джона и Мэгги, сидевших у фонтанчика и глядящих друг на друга влюбленными глазами. Мои губы тронула улыбка.

В конце концов, быть может, и для меня еще была надежда.

* * *

В «У Маккензи» тем вечером я вошла, чувствуя разом ужас и предвкушение от своего свидания с Томасом.

«У Маккензи» – это маленький ресторанчик с баром и телевизорами с большими экранами. Там было шумно и оживленно, а еще в дальнем углу имелось два бильярдных стола. Здесь было на что отвлечься, так что это место идеально подходило для первого свидания. Мне не нужно было переживать из-за изысканного столового этикета или неловких пауз в разговоре.

Когда я толкнула двойную дверь и вошла, играла песня «Стоп-кадра», из-за чего я тут же застыла на месте. На миг я закрыла глаза, погрузившись в воспоминания, но быстро отбросила их в сторонку.

– Чтоб меня.

Передо мной возник Томас, неимоверно красивый в небесно-голубой рубашке с воротником на пуговицах и новеньких джинсах. Входя, я ослепительно ему улыбнулась.

– Ну привет.

– Ты выглядишь… сногсшибательно, – сказал он. Его глаза пили меня, как элитный ликер. – В данную секунду я – самый везучий парень в этой комнате.

Под его взглядом я покраснела. Я чувствовала себя особенно красивой в черном коктейльном платье с открытыми плечами и низким вырезом, волосы были завиты, лицо накрашено. Я уже много лет никуда не наряжалась.

– Присядем? – предложил Томас, протягивая руку к ближайшему столику.

Кивнув, я крепко стиснула сумочку нервными пальцами, а затем опустила на нее глаза и увидела, что внутри светится мой телефон. На экране мигало имя Лизы.

Придется ей потом перезвонить.

Мы уселись в кабинку напротив друг друга, и нам принесли меню. Я подняла свое меню к лицу, скорее, чтобы спрятаться за его пластиковыми страницами, чем чтобы на самом деле читать список предлагаемых блюд. Еда – это последнее, о чем я могла думать, пока в животе бушевал комок нервов.

– Тебе здесь нравится? – спросил Томас.

Я слегка опустила меню, выглянув поверх него, и прочистила горло.

– Собственно, я здесь впервые. Я не то чтобы часто выбираюсь из дома.

Смешок Томаса был хриплым и соблазнительным.

– Да, полагаю, что так. И это мне в тебе нравится. Это… освежает.

– Или нагоняет скуку, как решили бы в некоторых культурах, – содрогаюсь я.

– Чепуха. Ты – глоток свежего воздуха, красавица. Как только ты перестанешь прятаться за своим мучительным прошлым и этим чертовым меню, ты увидишь то же, что вижу я. Что все видят, собственно.

Я чуть не задохнулась.

«Я вижу то, что видит Сэм. И Девон. И, наверное, каждый человек, с кем пересекался твой путь. Я никогда не пойму, почему ты этого не видишь».

Слова Ноа врезались в меня, как удар в живот, и я положила меню на стол. Я ковырнула отслаивающийся пластик, пытаясь собраться с мыслями. Повисло тяжелое молчание.

– Я что-то не так сказал, красавица?

Я вскинула голову, сглотнув выступивший на языке осадок вины.

– Вовсе нет. Это был впечатляющий комплимент. Спасибо.

Он улыбнулся.

– Напитки?

– С удовольствием.

Когда подошла официантка, Томас заказал нам напитки.

– Ром с колой для леди, пожалуйста. Я буду виски со льдом. Будьте душкой, принесите нам еще ту закуску «луковый цветок».

Я провела языком по зубам.

Виски. Ну почему именно виски?

Прошло шесть лет. Шесть чертовых лет, а от меня все еще разило Ноа Хейзом.

Он преследовал меня.

Моя сумочка начала вибрировать, когда официантка поставила перед нами напитки. Снова звонила Лиза. Я перевела телефон в беззвучный режим и потянулась за своим коктейлем. Может, крепкая выпивка убьет мои нервы, а заодно и все следы Ноа Хейза.

– Ну так что же именно привело тебя во Флориду? – спросил Томас, пока его взгляд бродил по меню. – Мы шесть лет проработали бок о бок, а я вдруг понял, что ничего о тебе не знаю. – В его глазах вспыхнули искорки, когда он проговорил после паузы: – Кроме того, что ты мастерски играешь в недотрогу.

Я опустила голову, мои щеки начали розоветь.

– Мне просто требовались перемены, – сказала я. – Новое начало. Мои родители жили во Флориде.

– Продолжай, – подбодрил меня он.

Я сжала в руке холодный стакан и отпила через соломинку. Коктейль сладостью скользнул вниз по моему горлу, подарив каплю отваги.

– Ну…

Внезапно меня охватили сомнения. Что-то заставило меня умолкнуть посреди фразы. Сглотнув, я встала и вышла из кабинки, все еще крепко сжимая напиток в руке.

Это имя.

Его имя.

– В чем дело? – озадаченно спросил Томас.

Я его едва слышала. Мой взгляд упал на один из телевизоров, висящих над баром, и я двинулась к нему, как будто диктор на экране захватил полный контроль над моим телом. Я чувствовала себя загипнотизированной. Одержимой. Я отсеяла грохот музыки и смеха, слышала лишь репортаж «Экстренных новостей», кадры которого сменяли друг друга на экране.

«Трагедия произошла этим вечером здесь, в Джерико, Нью-Йорк. Бет Хейз, жена известного соло-музыканта Ноа Хейза и риелтор, была найдена этим вечером мертвой в доме одного из своих клиентов. Предположительно ее обнаружили после того, как она не вернулась домой с показа этого дома на Прейджер Корт».

Женщина-репортер стояла перед широко раскинувшимся особняком, а вокруг нее вспыхивали и гасли красные и синие огни полицейских мигалок. Где-то на заднем плане в небе завис вертолет.

«Обстоятельства этой истории еще выясняются, власти пытаются установить, что произошло в ранние часы вечера этого четверга. Полиция настоятельно просит общественность сообщать любую информацию, способную помочь раскрытию дела. Я Жасмин Дельгадо, веду живой репортаж для ABC7 – из Нью-Йорка».

Стакан выскользнул у меня из руки и ударился об пол, разбившись на тысячу осколков.

Совсем как мое сердце.

Внезапно две сильных руки обхватили меня за талию, не давая упасть. Я даже и не сознавала, что падаю, пока мое обмякшее тело не выровняли и не подвели к барному стулу. Я села, словно в тумане, приглушенные голоса бессвязно бубнили у меня в ушах, а перед глазами возникло обеспокоенное лицо Томаса.

– Чтоб меня, Челси. Ты в порядке?

Нет. Я была не в порядке.

Меня обступили встревоженные посетители ресторана.

– Можно нам чертов стакан воды? – бросил Томас бармену. Затем вновь перевел внимание на меня. – Поговори со мной, красавица.

Я не могла говорить. Я могла лишь глазеть на экран, с которого на меня в ответ глядели фотографии Ноа и Бет. Глаза затуманили горячие слезы. Кожу закололо от невообразимого ужаса. Мое дико колотящееся сердце билось у меня в горле.

Я чувствовала тошноту. Головокружение.

Вокруг меня смыкалась тьма.

Ноа.

У меня возникло ощущение, что ничего теперь не будет так, как раньше…

Глава 3

Ноа

Ничто во всем свете не смогло бы как следует подготовить меня к тому дню, когда я нашел свою жену мертвой, лежащей в луже собственной крови.