– Жанна, говори прямо, что ты хочешь? – спросила, предчувствуя геморрой.

Не стоит с этой лярвой вступать в беседу. Она только внешне напоминает человека. И то, если не приглядываться. А так – реальный крокодил. Рептилоид. Если не сожрёт, то перекусит. Если не перекрошит, то покусает, уж точно. И вымажет ещё собеседника ядовитым внутренним миром.

Но она удивила меня.

– Давай договоримся. Мы же с тобой не чужие люди. – вдруг заговорила Жанна человеческим голосом, вкрадчиво, – ты забираешь из нашего дома своего сына и чинишь мне машину, а я отдаю тебе Женю. Бери и пользуйся, если у вас такая уж любовь!

И закатила свои нечеловеческие глазки к небу.

Вот стерва!

Не иначе любовника себе нашла нового. Поперспективнее Евгения, давно не снимавшего ничего по-настоящему популярного, и собирается выплюнуть пережёванного Женечку на свободу.

Что ж. Закономерный итог.

Почти пять лет назад Женя снял небольшой сериал, который внезапно стал узнаваем. Я ещё радовалась. Дура! Слава вскружила мужу голову, а деньги завершили метаморфозу. Из вполне адекватного молодого режиссёра мой муж превратился в известного и гламурного завсегдатая тусовки. Бесконечные встречи и, как следствие, постоянные пьянки с гулянками.

Я не могла поддерживать его образ жизни. Просто здоровья не хватало, чтобы, потусовавшись среди чужих и странных компаний полночи, наутро топать на работу.

Никто не снимал с меня обязанности по дому. Нужно было собирать ребёнка в школу, и успевать следить за порядком, и готовить еду. Ведь Женя мог внезапно приволочь непонятно кого в дом. Пить и закусывать, бесконечно смоля вонючим дымом на кухне. Ночью. И без разницы, что ребёнок спит. И что я устала. Он – звезда! Ему нужно общение! Эмоции!

Где его подцепила Жанна и когда, точно теперь уже не важно. Но вцепилась она в него мёртвой хваткой.

Сейчас, по прошествии времени, я понимаю, что у меня не было шансов против неё. Тем более что я вообще не умела манипулировать мужчинами.

Да и теперь не умею.

Как-то по старой памяти и благодаря бабушкиному воспитанию, я странным образом всё ещё считаю мужчин прежде всего людьми, а не дичью и не кошельком или другим аксессуаром.

Впрочем, я отвлеклась.

– Эй! Але! Хьюстон, приём! Ты, подруга, там от счастья дар речи потеряла? – Жанна помахала перед моим лицом тонкой ладошкой, перебирая воздух длинными пальчиками с нечеловеческим маникюром.

Стерва глумливая.

– Нет. С тобой договариваться – себя не уважать. Я вызываю гайцов, и мы оформляем протокол, – сказала подсевшим от эмоций голосом и, развернувшись, направилась к себе в машину.

Чуть ли не бегом.

Слыша вслед и стараясь не реагировать:

– Малахольная, ты хоть поняла, что я тебе предложила? Вот идиотка!

Хлопнула дверцей и выдохнула.

Как же я её… Это уже даже не ненависть. Это у меня настоявшаяся, концентрированная и ядовитая нелюбовь. Разъедающая моё сердце. Мешающая дышать. Жить.

Четвертая глава

Всякий раз, когда я встречаюсь с Жанной, у меня трясутся руки и сводит челюсть. И до звёздочек в глазах хочется ответить ей в её стиле. Наотмашь. Безжалостно и хлёстко.

Но нужные слова придут позднее. Когда немного остыну и смогу собрать мысли в ком. Когда перестанет сжимать горло, и пелена спадёт с глаз.

Пока я дышала и приходила в себя, телефон в моей руке затрясся в припадке. Жанна вновь опередила меня. Стерва.

– Что ты опять вытворяешь, Лиза? – привычно и зло рявкнул бывший муж.

Такой уж у него темперамент. Взрывной. Вся жизнь на эмоциях. На грани. На разрыв. Без башки.

Кто-то в этом дурдоме должен оставаться разумным.

– Не ори на меня, пожалуйста. Я сейчас перешлю тебе видео с регистратора и нашего разговора с твоей женой. Ты вначале разберись в ситуации, а потом начинай скандал. – как можно спокойнее начала я и продолжила тем же тоном, – перенаберёшь, когда полюбуешься. А я звоню в ГАИ.

– Стой! Лиз, не звони. Оформи сама этот протокол. Зачем тебе лишние хлопоты? Ты же разумная женщина, к чему нам вмешивать в наши разборки посторонних? Договорились? – сменил моментально тон Женя, добавляя в голос бархатистых оттенков.

Но слишком жгло у меня в груди, чтобы принимать разумные решения.

Я отключила вызов, недослушав, что ещё мне высказывает бывший. Объясняться с ним у меня не было сил. Говорить разумно тоже. А желание было только одно: больше не видеть и не слышать никого. Ни бывшего мужа, ни его жену, ни его маму.

Решительно вызвала сотрудников ДПС, переслала кино и, выключив звук на телефоне, отбросила аппарат на пассажирское сидение.

Закрыла глаза.

Во что превратилась моя жизнь? Как я дошла до этого дна, и что будет дальше?

Подняла расфокусированный взгляд на дорогу, на поток немытых машин, что серым московским днём равнодушно неслись мимо по своим срочным делам.

Повернула голову в сторону обочины, отмечая раскисшие газоны и собирающуюся рядом с бордюрами грязищу от них.

Зачем их вообще оставляют? Город – каменные джунгли. Закатать все эти газоны в асфальт, и всем будет лучше! И коммунальщикам, и автомобилистам, и пешеходам.

Раздражение не утихало в груди. Булькало там мерзкой жижей. Воняло. Затмевало разум ядом.

Я прикрыла глаза и постаралась расслабиться. Продышать негатив.

Вдох… Выдох…

Но куда там!

Придурочная жена Евгения не унималась. Она доковыляла ко мне и билась теперь в боковое стекло. Близко к ней, справа от меня притормозил, перекрывая ещё один ряд на проспекте, очень характерный джип. Из приоткрытого окна пафосной тачки на меня смотрел нестарый мужчина кавказской наружности. Сквозь непроницаемые чёрные очки.

Это новый любовник? Примчался на верном коне выручать свою курочку из неприятностей?

Какая прелесть!

Отвернулась, не желая вступать в дискуссию. Смысл? Выслушивать очередные оскорбления? Или угрозы хозяина жизни из далёких гор?

Но настроение отчего-то поменялось, и от былого раздражения не осталось и следа. Что-то похожее на злорадство расцветало в моей душе.

Взяла в руки телефон, вновь включила камеру и, направив её на боковое окно, с интересом наблюдала за Жанной. Как она с остервенением стукнула открытой ладошкой по моему стеклу, испачкав руку. Как потом засеменила к своему защитнику, переминаясь с ноги на ногу около его машины и что-то экспрессивно доказывая.

А тот смотрел на неё, не снимая тёмные очки и, кривя красиво очерченные губы, отвечал ей с превосходством.

Выглядело всё это откровенно жалко. И немного смешно.

Только успела отправить Женечке третью часть сериала, как наконец-то подъехали дпсники. Вышла к ним так, чтобы наше общение попало под камеру регистратора. Насладилась театром несовпадения реальности у хозяина жизни из громадного джипа и заламывание рук Женечкиной жены.

В общем, потратила время с пользой.

Почему я раньше так боялась публичных выяснений? Почему с упорством, необъяснимым и болезненным, я заметала под ковёр наши «семейные разборки».

Даже на суде при разводе я не стала ни подавать на алименты, ни делить имущество. Почему?

Мне казалось это мелочным и ненужным. Мне было стыдно демонстрировать всем, что муж бросил меня?

Какая же я дура!

Остаток дня прошёл вначале в поиске мастерской, оценке ущерба и прочих прелестях автолюбителя.

Пытаясь найти позитив в случившемся, попросила перебрать стартер и, наконец-то после всех перипетий устроилась на заднем сидении такси.

Вот и пролетел мой выходной день. Насыщенно, но снова бездарно, с унынием отметила я и отвернулась к окну.

Но окончательно впасть в привычную тоску не дал вновь оживший телефон.

– Слушаю! – немного агрессивно выплюнула в трубку, ожидая, что это бывший муж решил мне высказать претензии за выставленный счёт из автосервиса.

– Прекрасная незнакомка! – промурлыкала трубка, и я хлопнула от неожиданности ресницами и отодвинула, чтобы посмотреть на вызывающего абонента.

Незнакомые цифры не сказали ни о чем, и я уже собиралась отключиться, как трубка вновь заговорила смутно знакомым голосом:

– Вы не узнали меня? – чуть обиженно и тут же продолжая, – я поражён в самое сердце! А обещали мне компанию под кофе! Как же так? Ведь я неповторим и незабываем!

– Марк? – зачем-то спросила, чуть улыбнувшись.

– Аллилуйя! – вскрикнул мой утренний помощник и продолжил, – я приглашаю вас сегодня на свидание! И не потерплю отказа!

Он немного помолчал и заявил с придыханием и восторгом:

– Мы идём на хоккей!

– Хоккей?

Вот уж удивил!

А почему бы и нет, собственно говоря?!

Пятая глава

– Хоккей?

Вот уж удивил!

А почему бы и нет, собственно говоря!

– Никогда в жизни не была на хоккейном матче. Даже не представляю, как это. А где будет проходить матч? – спросила, ещё сомневаясь, идти ли.

– На ЦСКА арене. Ты, где сейчас? – бодро заговорил Марк, вовлекая меня в диалог легко и естественно, отвлекая от навалившихся воспоминаний и противного послевкусия столкновения с Жанной.

– Еду на такси по Варшавскому шоссе. Сейчас в районе Нагатинской, – ответила, вглядываясь в окрестности.

– Отлично! – обрадовался Марк, и тут же переспросил другим, взволнованным голосом, – Так. Стоп. А почему на такси? Случилось что?

Рассказывать перипетии своей странной жизни незнакомому парню? Я пока не готова, но за искреннюю заинтересованность спасибо. Это приятно.

– Машина в ремонте, – ограничилась я кратким.

– Понятно, – выдохнул Марк и добавил, – впрочем, расскажешь мне, что случилось, о’кей?

Затем помолчал минутку и продолжил:

– Хорошо. На Тульской выходи и подожди меня минут пять-десять. Я подхвачу тебя. А чтобы ты не скучала, пока ждёшь меня, я буду всё это время говорить с тобой по телефону!

– А мы на ты? – игриво переспросила я, сама не ожидая от себя такого кокетливого тона, который Марк безупречно подхватил и с энтузиазмом ответил:

– Конечно! Странно идти на хоккей и выкать друг другу!

– Почему? – мне так нравилось немного поддразнивать его.

– На матчах обычно очень тёплая и почти семейная атмосфера. Будет неловко и неудобно, – голосом умудрённого жизненным опытом профессионала ответил Марк и добавил. – Поверь мне!

– Остановите на Тульской, пожалуйста! Напротив рынка, – попросила я таксиста, а то, не ровён час, проскочим мимо, увлёкшись болтовнёй.

– Ты уже выходишь? – изумился Марк и продолжил, дурачась, – быстро! Ну, ничего, я скоро, я лечу к тебе!

Сто лет не была в районе Даниловского рынка. Наверное, с юности, когда мы с бабушкой ездили сюда на трамвае за домашним молоком и сметаной по субботам.

Я вышла из машины под болтовню Марка и, оглянувшись вокруг, с интересом отметила, что хотя и кажется с первого взгляда, будто ничего за годы не изменилось, но всё-таки печать перемен и дух современности чувствуется в мелких деталях.

В марках машин, выражении лиц прохожих, в другом оформлении бульвара Серпуховского вала. Всё по-другому. Только, пожалуй, памятник князю Даниилу смотрит по-прежнему на суетливых жителей своего города.

Я повернулась лицом к Мытной улице и безошибочно нашла глазами знакомые окна в кирпичной девятиэтажке. Квартира, куда я два года подряд ездила к репетитору заниматься математикой. И сразу вспомнилось, нахлынуло то чувство, когда вылетаешь на улицу после полутора часов мозгодробительных занятий и мир кажется прекрасным. Светлым и радостным.

Куда делась эта радость жизни?

– Ты ещё не заскучала? – спросил меня Марк.

– Тебе надоело меня развлекать?

– Мне никогда не надоест общение с умной и внимательной женщиной! Я готов развлекать тебя вечность! – пафосно заявил мой собеседник, а я неожиданно для себя рассмеялась и запрокинула голову вверх.