Дорога на орбиту. Механик (страница 4)
– Понятно. Ну, особенность в том, что этот минерал проявляет свою квантово-механическую природу еще на этапе его обнаружения. Мы приезжаем и находим его. Пишем отчет и даже получаем премии. Приезжают команды добытчиков – и бац! Нету минерала. От слова – «ни хрена». Они нам претензии, начальство нас – в хвост и прочие места. Вы жулики, лжегеологи и все такое прочее, вас таких – под суд. Мы, разумеется, от всего этого были крепко удивлены – и я, и коллеги. Поэтому помчались по старым адресам, снова подтвердили наши результаты и сунули их в нос – и начальству, и добытчикам. Все анализы строго под радиокост и видео. Начальство извинилось, добытчики – глаза в пол. Мы возвращаемся со щитом, они едут добывать и снова – пустота.
– Да ну! – не сдержал удивлением Джек и Дама-фуксия, прервав обличительную речь в адрес «вызывающей особы», покосилась в его сторону.
– А вот! – хлопнул по колену геолог. – Александр Дрозд, кстати.
– Джек… Э-э… Майкл Догерти, – ответил Джек пожимая мозолистую руку геолога.
– Так вот – мы снова туда и снова все подтверждаем, но теперь у нас возникают вопросы к добытчикам – а все ли у них в порядке?
Геолог Александр сделал паузу и с прищуром проницательно посмотрел на Джека.
– А у них?
– А у них в палатке бабы и алкоголь.
– И что?
– А то, что объекты квантово-механической природы очень подвержены мыслительной и всякой другой тонкой деятельности. Если вы приехали за минералом – вот он, добывайте, а если за бабами и алкоголем, так оставайтесь в гостинице, пока у вас не закончится… что-то из двух. И лишь потом езжайте на место.
– Неожиданно, – после паузы ответил Джек, взвешивая услышанное.
– А уж, как мы были удивлены, когда до нас дошел смысл этой закономерности.
7
Так за разговором с интересным человеком, пронеслись остававшиеся полтора часа ожидания, которые Джек поначалу не знал куда девать. И когда над входом в пассажирский рукав вдруг зажглась яркая надпись, геолог сказал:
– Ну, наконец-то.
А Дама-фуксия поднялась и первой заняла очередь на посадку, как будто здесь было не полдюжины пассажиров, а полсотни.
Ее перламутровый робо-чемодан, немного постоял в нерешительности, а потом нехотя подкатил к хозяйке.
Пришли двое служащих, которые шустро поднырнули под перекрывавшую проход планку и побежали куда-то внутрь рукава и вскоре скрылись за его поворотом.
– Куда это они? – спросил Джек.
– По инструкции обязаны присутствовать при срабатывании автоматики крепления переходного шлюза, – пояснил бывалый геолог. – Как никак, за стеной – космос.
Рядом с вывеской обозначавшей номер рукава появилось табло с бегущими цифрами, отмерявшими время остававшееся до посадки.
Получалось уже меньше пяти минут.
– Пора уже и объявлять, – заметил геолог, взглянув через плечо на появившиеся часы.
И едва он сказал это, раздался гонг и загудели слова объявления, которые здесь в тупике звучали очень невнятно.
– Ну, вот и нам пора, – сказал геолог поднимаясь и Джек поднялся тоже. Теперь, когда рядом оказался такой подготовленный человек, ему стало спокойнее.
Вернулись двое убегавших в рукав сотрудников и Джек по выражению их лиц пытался угадать, нормально там все со шлюзом или нет. Однако, недовольство на их лицах выглядело профессиональным, а им на смену пришла женщина в форме похожей на костюм бортпроводниц, только юбка была подлиннее, а женщина постарше.
– Не торопимся, господа пассажиры, не торопимся! Все успеют, судно без вас не отойдет!
Коснувшись ключом планки, закрывавший проход в рукав, она тут же остановила Даму-фуксию жестом, громко сказав:
– Подождите, это не для вас открыли, это для прибывших!
И действительно, вскоре из рукава послышались торопливые шаркающие шаги и из-за поворота, стали появляться прибывшие пассажиры.
Они шли плотной группой, не разговаривая и не улыбаясь, словно вернувшийся с задания отряд.
Так же молча миновали тех, кто готовился на посадку и промаршировав через тупичок влились в потоки остальной публики.
– Таблетки действуют, – пояснил геолог. – Видимо с самого Гроссума добирались. Четверо суток под стабилизаторами, это тебе не шутка.
– Не шутка, – согласился Джек, продолжая смотреть вслед ушедшему отряду. – Но нам-то не четверо?
– Нам не четверо. У нас полегче задача.
– Проходим, пассажиры! Чего ждем!? – пронзительно закричала отставная бортпроводница. – Что думаете, судно вас вечно будет дожидаться!?
Джек огляделся. Попутчиков набралось всего восемь человек. Первой прошла Дама-фуксия, потом Доктор с папкой и следом Джек с геологом.
Двигаясь до поворота рукава он, все еще ожидал увидеть там за поворотом, что-то особенное, что конечно же удивит его. Однако, изнутри переход на борт выглядел, как продолжение транспортного рукава.
Те же низкие потолки и невнятная отделка, то ли серых, то ли песочных тонов.
Если бы не сканер к которому следовало приложить билет, чтобы получить идентификацию, Джек едва бы смог понять – он уже на судне или еще в посадочном рукаве.
На первый взгляд, тут отличался лишь цвет напольного покрытия, зато качество воздуха на борту оказалось заметно лучше.
Было такое ощущение, что Джек из крохотного душного помещения вышел на лесную полянку.
Он даже разобрал какие-то цветочные оттенки и уже хотел спросить сопровождавшего его стюарта, чем здесь так хорошо пахнет, когда тот крепко ухватил его за локоть и сказал:
– Вот сюда, пожалуйста, мистер…
И потащил его в какой-то сумрачный лабиринт, оказавшийся пассажирской галереей, в которой по обе стороны стояли по два ряда кресел, где размещались пассажиры, пребывавшие в состоянии электронного сна.
Их лица подсвечивались в темноте синеватыми лампочками, а в спинках впередистоящих кресел имелись небольшие экраны на которых отображались параметры состояния каждого пассажира – как в какой нибудь палате интенсивной терапии.
Выглядело это жутковато.
– Вот ваше место, мистер, – сказал стюард, указывая на ближнее к проходу кресло соседствующее с местом, которое занимал какой-то толстяк, спавший с полуоткрытыми глазами.
Увидев выражение лица Джека, который с ужасом взирал на того, с кем рядом предстояло провести сутки, стюард спросил:
– Первый раз?
– Да.
– Ну, идемте, посажу вас одного. Свободных мест у нас достаточно, а эта транзитная станция была последней. За ней только Лима.
Свободная пара мест нашлась всего в двух шагах и Джека разместили «у окошка», хотя никаких окон здесь не было, пассажирские галереи в корпусе судна размещались плотно, как колбаса в коробке, поэтому не о каких видах «на космос» речи не шло, однако психологически пассажирам было комфортнее, если рядом имелось «окошко».
– Чемоданчик можно на полочку – вот сюда, – предложил стюард.
– Не нужно, он небольшой пусть здесь постоит. Я его ногами придержу, – отказался Джек.
– Ну, как пожелаете, – легко согласился стюард, который тут разного насмотрелся. – Садитесь поудобнее и примите таблеточку.
Джек вытянул ноги и на его взгляд, чемодан надежно держался между его левом бедром и стенкой.
– Ну, готовы?
– Давайте.
Стюард открыл коробочку, в которой оказались таблетки разных оттенков.
– И какую брать?
– Какая понравится. «Апельсин», «яблоко», «персик» и «малина»…
Джек выбрал «малину» и стюард подал ему крохотную бутылочку с водой, которую тот сразу открыл, но выдержал паузу, собираясь с духом.
Эх, был бы рядом бывалый геолог Александр – он бы поддержал, но его билет оказался в другую галерею.
Наконец, таблетка была принята и пришло время выбирать капу – которых также имелся целый набор – на любой цвет.
И вовсе она оказалась не горькой, как рассказывал когда-то Рори Дипшнайдер. Хотя, с тех времен тут – в «лонг-шипах» все могло поменяться.
Джек осторожно достал из прозрачной упаковки тоненькие наушники для электронного сна и кое как приладил их на голову.
Потом вопросительно взглянул на стюарда.
– Пока и так сойдет, я позже подойду – поправлю. Отдыхайте.
Джек так и сделал. Устроившись поудобнее, он еще раз ощупал чемодан и убедившись, что тот рядом, постепенно провалился в сон.
А через несколько минут, стюард, проходя мимо, поправил на пассажире наушники, потом вытащил его чемодан и открыв багажную полку, забросил на нее багаж.
Он любил, чтобы у него в галерее был порядок. Лишь после этого он мог отправиться в кают-компанию для среднего звена, где стюарды и стюардессы, позволяли себе расслабиться до следующей станции.
Выпить, в нарушении инструкций чего-то легкого, потом нарушить правила как-то еще, но те, кому было за тридцать пять, предпочитали другим забавам партию в «тримбурт».
На огромном «лонг-шипе» трудилось более двух десятков служащих, не считая группы пилотов, поэтому здесь устраивали настоящие чемпионаты, в которых участвовали все, кроме доктора.
Он не имел права нарушать никаких инструкций и даже в туалет отлучался со служебным планшетом, на который подавался сигнал тревоги, в случае, если жизненные параметры какого-то из пассажиров выходили за пределы нормы.
Тогда беднягу будили, кололи поддерживающими средствами и держали в бодрствовании до окончания рейса.
8
А показатели Джека были в полном порядке и ни в какой медицинской помощи он не нуждался.
Ему снились сны. Очень яркие, на грани реальности, где он шагал по непроходимым джунглям, снося лианы и ядовитые лопухи лихими ударами острого мачете.
Взлетали напуганные жуки и бабочки, птицы на деревьях начинали неодобрительно переругиваться, а он все шагал и рубил, чувствуя в этом какое-то свое главное предназначение.
Он понимал, что непременно должен куда-то идти, но о конечном пункте этого пути ничего не знал, испытывая радость уже от этой простой работы.
И уже наблюдая впереди просвет среди высоких деревьев, переплетенных в несколько ярусов колючими лианами, он срубил очередную их связку, которая обрушилась на него вместе со скопившейся влагой, полчищами слизней и личинок жука-пилильщика. Это было жутко неприятно и он закричал.