– Что он может сделать сироте? ― Удивлённо спросила я, ожидая, что шантажировать можно только семьёй. А остальное не так важно.

– Сироты бывают разные, ― нехотя ответила она. ― Он рассказал мне то, о чём не знала ни одна живая душа. Во всяком случае я так думала до встречи с ним. И чтобы моя тайна так и осталась тайной, известной только нам двоим, я должна служить ему не за страх, а за совесть.

Глава 12

Мы молча шли по едва заметной тропинке. Я понимала Бонни: то, что знают двое, знают все, но и доверять ей до конца не стала.

― Я поеду с вами, когда вы решитесь бежать, ― вдруг заявила Бонни, отвечая на мои невысказанные мысли. ― Вам понадобится помощь на новом месте, а здесь меня больше ничто не держит.

– Боишься мести Эдуарда, если он узнает, что ты помогла мне бежать?

― Я скорее получу наказание, если он увидит меня с вами, ― привела она вполне разумные доводы. ― В доме барона лучше не разговаривать о побеге даже шёпотом.

Перед нами замаячила калитка, и мы, не сговариваясь, замолчали. Тащить тяжёлую корзину оказалось непростым делом. Я не смотрела вперёд, а только под ноги, так идти было почему-то легче.

Не мог он корзину поменьше собрать, думала я, спотыкаясь на совершенно ровной дороге, если не считать стремительно падающий снег, заносящий пути к нашему дому.

– Где вы были? ― разорвал тишину требовательный голос.

Я вздрогнула, а Бонни сбилась с шага. Сердце испуганно затрепетало, прежде чем понять, что перед нами не Эдуард, а всего лишь его верный слуга.

– Что не видишь? ― зло ответила она. ― На болотах клюкву собирали. Сегодня матушка хозяина приезжает, будем готовить праздничный ужин.

Я подняла глаза и наткнулась на невысокую фигуру нашего дворецкого. Он подозрительно оглядывал нас и едва не совал свой длинный нос в корзину.

– Помнёшь ягоды, сам отправишься на болота за ней, ― угрожающе произнесла Бонни и он отстал от нас.

Затащив ягоды на кухню, я рухнула на лавку возле двери. Руки отказывались работать, а ещё нужно приготовить праздничный, – я посмотрела на часы, судя по всему, ужин. Часы в нашем доме были в каждой комнате, где могла бы находиться я, чтобы я следила за временем. Эдуард был строг и не терпел опозданий.

– Мэгги, мы насобирали клюквы для сегодняшнего вечера, ― затараторила Бонни, а я сидела раздавленная тяжестью груза клюквы в теле и открытий о своей семье в душе. ― Нужно приготовить баранью ногу под клюквенным соусом, сварить морс и, если успеем пирог.

Кухарка строго взглянула на нас, тяжело вздохнув.

– Бараньей ноги нет, ― развела она руками, а я похолодела. Всё отступило на задний план перед такой бедой.

– Ты уверена? ― дрожащим голосом спросила я.

– Стала бы я вам об этом говорить, если бы не перепроверила несколько раз, ― беспокойство в её голосе подтверждало, что она удостоверилась в этом не раз. ― Осталось несколько ножек ягнёнка.

– Значит, будем готовить их, ничего другого нам не остаётся, ― приняла я решение. ― Эдуарда нет, а значит, и денег на покупки тоже нет. В кредит нам никто не даст, все торговцы знают бешеный нрав моего мужа.

Они кивнули соглашаясь. А я, чтобы хоть немного заглушить страх, решила рассказать кухарке о планах мужа.

– Мэгги, нам предстоит званый обед через неделю, ― поставила я в известность кухарку. ― Не нужно мне говорить, что времени не хватит, ты ещё больше взбеленишься, когда узнаешь, что нам предстоит приготовить три перемены по двенадцать блюд.

Она так и села, беззвучно открывая рот, слов для возмущения у неё не было.

– Ты пока свыкаешься с мыслями о званом ужине, мы пойдём переоденемся, ― протараторила Бонни, вытаскивая меня из кухни. ― Да, кстати, основное меню тоже готово.

Пропела она напоследок, словно произошло что-то хорошее.

Поднявшись в свою комнату, я надела светлое платье, в котором готовлю на кухне. На светлой ткани не так видна мука.

Я беспокоилась о мясе. Ни о чём другом думать не могла. Как бы не случилось беды. Эдуард любил не просто баранину, а определённую её часть – заднюю ногу. Каждый день мы готовили только её в разных вариантах, и вот я недоглядела. Его любимого мяса не оказалось на кухне. Как же быть?

Машинально я повесила платье, в котором ходила на болота в шкаф. Думать ни о чём другом не могла. Остаётся уповать только на хитрость, скажем, что ради приезда его матушки приготовили более нежное мясо.

Буду молить всех богов, чтобы Эдуард принял этот довод. Всё же он немного жадноват и не любит, когда много готовят. Три, ну может быть, четыре перемены блюд дозволяется в его доме.

С мясом справятся Мэгги с Бонни, а мне предстоит испечь хлеб и его любимый пирог.

Выпечка мне давалась намного лучше, чем приготовление другой еды, вот поэтому у нас на кухне и было разделение труда, о котором Эдуард не подозревал. Он считал, что я просто наблюдаю за кухаркой. А хлеб, который я пекла, всегда нахваливал, считая, что это Мэгги потрудилась.

Никто из нас не собирался его переубеждать, кухарку бесило, что он совал свой нос в дела кухни, но свои правила она боялась устанавливать. Эдуард был жестоким хозяином, но платил хорошо, вот она и держалась за своё место.

По пути на кухню я заглянула к дворецкому.

– Подготовьте самую большую гостевую комнату для матушки барона, она должна приехать сегодня, ― поставила я его в известность, прекрасно понимая, что Эдуард уже отдал такие распоряжения.

Но глупость ситуации заключалась в том, что я должна по второму кругу отдавать приказы, и если кто-то не получит повторного приказа, то докладывают хозяину, а он уже принимает меры к нерадивой хозяйке.

Дворецкий как раз из тех, кто не будет меня покрывать, поэтому я загрузила его по полной, потребовав даже выбить перину, на которой будет спать свекровь, начистить семейное серебро для ужина. Дел, ему хватит до вечера, и он не будет совать свой длинный нос на кухню.

– Поешьте, ― сунула мне в руки вчерашний кусок хлеба, разогретый на печи с холодным куском баранины Мэгги, едва я переступила порог кухни. ― Кожа да кости в чём душа-то держится.

– На силе духа, ― подсказала Бонни, и я усмехнулась, насколько она попала в цель.

Мы приступили к приготовлению обеда, а о письме Аманды в такой суматохе я забыла.

Глава 13

Я принялась месить тесто на пирог, Бонни перебирать и мыть клюкву, а Мэгги занималась мясом.

Она помыла ножки ягнёнка и положила его в кастрюлю с водой. Почистила, помыла и крупно порезала морковь, лук и сельдерей, добавила к мясу. В мешочек собрала букет гарни из петрушки, укропа, чеснока, ягод можжевельника, чёрного и душистого перца горошком и тоже добавила его к мясу. Поставила варить. Теперь с помощью Бонни она приготовит гарнир и соус.

Мы мало разговаривали, дел было много, а времени мало. Мать и сын скоро появятся на пороге дома, и ужин должен быть готов.

Терпкий вкус клюквы идеально сочетается с мясом и тестом. На гарнир к ножкам ягнёнка Мэгги готовила картофельное пюре.

Машинально достала яйца, масло, начала взбивать в миске, а в голове крутилась навязчивая мысль, что я что-то не сделала. Что-то очень важное.

Из-за того, что у Эдуарда на ужин не будет его любимой бараньей ноги, у меня кровь стыла в жилах. Я отгоняла от себя мрачные картины того, что может последовать после подачи ножек ягнёнка, если моя маленькая хитрость не пройдёт.

Жизнь в постоянном страхе сделать ошибку даже в мелочах сделала меня дёрганной, и если я что-то и помню хорошо, то это предпочтения Эдуарда. Только его желания на первом месте. А всё, что касается меня или чего-то другого вылетают из памяти.

Но что же я всё-таки забыла.

Масло ещё не достаточно подтаяло, и я поставила миску возле тёплой печки. Пошла поискать орехи, чтобы их измельчить.

Пирог очень простой в изготовлении и очень вкусный. Эдуард его очень любит. Всего лишь взять три яйца и растереть их с размягчённым маслом, добавить стакан сладких кристаллов. Кристаллы очень дорогие, и поэтому Эдуард считает каждый грамм. Добавляю стакан муки и замешиваю тесто. Пока тесто отдыхает, я обжариваю орехи, беру миску с клюквой.

Словно удар молнии, сложилась цепочка, и я вспомнила, о чём забыла: клюква ― болота ― письмо Аманды.

Я не взяла письмо. Боги, помогите! Оно так и осталось в кармане пальто. Я так занервничала, что задрожали руки и если бы Мэгги не перехватила у меня миску с клюквой, то она бы рассыпалась по полу. А Эдуард…

Не думай сейчас о муже, Алисия. Иначе моя память опять заблокирует воспоминания о письме.

– Бонни, что-то мне нехорошо, ― приложив руку к груди, где нещадно кололо сердце, я присела на лавку.

Надо поставить пирог в печь, а Мэгги уже вытащит его. Соберись, Алисия, только после того, как закончишь здесь, сможешь подняться к себе.

– Передохните, ― подбежала она ко мне.

– Я забыла письмо в кармане пальто, ― прошептала я ей на ухо. Она кивнула.

– Принеси, пожалуйста, жаровню и тесто.

Служанка кинулась исполнять поручение, а я раздумывала, как поступить. Единственный, кто посмеет обыскать мою одежду ― Эдуард. Но его нет дома, да и с чего ему устраивать обыски. Он никогда этого не делал.

Раскладываю на жаровне клюкву и орехи, сверху накрываю тестом, которое машинально раскатала. Боги, помогите, что пирог удался. Если ещё что-то случится с пирогом, то даже для терпения Эдуарда это будет много. Сначала отсутствие бараньей ноги и неудавшийся пирог.

– Мэгги, прошу, присмотри за пирогом, а морс тебе поможет сделать Бонни, ― задабриваю её я.

– Не беспокойтесь, ― подбадривает меня добрая женщина. Мэгги может, и сварливая, но не злая и всегда поможет. ― Прослежу, чтобы как следует зарумянился.

– И сладкие кристаллы насыпь в вазочку с крышкой, чтобы Эдуард сам посыпал пирог, ― попросила её я.

Кухарка кивнула.

– Идите уже, полежите, пока муженька вашего нет, ― не жалует она Эдуарда, считая его жадным и деспотичным.

Может, и жадный, но платит лучше всех в нашем городке. А что продукты подсчитывает, так без этого нельзя. Меня слуги считают слишком мягкой, вот и приходится Эдуарду ещё и дома порядки наводить.

Сунула пирог в печь и сняла передник.

– Отряхните юбку, вся в муке, ― предупредила меня Мэгги. Воровато озираясь, как будто муж меня мог увидеть, я смахнула муку. Взяла веник и подмела за собой, от греха подальше.

Выйдя из кухни, я лихорадочно пыталась вспомнить, где оставила пальто. Обычно оно висит в прихожей, но сегодня я заходила через кухню. Тогда где оно?

Мысленно возвращаясь к тому, как мы с Бонни пришли с болот, я проделывала тот же путь снова и снова. Но после сообщения, что у Эдуарда, чтоб ему пусто было, именно сегодня нет бараньей ноги, которую я уже ненавижу, я не помню ничего.

Осторожно, чтобы не попасться на глаза дворецкому, я выхожу в прихожую. Моё пальто висит на отведённом для него месте, и я облегчённо вздыхаю.

– Хозяйка, что вы тут делаете? ― подловил меня дворецкий.

– Пришла проверить, как ты справился с моими заданиями, ― не растерялась я. ― А ты, как посмотрю, прохлаждаешься. В прихожей грязь, почему до сих пор не подмели? Скажу Эдуарду.

Волшебное слово “Эдуард” и я свободна. Дворецкого, как ветром сдуло, я слышала, как он распекал служанок, и поспешила поискать письмо. Сунув руку в карман пальто, письма я не нашла. Посмотрела во втором кармане, его тоже не было. Пощупала подкладку и там его не оказалось.

Может, я переложила его в карман платья? Робкая надежда пробилась сквозь мрачное настроение. Да, шанс ещё есть. Надо пойти наверх и всё проверить.

Но сделать это я не успела, дверь распахнулась, и в дом вошла женщина, а за ей Эдуард.

– Матушка, вот и моя жена Алисия, ― улыбнулся он мне. ― Встречает нас. Надеюсь, что всё готово к приезду?