Трое для одного (страница 15)
Запахло травами и чем-то кисловато-фруктовым, но не винным.
– Можешь открывать, – великодушно разрешил Уилки. – И пей. Это что-то вроде лимонада, но горячее. Так мне сказали.
Разглядев хорошенько добычу, Морган улыбнулся: в руке у него был фирменный стаканчик из «Томато» с «гипербольшой» порцией загадочного «гибискус+лем. цед.+апель.+ромашка/лемонграсс».
– А почему нельзя было смотреть? – полюбопытствовал он и глотнул: в горло, кажется, пролилось чистое блаженство, пряное, горячее, в меру кисловатое.
– Голова закружится с непривычки, – усмехнулся Уилки.
Морган чувствовал себя как до смерти голодные Гензель и Гретель в пряничном домике: вроде бы вокруг чудесные и абсолютно ничьи сласти, но пробовать нужно осторожно, иначе проснётся злая ведьма. Только вместо ведьмы был часовщик, а вместо лакомств – информация.
– Хм… Ты сказал, что тени лишают жертву чего-то важного, – заметил он будто вскользь и выжидающе умолк.
– Верно, – кивнул Уилки и сощурился. – Но вот что именно… Возможно, души – если только душу можно отрезать по частям или крошить, как чёрствый пряник.
По спине у Моргана мурашки пробежали: если Уилки и не читал его мыслей буквально, то был очень близок к этому.
«Как выйти голым на городскую площадь», – пронеслось в голове.
– А что ещё они, ну… делают?
Вопрос прозвучал слишком косноязычно даже с поправкой на пережитый стресс. Морган отвесил себе мысленно оплеуху и приказал собраться.
– То же, что и крысы, – без намёка на улыбку, но с убийственной иронией откликнулся Уилки. – Лезут из плохо заделанных щелей. Жрут что попало. Грызут проводку. Портят вещи. Гадят. Разносят чуму и блох. А самое мерзкое – они постоянно умнеют и придумывают новые фокусы.
Ощущение полёта усилилось; Моргану даже почудилось, что машина слегка накренилась вперёд.