Перед глазами всё потемнело. Я бы рванула к нему, босиком бы бежала, но… Если бы знала, что есть хоть малейший шанс. Он даже не потрудился объяснить, почему так со мной поступил. Просто выбросил как ненужный хлам, передав напоследок деньги через свою мамочку.

Бабы дуры? Да, я одна из них. Как вас зовут?.. Приятно познакомиться, а я баба-дура. Люблю до умопомрачения, но прекрасно понимаю, что моё сердце – это измочаленный мяч, которым долбят не в ворота, а по бездушной бетонной стене.

– Он сам от меня отказался, – покачала головой и, опустив взгляд, горько усмехнулась: – Не совсем сам… Маме поручил от меня избавиться.

– Гад какой, – прошипела начальница и, поймав мой изумлённый взгляд, пожала плечами: – Ну разве не гад?

– Говорил, что любит, – вздохнув, согласилась я и, закусив губу, уточнила: – А что, во-вторых?

– А, во-вторых, – Алина расплылась в коварной улыбке и, подмигнув, попросила, предвкушающе потирая руки: – Расскажешь? А то всё урывками… Мне же интересно.

Мою историю она и правда знала разрозненными кусками. Подобрав меня на вокзале Питера, чуть в полицию не сдала. Ну правильно! Я ревела навзрыд и как ненормальная мяла в руках подсунутый кем-то пирожок.

Вообще, не особо помню, как оказалась в Питере. Убегала подальше, в тот момент даже не подозревая, что уже беременна.

Когда я вышла из особняка семейства Хамасин, какое-то время брела бесцельно. Просто вперёд, просто не чувствуя и не понимая, что это конец. Даже ждала, что вот сейчас меня обгонит одна из крутых машин Амира и, преградив путь, затормозит.

Он выскочит и, подхватив на руки, закружит, зацеловывая и шепча слова любви. А потом?.. Умчит в закат, причём непременно туда, где нет его вездесущей мамы и ворчливых тёток.

И жили они долго и счастливо…

– Чего? – хмыкнула Алина, а я вскинула взгляд и, поняв, что последние слова пробормотала вслух, рассеянно отмахнулась.

– Ничего, это я так.

– Время почти пять, – глянув на часы, оповестила начальница и, подмигнув, предложила: – Поехали в кафе, на сегодня у меня клиентов больше нет.

– Но у меня же… – залепетала я, но она меня прервала.

– Девчонки справятся. Поехали.

Выйдя из здания, я невольно огляделась, что тут же заметила Алина.

– Чего такая шуганная? Сама же говорила, что свекровь тебя на дух не переносит.

– Меня не переносит, – подтвердила я и, юркнув на переднее пассажирское сидение, дополнила: – Но о ребёнке она не знала. По крайней мере, когда выгоняла меня из их семейного особняка.

– Ну и? – Алина откровенно не понимала логики и не видела смысла моего преследования.

– У них всё иначе, – я погладила живот и, пристегнувшись, вздохнула: – После развода ребёнок остаётся в семье мужа. А если мальчик, то тем более.

– А что она там орала?

– Шлюхой меня называла, – хихикнула я невесело и, съехав спиной вниз, попросила: – Поехали уже.

– За что? – Алина замерла и, глядя на меня сверху вниз, пророкотала: – И ты молчала? Завтра же записи с камер скопирую. Надо обратиться в полицию!

– Не надо, – заверещала я жалобно и, сложив руки в умоляющем жесте, проскулила: – Не хочу даже связываться. Просто хочу забыть.

– Так с чего вдруг ты шлюхой в её глазах стала? – девушка завела мотор, но хмуриться не перестала.

– Да изначально так меня приняла… ой, вернее, не приняла. А потом я против их традиций пошла, а Амир поддержал, вот она и взъелась.

– Традиций? – брови Алины поползли вверх, а я, представив полёт её фантазии, тихо рассмеялась.

– Простынь после брачной ночи отказалась показать.

– Вот ты падшая женщина, оказывается. Нет тебе прощения, – прицыкнув языком, поддразнила Алина.

– Бесполезно что-то доказывать, – поджав губы, поделилась я. – Она не это, так ещё что-нибудь придумала бы. Я ей изначально как кость в горле.

– Значит, не расскажет, – подытожила Алина, но я покачала головой.

– Не расскажет, но вредить будет. Только из страха, что могу появиться и что-то потребовать для ребёнка.

– А ты потребуешь?

– Нет, конечно, – округлив глаза, фыркнула я и, погладив живот, буркнула: – Мне дитё дороже.

– Тогда надо, чтобы она подумала, что ребёнок не от её сына, – задумчиво протянула Алина, а я хохотнула.

– Она так и думает. Куда уж больше.

– Ты не поняла, – покачала головой моя начальница и, немного помолчав, намекнула: – Надо, чтобы рядом с тобой помаячил другой мужчина.

– Да ну, – поморщилась я, но потерев виски, вспомнила: – Хотя она сама грозилась устроить мне незапланированную личную жизнь.

– А мы устроим запланированную, – проурчала Алина и, расплывшись в довольной улыбке, выпалила: – Так! Прямо сейчас едем к Марату. Только не спорь, пожалуйста.

– Только не к нему, – взвизгнула я и, замотав головой, протараторила: – Давай придумаем другой вариант.

– Времени в обрез, – возразила Алина и, развернув машину, поехала в сторону фитнес-центра, параллельно набирая номер объекта обсуждения.

Мы успели перекусить в кафе на первом этаже здания, когда красавчик Марат появился с перекинутой через плечо спортивной сумкой. Заметив меня, подмигнул и расплылся в широкой улыбке.

С Алинкой они были близкими друзьями, но природу их отношений я понять не могла. Они встречались с другими, и активно обсуждали свои попытки наладить личную жизнь. Но я же видела, какими глазами Марат смотрел на Алину. Просто ух-х. Готова была поклясться, что мужчина её любит, но…

Поэтому и не хотела просить у него помощи, но эта девушка без тормозов решила всё за нас.

– Маратик привет, – подскочив из-за стола, она чмокнула мужчину в щеку и, указав на меня рукой, торжественно сообщила: – Поздравляю! Скоро ты станешь папой.

ГЛАВА 4

Вероника

Несмотря на свои горячие кавказские корни, на известие о возможном отцовстве Марат отреагировал абсолютно спокойно. Вот только в кафе, где я чувствовала себя более уверенно, мы не остались. Отконвоировав нас к машине, мужчина бесцеремонно забрал у Алины ключи и, сев за руль, скомандовал:

– В машину, быстро!

Спорить с ним не хотелось. Не сговариваясь, мы с Алиной нырнули на заднее сиденье и, переглянувшись, невольно затаились. Мужчина свёл на переносице густые брови и, зыркая на нас в зеркало заднего вида, о чём-то напряжённо думал.

– Зачем ты так сразу? – прошипела я, когда машина тронулась с места.

– Он обязательно что-нибудь придумает, вот увидишь, – склонившись, отозвалась Алина и, поймав в зеркале пристальный взгляд Марата, прошептала: – Он вообще очень умный.

– Можно же было его подготовить? – заворчала я, не зная, чего ожидать от подозрительно косящегося мужчины.

– Можно, но не надо, – фыркнула Алина и, продемонстрировав мне большой палец, заверила: – Он в состоянии аффекта соображает куда лучше. Проверено. Сейчас ка-а-ак придумает что-то гениальное.

– Но сначала отлуплю тебя по наглой жопе, – вмешался Марат, а мы с Алиной шарахнулись в стороны, изображая безмолвные статуи.

Примерно через двадцать минут странный друг Алины припарковал машину у новой высотки и, заглушив мотор, обернулся.

– Выходим, красотки. Нас ждёт серьёзный разговор.

– А где это мы? – озираясь, уточнила я вкрадчиво.

– У него тут квартира, – кивнув на здание, сообщила Алина, и, выбравшись из машины, позвала: – Идём, не бойся.

– А за что… ну… по попе? – уточнила я, слегка заикаясь, а Марат выудил из машины свою спортивную сумку и, обернувшись, пришпилил Алину странным взглядом.

– Не тебя. Её, – ткнул пальцем в мою начальницу, а она упёрла руки в бока и невозмутимо фыркнула на следующее замечание: – Опять влезла в какие-то проблемы.

– Не влезла, а подругу вытащить пытаюсь, – огрызнулась она, а у меня на душе потеплело, что хоть кто-то считает меня подругой, даже несмотря на назревающие разборки.

– Все бы так вытаскивали, – заворчал Марат и, шагнув вплотную, навис над бесстрашной девушкой, прозрачно пригрозив: – Был бы я твоим мужем…

– Хорошо, что ты не он и никогда им не будешь, – прошипела в ответ Алина и, сделав шаг навстречу, задрала голову, смело уставившись мужчине в глаза.

Я скромно шаркнула ножкой, пытаясь привлечь внимание, но мои потуги просто не заметили. Парочка, самозабвенно сопя, начала перекидываться убийственными взглядами и одним им понятными подколками.

– Да и замечательно!..

– Отлично! Хотя…

– Да не дай бог…

– И не говори, подружка.

– В корень зришь, дружок!

– Тебе моего корня как своих ушей!..

– Подумаешь! Нашёлся тут…

– Договоришься, рыжая!

– Прям трясусь вся от страха!..

– Алинка!

– Марат!

– А может, пойдём уже? – предложила я, косясь на прогуливающихся с собаками соседей, которые, бесславно проиграв вездесущему любопытству, начали кучковаться рядом. Парочка смерила меня нечитаемым взглядом и продолжила выполнять приветственную программу-минимум.

– Вспоминаешь обо мне, только когда совсем прижмёт.

– Лучше бы не вспоминала…

– Ну я пошла, – оповестила я и, развернувшись, сделала шаг к дороге.

– Стоять! – почти в унисон рявкнули закадычные друзья, а Алина, расплывшись в улыбке, ещё и добавила: – Идём. Не обращай внимания. Мы всегда так.

Пока ехали в лифте, я исподтишка разглядывала мужчину, который пообещал помочь. Высокий, красивый, кареглазый, темпераментный, жгучий, но… какой-то чужой. С Амиром они были даже чем-то похожи. В силу менталитета многословностью не отличались, а своей серьёзностью вызывали непреодолимое желание довериться.

Вот только я не представляла, что смогу довериться кому-то ещё, кроме… Да никому я больше не доверяла.

В квартиру Марата Алинка впорхнула чуть ли не первой. Скинула обувь и, отложив свою сумочку на навесную полку в прихожей, прошлёпала босыми пятками куда-то вглубь просторных коридоров.

– Сготовь что-нибудь? – расшнуровывая кроссовки, рявкнул Марат и, посмотрев на меня, чуть тише добавил: – Ника, верно? Иди в гостиную. Прямо и направо.

– Ну вот ещё. Я тебе не кухарка, – из-за угла появилась недовольная мордашка подруги. Что-то нажёвывая, она демонстративно фыркнула и уточнила уже у меня: – Ника, чай будешь?

– Я помогу, – предложила я, но она отмахнулась.

– Не вздумай. Иди отдыхай, я скоро.

Алинки не было долго. За это время я успела рассказать Марату предысторию своих проблем, немного поплакать, помолчать, пока он с кем-то созванивался и, ероша короткие волосы, напряжённо выслушивал информацию. Потом сел на диван и, откинувшись на спинку, погрузился в мысли.

– Что-то у меня не сходится, – мужчина отмер, когда в гостиной появилась Алинка на перевес с тяжёлым подносом.

– И у меня не сходится, – заворчала она и, многозначительно поиграв точёными бровками, кивнула на поднос.

– Ой, прям надсадилась бедная, – передразнил Марат и, встав, перехватил тяжёлую ношу. Поставил поднос на низкий журнальный столик и, расставляя пузатые пиалы, довольно проурчал: – М-м, кускус сготовила. Ты ж моя вредина.

– Это не тебе, – огрызнулась Алинка, но отбирать еду у голодного мужчины не рискнула.

Несколько минут мы тихо наблюдали, как он уничтожает парующую кашу, и только потом Алинка рискнула спросить:

– Маратик, не томи. Что там у тебя не сходится?

– Я так понял, у вас только никях был и легализовать брак или сыграть свадьбу по Российским законам вы не успели? – отставив миску, уточнил он.

– Так и есть, – кивнула я и, опустив взгляд, вздохнула.

– Вот ведь гад, – возмущённо мявкнула Алина, но Марат её перебил.

– А причины?

– Не знаю, да я и не спрашивала, – отозвалась я тихо, а в комнате на пару минут повисла гнетущая тишина.

– Он не говорил, а я отвечу, – подавшись вперёд, Марат облокотился на широко разведённые колени и, глянув исподлобья, ошарашил: – У него умер отец, и он уезжал в Эмираты устраивать похороны. Не мог он в этих условиях праздновать.