Каждые субботу и воскресенье замок заполнялся друзьями Этьена. От восхода и до поздней ночи мы находили для себя занятие: долго завтракали, потом катались верхом, играли в карты, разыгрывали фарсы и загадывали шарады, устраивали пикники и ужины, танцевали, пили коктейли на террасе и много смеялись. На выходные мужчины приезжали с любовницами и никогда с женами. Бой обычно выбирал меня в качестве партнерши в играх, и мы почти всегда выигрывали.

Моим самым любимым временем были теплые вечера, когда другие гости расходились, а мы с Боем сидели вдвоем. Он был прирожденным учителем, и ему удалось увлечь меня рассказами об астрономии, о звездах, Луне, планетах и о том, как во Вселенной все сбалансировано.

Мне нравилось слушать его. Он хорошо владел своим низким, с выразительными модуляциями голосом, когда рассказывал о других измерениях во времени и в пространстве. От него я узнала названия созвездий и связанные с ними мифы, истории богов, любовников и трагедий. Мы часто говорили о музыке, об искусстве, об истории, и он всегда подводил разговор к философии и тому миру, который он называл духовным.

Порой я чувствовала себя дурочкой. Я католичка и знала о загробной жизни, но Бой говорил совершенно о другой духовности. И однажды вечером я попросила его объяснить.

Бой встал, подошел к низкой каменной стене, окружавшей террасу, и сорвал цветок с вьющегося жасмина.

– Смотри, – сказал он, поворачиваясь ко мне и поднимая цветок вверх.

Это был обычный цветок. Бой протянул его мне, я взяла и вдохнула аромат. Бой вернулся в кресло и с улыбкой смотрел на меня.

– Тебе нравится аромат? Форма? Цвет?

Я кивнула.

– Этот цветок вызывает у тебя воспоминания?

Я закрыла глаза, снова понюхала жасмин и мгновенно оказалась в прошлом, в сиянии солнечного света. Я почти чувствовала его тепло на моих плечах. Я снова сидела в папиной повозке с братьями и сестрами. Колеса повозки подпрыгивали на рытвинах узкой грунтовой дороги, идущей через поле сладко пахнущего жасмина. Мы направлялись на летнюю праздничную ярмарку в каком-то местечке в Провансе. И мама была с нами, живая, она сидела рядом с папой на месте возницы.

– Видишь? – ворвался в мои воспоминания голос Боя.

Я открыла глаза, положила цветок на колени и кивнула.

– Ничего не заканчивается. Хотя реальных растений уже нет, тех самых цветов, которые ты когда-то видела и нюхала, их суть остается. Спустя многие годы запах выпускает на волю воспоминания, связанные в твоей голове с этим ароматом, и возвращают те же самые ощущения радости, счастья.

– Да. Хорошие воспоминания. – Я обдумала это. – Теперь я понимаю. В самом деле, что-то остается от этих старых мертвых цветов. Судя по твоим словам, выходит, что прошлое становится настоящим.

Бой удовлетворенно улыбнулся.

– Материальные цветы давно сгнили. Но ощущения, которые они порождают своим запахом, остаются. Итак, – он чуть поднял брови, – откуда, по-твоему, происходят эти чувства?

Я посмотрела на залитое лунным светом поле и сказала, не думая:

– Из воспоминаний, разумеется. – Удобно устроившись в кресле, я вытянула ноги и сцепила пальцы за головой.

Бой рассмеялся.

– Это циклическое мышление, Коко.

Я перевела на него взгляд и смотрела, как он достает из кармана трубку, золотую зажигалку и кожаный кисет с табаком. Мне нравился аромат табака Боя.

– Что ж, наверное, я никогда раньше об этом не думала, – ответила я, пожав плечами. Мне было любопытно, и я молча ждала, пока он набил трубку, постучал ею о столешницу и зажег.

Затем, попыхивая трубкой, он заговорил так, что я поняла, насколько это для него важно.

– Чувства, как, к примеру, счастье, которое дали тебе воспоминания, не материальны, это не цветок и не стол. У чувств нет структуры, они эфемерны. Но, как и воспоминания, они реальная часть каждого из нас.

Я сидела, не шевелясь, слушала и хотела понять.

– Эмоции, чувства исходят из души, твоего внутреннего я. Они появляются после того, как мозг получит информацию о цветке, о его цвете, форме, аромате. – Дым из трубки Боя поднимался к небу. – Они приходят к нам из духовного мира, который существовал задолго до нашего рождения и будет существовать после нашей смерти. Поэтому человеческая душа, твое внутреннее я, Коко, не ограничена человеческими границами времени, пространства или структуры. Это эфемерные части твоего существа, как счастье, которое ты испытала, когда понюхала жасмин. К этим моментам ты можешь прикоснуться в любое время. Они навсегда остаются частью тебя.

Бой жестом указал на звезды.

– Поэтому с этой точки зрения мы все бессмертны. – Вынув трубку, он держал ее в руке. – На самом деле наши души могли даже жить на земле в предыдущих жизнях.

– То есть ты буддист?

Бой улыбнулся.

– Я просто пытаюсь объяснить, как связано все во Вселенной. – Он замолчал и посмотрел на меня. Я кивнула.

– Что же касается нас… У людей более высокая связь с духовным миром, чем у других живых существ, потому что наши чувства позволяют нам делать выбор, действовать в соответствии с нашей волей. И эти действия приводят к последствиям, которые, в свою очередь, ведут к следующим действиям. И это происходит снова и снова, вечно.

– Но, как только я умру, мои действия прекратятся, – заметила я, решив, что поняла его.

Бой покачал головой.

– Когда мы действуем, каждый из нас оставляет след, появляются последствия. И эти связи никогда не обрываются. Таким образом, все во Вселенной связано через вечность.

Я смотрела на дым, поднимающийся из его трубки, гадая, вечно ли он будет плыть через Вселенную и время.

– Ты поняла, к чему я веду? Так как наши действия дают эффект, который никогда не заканчивается, мы должны думать о том, что делаем. Мы не должны выбирать наугад.

«Пока что в моей жизни все было совершенно случайно».

Бой искоса посмотрел на меня.

– Если ты откроешь свой разум, Коко, ты начнешь понимать. Если захочешь, я могу дать тебе книги, чтобы ты прочла.

– Да, я бы этого хотела, – сказала я. Мне очень хотелось понять эту идею, в которую Бой верил и которую любил. Бой Кейпл так сильно отличался от Этьена и от любого другого мужчины, с которым я когда-либо была знакома.

Он положил трубку на стол рядом с ним и опустился на колени передо мной. Взял мое лицо в ладони и принялся его изучать, словно старался запомнить. Потом его губы коснулись моих. Это был долгий, глубокий поцелуй, от которого по моему телу побежали мурашки, как будто пузырьки в хорошем шампанском. С этой минуты я поняла, что пропала. Я безнадежно влюбилась в Боя.

*****

Прошел целый месяц, прежде чем Бой стал моим любовником. У каждого из нас случается поворотный момент в жизни, который меняет все: и будущее, и даже то, как мы относимся к своему прошлому. Когда папа оставил меня в аббатстве, это был один из таких моментов. Другим моментом стало то, что я влюбилась в Боя.

В тот день мы вместе ехали верхом через поля Этьена по направлению к Компьенскому лесу, до которого было около двух километров. Флост, моя кобыла, нервничала, ей хотелось пуститься вскачь, но на опушке леса Бой повел своего коня шагом и жестом указал на тропинку, ведущую в рощицу нежных серебристых берез. Я много раз там каталась. Но когда я ехала следом за Боем по извилистой тропе в тени деревьев, я чувствовала, что между нами происходит что-то чудесное.

Воздух, прохладный и свежий, был пропитан густым ароматом сосен и сырой листвы. Прозрачный зеленый свет пробивался сквозь листву. Наше молчание оживляло только пение птиц, изредка нарушаемое печальным свистом черного дятла и шуршанием лис, кроликов и других мелких животных в кустах. В высокой траве по краям тропы росли голубые, желтые и алые дикие цветы.

– Я хочу показать тебе одно место, – сказал Бой, когда мы оказались на маленькой поляне, залитой солнцем. – Следуй за мной. – Он направил своего коня вправо. Мы покинули тропу и проехали по поляне на другую сторону. Я услышала шум льющейся воды. Лошади пошли на звук.

Мы остановились, когда увидели, как прозрачная вода, сверкая на солнце, падала с каменистого уступа в бассейн из известняка.

– Красиво, правда? – Бой повернулся в седле и посмотрел на меня. Я подъехала к нему. Я ездила верхом в этом лесу больше года, но никогда не видела этого места.

Мы спешились, привязали лошадей к кусту, посидели на плоском камне у ручья. Мы говорили и любовались игрой воды и света, серебристые и золотистые искры танцевали на ее пузырьках. Сердце гулко билось в моей груди, так как я знала, что будет дальше. И я хотела его.

Бой положил руки мне на плечи и повернул меня к себе. Когда наши глаза встретились, звуки леса исчезли для нас. Он взял мое лицо в ладони и поцеловал меня. Его губы сначала нежно ласкали мои, потом он стал настойчивее, его язык проскользнул внутрь, и я ответила ему, чувствуя, как слабею от его прикосновений. Он подхватил меня на руки. Я обхватила руками его шею, и он отнес меня на мягкий зеленый мох под деревом и уложил между его корнями, выступающими из-под земли. Я задрожала, когда он лег рядом со мной, оперся на локоть, пока другая его рука легко касалась моей груди и живота. Я открыла ему свои объятья.

Он был мне нужен.

Бой улыбнулся, его глаза не отрывались от моих, пока его пальцы возились с пуговицами моих брюк для верховой езды. Казалось, на это ушла целая вечность. Когда он стянул их с меня, у меня перехватило дыхание. Я потянулась к нему, изголодавшаяся, и прижала его к себе. В тишине леса наши тела слились. Не существовало ничего, кроме Боя и меня.

Я любила Боя. И после этого дня я полностью ему доверилась. Лучший друг Этьена клялся, что тоже любит меня, он повторял это снова и снова.

Наш роман мы держали в секрете. Я говорила себе, что Этьен не будет жалеть о потере своей маленькой любовницы. И потом, в Руайальё гостила знаменитая кокетка, красавица Эмильенна д’Алансон. Этьен не заходил в мою спальню уже больше недели. Но мы все равно ему не сказали. До поры до времени.

Я приехала в Руайальё бедной девушкой и никому не говорила о своем прошлом, за исключением Боя. Когда меня спрашивали, я отвечала, что меня воспитывали две строгие старые тетушки в своем доме недалеко от Мулена. Сначала я рассказала эту историю и Бою, как и всем остальным. Но после того дня, когда мы впервые занимались любовью, я сказала ему правду. Бой был крайне удивлен тем, что я придумала свое прошлое от начала и до конца.

Ложь – так он называл мои истории.

Я же называла их маленькими невинными выдумками. Бой по-настоящему так ничего и не понял. Ложь требует намерения обмануть. А когда я скрывала свое прошлое, моей единственной целью было выживание. Я хотела от моих друзей уважения, а не жалости.

Я сказала ему об этом. А еще я сказала, что лгу только о самом важном.

Глава четвертая

«Ла Пауза», неподалеку от Канн

Весна 1940 года

После бессонной ночи Коко с нетерпением ждала возвращения Шарля Прюдона из Грасса. В своем кабинете она работала над письмом Рене де Шамбрену, своему адвокату в Париже, рассказывая, как Пьер украл формулу аромата № 5. «Пришло время восстановить справедливость», – написала она, и поэтому ей требовалась его помощь. Недостаточно купить жасмин. Она должна получить контроль над «Обществом Мадемуазель». Даже Пьер Вертхаймер, несмотря на его богатство и власть в деловом мире, должен подчиняться закону.

Да, ее дело верное. Она немедленно начнет бороться, подписав контракт с Грассом, как только приедет Прюдон. Оторвавшись от письма, Коко оперлась локтями о стол и положила подбородок на руки. Эта часть виллы выходила на море. Высокие стеклянные двери были открыты навстречу бризу, прохладному и бодрящему. Именно это ей и было нужно, чтобы успокоиться.

Она услышала голос Алисы в дальнем конце коридора, потом раздался голос Прюдона. Наконец-то. Коко выпрямилась в кресле, вернула ручку на подставку из оникса и убрала письмо в ящик. Днем она поедет с Прюдоном в Грасс, чтобы подписать контракты и организовать перевозку абсолюта в Нейи. Улыбаясь, Коко откинулась на спинку кресла.

На пороге появился директор Прюдон со шляпой в руке.