Я уже догадался, кто это мог быть, но описание всё же немного смутило. Поэтому поспешил, чтобы не заставлять Акиру ждать дольше необходимого. Перед тем как ворваться в мою комнату, Фрося явно успела переполошить весь дом, потому что на верхней части лестницы стояли Дима и тётя Агнес, с насторожённым любопытством смотря вниз.

Я тихо поздоровался с ними и спустился на первый этаж. В читальном зале было пусто по причине неурочного времени, так что нихонец стоял у двери в гордом одиночестве. Вид он имел действительно необычный. В принципе, ничего нового я не увидел, потому что в некоторых книгах по Нихону имелись картинки, но, честно говоря, не ожидал, что Акира решит вернуть себе, так сказать, первозданный вид. Его одежда выглядела хоть и потрёпанной, но аккуратно отремонтированной. На первый взгляд казалось, что нихонец надел юбку, хотя я знал, что это просто очень широкие штаны. Сверху было что-то похожее на короткий просторный халат с необычными узорами. Ещё немного смутило то, что на уже знакомой палке, которую бывший самурай снял с плеча, висел объёмный узел с вещами.

В общем, если бы не своевременное прочтение нужных книг, я был бы ввергнут в точно такой же шок, как и остальные обитатели дома. А так лишь на секунду замер на лестнице и тут же продолжил движение. Остановился в паре шагов от нихонца, который резко поклонился и, зачем-то нарочито огрубляя голос, выдал:

– Коничива, Чекан-сан. Я выбрал новый путь.

Хотелось поприветствовать его так же, но я не знал фамилии Акиры, поэтому для начала поинтересовался:

– Могу ли я узнать ваше родовое имя?

– Ота, – резко, словно кашлянув, ответил Акира.

– Рад вас приветствовать в этом доме, Ота-сан, – надеясь, что делаю всё правильно, произнёс я и постарался скопировать поклон потенциального учителя.

Хорошо, что давно уже продумал своё поведение при таком раскладе, поэтому сразу пригласил Акиру в подвал, который ещё до поездки к язычникам хорошенько вычистил от горелых книг. К тому же тётя Агнес и Фрося навели там полный порядок, и было не стыдно показать гостям. Учитывая то, что нихонец явился с вещами, вполне возможно, он здесь и поселится. Только нужно обсудить это дело с хозяйкой дома. Постараюсь убедить её, что с таким жильцом в доме станет намного безопаснее.

– Ота-сан, – привлёк я внимание осматривающего обширный подвал нихонца. В общении решил придерживаться уже выбранной линии. Мне не трудно, а нихонцу привычнее. – Думаю, вы сами определитесь, что нужно для проведения здесь тренировок. Но сейчас прошу меня простить, я спешу по делам, которые касаются возможности сделать вас ушкуйником. Мой компаньон обеспечит покупку и доставку всего необходимого. Я также хотел просить вас обучать и его. Конечно, за дополнительную плату.

Нихонец нахмурился. Похоже, он как-то по-другому представлял наши отношения. Чуть поколебавшись, Акира всё же высказал свои претензии:

– Чекан-сан, вы ведь понимаете, что ученик должен во всём подчиняться учителю?

Чего-то подобного я ожидал, поэтому ещё вчера определился с ответом:

– Точно так же, как ушкуйник обязан выполнять приказы своего капитана. Думаю, мы сможем найти золотую середину в наших отношениях. Мне действительно нужно бежать.

Изобразив лёгкий поклон, я поспешно покинул подвал и сразу направился к Диме, который всё ещё стоял на лестнице вместе с матерью.

– Так, Дима, спускайся в подвал. Сразу представься и поклонись, как сделал я. Вполне возможно, что он возьмётся обучать и тебя, так что будь почтительным. Учителя называть только Ота-сан и никак иначе. Повтори.

– Ота-сан, – как попугайчик, выпалил Дима и скопировал нихонский поклон с прямой спиной.

В глазах моего друга блеснул восторг, смешанный с опасением, а вот его мама испытывала лишь беспокойство, которое усилилось после моих слов:

– Агнесса Георгиевна, хочу испросить у вас возможности поселить учителя в подвале.

Она тут же перестала переживать по поводу обучения сына непонятно чему и забеспокоилась уже о другом.

– Ну, не знаю… – со вздохом сказала она. – Этот инородец какой-то дикий и непонятный. Ещё и рычит страшно.

Пришлось давить на больную мозоль:

– Если бы этот инородец жил в доме раньше, никакая сволочь не посмела бы здесь хулиганить. Я не смогу защищать вас постоянно, поэтому хочу, чтобы в моё отсутствие это делал умелый человек. Заодно он научит Диму защищать и себя, и свою семью.

Перспектива снова остаться вдвоём с сыном против жестокого мира сильно пугала женщину. Впрочем, как и диковатый вид нового защитника, так что я поспешил добавить:

– Я доверяю ему. Это человек чести. Прошу вас довериться мне.

– Хорошо, Стёпушка, делай, как посчитаешь правильным.

Я облегчённо вздохнул и тут же едва ли не пинком отправил Диму в подвал, сказав, чтобы он не жалел денег на всё, что закажет мастер. Заодно будет ещё один экзамен им обоим. Время поджимало, но встрепенувшаяся тётя Агнес силком затащила меня в столовую и заставила позавтракать.

В общем, в кабинет Насти я ввалился секунда в секунду к назначенному сроку. Правда, в приличном обществе это считается опозданием, что тут же было отмечено хмурым взглядом адвокатессы. Пришлось честно рассказывать о причине задержки. Ох, лучше бы соврал.

Настя вдруг решила, что мы уже никуда не спешим, и начала терзать меня расспросами о личности нихонца и его умениях. Вытаскивать информацию из людей она умела хорошо и делала это с напористостью дознавателя городового приказа.

– Я тоже хочу обучаться этому изящному искусству, – тут же заявила девушка, едва дослушав меня до конца.

Это заявление, естественно, вогнало меня в ступор.

– Как? Зачем? Это же невозможно, – выдавил я из себя, при этом ощущая странную раздвоенность.

С одной стороны, весь мой, пусть и небогатый, опыт жизни в родном городе кричал, что барышне заниматься подобным совершенно непозволительно, а с другой – не чувствовал внутреннего отторжения. Действительно, почему бы ей не научиться защищать себя? Иногда даже наличие рядом мужчины не гарантирует даме полной безопасности. Как тогда у ресторана. Пока нас с Димой пинали бандиты, Настя и Элен могли сильно пострадать.

Всё ещё пребывая в расстроенных чувствах, я попросил Настю дать мне время, чтобы подумать, и чуть ли не силком выпихнул её из кабинета, потому что мы оба опаздывали в городскую управу. Туда нас за дополнительную плату с ветерком домчал лихой извозчик. Затем была торопливая почти пробежка по коридорам ратуши. Я с каким-то затаённым злорадством наблюдал за тем, как теперь уже Настя извиняется перед пожилым подьячим. Правда, уже через минуту мне стало не до злорадства, потому что подьячий сообщил нам не самые приятные новости.

– Увы, Степан Романович, я не могу выдать вам лицензию капитана ушкуя, – явно пересиливая себя, повинился пожилой, умудрённый нелёгким опытом чиновник.

– То есть как? Пётр Антипович! – тут же взвилась Настя. – Я же предоставила вам все необходимые документы. По закону у вас нет никаких причин отказывать моему клиенту.

– Не всё так просто, – устало и как-то обречённо ответил подьячий. – Без согласия старейшин ушкуйников я такое разрешение дать не могу. Степану Романовичу всего семнадцать лет. Ему никто не позволит стать капитаном.

– Но по закону он, как прошедший процедуру эмансипации, является полноправным гражданином княжества и имеет все положенные ему права, – не унималась расстроенная Настя.

– Анастасия Николаевна, – теперь уже угрюмо уставился подьячий на мою защитницу, – повторяю, по закону он в своём праве, но есть ещё и неписаные правила, которые будут пожёстче писаных.

– Тогда почему вы заставили меня собирать документы, а моего клиента покупать корабль?

– Надеялся, что у вас ничего не получится, – раздражённо бросил подьячий и повернулся ко мне, словно не желая больше спорить с назойливой барышней. – Степан Романович, вы должны понимать, что дело сложнее, чем кажется на первый взгляд. Моему начальству плевать на старые устои. Его интересуют лишь выплаты, исправно поступающие в казну, но, если я выдам вам лицензию без согласия старейшин, неприятности будут и у вас, и у меня. Отступитесь, походите на чужом ушкуе с пяток лет, заработайте у старейшин репутацию, и тогда всё у вас сладится. Зачем спешить, у вас вся жизнь впереди.

Слова подьячего заставили меня угрюмо вздохнуть. Да я бы и не спешил, но вариант с работой у того же дядьки Захара не пройдёт. Он ясно дал понять, что на ушкуй меня не возьмёт, а другой корабль в Крачай не пойдёт. Конечно, можно ходить туда и без лицензии, но, во-первых, если поймают с товаром, то впаяют немалую виру, а во-вторых, лишь будучи капитаном, я смогу сделать Акиру ушкуйником.

В принципе, решительно настроенная и уже закипевшая, как чайник, Настя в любом случае выбьет из старика лицензию для меня и статус ушкуйника для нихонца, но Пётр Антипович прав, проблем тогда не оберёшься. Хотя что мешает попробовать? Как говорится, за спрос не бьют. Или в этом случае всё же бьют?

– Пётр Антипович, а как вообще получают разрешение старейшин?

Чиновник устало вздохнул, но всё же ответил:

– Обычно на смотрины соискателя приводит его старый капитан. А если на звание капитана претендует вольный ушкуйник, он либо сам договаривается, либо через меня.

– Я хотел бы попробовать.

– Степан Романович, – подьячий посмотрел на меня с какой-то брезгливой жалостью. – Так вы сделаете всё только хуже. Потом переменить мнение о себе как о наглеце и выскочке будет очень тяжело.

– И всё же, – продолжил я упрямо настаивать на своём.

– Воля ваша. Я не вправе отказать вам в такой просьбе. Оставьте номер, по которому смогу с вами связаться, и ждите моего звонка.

Настя попыталась что-то возмущённо заявить, но я жестом попросил её не торопиться и сам сказал то, что рвалось из девушки:

– Как бы ни прошли эти смотрины, я от своего не отступлюсь. Поэтому документы мы вам всё же оставим.

– Это может затянуться на месяцы, – с нехорошим блеском в глазах заявил пожилой чиновник, но во мне упрямой злости было куда больше, чем в его немощном теле.

– Значит, вам придётся объяснять начальству, почему эти месяцы княжья казна будет получать чуточку меньше, чем могла бы.

– Вы поступаете очень неосмотрительно, – вскинув голову, холодно заявил подьячий.

– Любой, кого загоняют в угол, начинает делать глупости, о которых, возможно, потом пожалеет, – с таким же ледяным спокойствием ответил я. – Всего вам доброго. Жду вашего звонка.

После этого мы с Настей практически синхронно поднялись со стульев и вышли из кабинета. Моя защитница изображала царицу Ледяницу из сказки, которую мне когда-то рассказывала наша повариха. И только когда оказались в коридоре, наши маски разом треснули. Я шумно выдохнул, чувствуя, как по всему телу пробегает дрожь мандража, а Настя тихо пискнула, ткнула меня кулаком под рёбра и зашипела:

– Ну ты даёшь! «Глупости, о которых, возможно, пожалею», – передразнила она меня, как и я, сделав ударение на слове «возможно». И было непонятно, то ли упрекает, то ли восхищается.