Последнюю фразу я произнесла раньше, чем мой мозг осознал увиденное: к багажнику скутера была примотана бита. Вот уж точно тревожный звоночек. Отходить от своего поста у окна я быстро передумала.

Вдруг Вадим как-то особенно резко и широко взмахнул рукой. Парень на скутере впервые ответил что-то. Видимо, сказанные слова были очень убедительны, потому как Вадим замолчал. Но ненадолго, в следующую секунду он снова стал махать руками и почти кричать.

В ночной тишине улицы до меня донеслось лишь несколько особенно громких звуков, которые трудно было сложить в связные слова. Зато эти звуки дали понять, как сильно Вадим недоволен словами собеседника. Парень на скутере махнул рукой и слез со своего средства передвижения. Но лишь за тем, чтобы освободить от веревки биту.

Он методично разматывал веревку, Вадим же не замолкал. Объему его легких можно было только позавидовать.

– Ну и зачем вам бита? – беспокойно спрашивала я, наматывая на палец край отдернутой в сторону занавески.

Закончив, незнакомец скомкал веревку, сунул ее в карман, а биту взял в руку и шагнул навстречу Вадиму. Его рост поразил меня: Вадим не был низким, но этот парень возвышался над ним почти на голову. Бита в его руках казалась миниатюрной игрушечной копией. Лишь оказавшись в руках у Вадима, она стала выглядеть как настоящая бита.

Приятный и манящий запах кофе требовательно заполнял собой всю кухню, и я, поддавшись своей слабости, решила предаться удовольствию. Всего на несколько секунд отвлеклась от вида за окном, чтобы взять чашку, но когда я вернулась, то первым делом увидела что-то блестящее в руках Вадима.

Парень довольно улыбался, показывая что-то своему приятелю. Выражение лица незнакомца увидеть я не могла, потому как он теперь стоял спиной к окнам. Но зато прекрасно заметила, как парень дернулся и накрыл краем ткани блестящую вещь. Вадим спорить не стал – он сунул сверток обратно в карман своей толстовки.

Мне оставалось лишь пожурить себя за то, что из-за своей неуемной любви к кофе я не узнала, что же такое Вадим прятал в своем кармане. Я слаба, каюсь. И сожалела я лишь до тех пор, пока не сделала первый глоток этого прекрасного напитка. Из-за того что за окном была уже ночь, кофе пришлось сделать совсем слабым, но от того вкус его не стал хуже. Новый сорт действительно был непередаваемо хорош.

Парни еще немного поговорили – теперь я совсем ничего не видела, кроме широкой спины незнакомца. Потом этот самый парниша резко развернулся на пятках, сел на крохотный, по сравнению с его размерами, скутер и выехал со двора. Вадим проводил его взглядом, играючи перекидывая биту из одной руки в другую. И улыбался еще так искренне и по-детски довольно, как улыбается всякий ребенок, получивший от родителей желанную вещь, о которой забудет после первой же игры.

Вадим еще немного постоял, а после направился к машине каршеринга. К той самой, на которой я проездила весь сегодняшний день. Настроение парня казалось приподнятым, во всяком случае, его улыбка никуда не делась и вертеть битой он не перестал.

Когда машина выехала со двора вслед за скутером, мне было больше незачем смотреть во двор. Я закрыла окно. Никакой приятной ночной прохлады оно не принесло: на улице была настоящая парилка. Точно будет дождь, и к гадалке не ходи.

Так и оказалось: едва я улеглась, собираясь уснуть, как в окно начали барабанить капли дождя. Сначала тихие и редкие, со временем они все усерднее стучали в прозрачное стекло. Начался настоящий ливень. Было страшно представить, какая завтра будет слякоть на улице. Еще и лужи, я обязательно их не замечу и влезу в какую-нибудь. Выпачкаюсь и буду страшно недовольна этим.

Завтра нужно будет обязательно поговорить с Вадимом. Только нормально, а не как сегодня. Постараться убедить его не влипать в неприятности. Вряд ли он меня послушает, но попытаться еще раз стоит.

Убаюканная своими недовольными мыслями и монотонным перестуком дождя за окном, я уснула.

Глава 2

Наутро меня разбудил звонок, но не будильника, а телефона. Спросонья я ничего не понимала и могла только бестолково пытаться сфокусировать взгляд на горящем экране. Хотелось бы увидеть со стороны, как забавно я выглядела сейчас. Растрепанная, наверняка помятая, да еще и с глазами прищуренными. Что-то мне подсказывало, что в данный момент я походила не на профессионала частного сыска, а на сонного мультяшного крота, выбравшегося из норы.

Больших усилий мне стоило ответить на звонок.

– Да, – проскрипел мой голос. Таким звуком можно и испугать кого-нибудь – преступники встанут на путь истинный, если дать им поговорить со мной, сонной.

– Тань, привет!

– Привет, – тут же протянула я, переворачиваясь на спину. Голос женщины показался знакомым, но кто это был – сложно сказать.

– Это Оля. Я тут по делу звоню. Не отвлекаю?

– Оля, – повторила я, проморгалась и села, от чего голова моя немного закружилась, а желание лечь обратно возросло тысячекратно. Имя мне не сказало ровным счетом ничего. – Не отвлекаешь. Что-то случилось?

Проведя рукой по волосам, я поняла, что без расчески тут не обойтись. Спутанные светлые пряди очень кстати падали на лицо и выполняли роль неплохой шторки от солнца: яркие лучи пробивались сквозь не прикрытые занавесками окна и больно били по моим сонным глазам.

Оля, которую я все никак не могла вспомнить, тем временем продолжила. Говорила она быстро и звонко, едва успевая делать короткие вдохи между предложениями:

– Тут у нас проблема. Даже не проблема. Не знаю, как такое лучше назвать. – Оля нервно хохотнула. Мало веселости было в этом звуке. – В общем, я думаю, что для тебя есть работа. Мой начальник в шоке. Боится, что полиция никого не найдет, но хочет, чтобы преступник был во что бы то ни стало пойман. Я ему уже рассказала о твоем внушительном послужном списке и о том, сколько стоят твои услуги. Он немного повозмущался, но согласился. Не мог не согласиться. Тут же такое!

Моя голова болела все сильнее, а сила притяжения подушки победила стремление встать с постели. Я легла обратно, поставила телефон на громкую связь и положила его рядом с собой. Звонкий голос Оли – кем бы она ни была – странным образом успокаивал. Можно даже сказать, укачивал.

– Мы и подумать не могли, что такое может случиться в реальной жизни. Чувствую себя героиней какого-то детективного сериала!

Тон голоса Оли стал на порядок громче, моя собеседница явно волновалась и места себе не находила. Я бы с радостью поддержала ее, если бы понимала две вещи: кто такая Оля и что у нее случилось.

– Можешь по порядку? – прокашлявшись, выдала я ценой больших усилий. Голос уже больше походил на человеческий.

– Да. Конечно. Но, может, тебе лучше сразу к нам подъехать? Это все-таки не совсем телефонный разговор.

Я промычала что-то неразборчивое. Скорее всего, это мычание должно было быть вопросом «Куда мне ехать?», но я была не уверена. В любом случае Оля поняла все по-своему:

– Ладно. Если в двух словах, то сегодня утром был найден мертвым один из наших сотрудников. Представляешь! Его ножом закололи буквально в двухстах метрах от собственного дома. Наш начальник считает, что это конкуренты решили устранить Алексея.

Я зевнула и уставилась на экран телефона чуть более осознанным взглядом, убийство – это все-таки серьезно.

– Хорошо. Скоро приеду. Только адрес скинь. – Уставившись в окно, я задалась следующим справедливым вопросом: – Который вообще сейчас час?

– Почти девять.

Мне осталось лишь тяжело вздохнуть и попрощаться. Вот и отоспалась до обеда!

Не успел телефон потухнуть после сброшенного вызова, как пришло сообщение с незнакомого номера. Вот тебе, Танечка, и адрес, который ты так просила. Теперь собирайся и топай в самую рань раскрывать очередное преступление.

Куда-то идти совсем не хотелось – может, у меня и дома дела. Я, вон, подушке не доверяю – вдруг я голову подниму, а она сбежит. Где потом ее искать?

Вздохнув еще раз, я собрала все свои силы в кулак и поднялась с кровати. Мне нужно было срочно выпить кофе, взбодриться и ехать. Но это было нужно, а хотелось-то совсем другого.

Не зная, какое решение принять, я потянулась к своим любимым гадальным костям. Пусть я еще ничего не расследую, но надо же мне знать, стоит соглашаться на это дело или нет?

Вернувшись в мягкую и манящую постель, я потрясла кости в кулаке и бросила их на расправленное одеяло. Две костяшки упали ровно, показывая числа 30 и 22, но вот центральная завалилась в единственную складку на одеяле.

– Шесть или десять? – Я с задумчивостью уставилась на кость-предательницу, оценивая, какая грань выше. В конце концов, сдалась, плюнула на это дело и решила посмотреть оба варианта.

– Тридцать плюс шесть плюс двадцать два, – озвучила первый вариант: – Вас обижает унылая, безрадостная работа. Не самое приятное начало. Тогда посмотрим с другой стороны.

А с другой стороны была десятка.

– Ага. Непредвиденные осложнения в делах сами собой разрешатся, и вы получите прибыль. Это уже получше, – заключила я и собрала кости.

Чаша весов перевесила в сторону нового дела. Особенно мне нравился факт того, что Олин шеф в курсе моих расценок и без всяких вопросов готов оплачивать мою работу в полной мере. Ох, и люблю я таких, на все согласных мужчин.

Поездка по нужному адресу заняла достаточно времени – ни много ни мало, а тащиться пришлось почти на другой конец города. И опять утром. И опять по пробкам! Хотелось прямо сейчас связаться с Вадимом и попросить его научить меня кататься на самокате. Хотя теперь-то он уже вряд ли сможет меня хоть чему-то научить, лишился ведь своего транспорта.

От воспоминаний о вчерашней ситуации с Вадимом на душе стало как-то не очень. Еще неприятнее это утро делал и тот факт, что второпях я так и не выпила кофе. И не позавтракала! Но отсутствие в организме утренней порции кофеина, конечно, страшнее. И по дороге, как назло, ни одной кофейни.

Припарковавшись у нужного здания, я набрала последний входящий номер.

Оля ответила почти сразу:

– Да, Тань, ты уже подъехала?

– Ага. Стою вот. – Я задрала голову, рассматривая стеклянный фасад здания. Неплохое местечко и район дорогой. Жаль только, что ничего из этого не наталкивало на мысль о том, кто такая Оля.

– Сейчас. Подожди минутку. Я за тобой спущусь.

По моим внутренним часам, прошло секунд сорок, прежде чем мне навстречу выбежала невысокая, нервно улыбающаяся блондинка. Одна ее рука была протянута вперед – то ли обнять она меня хотела, то ли руку пожать, – а во второй был бумажный стаканчик, накрытый крышкой.

– Танечка, я так рада, что ты приехала. Спасибо. – Между двумя вариантами Оля выбрала объятия. Оно вышло торопливым и неловким. Я позволила себе лишь несильно приобнять Олю за плечи и тут же отстраниться. – Это тебе. Помню, как сильно ты любишь кофе. Считай это компенсацией за ранний подъем.

«Лучше бы, конечно, компенсировали деньгами», – хотела сказать я, но поняла, что в стаканчике кофе, к которому так стремилась моя душа. Да еще и латте с карамельным сиропом.

– Соленая карамель, – протянула я после первого глотка, едва не закатывая глаза от наслаждения. Поистине божественный напиток.

Оля довольно кивнула и взяла меня под локоть.

Ненавязчиво буксируя меня в сторону входа в офис, она начала говорить:

– У Вячеслава Степановича уже есть несколько подозреваемых. Он считает, что это могли быть наши основные конкуренты. Сейчас в этой сфере очень возросла конкуренция. А Соломин прекрасно умел находить с людьми общий язык. По работе, конечно, в жизни-то он был тем еще, – Оля запнулась: – То есть о покойниках же плохо не говорят?

– О покойниках или хорошо, или ничего, кроме правды, – сказала я. Всегда злило, когда люди не договаривали до конца эту фразу, тем самым коверкая всю суть. – Но ты подожди. Расскажи сначала, кто такой этот Вячеслав Степанович?