С меня сняли повязку. Я попыталась открыть глаза, но в них будто налили клея. Я почувствовала, как мое тело подняли и куда-то понесли. Голова у меня резко закружилась, и я провалилась в темноту.

Смутно ощущала, что меня трахают. Мне было фиолетово. Я слабо реагировала на это насилие. Я была словно между двумя мирами. И я хотела туда. К Лане. К бабушке… К мамочке моей любимой. Как же я скучаю по ним! Моя семья… Что я тут делаю вообще? За что я держусь? Кому я тут нужна?

Пока они не вернулись

Следующее мое пробуждение было намного более явным. Я лежала в кровати, закутанная в теплое одеяло. Я машинально подняла руку и поняла, что уже не связанная. Мой взор остановился на моем запястье. Оно почернело. “Синяки? Наверное, это от веревок.” – подумала я.

– Наконец-то ты проснулась! – услышала я голос Ланы.

– Лучше бы не просыпалась. – простонала я еле слышно. Говорить было сложно.

– Не говори так, ты выживешь… – сказала Лана. Только голос ее был какой-то неуверенный.

– А надо? Я хочу уйти… – я впервые за долгое время позволила себе расплакаться. – Где эти ублюдки?

– Ушли куда-то. – пожала плечами Лана. – И ты можешь уйти. Ты не связана! Давай, вставай!

– Не могу… – пожаловалась я, с трудом поднимая руку, чтобы смахнуть слезы. – Не могу шевелиться…

– Хватит ныть! Вставай и беги! Пока они не вернулись!

Я попыталась пошевелиться и почувствовала резкую боль в заднем проходе. Внезапно вспомнила ту ночь, когда Лазарев меня насиловал в это отхожее место. И как Лана потом надо мной прикалывалась, мол, привыкай, наш хозяин любит заходить только в заднюю дверь. Не знаю, что уж у него были за психологические проблемы, только я тогда неделю сидеть не могла после его проявления любви.

И сейчас я ощущала нечто подобное, только еще сильнее. Кажется, меня весь день и всю ночь насиловали в задние ворота, пока я была в отключке.

– А вот и я. – услышала я веселый голос Амира. Внутри все перевернулось. Убила бы эту мразь! На месте бы растерзала, была бы моя воля! Но что я могу?

Он лег рядом и приобнял меня.

– У тебя такая сладкая попка. И как оказалось, тоже не девственная. – усмехнулся он. – Знаешь, как я узнал?

Я не реагировала. Мне было пофиг, вообще пофиг на то, что он там гонит. Я сейчас могла только мечтать о том, чтобы на этого ублюдка упал метеорит или шальная пуля откуда-нибудь прилетела и пробила его тупую башку.

– Ладно, не напрягайся! – усмехнулся он. – Ты ведь шлюха Лазарева. А он всех своих шлюх только сзади натягивает. Фобия у него, киски не любит женские.

Он долго смеялся над фобией Лазарева, приподнимая мою ноги и пристраиваясь ко мне своим половым органом. Я почувствовала, как что-то горячее и твердое вползает в мой кишечник.

Как оказалось, мой сфинктер был достаточно расслаблен. Амир приготовился войти в меня, но медлил, словно играя со мной.

Проведя головкой по ложбинке между раскрытых ягодиц, он уперся им в дырочку. Я попыталась еще сильнее расслабиться, чтобы не чувствовать боль.

Взяв меня за бедра, Амир начал буравить меня. Его мужская плоть вошла довольно легко. Головка скрылась внутри, от чего я почувствовала только жжение и дискомфорт. Я даже обрадовалась тому, что больше не чувствую боли, но это было ровно до того момента, как насильник сделал резкий рывок и оказался внутри меня до конца.

Я внезапно ощутила, как будто кто-то невидимый вставил в меня раскаленное железо. Боль не проходила, а все усиливалась, нарастала, и с каждой секундой начинала скручивать меня в узел, не оставляя ни малейшего шанса на облегчение. Казалось, что мои мышцы, нервы, кости – все слилось в один бесконечный ком страдания.

Я начала невольно сжиматься, колотя кулаками по ногам насильника, пока он крепко держал меня, насаживая как кусок мяса на шампур.

Делая ритмичные движения, он натягивал меня, не переставая, при этом он довольно громко стонал.

Иногда думаешь в какой-то ситуации, что хуже быть уже не может. А потом оказывается, что может. Еще как может.

Это случилось, когда появился Вахид. Мужчины захотели попробовать вдвоем войти в меня. На этот раз он не пытался насиловать мой рот. Он лег на кровать, а меня посадил сверху. Сзади ко мне пристроился Амир, и тогда я от боли просто закричала. И кричала я довольно долго, пока они двигались во мне.

Они двигались и двигались, и каждое их движение отдавалось во мне резкой болью, переходящей как волна в тупую боль. Все тело ныло, а я ощущала себя просто тряпичной куклой в их руках, зажатая между двумя сильными телами.

Вахид и Амир тихо постанывали, придерживая меня за талию и бедра. Поймав ритм, Амир начал двигаться еще быстрее, входя в меня сзади еще глубже, на всю свою длину.

Я кричала. Все еще кричала, хотя, казалось, голос вот-вот сорвется.

Вахид провел руками вверх по моему телу, взявшись за грудь. Он мял ее и посасывал, втягивая губами соски. Амир же, все наращивая темп, вдалбливался в меня сзади, придерживая меня за волосы. Я чувствовала, как два железных стержня почти синхронно трутся внутри меня, сдавливая стенки внутренностей с двух сторон.

Мужчины были уже на пределе. От сумасшедшей вибрации их отростки просто изнывали от возбуждения. Они набухли еще больше, чем прежде. А потом мои насильники начали спускать в меня свое ядовитое семя почти одновременно, заполняя меня до краев. Жидкость, смешанная с той, что была там раньше, струями потекла из меня, стекая по ногам Вахида. А когда Амир вышел из меня, поток семени полился и сзади тоже.

Я отключилась на какое-то время, видимо, от усталости.

– Даша, – шепотом обратилась ко мне Лана, наклонившись к самому уху. – Дверь… Она открыта. Сейчас или никогда! Беги, сестренка! Беги!

Я замерла на мгновение, осознавая всю важность этого решения. Страх, сковавший меня изнутри, и отчаяние, которое кипело под поверхностью, подтолкнули меня к действию.

Встать с кровати было еще тем подвигом! Тело болело, каждая мышца словно была раскаленным железом – как долго я лежала связанная, и это все давало о себе знать. Я чувствовала, как ноги подламываются подо мной, но это не имело значения. Я должна была двигаться. Я с усилием поднялась с кровати, ноги едва слушались, каждая попытка шагнуть вперед давалась через боль, но я не могла остановиться. Каждая секунда промедления была опасна.

Сгорбившись, на полусогнутых ногах, я почти ползла к двери, задыхаясь от напряжения. Мое тело было словно чужим, неподвластным, но внутренний инстинкт толкал меня вперед, несмотря на боль. Ноги почти не слушались, как будто они были сделаны из свинца. Я чувствовала, как кровь не циркулировала нормально, словно веревки еще держали меня. Но я продолжала идти, медленно, с трудом, чувствуя, как каждый шаг дается с невероятным усилием. Все тело сопротивлялось, но страх был сильнее.

Когда я наконец вышла за пределы дома, на мгновение показалось, что я все-таки сбежала. Воздух был холодным и обжигающим, но он казался глотком свободы. Я вышла за территорию, и на секунду внутри что-то дрогнуло – надежда. Я сделала несколько шагов по дороге, глядя на деревья впереди, будто они могли меня укрыть.

Но едва эта мысль о побеге появилась, тишину разорвал звук мотора. Мое сердце мгновенно сжалось, словно хватка ледяной руки сдавила его изнутри. Все надежды на спасение рухнули в одно мгновение. Страх обрушился на меня с новой силой, поглотив меня целиком. Я могла представить, как мои насильники, вернувшись в дом, обнаружили, что меня нет. Вспышки ярости на их лицах, когда они поняли, что я сбежала.

Они точно меня поймают. Эта мысль пронзила разум, как нож. Их машина была ближе, чем я ожидала. Фары, вырвавшие меня из темноты, ослепили, словно свет прожектора на сцене последнего акта. Я почувствовала себя загнанным зверем – угнанная надежда оказалась иллюзией. В голове пульсировала одна мысль: Теперь они меня точно поймают и убьют.

Нужно было действовать. Парализованный ужас пытался захватить контроль, но я понимала: стоять здесь означало подписать себе приговор. Я должна была сделать хоть что-то, любой шанс был лучше, чем сдаться. Бежать? Спрятаться? Я лихорадочно оглядывалась, пытаясь найти хоть какое-то укрытие. Лес был впереди, его тени были единственным шансом скрыться от этих проклятых фар.

Надо бежать, но куда? Тело все еще было измучено, ноги едва двигались, но мне нужно было двигаться дальше, я не могла позволить страху остановить меня.

Мой разум был парализован ужасом. Преследователи не отстали, они были прямо за мной. Внутри меня все сжалось от осознания, что эта тонкая надежда на побег рушится. Мой инстинкт кричал бежать, но тело не подчинялось. Я пыталась двигаться, но ноги едва волочились по земле, как будто все мое существо протестовало против каждого шага.

Я бросилась в сторону леса, словно подстегиваемая страхом, который теперь стал моей единственной движущей силой.

Все было исцарапано в кровь

Я двигалась, подгоняемая страхом, все быстрее и быстрее. Вскоре я уже бежала довольно быстро, цепляясь за ветки и корни деревьев, которые царапали меня словно когти хищников. Лицо, руки, ноги – все было исцарапано в кровь. Я споткнулась, нога подломилась, и я полетела вниз, в овраг. Полет казался бесконечным, как в замедленной съемке. Ветки били меня по лицу, как хлысты. Моя голова загудела, и тело словно летело само по себе.

Приземлившись на холодную землю, я сначала не поняла, что произошло. Все тело горело от боли, а в голове было полнейшее смятение. Но через мгновение я услышала приближающиеся шаги. Они нашли меня.

– Добегалась? – ухмыльнулся один из них, подойдя ближе и грубо схватив меня за волосы.

Я чувствовала, как боль взрывается в висках, но не могла ни закричать, ни сопротивляться. Словно весь мир внезапно замедлился, и каждый миг растягивался в вечность.

– Вот теперь точно никуда не денешься, – проговорил второй, ударяя меня по голове так сильно, что перед глазами разлилась тьма. Я отключилась.

Когда я очнулась, мое тело снова было связано. С трудом открыв глаза, я увидела перед собой просторную, холодную комнату с грубыми каменными стенами. Влага сочилась по ним, воздух был влажным и сырым, от него меня пробирала дрожь. Едва горящая лампочка бросала тусклый свет, едва различимый в полумраке. Пол под ногами был грязным, и там копошились крысы. От одного их вида у меня мгновенно скрутило живот. Я чувствовала, как в груди начинает нарастать ужас, и холодный пот проступил на лбу. Опять они…

Последняя встреча с крысами осталась в моих воспоминаниях болезненным шрамом. Меня тогда привезли в темный, вонючий подвал. Долго насиловали и избивали. Затем, связав так крепко, что я не могла даже шевельнуться, оставили там умирать. Эти твари, одна за другой, подбирались ко мне, чувствовали мою беспомощность. Сначала они просто копошились вокруг, но потом одна из них решилась и вцепилась зубами в мою ногу. Боль была мгновенной, острой. Я пыталась вырваться, но не могла – мои руки были скованы. И вот они начали кусать меня снова и снова. Каждое прикосновение их зубов было пыткой.

Этот страх, этот ужас – он был здесь снова, словно дежавю. Все повторяется. Я снова в западне, снова беспомощна, снова связана, снова передо мной – крысы. Их присутствие наполнило мою голову жуткими воспоминаниями, а тело сковало от ужаса. Казалось, что я никогда не выберусь из этого кошмара.

Эта комната была настоящим кошмаром. С потолка свисали толстые цепи, а на столе в идеальном порядке лежала целая груда ножей, удавок, спиц и плетей.

– Устраивайся поудобнее! Здесь мы с тобой проведем много времени, – мягко произнес какой-то мужчина в темной маске, входя в помещение и закрывая дверь. – Я не знаю твои вкусы, но предлагаю для разминки начать с раскаленных игл. Эффект от их пребывания под ногтями превзойдет все самые смелые ожидания!

У меня внезапно закружилась голова еще больше и я почувствовала сильную тошноту.