[1]музыкальный сигнал к началу танца, после которого начинается построение.

ГЛАВА 7.2

– Ваше высочество, вы забываетесь! – голос королевы прозвучал холодно и отстраненно.

Беатриче не поддалась на провокацию, но я чувствовала её ярость. Она лавой растекалась по залу, грозя испепелить всё вокруг.

Странно…

Порядок событий и даже реплики героев совпадали с прочитанным в книге, но случившееся описывалось как-то вскользь. Автор не сумела передать и сотой доли зловещей атмосферы и напряжения, а после быстро перешла к танцу.

Я никак не могла понять, что именно не так и почему образы некоторых персонажей сильно отличаются от оригинала.

– Его величеству нездоровится, – продолжила королева, – а вы, вместо того чтобы навестить отца и проявить заботу, позволяете себе столь низкую провокацию?

– Ну что вы! Я всего лишь хотел помочь, милая матушка, – с издёвкой парировал Каин, – ведь в особых случаях кронпринц может заменить короля.

– Вы…

– Открытие Полуночного бала слишком важное событие, – принц не дал Беатриче договорить, – нельзя допустить, чтобы первый танец не состоялся! Я и подумать не мог, что мой широкий жест расценят подобным образом.

По залу волной разлетелись оживлённые шепотки. Каин хорошо подготовился, и его сообщники, затаившиеся среди гостей, быстро задали нужный тон. Но вперёд вышел генерал.

– Ваше высочество, чтобы ваши душевные порывы расценивались верно, следует удерживать их в рамках приличий, – от низкого, рычащего голоса Леона кожа покрылась мурашками.

– На что вы намекаете? – принц зло сощурился.

– Не заставляйте меня объяснять очевидное. Вы намеренно вошли через священную арку, что позволено лишь действующим правителям Эскарлии, а после потребовали для себя привилегий, достойных короля.

– Вы смеете обвинять принца?! – неожиданно воскликнул Старший советник.

– Я лишь озвучил случившееся. Не моя вина, что поступки кронпринца похожи на список преступлений.

Повисла могильная тишина.

– Генерал, думаю, возникло чудовищное недоразумение, – голос советника сочился ядовитым смирением. – Думаю, нам всем следует успокоиться. Не стоит портить ссорами благословенную ночь.

Видимо, советник состоял в сговоре с Каином. Если бы не вмешательство Леона, королеве пришлось бы сложить оружие. Тогда почему в книге она в открытую оскорбила своего спасителя, приказав Амаранте танцевать священный южный танец?

– Вы так изящно предложили мне закрыть глаза на случившееся и принять вызывающее предложение кронпринца? – в голосе Беатриче прозвучали предупреждающие нотки, и советник попятился.

– Никак нет, ваше величество! Нижайше прошу прощения, если невольно оскорбил вас.

Сбоку послышался едва уловимый шорох и новые извинения. Амаранта неловко отступила назад, столкнувшись с другой фрейлиной.

Я готова поклясться, что она сделала это специально, привлекая внимание королевы.

– Ну что ж, в одном вы правы, господин советник. Полуночный бал испокон веков считался символом мира. В такую ночь и впрямь грешно разжигать вражду, – покровительственно произнесла Беатриче. – Раз уж мы все здесь неверно поняли кронпринца, предлагаю поступить проще и сменить танец, ставший камнем преткновения.

Мы подошли к решающему моменту. Но в книге Беатриче выглядела злодейкой, приказавшей Амаранте исполнить провокационный танец, чтобы отвлечь гостей от скандала с принцем.

Теперь же королева выглядела жертвой, а манёвр с танцем напоминал жест отчаяния.

– Одна из моих фрейлин прекрасно танцует тоэйру. Полагаю, она с радостью порадует нас своим мастерством, – Беатриче обернулась и в упор взглянула на Амаранту, но я оказалась быстрее и вышла вперёд.

– Моя королева, это честь для меня, – торжественно ответила, наслаждаясь воцарившейся тишиной и яростным шипением Амаранты. – Тоэйра священна для всех южан, поэтому я хочу посвятить свой танец вечному союзу между Эскарлией и Огненными островами. Да пребудет мир в наших сердцах и пусть звезды озаряют путь тех, кто идёт тропою чести! – произнесла ритуальную фразу и покосилась на Леона.

Он выглядел настороженным, но записывать меня в кровные враги пока не спешил. Мне удалось предотвратить скандал!

– Моя милая Реджина, – королева облегченно выдохнула и улыбнулась, – ты настоящее сокровище.

Я наивно полагала, что самое сложное позади и осталось лишь красиво станцевать, но…

– Ваше величество, тоэйру исполняют под перезвон гитарных струн, а не в звенящей тишине, – неожиданно произнес Леон, окинув меня обжигающим взглядом.

Словно о чём-то предупреждая или… бросая вызов?!

ГЛАВА 7.3

– Если позволите, я сыграю для леди Альтис, – его губы изогнулись в говорящей улыбке.

Только говорил он на неизвестном мне языке, и пока понимала лишь одно – я влипла!

Знать бы ещё во что…

– Буду рада услышать вашу игру, господин генерал, – сдержанно ответила Беатриче. – Принесите гитару и кастаньеты!

Со всех сторон послышались перешёптывания. Заинтересованные, осуждающие, удивлённые. Гости реагировали по-разному, но мой взгляд был обращён лишь к Леону.

Я даже не догадывалась, что именно он задумал. Его лицо оставалось невозмутимым, зато в глазах плясало пламя. Шальное, неукротимое. Оно сжигало меня дотла, и в тоже время завораживало.

Я чувствовала себя мотыльком, летящим на погибельные огни. Но разве не в этом суть фламенко?

Танец, который невозможно исполнить, если на душе штиль. Безумие, сливающееся с симфонией ночи, и страсть, накрывающая лавиной. Ломающая запреты, заставляющая тело изгибаться в болезненной неге и трепетать подобно пламени бушующего костра.

Танец, как вызов и безмолвная дуэль, отбиваемая стуком каблуков и звонкими хлопками рук.

Одержимость, пульсирующая в груди чёрной дырой и затягивающая в свою пучину.

Танец, дикий как моя жизнь… Полная боли и предательства, череды поражений и побед, но всегда без сожалений.

Я никогда не умела отступать. Только гореть. И сегодняшняя ночь не станет исключением.

Пронзительный звон гитарных струн рассёк тишину подобно взмаху клинка. Слишком грубый и неловкий, надрывный. Слуга, принёсший инструмент, не умел обращаться с ним и даже держал неправильно, со странной опаской. Словно боялся заразиться южным зноем и безумием.

Так глупо…

– Леди Альтис, – служанка протянула мне подушку, на которой лежали кастаньеты.

Амаранта считала их обязательным атрибутом, но, видимо, ни она, ни автор никогда не танцевали настоящее фламенко. Движения рук пишут историю танцовщицы. Они слишком важны, чтобы променять их на эффектный стрекот.

– Уберите, – отмахнулась, запахнув шаль словно крылья.

Пусть и не традиционный мантон, но размер позволял использовать её в танце. Искрящаяся вышивка и кисти, украшенные жемчужными бусинами, будут эффектно переливаться на свету, притягивая ко мне жадные взгляды.

Танец – это не только движения, но и атмосфера. Всё, что окружает танцовщицу может сыграть как за, так и против неё.

А моя тоэйра должна быть безупречной.

Новый перезвон гитарных струн стал для меня сигналом. На этот раз мягкий и вкрадчивый. Он приглашал и манил, но пока ещё не бросал вызов, лишь дразнил.

И я ответила.

Обхватила себя за плечи и опустила взгляд, словно смущаясь, сомневаясь… Но едва струны зазвенели вновь, я скользнула навстречу мелодии.

Шаг… ещё один и ещё… Тихий стук каблуков, эхом разливающийся в напряжённой тишине, и шелест шелков.

Я не зря настояла на удобном платье и туфлях. Да и с юбкой повезло. Не слишком пышная, но и не узкая, она мягко облегала бёдра, а внизу была украшена роскошными оборками. Жаль нет «хвоста», который можно эффектно подкинуть ножкой, но и этого хватит, чтобы стать королевой ночи.

Танцуй, Альбина! Ведь на кону твоя жизнь!

Новый аккорд! Напряжённый, тревожный… Леон задавал ритм и сильные пальцы скользили по струнам, лаская гитару словно тело южной красавицы.

Зрелище завораживало, а бальный зал постепенно растворялся в мареве пурпурных огней. Я уже не видела гостей, они исчезли, рассыпались пеплом. Сейчас имели значение только мы с генералом.

Его обжигающий взгляд, скользящий по коже пустынным ветром. Мелодия ярости и страсти, высекаемая из струн с каждым ударом.

Я не знала их с Реджиной историю, но вызов, который он бросил мне, предложив сыграть, мог означать лишь одно – это не танец, а война. И я обязана победить!

Ещё один шаг. Взмах руками, и шаль раскрывается словно крылья, но лишь для того, чтобы через миг вновь скрыть меня за шёлковой пеленой.

Дразняще, маняще. Подчеркивая хрупкость точёного тела и его соблазнительные изгибы. Стук моих каблуков сливается с эхом гитарных струн, вторя им и играя по чужим правилам.

Я поддаюсь, отступаю, притворяюсь покорной. Усыпляю бдительность врага и танцую так, как этого хочет Леон. А шаль порхает золотистой дымкой, скользя по телу и оттеняя музыку звоном жемчужных бусин.

Шаг, поворот… Мерное покачивание бедер и ритмичные удары каблуков.

Взгляд генерала танцует вместе со мной, и с каждой секундой его интерес разгорается всё сильнее.

Не знаю, чего он ждал и чего добивался. А впрочем, не важно.

Все мысли и тревоги сгорают в жарком пламени тоэйры и шаль летит под ноги Леону, а яростные удары моих каблуков заглушают плач гитарных струн.

Я перехватываю инициативу. Наступаю, диктуя дракону свои правила, и теперь уже он вторит мне своей игрой.

Гитара стонет и рыдает. А моё тело изгибается будто пламя свечи.

Гори, Альбина! Гори и танцуй, высекая молнии из мраморных плит.

Юбка обвивается вокруг ног золотистой змеёй. То взлетая вверх и обнажая точёные икры, то обрушиваясь вниз водопадом осенних листьев.

Бальный зал окончательно исчезает… И я уже не вижу лиц, не слышу голосов и возбуждённых хлопков. На сегодняшнем балу много южан. Они эхом отбивают нужный ритм, повторяя за мной и заглушая гомон других гостей.

Но всё это уже не имеет значения.

Яростный ритм захлёстывает с головой, и я танцую, забыв обо всём. Уже не для королевы или генерала. А для себя, втаптывая прошлое в пыль и разбивая его на осколки.

Смиряясь с тем, что уже никогда не вернусь. Прощаюсь с теми, кого больше никогда не увижу. И молю Бога дать мне шанс всё изменить.

Уцелеть, спасти тех, кто погиб в оригинальной истории.

Я смогу переписать судьбу…

Гитарный звон неожиданно «ломается», сплетаясь с затухающим эхом моих каблуков. Леон на миг сбивается с ритма, а его взгляд, направленный на меня, горит от нескрываемого восхищения и желания. Обжигающего, дикого как сама тоэйра.

Взгляд как признание и… поражение?

Дыхание перехватило. С трудом совладав с эмоциями, я всё же закончила танец. И когда замерла напряжённой струной, ночную тишину разбило оглушительное эхо хлопков и возбуждённых криков.

Аристократы аплодировали, забыв о манерах и, громче всех – его высочество Каин. Ему понравился танец. Да только жадный, наполненный грубой похотью взгляд, не предвещал для меня ничего хорошего…

ГЛАВА 8: Скандал уже заявлен, отмена невозможна

Ошибки быть не могло. Сюжет снова изменился и на этот раз последствия могли стать катастрофическими.

Мне нельзя настолько быстро сближаться с кронпринцем!

Я не желала становиться ни его любовницей, ни убийцей. А значит, нужно поддерживать интерес Каина, чтобы не злить королеву, но при этом сохранить между нами безопасную дистанцию.

Я не зря сделала ставку на тоэйру. Кронпринц умел ценить искусство и благоволил талантливым танцовщицам, но никогда с этими девушками не спал. И я очень рассчитывала на его покровительство.

В книге он говорил об этом Амаранте и даже поклялся на крови, поэтому я не сомневалась в его словах и своём плане.