– Я даже не знаю, кто ты такой… и имеет ли это какое-то значение, если мою маму похитили?! А отца убили!

Эмин поморщился. Разозлить его было несложно.

– Не заставляй меня приводить тебя в чувства, – угроза, – об остальном я позабочусь сам.

– Я не хочу на юг. Здесь мой дом…

– Во-первых, отныне твой дом там, где я. Запомнила?

Я притихла. Спичка вспыхнула – Эмин разозлился.

– И твоя мама на юге. Анархист прячет ее там.

– Почему я должна тебе верить?

– У тебя нет выбора, Диана. Порой мы должны делать то, что нам приказали другие.

Мы тронулись. Мой дом там, где он.

Мой хозяин.

Мой палач.

Мои наручники и цепи.

– И тебе приказали… – шумно сглатываю, – убить меня. Но ты этого не сделал. Ты нарушил приказ этого зверя, да?

Эмин не ответил. Он здесь власть.

– Почему? – на выдохе впиваюсь в его глаза.

– Понравилась ты мне. Для себя выхаживаю.

Я застыла. Продолжать эту тему было страшно.

– Он разрушил мою семью. Он зверь. Но ты ведь другой… Эмин. Пожалуйста, помоги.

– Не лезь не в свое дело.

Я замолкаю. С чего я вообще решила, что Эмин лучше того подонка по кличке Анархист, что украл мою мать и убил отца?

Март провожал нас из Сибири вихрями снега. Я была закутана в мужское пальто в то время, как Эмин управлял автомобилем в одной футболке. Его крепкие загорелые руки были напряжены, а холодный взгляд сосредоточен на дороге. На юге, должно быть, давно наступила настоящая теплая весна.

Мы с родителями собирались лететь на юг. Но они нашли нас раньше.

– Кто может искать тебя? Мне нужны фамилии родственников, друзей, подруг, – требовательно.

– Никто. Мы не поддерживали связь с родными. А бабушки и дедушки давно умерли.

– Твои друзья? Все, кто может тебя искать.

Я молчу. Не хочу делиться с ним личным. Я чувствую, что нельзя говорить ему всю правду.

– Говори. Кто у тебя есть?! – с нажимом.

– Кристина. Моя подруга. Мы разговаривали с ней по скайпу, когда… когда все произошло.

Эмин чертыхается.

– Она видела их лица?

Я делаю шумный вдох. Видела. Но если я скажу правду, то он ее убьет.

Быстро качаю головой. Соврала. Я соврала Эмину.

– Надеюсь, ты мне не солгала, Диана, – проходит по мне пристальным взглядом.

А я надеюсь, что он прощает ложь.

Очень надеюсь.

– Когда мы приедем?

– На половине пути остановимся в отеле в Поволжье. Переночевать.

– Вместе? – вырывается само собой.

Меня бросило в дрожь от взгляда, которым Эмин меня наградил.

Я нервно облизала губы. Отвела взгляд. Вцепилась в пальто.

Мысли о предстоящей ночи, проведенной с этим жестоким мужчиной, лишали надежды на спасение.

– А ты как думаешь, моя девочка?

– Вернемся к вопросу. Кто еще тебя может искать? Парни, женихи? – припечатывает ледяным взглядом.

– У меня не было, – опускаю взгляд, – папа не разрешал.

– Хороший папа, – усмехается Эмин.

Напряжение постепенно спадало. Почему-то мне казалось, что я могу лишиться головы, если не отвечу на все его вопросы.

– Почему не поступала? Ты закончила школу два года назад.

– Родители не разрешали.

– Они всю жизнь собирались тебя прятать? – хмурится, сжимая руль.

– Они копили деньги, чтобы отправить меня за границу.

Прикусываю щеку, чтобы не сказать лишнего. Того, чего говорить не стоило.

Недосказанность витает в салоне весь путь из холодного города.

– Они готовили тебя к свадьбе? Говори правду. Не лги мне.

Эмин бросает на меня взгляд – всего на секунду. Этого достаточно, чтобы прочитать ответ в моих глазах.

– Значит, к свадьбе… – зло усмехается.

– Я не хотела замуж. Тогда мы решили, что для начала я просто улечу в другую страну. Там он должен был меня встретить. Хороший парень из хорошей семьи…

Заканчиваю почти шепотом.

Теперь меня ждет другая участь. Другой мужчина. Пугающий, жестокий. Совсем не нежный.

– То есть он будет тебя искать, – мрачно заключил Эмин, – фамилия, имя?

– Послушайте. Зачем вы это делаете? Однажды все закончится, оставьте их. Меня не будут искать.

На трассе затор. Мы едем со скоростью сорок километров в час. В кювете лежит машина, на трассе стоит другая – сложенная от аварии вдвое. Губительная авария дает нам время на тяжелый разговор. После моей речи в салоне становится жарко и… страшно.

– Пожалуйста, помоги мне найти маму. И тогда мы обе исчезнем из твоей жизни.

Эмин отрывается от дороги и резко касается моей щеки ладонью – едва уловимо, но невыносимо тяжело. Я забываю дышать.

В его глазах обещание несладкой жизни.

– Нет, Диана. Ты уже никуда не улетишь. Родители прятали тебя всю жизнь, но не уберегли. Я нашел.

– Почему мы? Почему моя мама? Почему я? – слезы льются по щекам, стекая к его жестким пальцам.

А в следующую секунду моя память подкидывает мне несколько картинок. Словно вспышка фотоаппарата – что-то щелкнуло.

– Я помню тебя! Ты был в нашем доме несколько лет назад… Вот откуда ты знал, где у нас черный вход. И машину туда сразу поставил. И маму мою увели через него. Ты знал!

Сложно не срываться на крик, но я стараюсь. Я все еще помню его отрезвляющие пощечины.

И что Эмин истерики не любит – помню.

А еще помню его глаза недобрые.

В тот день у папы был выходной, но он сказал, что ждет одного важного гостя. Мамы дома не было, и папа просил о госте не говорить. По просьбе папы я пряталась в своей спальне несколько часов, но затем вышла. По глупости.

Несколько лет назад я впервые увидела Эмина. Он уходил из нашего дома, когда я наблюдала за ним со второго этажа. Помню, как он поднял взгляд. Четко прицелился и поймал меня глазами. Он усмехнулся, а я испугалась, ведь папа просил не высовываться.

Но почему папа встречался с ним?

Что за дела они обсуждали?

– Что вам нужно от нас с мамой?!

Затор рассосался. Мы с ревом поехали по трассе. Его пальцы, влажные от моих слез, вцепились в руль.

– У нас с твоим отцом были кое-какие дела. Он обещал мне тебя взамен на мою помощь. А теперь выясняется, что тебя готовили другому, – Эмин недобро усмехается.

– Я тебе не верю, – ошеломленно.

– Это я прятал вас, Диана. Но в этот раз не помог. Твой отец заупрямился и не уехал вовремя.

Это было правдой. Год назад мама умоляла отца уехать.

– Этот зверь… Анархист ваш… – Эмин дергается, – он убьет мою маму, да?

Я уже подумала, что Эмин не ответит. Или ударит. Или же убьет.

Так сильно у него заиграли желваки, и тогда металлический голос прорезал пространство:

– Не для того он двадцать лет ее преследовал, чтобы убивать. И довольно называть его зверем. Твоя мать предала, сбежала, но за все приходится платить, Диана. Лучше запомни это. Не повторяй ее ошибок. Будь верной и послушной, тогда у нас с тобой все будет хорошо.

Эмин страшен в гневе.

Невероятно опасен.

Мамочка, где же ты?!

– Мы подъезжаем к отелю. Веди себя хорошо.

Глава 5

«Будь верной и послушной, тогда у нас с тобой все будет хорошо», – фраза, после которой в салоне потяжелел даже кислород. Настолько, что я делала глотки воздуха, но не могла им надышаться.

Я без разрешения Эмина приоткрыла окно. В нос ударил ледяной ветер, который снова подарил мне жизнь. Становилось легче. Пусть не морально, но физически.

Март в Сибири почти не радовал нас плюсовой погодой, но, добравшись до Самары, я сразу ощутила тепло Поволжья. И вспомнила, как сильно любила солнце, когда мы с родителями жили южнее.

Вскоре мы прибыли на место ночлежки.

Странная пара зашла в отель: взрослый мужчина в легкой футболке, когда температура воздуха едва достигала пяти градусов, и бледная испуганная девушка, утонувшая в огромном мужском пальто.

Внутри отеля Эмин достал мои документы и все решил за меня.

– Два номера. Один двухместный.

– Прошу прощения, но в данный момент мы располагаем только одноместными номерами.

– Люкс? – Эмин нетерпеливо играет брелком от машины.

– Все занято… – администратор стушевалась.

Девушка опустила взгляд. Ей предложить нечего.

Я никогда не встречала таких мужчин, как Эмин. Холодных. Бескомпромиссных. Жестких.

И при мысли о том, что мы будем ночевать в одном номере, меня бросило в дрожь. Ведь навряд ли он отпустит меня в другой номер, это сделано для прикрытия.

Эмина едва ли волновали мои чувства.

Я до сих пор помнила его совет быть верной и послушной. Если слушаться бандита несложно, то что значило быть верной?

Ведь мы не в отношениях. Не муж с женой. Он лишь смотрит на меня как на свою собственность. Хватает за руку и возвращает в реальность, когда я мысленно возвращаюсь в свой дом в Сибири. Куда-то ведет, не спрашивая моего мнения.

– Давайте два одноместных, – велит Эмин.

– Конечно, – администратор принимает документы, – Чернова Дана Ильясовна? – уточняет.

– Что?

Я нахмурилась, и тогда Эмин крепко сжимает мою руку. С силой. До боли. Призывая молчать на то, что он украл мое имя. Фамилию. Отчество.

Ему было мало изменения внешности. Он изменил все мое существование.

– Да. Чернова Дана, – жестко отвечает Эмин.

Он отпускает мою руку лишь когда мы оказывается в номере одни. Мурашки накинулись на мое тело, терзая сомнениями и переживаниями. Взгляд бросился на двуспальную кровать.

Я была права. Два номера для бегства, как и изменение моего имени. Спать мы будем в одном.

– Других номеров нет.

Я вскидываю взгляд. Эмин смотрит на меня задумчиво.

– Мне нужно сделать звонок. Пока прими душ.

Серые глаза впились в мои выжидающе. У меня голубые глаза. Как у мамы точь-в-точь.

– Что будет с моим папой? – на глаза наворачиваются слезы.

– Его похоронят. Я позаботился об этом.

Срываюсь с места, лишь бы не слышать его холодный жесткий голос. Еще утром я была счастлива.

А теперь не принадлежу сама себе.

Эмин хватает меня за руку, резко приближая к себе. Снова причиняет боль, потому что его злят мои слезы.

– Послушай. Так нужно. Теперь тебя зовут Дана, привыкай.

В ванной я включаю воду и тихо приоткрываю дверь. Да, я хочу знать, что за звонок он делает.

Мужская фигура напряженно стоит у окна.

– …я понимаю, что ты хочешь увидеть тело. Но я избавился от него.

– …ты не доверяешь мне? Я остановился в Поволжье переночевать.

– …слишком много следов оставил. Рисковать не собираюсь. Вот увидишь, ее никто не будет искать. Я об этом позабочусь. До встречи.

Разговор прерывается. С гулким сердцебиением я прикрываю дверь.

Анархисту нужна моя изощренная смерть. А Эмину – моя жизнь. И никто не спрашивает, что нужно мне.

Эмин лежал на кровати, читая книгу. Боже, даже у этого бандита с собой всегда есть книга. Удивительно.

– Сколько тебе лет? – вырывается само собой.

– Двадцать восемь, Диана, – Эмин усмехается, – чего замерла? Выезжаем на рассвете. В твоих интересах лечь спать.

– Мы будем спать здесь? – хмуро переминаюсь.

– Нет, конечно. Ты можешь расстелить на полу.

Я делаю шаг подальше от кровати. На полу, так на полу. Так намного лучше.

Эмин захлопывает книжку – так резко, громко, что заставляет меня замереть на месте.

– Шутка. У тебя есть половина кровати. На ней и спи.

– Я на полу.

Тогда его голос изменился. Приобрел металлические нотки, которые я так не любила.

– Легла и уснула… Диана, – тембр его голоса понизился, стал опаснее.

Повторять он тоже не будет – вижу по его прищуру.

И я ложусь. На самый краешек. Подгибаю колени, отворачиваюсь от него, а слезы сами начинают литься. Тихо. Незаметно.