Он уходит разминаться перед боем, а я поднимаюсь, чтобы привести себя в порядок. Надо как-то замазать следы моей деятельности, чтобы мама не узнала. Ей нельзя нервничать. Она думает, что я подрабатываю в стационаре городской больницы, пусть так и будет. Не хочу, чтобы лишний раз переживала.

Стягиваю тесную одежду и шагаю под упругие струи. Прикрываю глаза и позволяю воде стекать по телу, смывая пот и боль, а также расслабляя нагруженные мышцы.

Вытираюсь и подхожу к большому зеркалу. Внимательно осматриваю себя, намазываю свежую гематому на ребрах и бедре. Терпимо, могло быть и хуже. Маскирую лицо косметикой и одеваюсь. На кроссовки уходит чуть больше времени из-за ушибленных ребер. Приходится выпить обезбол. Пару таблеток для верности.

– Вот ты где, – в раздевалку без стука входит Алинур, шестерка Коца. – Это тебе за сегодня.

Оставляет на скамейке конверт. Открываю и округляю глаза от недоумения.

– Почему так мало?

– Слишком быстро слила, – он равнодушно пожимает плечами. – Все вопросы к Коцу.

– Ясно.

Спорить бессмысленно. Алинур ничего не решает, а всего лишь выполняет мелкие поручения. Но деньги нужны мне очень сильно и не такая смешная сумма. На психе пинаю лавку так, что та отлетает в стену и переворачивается.

Поднимаюсь к владельцу заведения. В приемной двое охранников болтают с секретарем.

– У себя? – останавливаюсь около стойки.

– Занят. Подожди немного, – секретарь жестом указывает на кресла для ожидания.

Смотрю на часы. Время поджимает, я не могу ждать. Еще в аптеку нужно забежать.

– Прости, но мне срочно, – решительно иду к кабинету Коца.

– Стой! – летит мне в след, но поздно.

Без стука открываю дверь, практически врываясь в помещение.

– Махмуд… Арамович, – добавляю отчество сквозь зубы, – я… – застываю, как идиотка, снова попав в капкан этит черных, как сама ночь, глаз. – Простите…

Тушуюсь под изучающим взглядом черноглазого и даже немного смущаюсь. Щеки предательски краснеют, а я готова провалиться сквозь пол. Надо же было так вляпаться!

– Больше не задерживаю, если у вас ко мне нет вопросов, – язвительно выговаривает Коц и жестом просит мужчин выйти.

Двое выходят сразу, а тот самый знакомый незнакомец мажет по Коцу испепеляющим взглядом, выразительно смотрит на меня, словно видит насквозь, и уходит из кабинета. А я только сейчас начинаю дышать. Как это неожиданно и очень волнительно.

– Что ты себе позволяешь, Вероника? – голос Махмуда вкрадчивый, но пропитанный ядом в каждой интонации. – Совсем с катушек слетела?

– Извините, но это срочно, – не ведусь на провокацию. – Мы договаривались не на такую сумму.

Складываю руки на груди и без страха смотрю в глаза владельцу клуба. Коц поднимается и лениво проходит к графину с водой. Наливает себе в бокал и жадно пьет, а я рассматриваю его.

Он по-прежнему в хорошей форме. Осанка ровная, движения легкие, пружинящие. Под рубашкой, расстегнутой на несколько пуговиц, отчетливо угадываются мускулы.

– Мы договаривались, что ты будешь являться на бои, – Махмуд оборачивается ко мне, но на его лице нет абсолютно никаких эмоций.

– Я же предупредила, что не могу.

– Меня это не волнует, – криво усмехается он так, что черная густая борода приходит в движение. – Если я сказал – ты должна быть. Не пришла, пеняй на себя. В следующий раз с одним из парней выйдешь и получишь еще меньше, – он возвращается за стол и проводит ладонью по наголо выбритому черепу. —Ты подписала контракт и будешь делать все, что я прикажу. Поняла?

Возразить нечего. Я была не в состоянии вникать в юридические тонкости и согласилась на все, что мне предлагал этот мужчина, и этот клуб. Назад уже не отмотать, придется как-то выкручиваться.

– Да.

– Не слышу, – довольно скалится Коц.

– Я все поняла, Махмуд Арамович, – упрямо вздергиваю подбородок.

Прогибаться неприятно, но не смертельно. Еще посмотрим кто кого.

– Пошла вон с глаз моих, – небрежно взмахивает рукой.

Проглатываю и это, разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Обидно, но делать нечего, справедливостью здесь и не пахнет. Он – босс, он принимает решения. Мерзкий торговец человеческими эмоциями!

Выхожу на улицу и жадно вдыхаю свежий воздух. Сегодня придется на такси. Нет сил. Вызываю и обхватываю себя руками, чтобы спрятаться от пронизывающего ветра. Чувствую на себе чей-то взгляд и оборачиваюсь. Никого не видно. Только вот черный тонированный внедорожник стоит на парковке. Не видела его раньше, а может просто не замечала.

В такси едва не выключаюсь. Нельзя. Завтра зачет сдавать, надо подготовиться. Где только силы на все взять?

Покупаю лекарства для мамы на несколько дней и иду домой. У подъезда не горит фонарь. Включаю и поднимаюсь на четвертый этаж по лестнице. Мама не ходит. Открываю дверь своим ключом и вхожу в квартиру.

– Мам, я пришла, – громко говорю я.

В ответ тишина. Тревожно дергается в груди. Скидываю куртку и кроссовки и иду на поиски.

– Мам, ты чего молчишь?

Нахожу ее в комнате. Лежит на кровати лицом к стене и не реагирует на голос.

– Ма-ам? – по моей коже бегут колючие мурашки. – Мамочка, мама! – кидаюсь к ней.

Глава 3**

Рустам

Черт бы их всех побрал!

Меня уводят к хозяину клуба. В его кабинет вламываюсь с ноги и ударяю кулаком в стол.

– Какого хрена у тебя тут происходит?! – Наклонившись вперед, рычу ему в лицо.

– Ворон, угомони своего слабонервного друга, – лениво просит мужик. А Ворон даже не собирается шевелиться. Я слышу его смешок за своей спиной. – Эти девочки мои, – вновь обращаются ко мне. – Они здесь добровольно. На ринг выходят добровольно. О рисках знают. Что ты хочешь мне предъявить? Остынь и спроси у них, если хочешь. Я разрешаю разговор.

– Мне нах не нужно твое разрешение! На, – швыряю на стол посылку. – Просили передать. Я больше ему ничего не должен.

– Благодарю. – Его рот растягивается в мерзкой улыбке, а посылка оказывается спрятана в ящике стола.

Зубы бы ему пересчитать, но территория не моя. Ворон отрицательно качает головой, показывая, чтобы я не нарывался. Он – не тот человек, мнением которого можно пренебрегать.

В этот момент дверь кабинета распахивается, и я на уровне инстинктов ощущаю ее раньше, чем поворачиваю голову. Русый хвост лежит на плече, глаза переполнены гневом, скулы заострились, а губы подрагивают в попытке скрыть эмоции.

– Больше не задерживаю, если у вас ко мне нет вопросов.

Скольжу внимательным взглядом от ссадины к ссадине. Замазала, но я помню каждую. Дальше по шее, узким плечам, ключицам и снова возвращаюсь к глазам, в которых плещется океан из негодования, возмущения, страха и опасной дерзости.

От девчонки пахнет адреналином. Это чувствуют все в радиусе нескольких метров. У владельца клуба темнеет взгляд, Ворон перед выходом вздыхает и закатывает глаза, едва заметно качая головой, Мирон скрипит зубами. А она взвинченная, тонет в своих эмоциях и ничего не замечает, удерживая высоко подбородок и упрямо глядя на всех присутствующих.

Кто же ты такая, Кошечка? Или просто напуганный Котенок?

Выхожу из кабинета, чтобы не мешать ей.

Расталкивая посетителей, двигаюсь прямиком к выходу. Праздник в честь моего освобождения не удался, но друзья в этом не виноваты, я им ничего не показываю. Сажусь в машину и прошу Мира немного подождать. Мужики никак не комментируют происходящее. Я слежу за входом в клуб, даже не зная, выйдет девушка сейчас или гораздо позже. Что-то мне нужно, а что конкретно, я пока сам не понимаю.

Мимо нас проезжает такси. Останавливается недалеко от входа. К нему выходит она – Котенок, русоволосая фурия с сумасшедшей энергетикой, которая пробивает даже через машину.

Наблюдаю за тем, как девчонка скрывается в салоне.

– Куда едем? – Интересуется Мирон.

– На ужин, конечно, – отвечаю другу, вбивая в свой мобильник номер отъезжающего такси.

– Уверен? – Зачем-то уточняет он, провожая взглядом автомобиль.

– Абсолютно, – забираю у Ворона наш праздничный вискарь и делаю пару коротких глотков из горла.

Когда мы подъезжаем к воротам дома Ворона, я широко улыбаюсь. После всего случившегося с нами, он создал здесь настоящую крепость. Камеры, охрана, дополнительная защита забора, отлично выдрессированные собаки, при этом дом абсолютно не потерял своего шарма, уюта, ощущения, что тут живет любовь и настоящая семья.

Моя пузатая сестренка встречает меня крепкими объятиями. Так редко мы бываем по-настоящему нежны друг с другом. У нас с Ирой тоже не всегда было просто, но я защищал и буду защищать ее, даже когда ей это не нравится, и она играет в свою любимую игру – «я могу сама».

К нам присоединяются мои племянники. Удочеренная Вороном и Ирой Евдокия, и родной сын этой чокнутой парочки – Егор. У парнишки сразу много вопросов. Его приходится тормозить. Я пока не готов ответить на все.

– Жена, – Мирон обнимает за талию хрупкую девушку с трогательным взглядом.

– Привет, – улыбаюсь ей. Мы знакомы, и я не могу не отметить, что Лия изменилась. Из ее глаз частично исчезли затравленность и практически перманентный страх.

– Спасибо тебе, Рустам, – девушка искренне касается моей руки. Смущенно улыбается, а я в первый раз слышу, как она говорит. Раньше не могла.

– Пожалуйста, – чуть склоняю голову. – Приятный голос.

– Сейчас мы познакомим тебя еще кое с кем.

Мирон уходит на второй этаж и за руку приводит еще более хрупкую девочку, совсем еще ребенка, но так похожую на жену нашего подполковника. Следом за ними спускается сама борзота, сын Мира, Демьян. Нервов нам всем потрепал этот засранец знатно!

– Знакомься, – Мирон подводит ко мне малышку. Назвать ее как-то иначе у меня язык не поворачивается. – Девочка, которую ты спас. Юми.

Мое черствое сердце на секунду сжимается. Мне хочется растерзать голыми руками ублюдка, посмевшего коснуться этих двоих. Юми смотрит на меня благодарным щенячьим взглядом. Становится совсем не по себе.

– Не стоит, – качаю головой. – Я просто рад, что у тебя все хорошо, – честно говорю ей.

Ира с Дуней зовут всех к столу. В просторной столовой по-семейному тепло и потрясающе пахнет домашней едой. Девчонки постарались угодить. Мясо, рыба, салаты, два гарнира, пирожки и домашний торт, обсыпанный тертым шоколадом.

Я достаточно давно один, а пока мы с сестрой жили с родителями, подобные застолья накрывали ради выгодных переговоров, но точно не ради того, чтобы провести время с семьей. Ира восполняет эти пробелы, а мне непривычно, но чертовски приятно.

Наблюдаю за тем, как грозный Ворон превращается в заботливого, немного дурного мужа и отца. Он готов угождать жене, даже когда она просит отрезать ей кусок торта, и ест его вместе с сочным мясом, напитанным чесночной приправой, и запивает это все гранатовым соком.

– Тебе плохо не будет? – Не выдержав, смеюсь я.

– Будет, если ты не подашь мне вон тот салат с авокадо, – Ира указывает пальцем на тарелку, стоящую рядом со мной.

– Как ты живешь с этим монстром? – Спрашиваю у друга.

– Я тебе потом расскажу, – громко шепчет Ворон.

Ира тут же стреляет в него настороженным взглядом.

– В смысле? – угрожающе спрашивает она.

– Я счастлив, родная, – невозмутимо отвечает ее муж.

Все громко смеются и чокаются красивыми бокалами. Я улыбаюсь, отвечаю на вопросы друзей и близких, но все мои мысли стремятся к девочке со ссадинами на лице. Достаю мобильник и отправляю несколько быстрых запросов, в том числе и номер такси. Мне нужно узнать, куда водитель отвез моего боевого Котенка.

Зачем?

Тупой вопрос без ответа. Надо!

Профессиональная интуиция подсказывает, что я уже во что-то влез, а отступать не в моих правилах.

Глава 4**

Вероника

Обливаясь холодным потом, трясу маму за плечо. Никакой реакции. Паника мгновенно разгоняется по организму, а горло перехватывает судорожный спазм.