Живая линия качнулась и медленно изогнулась, превратившись в указатель, обозначающий направление, приглашая Чэн Ю пройти. За ним, словно туманности, вращались бесчисленные осколки, меняющие цвета, похожие на вихрь, закручивающиеся и переливающиеся, и сквозь блеск осколков юноша увидел, что там есть слабые следы космических кораблей и бесконечные обрывки изображений планет.

По ту сторону этой границы была зыбкая и неясная картина – неведомое человечеству царство, мир, который не под силу познать разуму, мир, что часто наводил на людей страх.

Люди боятся «сумасшедших». Сумасшедший – значит непредсказуемый.

Идти или не идти? Граница остановилась, терпеливо ожидая решения Чэн Ю. Она была одновременно и хищником, и жертвой, и все зависело от того, кто победит в этой борьбе за власть: Чэн Ю или она.

Чэн Ю, казалось, видел перед собой заплаканные глаза Лин. Девушка покачала головой и сказала:

– Это граница между реальностью и миром фантазий, ты не должен туда идти, мир изменится, если ты это сделаешь. Мир не будет прежним, если ты туда пойдешь. Ты никогда не вернешься обратно.

Полные слез глаза Лин в этот момент выглядели такими настоящими, словно она и правда стояла перед этой границей, протягивая руки, чтобы преградить ему путь.

«Мир стал нереальным, но я должен пойти туда, я должен положить этому конец». Чэн Ю принял решение и шагнул к границе неизведанного. В этот момент он почувствовал, как мир неистово задрожал, словно резко взметнулись новое небо и новая земля. Бумаги с набросками на полу белого кабинета, нервное бледное лицо подростка напротив и «настоящий Чэн Ю» в одно мгновение исчезли и рассеялись по ту сторону границы. Их плавное исчезновение было похоже на медленно исчезающую заставку на экране компьютера. Как будто волны, сомкнувшись, поглотили всю картину целиком.

Мир моментально сжался до крошечной точки, которая была такой же ничтожной, как пылинка, как клеточка в мозгу Чэн Ю, а затем эта крошечная точка начала распадаться. Она разлетелась на бесчисленные молекулы, молекулы разлетелись на атомы, атомы снова рассыпались, они перестраивались, сталкивались, застывали и в результате породили новый искаженный мир. Новый мир был металлически холодным, молодой человек коснулся его рукой и почувствовал вибрацию. Вселенная росла, бесчисленные туманности трансформировались, бессчетные кванты сталкивались в стихи, и наконец новый мир постепенно оформился из волн. И вот Вселенная уже безмолвно обличает Чэн Ю за то, что тот раньше был слеп и упускал ее из виду.

1
Время: перед сеансом терапии, 09:08

Лин узнала, что Чэн Ю не вернулся в школу, когда планировал, а его телефон не отвечал, поэтому она сразу же позвонила Чжан Яну.

– Чэн Ю проводит «очищение для исцеления», – негромко сказал Чжан Ян.

– Что это такое?

– Это метод лечения пациентов с когнитивными нарушениями. Психотерапевт остается наедине с ним и использует свое собственное мировосприятие, чтобы повлиять на понимание мира пациентом. Пациент – подросток четырнадцати лет с легкими симптомами бредового расстройства личности, – сообщил Чжан Ян.

Лин почувствовала, как у нее сжалось сердце: при психологическом консультировании взаимодействие с пациентами, страдающими такими расстройствами, требует стопроцентной осторожности. Такие пациенты склонны путать границы между реальностью и воображением, общий психоанализ может усугубить их состояние, и зачастую их можно вылечить только с помощью лекарств.

Почему Чэн Ю рисковал своей безопасностью?

Чжан Ян на другом конце провода молчал. Он еще не рассказал о некоторых обстоятельствах… Это бредовое состояние подростка было заразно. Один психотерапевт до Чэн Ю уже пострадал и потерял способность адекватно оценивать реальность. Но родители того подростка категорически не хотели отправлять его на лечение в психиатрическую клинику, и одним небесам известно, как они вышли на Линь Минхао.

Сердце Лин словно висело над глубокой пропастью в десятки тысяч километров, на лбу выступили капельки пота, ноги не слушались, она снова и снова звала про себя:

– Чэн Ю, Чэн Ю!

Блекло-серый одноэтажный дом. Здание было пустым и безжизненным, потолок низко нависал над головой, и казалось, что Чэн Ю может упереться макушкой в крышу. Над головой холодным светом горели флуоресцентные лампы, и даже днем нужно было подсвечивать себе путь. Стоило только зайти в это помещение, как сразу же охватывало чувство угнетения, и можно было почувствовать запах, похожий на раствор формалина, характерный для больниц. Но, может быть, это была просто игра воображения.

Это была не больница, это был исследовательский институт психологии профессора Линь Минхао при университете К.

Если наставник Линь смог арендовать целый этаж в университете К., то это многое говорило о его влиянии внутри психологического научного сообщества. Но в этот раз Чэн Ю чувствовал себя здесь совсем иначе, чем прежде: пациент, с которым ему назначили консультацию, был слишком особенным, с ним не мог справиться даже Ань Фэн. В личном деле он увидел фотографию подростка, и Чэн Ю потрясли его глаза: если глубоко заглянуть в них, вглядеться в каждый пиксель, то можно разглядеть затуманенность, похожую на пелену, окутывающую радужку. Лицо подростка выглядело так, словно никогда нельзя было предугадать, чего от него ждать в следующую минуту. Улыбка, таящаяся в уголках его губ, казалась неявной и загадочной под светом флуоресцентных ламп.

– Лин только что звонила мне. Она сказала, что волнуется за тебя, ты ведь вернешься живым? Ты собираешься в белый кабинет для консультаций? Он редко бывает открытым… – На другом конце провода Чжан Ян замолчал в ожидании ответа.

Прошло много времени, прежде чем Чэн Ю ответил:

– Да, в белый кабинет для проведения сеансов терапии.

Чэн Ю мысленно вернулся в реальность и увидел, что в конце коридора перед ним находится запертая комната. Ее откроют только тогда, когда учитель Линь Минхао сочтет нужным провести «очистительное исцеление». Оно применяется только в редких случаях, и для его проведения предъявляются очень высокие требования как к пациенту, так и к психотерапевту.

– Я вернусь живым, не волнуйся.

Чэн Ю положил трубку. К нему подошла женщина с изящно подведенными бровями.

– Меня зовут Хань Линь, я отвечаю за организацию этого лечения. Чэнь Ди пока не проявлял серьезных намерений причинить вред людям, просто твердо верил в то, что он гость из другого мира. Родители нашли письмо, в котором он прощался с ними, они поняли всю серьезность проблемы и поспешили обратиться к профессору Линь Минхао. Мы досмотрели пациента, у него при себе нет оружия. В течение этих семидесяти двух часов мы будем приносить еду и воду для вас двоих, а если вы почувствуете опасность, позвоните в дверной звонок, и мы откроем дверь и прервем сеанс терапии.

Этаж осветился ослепительно-ярким белым светом, и Чэн Ю услышал, как изнутри раздался голос подростка:

– Планета Яракэми приветствует тебя, дорогой штурман.

Он звучал измученно, словно долго ждал и у него наконец закончилось терпение.

2
Время: первые 24 часа после начала терапии

Белый кабинет для проведения сеансов терапии представлял собой небольшой номер-сьют ^[4] с ванной комнатой. Пол в кабинете был темным, деревянным, на нем виднелись неровные отметины. Потолок был темно-синим, и в сочетании с белыми стенами и темным полом он создавал иллюзию необъятного простора.

На стене висела фотография – снимок звездного скопления, сделанный телескопом «Хаббл». На ней в бескрайней Вселенной туманности фонтанами извергали розово-алый свет, напоминающий разгорающийся пожар, а вдали проносились бесчисленные планеты.

Чэн Ю впервые увидел эту фотографию, и она поразила его до глубины души.

На полу сидел подросток, вокруг него валялись наброски рисунков. Он был повернут спиной к Чэн Ю, на плечах его лежало покрывало с узорами из снежинок.

– Кто ты?

– Меня зовут Чэн Ю.

– Ты уверен, что ты действительно Чэн Ю, а не другой человек?

– Тогда кто ты?

– Если ты хочешь получить ответ, который тебя успокоит, то я – Чэнь Ди, как ты и сам знаешь. Но если хочешь получить истинный ответ, то я – искатель-связной с планеты Яракэми.

Подросток медленно повернулся к Чэн Ю и властно улыбнулся. В его улыбке чувствовалась презрительная насмешка. Казалось, он стоит на вершине Вселенной и с высоты взирает на букашек-людей.

Подросток сбросил с себя покрывало и медленно встал. Он был очень высоким. Чэн Ю показалось, что он напевает какой-то мотив, и это была главная тема из «Звездного пути» ^[5]. Его губы оставались сжатыми, и мелодия звучала глухо.

– Этот мир ненастоящий. Наша родная планета – Яракэми. Понимаешь, Чэн Ю? Нет, даже если ты и правда считаешь себя Чэн Ю, должен тебе сказать, что этого человека не существует.

– Именно для того, чтобы сообщить тебе обо всем этом и вернуть тебя на родную планету, меня и отправили на Землю.

Чэн Ю посмотрел на подростка – взгляд пациента был диким, казалось, что он видит ту далекую родную планету, и от этого его глаза ярко блестели.

– Но ведь известна точная дата твоего рождения; как твое тело преодолело световые годы и обрело земную оболочку?

– Существуют космические корабли, которые перемещаются в разные измерения и возвращаются обратно, а я при этом могу быть кем угодно. Формы жизни на планете Яракэми очень гибкие и хорошо приспосабливаются к любым условиям, кроме того, превращения могут происходить в разных измерениях.

– Ты прожил со своими родителями семнадцать лет, верно? Почему в течение этих семнадцати лет у тебя не появлялось мыслей вернуться на родную планету?

– Потому что моя миссия – напоминать сыновьями Яракэми на Земле об их истинном предназначении. Планете Яракэми грозит катастрофа, мой народ все чаще прилетает на Землю, но когда живые пересекают туннель, то возникают помехи и люди теряют память, а я, как штурман, должен их пробуждать и направлять. Я нужен родной планете, я должен исполнить мою миссию, но теперь, когда во мне проснулась тоска по дому, я должен попрощаться с Землей.

Чэнь Ди поднялся, достал из кармана халата черный маркер и начал писать уравнения. Он писал их на стенах и полу демонстративно, уверенно и сосредоточенно.

– Что такое Вселенная? Что такое бытие? Неужели истина, которую нельзя увидеть глазами, действительно не существует?

В конце концов он отложил маркер и присел на корточки, устремив взгляд на Чэн Ю.

Безоговорочная убежденность. Неоднократно подчеркнутая логичность повествования.

Чэн Ю неторопливо всматривался в пациента. Его прошлое и будущее не поддавались анализу. В глубине подсознания психотерапевта раздалось тихое шипение, словно змея высунула раздвоенный язык, и он почувствовал, как его охватывает некое трансгрессивное искушение. Он поднял глаза на звездное небо, в кабинете было тепло, но из-за холодных тонов все равно чувствовалась прохлада. Он взглянул наверх, помолчал мгновение, затем указал на звездное небо и спросил Чэнь Ди:

– Ты знаешь координаты планеты Яракэми?

– 23–17–46–12, – не задумываясь, ответил «гость».

– Звучит знакомо. – Чэн Ю поднял глаза и безучастно посмотрел на фотографию, снятую телескопом «Хаббл».

Звездное небо… такое далекое и полное тайн. Чэн Ю долго вглядывался в него, постепенно ощущая, как туманности, словно вихрь, затягивают его все дальше и дальше в бездонную черную дыру, а чувство невесомости окружает его, увлекая в глубину Вселенной. Холодные цвета кабинета делали его похожим на кабину космического корабля.

Но Чэн Ю сразу понял, где он находится, его сознание унеслось прочь от далекого неба и вернулось в белый кабинет.

Чэнь Ди смотрел на него, улыбаясь, как будто у него был какой-то план. В кабинете стояла мертвая тишина, было слышно даже движение воздуха.