Джейн Лувако: Убойная практика. Кто сказал, что будет лёгкой?

Сезон 4 серия 1

– Право руля, – хрипло орал адмирал Норд, до пояса высунувшись из крыши своего склепа и грозно потрясая саблей, – на абордаж его! А вы, сухопутные черепахи, якорь вам в глотку, левый галс! Пли из всех орудий!

Моя трость-артефакт засветилась, готовая к атаке. Скелеты вокруг меня, держа в руках небольшие щиты с мишенями, передвигались зигзагообразно, делая всё, чтобы я промахнулся, паля в них, и не смог добраться до “крепости”. В этом бою мы с Файром сражались без близнецов, и у нежити появился хороший шанс на выигрыш. Да, если бы до начала боя парней не вызвал к себе ректор, то мы бы разгромили их. Но даже если я сегодня проиграю, всё равно буду рад. Не за нежить, конечно, а за друзей. Они очень хотели попасть на практику домой и с нетерпением ждали вызов. Надеюсь, у них всё сложится.

– Три тысячи чертей на румбу! – разорялся адмирал, заставляя меня улыбаться, всё-таки мне нравился этот старый пират. – Разрази меня гром, если мы не уделаем этих земляных червей! Или мне не видать рома до скончания времён!

Со стариком Нордом я познакомился в одно из полнолуний, оказавшись на кладбище по просьбе Карла Клиффорда, вновь откапывая потерянную голову скелета, вечно теряющего её. В ту ночь я был один и, насвистывая “Марш мертвецов”, споро работал лопатой, когда разошлись тучи и выглянула полная луна. Тогда-то и услышал грозное: “Свистать всех наверх!”.

Сперва мы оба присматривались друг к другу, затем просто разговаривали, а потом у нас родилась игра, к которой примкнуло всё кладбище. Я прорывался к тряпице, насаженной на чью-то кисть, и изображающую флаг пиратского корабля, а скелеты не давали мне к ней пробиться, закидывая камнями и, иногда, вступая в ближний бой на палках. Этакая Half-Life в реальном времени с пиратским уклоном.

Это было не просто развлечение, а полноценная боёвка с обучением стрельбы по движущимся целям, взаимодействию как со своим фамильяром, так и с братьями, которые тоже принимали участие в игрищах.

Игра настолько понравилась обитателям кладбища, что когда я не мог прийти, они засылали скелетона Патрика узнать почему нас нет. Частенько с погоста доносились взрывы хохота, когда парни придумывали новые стратегии, как не допустить нас до их штандарта. Карл Клиффорд, первый раз увидев наши догонялки, потерял дар речи, но после объяснений позволил развлечение с одним условием: прибираться за собой.

Подняв трость над собой, послал очередь из небольших шаров тьмы по мишеням. Скелеты, в которых попал, театрально падали, изображая из себя мертвецов, а мы с Файром медленно, но верно продвигались к “корвету” адмирала Норда.

– Тимка, тебя ректор вызывает! – проорал Яро Кобадеро, с любопытством глядя на нас, но не решаясь подойти ближе.

Я с сожалением оглянулся на нежить, опустившую руки и ожидающую моего ухода, прекрасно понимая, что сегодня уже не вернусь.

– Всё, парни, извините, сами понимаете, это ректор, – тяжело выдохнул, чуть пожимая плечами.

Расстроенная нежить, ссутулившись, волочила за собой мишени, начиная расползаться по склепам.

– А можно мне вместо тебя? – восторженно выдохнул Яро, практически забыв обо мне.

– Да без проблем, – хлопнул некроманта с третьего курса по плечу, – думаю, парни против не будут. Только после игры приберись тут.

– Само собой, – радостно потирая руки, пробормотал парень, окончательно забывая обо мне и разглядывая позицию скелетонов, вернувшихся к игре.

Мне же стоило поторопиться. После инициации у Владыки Загробного Мира я усердно старался держаться от обоих тёмных деканов как можно дальше, благо, им, кажется, было не до меня. И если Карл Клиффорд, казалось, был погружён в свои проблемы, стараясь быстрее провести занятия, зачёты и практики, то Тёмный магистр иногда останавливал на мне задумчивый взгляд. Проведя со мной несколько занятий по призыву и поняв, что дара нет, решил, что случай с призывом фамильяра был вызван угрозой жизни. На этом наши встречи практически прекратились. Но!

“Тьма может отступить, но не сдаться”, – я помнил его слова и потому сейчас нервничал.

– Тим, не дёргайся, я прикрывал твой увеличившийся потенциал, – прошипел Файр, легко скользя рядом со мной.

– А из-за чего меня может вызвать ректор? Я нигде не засветился, невинен как дитя, тогда зачем ему нужен? Да и близнецов вызвал к себе… – всё-таки высказал свои опасения, и у полоза не нашлось ответа.

Это было странно: мы ни в чём не могли провиниться. Нам просто было некогда: сессия и последующие за ней экзамены занимали всё наше время. Мы и спали-то всего по три, четыре часа в сутки, валясь с ног от усталости.

Зато теперь экзамены сданы, и мы с нетерпением ожидали распределения на практику. Никто не мог сказать точно, где она будет проходить. На неё отправлял артефакт, контролируемый самой академией. Ну или по официальному запросу на имя ректора, без распределения артефактом. Так что каждый попадал туда, где его способности раскрывались максимально полно. Да, говорят, что случались проколы и накладки, когда адепт погибал или не выполнял поставленную перед ним задачу. Но это были единичные случаи.

Из-за поворота навстречу мне вынырнули друзья. В голове промелькнуло: “Если их уже отпустил ректор, значит, мой вызов не связан с ними”. Парни выглядели сильно расстроенными, и я притормозил, вновь пытаясь вспомнить за собой какие-нибудь грешки. Но спросить ничего не успел, Гор ошарашил меня раньше:

– Тимка, у нас не будет практики!

– Почему? – не понял я, останавливаясь окончательно. – У нас троих?

– Да нет, у нас с Мором, – отмахнулся совсем поникший Гор.

– Парни, меня Маркус к себе вызвал, – происходящее перестало мне нравиться, – пойдёмте, а по дороге всё расскажете.

– Да ладно, – офигел Мор. – Тебя-то за что?

– Не знаем, – ответил за меня змей. – Потому Тим и нервничает.

– А вас-то за что? – покосился на хвостатого друга, но не стал акцентировать внимание на его поведении: эту ехидну ничто не исправит.

– Да… – стушевались братья, переглядываясь и, как обычно, мысленно переговариваясь, а я притормозил, не понимая, что они могли от меня скрывать. – Понимаешь, наши родители неделю назад короновались, после того как успешно прошло покушение на предыдущего короля и его семью. Мы теперь полноценные принцы и наследники престола, – я всё ещё не понимал к чему они всё это рассказывают и потому предпочитал слушать. – Родители прислали королевский запрос ректору с просьбой не отправлять нас на практику, а оставить в академии. Сейчас там сыскари и охрана сбились с ног, расследуя убийства королевской семьи, – от этой новости я даже присвистнул: ну ничего себе там борьба за власть идёт. – Родители боятся, что следующими можем стать мы. Представляешь, теперь мы две недели просидим в библиотеке! – простонал Гор, дёргая себя за красные отросшие патлы.

За всеми разговорами мы наконец дошли до приёмной ректора.

– Мы тебя тут подождём, – парни предпочли остаться в коридоре явно не желая лишний раз попадаться главе академии на глаза.

Кивнув им, направился к двери ректорского кабинета, удивляясь, что секретаря нет на месте. И только взявшись за дверную ручку, заметил, что она приоткрыта.

– Я слышал, что вы не отправляете Тимофея Копылова на практику по некромантии, – услышал голос и замер, не решаясь войти. – Но почему бы не отправить его тогда вместе с огневиками? Он очень перспективный огненный маг.

– Октавиан, этот вопрос решённый. Адепт не будет проходить практику со всеми, – проскрежетал ректор.

– Маркус, но почему? – возмутился декан Огненного факультета, а я, ошеломлённый услышанным, перестал дышать, чтобы не пропустить ни слова из ответа ректора.

– Я не буду отвечать на этот вопрос. Считай меня старым маразматиком, но парень останется в академии. Всё, ты можешь быть свободен.

Я только успел прижаться к стене, когда с грохотом распахнулась дверь, и из кабинета Маркуса Доррена выскочил, не замечая меня, взбешённый лорд Октавиан Тит Вильгросса. Всегда спокойного, холодного и надменного магистра я никогда не видел в таком состоянии, и сейчас поражённо провожал его взглядом. Мужчина даже не заметил меня, хотя здесь и прятаться-то было негде. Сердце билось как сумасшедшее, и я не знал, что меня ожидает в кабинете ректора.

– Заходи, я знаю, что ты там, – проскрежетало из-за распахнутой двери.

Сглотнув, я отлепился от стены, делая шаг в логово монстра и аккуратно прикрывая дверь за собой, словно загоняя себя в мышеловку. Темноволосый старик яростно сверкал холодными “стальными” глазами, его взгляд был колючим и неприятным, вызывая непроизвольную дрожь. Он всегда представлялся человеком ненавидящим всех и вся. Недовольно поджатые тонкие губы разомкнулись:

– Присядь, – длинный крючковатый палец ткнул в кресло, подвинувшееся к столу.

Уже понимая, что ничего хорошего ждать не приходится, буквально упал в него. В голове крутились разные предположения из-за чего мог попасть в немилость, но конкретики никакой не было. В какой-то момент моё восприятие реальности изменилось. Я смотрел на совсем не старого мужчину, вызывающего к себе уважение своей силой духа. Под маской сухаря и вредного старикана скрывалось любящее, беспокоящееся сердце. Воздух с сипом вырвался у меня из груди. В шоке я смотрел на мужчину многое пережившего и многое испытавшего. Его чистая душа сейчас лежала передо мной словно на весах правосудия. Сморгнув, вернулся в реальность, уставясь на зловредного старикана, будто ничего не было.

Сезон 4 серия 2

Прищурившись, ректор внимательно рассматривал меня, словно оценивал или что-то пытался рассмотреть во мне. Сведя хмурые брови и поджав губы так, что они превратились в тонкую линию, он тяжело вздохнул:

– Твоя практика пройдёт в Академии.

Уже морально подготовленный услышать это, я хотел конкретики. Да и Файр зашевелился под кожей, демонстрируя непонимание и недовольство.

– Ректор Доррен, можно узнать причину? – кулаки сжались сами собой, но усилием воли я смог расслабить руки и скрестить их на груди, закрываясь от неприятного разговора и показывая полную безмятежность. Тёмный магистр и собственный фамильяр творили чудеса на ниве моего спокойствия и самообладания. У Дарро не забалуешь.

– Причина проста и банальна, – проскрипел мужчина, – ты мне нужен здесь. И твоя практика будет заключаться в составлении карты подземелья академии.

Выдохнуть получилось сипло, а вздохнуть не вышло, я подавился воздухом, не ожидая подобного поворота. Пока откашливался, стирая выступившие слёзы с глаз, Маркус, словно ничего не замечая, объяснял дальше.

– Видишь ли, мне заниматься этим некогда, а ты уже там бывал, да и клятва о неразглашении тебе знакома, – ректор криво улыбнулся, – дать ещё одну не составит проблем, не так ли?

– Но зачем? – я искренне недоумевал, глядя на совершенно серьёзного мужчину напротив. – Неужели вы не знаете все проходы? Ну в смысле… – запнулся, так как мысли разбегались, да и говорить о слухах, ходящих по академии что у ректора везде глаза и уши, не хотелось. Но всё же быстро сориентировался: – У вас же должны быть карты…

Ректор, будто обдумывая все “за” и “против”, буравил меня неприятным взглядом, от которого хотелось поёжиться, но потом откинулся на спинку высокого стула-кресла и, вздохнув, начал объяснять:

– Я маг земли и всю территорию академии чувствую, как продолжение себя. Мне известно практически всё что творится здесь, – после такого заявления стало немного не по себе, слухи точно оказались не на пустом месте, но Маркус, не обращая на меня внимание, продолжил: – И вдруг на моей территории появляется Высший Инквизитор Финия вас’Алам эрс’Ингми, – ректор хмыкнул то ли презрительно, то ли недовольно. – По правде говоря, этот факт меня не сильно встревожил, всё-таки она фея, да и у инквизиции свои пути и хитрости, так что оставил сей факт без внимания.